Мусар Дома Учения в Кельме 13. Желанное и приятное

Мудрецы Мишны указали нам путь обретения Торы. Каждая из сорока восьми ступеней, перечисленных в Мишне в трактате Авот, является важным принципом, неразрывно связанным с множеством дополнительных, одна из которых — «разделить с другим его ношу»^[1]. Все вместе они изменяют природу человека, очищают и украшают его душу, и он приближается к мудрости Торы, навечно соединяющей его с источником жизни. А человеку с нечистой душой, глубоко погрязшему во всем материальном и преходящем, невозможно обрести Тору — совершенную духовность^[2].

Достичь способности разделить с другим его ношу может лишь тот, кто долго учился проявлять любовь к людям в своих мыслях и поступках. Совершаемые деяния видны всем, а процессы мышления сокрыты и незаметны со стороны. Истинная любовь к ближнему определяется двумя соображениями. Первое состоит в том, что человек задумывается над тем, сколь огромную пользу обществу приносит любовь к людям, постигает, что на ней основано все существование мира. И второе: он видит, насколько зло подрывает Творение, ведь «из-за беспричинной ненависти был разрушен Иерусалимский Храм»^[3], объединявший мир в единое целое, а поддерживал эту общность избранный народ. Когда же евреи стали грешить беспочвенными раздорами, эта связь распалась, и из-за множества наших грехов был разрушен Б-жественный Храм, да возвратит его нам Всевышний вскорости, в наши дни!

И знай, что исполнить заповедь Торы «“И возлюби ближнего своего как самого себя”^[4] можно лишь стряхнув с души гнетущие путы телесности и очистив ее от тяжелой примеси материи. Только тогда части души станут единым целым в Б-жественной руке, ибо в духовном нет отделенности и разделения. В материи же, напротив, нет истинного единства, ибо она состоит из множества разрозненных частей, а потому незамедлительного удовлетворения страстей ищет лишь тот, кто разделен на различные несвязанные между собой составляющие, как сказано: “Страстей желает отделившийся, во всем существенном он обнажится”»^[5].

Мы уже говорили, что соединиться с Торой может только человек с возвышенной душой. Теперь мы понимаем слова мудрецов Талмуда: «“И возлюби ближнего своего как самого себя”^[6] — это великий принцип Торы»^[7]. Заботясь о чистоте мыслей и действий человека, Всевышний возвышает его душу и из любви к ней соединяет ее с Б-жественным Учением. Человек способен испытывать привязанность даже к грубой материи, а тем более его душа стремится к возвышенной духовной чистоте!

Существует и еще одна причина необходимости разделять с другими их ношу, и наши мудрецы определили ее словами, которые дороже золота и притягательнее драгоценностей. Сказано в Талмуде: «“Спустится тьма, и настанет ночь…”^[8] — это о нижнем мире, который подобен ночи^[9]. Имеется в виду, что внутренняя сущность явлений в нижнем мире от нас сокрыта; “и в ней расползутся все лесные звери”^[10] — это злодеи этого мира, подобные хищным животным»^[11]. Но какое знание мы извлекаем из того, что мудрецы Талмуда назвали злодеев «зверями леса?» Этим они открыли нам нечто очень важное о воспитании человека, а именно: невозможно прочувствовать страдание ближнего и научиться разделять с ним его ношу без того, чтобы представить в своем воображении происходящее с другим как свое собственное страдание, несчастье и боль. А то, что люди желают получить от других, пусть сначала сами сделают для них. Только так достигается уровень, позволяющий «разделить с другими их ношу». Ведь известно, что зверь нападает на человека, только если видит в нем животное, подобное самому себе. Об этом сказано: «Это злодеи этого мира, подобные диким животным…» Получается, что нечестивцы далеки от восприятия внутреннего мира другого человека, а потому не ощущают и его страданий. Здесь, согласно их неизменному пути в святости, учителя Талмуда преподали нам необычайно важный урок.

Только настоящий мудрец способен представить себе то, что недоступно чувственному восприятию заурядной личности, а именно: прошлое и, тем более, будущее, а также исследовать и раскрыть истинные свойства и путь развития каждого явления. Поэтому сказали наши учителя: «Кто мудрец? — Видящий нарождающееся»^[12], способный представить в своем воображении картины будущего.

Из этого мы исходили при изучении нашей недельной главы, повествующей о мане, дарованном нашему народу в пустыне Синай. Мы говорили о беспредельной глупости тех, кто ограничивает все свои цели и стремления сегодняшним днем, не задумываясь о наступающем завтра и о грядущих награде и наказании. И вот что об этом говорит Рамбан: «И знай, что в мане заключена великая идея, на которую тонким намеком указали наши учителя, благословенной памяти, в Талмуде в трактате Йома: Хлеб великих ел человек — хлеб, который едят ангелы служения, — слова рабби Акивы. Возразил ему рабби Ишмаэль: ты ошибаешься! Разве ангелы служения едят хлеб? Поэтому это не хлеб “великих” (“абирим”), а пища “органов тела” (“эйварим”), которая полностью усваивается организмом»^[13]. Раби Акива имел в виду, что ангелы насыщаются сиянием Шехины, а ман — это эманация высшего света, принявшего по воле Творца материальную оболочку, и потому еврейский народ, находясь в пустыне, в действительности ел пищу ангелов. А раби Ишмаэль утверждал, что ангелы питаются не воплощением высшего света, а самим светом Шехины. Но оба мудреца сходятся во мнениях, что эта духовная пища образуется из сияния Б-жественного присутствия. В Мехильте сказано, что именно ман будет пищей для людей в Грядущем мире, поскольку он является сиянием Шехины. Так говорят об этом мудрецы Талмуда, описывая реальность Грядущего мира: «Праведники восседают, на их головах короны, и они питаются сиянием Шехины»^[14]. Но и раби Акива, и раби Ишмаэль согласны между собой в том, что ман и есть пища Грядущего мира. И вот, мудрец, представляющий в своем воображении нарождающееся, непременно захочет «перепоясаться мощью», чтобы вести свое сражение, приготовить себе пропитание для бесконечного будущего, чтобы в покое души наслаждаться сиянием высшей мудрости Всевышнего. Однако для этого ему необходимо подняться по ступеням обретения Торы — ведь только так он сможет достичь слияния с Б-жественным Учением в единое целое, как мы уже говорили, и обрести свою награду — сияние Шехины. А если человек, упаси Б-г, этого не сделает, — чем же он сможет поддержать свою удрученную душу? И есть ли большее наказание, чем неспособность подготовить себе наслаждение сиянием Шехины еще в этом мире — «преддверии» Грядущего мира? Кто теперь утолит страшный голод, который ему придется непрерывно испытывать тысячи и десятки тысяч лет?

Знай же, что на Святом языке слова «голод» — «רעב» и «гореть в огне» — «בער» состоят из одних и тех же букв! В заботах о текущем дне люди забывают о вечности, в которой рискуют навсегда оказаться «голодными и обездоленными». Такое происходит только из-за их неспособности представить в своем воображении картины будущего. Мудрый человек осознает свою ограниченность и старается развить в себе это умение.

О Моше рабейну сказано в главе Шмот: «И вырос Моше, и вышел к братьям своим, и увидел их тяготы…»^[15]Раши объясняет: «Он направил свои глаза и обратил сердце к сочувствию их страданиям»^[16]. Это означает, что Моше научился представлять, будто все это происходит с ним самим. Поэтому он и решил во всем убедиться воочию — ведь известно, что способность воспринять что-либо своим воображением пробуждается чувственной близостью к предмету, подобно тому как ощущение жара усиливается с приближением к огню^[17]. И Моше рабейну столь близко воспринимал страдания своего народа, что, в конце концов, сам ощутил за них сильную боль. Он помогал другим евреям в их бедах больше, чем беспокоился о себе самом — ведь это касалось всей Общины Израиля! Таково и качество Всевышнего: «Во всех их страданиях Его страдание»^[18]. По этой причине Моше рабейну позже произнес: «Почему же Ты причинил зло этому народу?»^[19]

Эти слова были более тяжким преступлением, чем грех у «Вод Ссоры»^[20]. Поэтому в Мидраше сказано: «В тот момент свойство Б-жественного суда обрушилось на Моше. Но сказал Святой, благословен Он: оставьте его, ведь он произнес такое исключительно ради славы Израиля»^[21]. «Моше рабейну направил свои глаза и сердце к бедам своих братьев и настолько глубоко их ощутил, что сострадание к еврейскому народу стало неотъемлемой составляющей его души» — так это разъясняет Раши^[22]. И «глаза» здесь означают попытку понять происходящее разумом, а «сердце» — желание поместить это глубоко в душу, чтобы страдание других людей воспринималось как свое собственное, что нам повелевает заповедь Торы: «И узнай сегодня, и возложи на сердце твое, что Господь — Б-г на Небесах вверху и на земле внизу, и нет другого»^[23]. А если человек ощущает боль ближнего, то он очень глубоко воспримет и страдание Шехины, если только можно так сказать, как говорили об этом наши мудрецы: «Когда человек в беде, что говорит Шехина? — Горе Моей голове, горе Моей руке»^[24].

В недельной главе Мишпатим, изучая которую мы начали записывать эти важнейшие рассуждения, сказано: «И узрели они Б-га Израиля, и под ногами Его подобие кирпича из сапфира, и как сами Небеса в чистоте»^[25]. Мы уже отмечали, сколь возвышенное и трепетное знание раскрывается здесь наделенному мудростью, — уста не в силах произнести такое, мы лишь можем это записать. Раши объясняет: «Кирпич из сапфира был перед глазами Всевышнего все время рабства в Египте для напоминания Самому Себе о страданиях евреев, стонущих от тяжкого труда по изготовлению кирпичей»^[26]. Сила практического исполнения заповеди очень велика, поэтому Тора повествует нам, что и Всевышний прибегает к деянию в мире Действия во благо Израиля: Он создал Себе картину для напоминания! Он, если только так можно сказать, создал изображение «кирпича из сапфира», чтобы оно постоянно стояло перед Его глазами и напоминало о страданиях избранного народа. Разумеется, упаси нас Б-г подумать, что Всевышний нуждается в создании картин для сохранения чего-либо в Своей памяти. Тора рассказала нам об этом, дабы показать сколь велика сила деяния в мире Действия. Это тот же принцип, на который опирались наши мудрецы, говоря, что Всевышний «накладывает тфиллин»^[27].

Из этого мы можем извлечь новые удивительные знания. Всем известно изречение мудрости о том, что «страдание и наслаждение — две части одного целого». Это означает, что если наслаждение возникает после страдания, то ощущается намного сильнее. И вот, когда евреи после Исхода из Египта поднялись на высочайшую ступень постижения, и все Творение предстало перед ними сравнимым с «чистотой Небес», они уже были избавлены от порабощения, — так почему же в тот момент они увидели также «кирпич из сапфира», напоминающий об их былых бедствиях? По-видимому, в глазах Всевышнего «кирпич из сапфира» был основой, на фоне которой приумножалась «небесная чистота», ведь, если только так можно сказать, радость Творца раскрывается на фоне былого страдания. И Всевышний записал это в Торе, чтобы явить Свою любовь к избранному народу, а также показать людям, сколь велика обязанность разделить с другим его ношу, проявить сочувствие в его беде и возрадоваться его счастью. Это — удивительная способность, и да поможет нам Г-сподь ее обрести. Амен, да будет такова Его воля.

Теперь исчерпывающее объяснение получают слова наших мудрецов о стихе Торы «“И позавидовала Рахель своей сестре”^[28], — праведники обращают свойство Суда в качество Милосердия». Сказано в Писаниях: «Он создал вместе их сердца, постигает все их деяния…»^[29] Что означает в данном случае слово «все?» Теперь это становится понятным. Ведь мы сказали, что даже Всевышний, если только можно так сказать, прибегает к деянию в мире Действия, и уж тем более, когда судят человека, перед ним проводят все его поступки, и один из них проясняет истинную сущность другого. Например, если человек пренебрегает изучением Торы, оправдывая это своей болезнью и, как следствие, невозможностью подвергать свою жизнь опасности, то ему демонстрируют другой его поступок, когда он затрачивает намного больше сил, совершенно не опасаясь за свое здоровье. Это проясняет ситуацию и доказывает, что причиной его пренебрежительного отношения к Торе были исключительно лень и равнодушие, и его вина становится очевидной. Или, предположим, человек не проявляет милосердия к людям, как того требует Закон, мотивируя это тем, что не имеет права давать больше денег на благотворительность, поскольку обременен долгами и обязан беречь свои средства для возвращения заимодавцам. На это ему демонстрируют, как он растрачивает на себя большие суммы, совершенно не задумываясь о стесненности в средствах и о своих обязательствах. Можно привести еще много примеров, когда, упаси Б-г, один поступок убедительно иллюстрирует неприглядность другого. Об этом сказали наши мудрецы, благословенной памяти: «Злодеи обращают качество Милосердия в свойство Суда». Человек пытается представить свое действие намерением во имя Небес, но другое его деяние доказывает лживость его уверений, и тогда он, упаси Б-г, будет наказан за оба поступка^[30]. Противоположность этому — праведники. Бывает, что некое их действие, на первый взгляд, выглядит недостойным. Например, «И позавидовала Рахель своей сестре…»^[31] — при поверхностном прочтении кажется, что здесь проявляется скверное свойство зависти. Но в Высшем суде вместе с этим деянием приводят и другое, когда она смирила свое стремление стать женой праведника в пользу своей сестры, открыв ей свою тайную договоренность с Яаковом. Это доказывает, что Рахели была свойственна не приземленная человеческая зависть, а исключительно вознесенная ревность к трепетному соблюдению Торы и желание еще больше возвысить свое служение. И в таком случае свойство Суда обращается в качество Милосердия^[32].

И вот, из-за множества наших грехов, о которых следует сокрушаться всем скорбящим, приумножаются дурные качества и разрушительные поступки. Например, стремление к славе отклоняет человека от прямого пути то в одну, то в другую сторону. Не меньший ущерб причиняет и губительная зависть. И то же самое относится к отвратительному пороку жадности, о котором многое разъясняется в книге «Сефер Аяшар»рабейну Тама. И мы скажем, что если человеку свойственна скупость, то ему следует понимать, что это самая порочная черта из всех его многочисленных недостатков. Ведь такой человек станет исполнять заповедь, только если усмотрит в этом для себя выгоду, а если придет к выводу, что понесет из-за нее хоть небольшой убыток, то отнесется к ней пренебрежительно и будет убеждать себя в том, что она не так уж и важна, и, в конце концов, сочтет ее и вовсе необязательной. В результате, алчный человек не сможет служить Всевышнему из-за ущербности своего сердца и ограниченности видения — за медный грош он нарушит любой запрет…^[33] Поэтому, разумеется, все его поступки будут полны внутренних противоречий. И если человек заботится о своей душе, то, обнаружив в себе подобный недостаток, пусть немедленно начнет изучать Мусар, и в особенности раздел о том, как разделить с другим его ношу, ибо эта способность важнее всех остальных, о чем уже говорилось выше. И тогда, вне сомнения, он не погрязнет в жадности. Поэтому пусть целенаправленно борется с этим пороком до его полного искоренения, так же как уничтожают идолов.

И вот, Моше рабейну отличался возвышенным качеством — умением разделить с другим его ношу. Во-первых, он относился так ко всему народу в целом, как сказано об этом в Торе: «И увидел их тяготы…»^[34], — и Раши разъясняет, что он «направил свои глаза и разум на сочувствие им»^[35]. Моше пошел к своим братьям, чтобы самому увидеть их тяготы, поскольку так мысленные образы глубже проникают в сердце. Таков путь Б-га, который Тора раскрывает нам в повествовании о «кирпиче из сапфира», а Моше следовал путями Всевышнего. И во-вторых, он относился так к каждому еврею в отдельности, что видно из стиха Торы: «Почему ты бьешь ближнего своего?»^[36] Желая постичь пути Г-спода, Моше постоянно видел своим внутренним взором окружающую его реальность. И, будучи милосердным ко всем творениям, особую любовь он испытывал к избранному Б-гом народу — потомкам Авраама, Ицхака и Яакова, с которыми Всевышний заключил Завет. Ведь Тора предназначена для тела и для души — «дабы было благо тебе»^[37] в мире, который весь вечен и полон добра; и об этом много говорится в Торе. И «верный пастырь» направил все свои силы к основе всего сущего — к тому, чтобы следовать путями Б-га, и его сочувствие к бедам евреев и, если только можно так сказать, к страданиям Самого Всевышнего из-за несчастий, постигших Его народ, было безмерным. И вот, когда Моше рабейну сказал Всевышнему: «Почему же Ты причинил зло этому народу?»^[38], свойство Суда пожелало его покарать, ибо, на первый взгляд, упаси Б-г, эти слова могли быть восприняты как непочтительное отношение к Творцу. Могло показаться, будто Моше усомнился, упаси Б-г, в заботе Всевышнего о благе Своего народа. Но Святой, благословен Он, сказал: «Оставьте его, ведь он произнес такое исключительно во славу Израиля». Основываясь на выводах из приведенных нами рассуждений, эти слова Всевышнего следует понимать так: прежние поступки Моше проливают свет на этот. Ведь он пришел увидеть тяготы своих братьев и обратил сердце и разум к тому, чтобы приблизить картины их страданий к своей душе. И ясно, что только чуткость души Моше побудила его пойти убедиться в тяжести их положения и научиться сострадать и разделять с ними их беды! А источник этого сострадания — стремление следовать путями Всевышнего! Тогда становится очевидно, что он произнес эти слова ради Общины Израиля, с которой связана слава Б-га, и потому свойство Суда от него отступило.

И вот, известно, что радость Моше рабейну зависела исключительно от благополучия еврейского народа, а все его страдание было связано только с бедствиями Израиля и с осквернением Б-жественной славы. Поэтому впоследствии, когда евреи были избавлены от порабощения, и Б-жественное присутствие раскрылось в мироздании навсегда и навеки, стало ясно, что Царство Всевышнего властвует над всеми мирами, и Он избрал Своих детей, Свой народ и Свою Общину для вознесенного служения Себе. И Он будет вечно нести их на Своих руках: и когда они пребывают в покое на своей Земле, и когда находятся в далеком изгнании^[39]. Он, благословенный, не оставит их никогда, пока они не вернутся в предназначенную для них обитель Б-жественной славы. В недельной главе Трума Тора прямо приводит это обещание: «И Я буду пребывать в вашей среде…»^[40] — навсегда, поскольку вечна сама Тора. И поэтому насколько сильно было страдание Моше из-за попрания достоинства народа Израиля и осквернения славы благословенного Б-га, настолько же велика стала впоследствии и его радость. В этом заключается смысл слов наших мудрецов о том, что Моше рабейну согрешил словом «тогда». — «Тогда, когда я пришел к фараону говорить от Твоего имени, стало хуже этому народу, а спасти… Ты не спас Свой народ»^[41]. И он исправил свой грех тоже словом «тогда» — «Тогда воспоет Моше…»^[42] Это и означает, что его прежнее страдание вызвало теперь безмерную вечную радость за избранный народ, и он вознес Песнь у моря, о которой сказано: «Тогда воспоет Моше…»^[43] Комментаторы учат нас многому о том, почему в Торе этот стих приводится в будущем времени, но наши рассуждения дают на это ясный ответ. Тора утверждает, что эту Песнь еврейский народ вознес, когда осознал, что благословенный Творец управляет и властвует над высшими и нижними мирами согласно Своей воле, и потому она останется с нами в будущем на все времена. Даже после изгнания сынов Израиля в чужие земли Б-г не расторгнет с нами Своего Завета. Поэтому и сказано «тогда воспоет» — в будущем времени: это означает, что народ Израиля будет возносить эту Песнь вечно.

Все это позволяет нам понять повествование учителей Талмуда: «Мудрецы обратились на свадьбе к раву Гемнуни: спойте нам, учитель, и он запел: “Горе нам, ведь все мы умрем! Горе нам, ведь все мы умрем!” Спросили его: какими словами нам следует подпевать вам? Ответил мудрец: “Вот, Тора и заповедь защитят нас!”»^[44] На первый взгляд возникает впечатление, будто мудрец хотел сказать, что нет причины для песнопений и веселья в нижнем мире, но такого не может быть, поскольку заповедь предписывает веселить на свадьбе жениха и невесту! На самом же деле тонким намеком учитель прояснил важный принцип: постоянную радость, не омраченную печалью и свободную от тоски, человеку может дать только удовлетворение от исполнения заповеди, поскольку она вечна. А эта радость доступна лишь тому, кто постоянно помнит о дне смерти, согласно изречению мудрецов Талмуда: «Если ты не хочешь умереть, умри перед смертью»^[45]. Рабейну Йона объясняет эту глубочайшую идею следующими словами: «Умертви свои страсти и тогда ты удостоишься вечной жизни»[46]. Получается, что размышление о дне смерти ведет к такой радости, выше которой уже ничего не существует, ибо она проистекает из ощущения связи души с вечностью. Это подобно состоянию мира в час вознесения Песни у моря, когда каждая рабыня видела больше, чем пророк Йехезкель в состоянии тьмы, охватившей мироздание во время разрушения Иерусалимского Храма^[47]. При чуде рассечения моря все почувствовали, что их души прикоснулись к вечному наслаждению, безграничному по времени и по сути, по количеству и по качеству, и не может быть большей радости! Поэтому душа, ощутившая связь с высшими мирами, возносит песнь подобно тому, как восхваляют Всевышнего обитатели высших миров. Мудрец намекнул им на свадьбе, что настоящую совершенную радость может дать только соблюдение заповеди, и лишь ею должны наслаждаться жених и невеста. Поэтому сказано в Барайте: «Молитву начинают только в радости от исполнения заповеди…»^[48] — именно так человек может осуществить свое возвышенное служение, о чем повествует стих Торы: «Поскольку ты не служил Г-споду, Б-гу твоему, в радости и с добрым сердцем в достатке всего (случились с тобой все эти несчастья)»^[49]. В данном стихе Торы тоже имеется в виду радость, испытываемая человеком именно от исполнения заповеди. Более того, таким образом душа вознесется в молитве к высшим мирам. Да дарует нам Всевышний заслугу взойти на эту ступень, и да удостоимся мы спокойной и счастливой жизни в этом и в Грядущем мире!

От меня, твоего любящего отца, желающего тебе мира и блага…

И вот, я решил завершить мое письмо словом «амен», поскольку наши мудрецы сказали: «Отвечающий “амен” более велик, чем произносящий благословение»^[50]. Ведь «амен» — это согласие и принятие сказанного, потому и я хочу завершить свое послание принятием сказанного. Мы узнали, что способность разделить с другим его ношу — это величайшее духовное качество, и, по-видимому, оно стоит выше повеления «И возлюби ближнего своего как самого себя»^[51], или, по крайней мере, сравнимо с ним, поскольку проявляется во многих практических действиях. И это — главное, что определяет все поведение человека в целом. Мы уже говорили, что чем более совершенно деяние, тем выше награда за него. Поэтому при всей нашей занятости, если у нас есть хоть какая-то возможность разделить с другим его ношу, нам следует к этому стремиться. И тогда у нас появится надежда развить в себе это качество, и будет нам благо.

И согласно тому, что мы говорили выше о вознесенной идее разделить с другим его ношу, мы сможем понять, почему великие в народе Израиля были пастухами. Во-первых, они выбрали для себя это не слишком почетное в глазах людей занятие, чтобы добывать себе средства к существованию в скромности. Ведь смирение пробуждает милосердие, а высокомерие — следствие любви человека только к самому себе и ни к кому больше. Страдающий от порока гордыни не может ощутить горя ближнего и разделить с ним его тяготы. Поэтому великие нашего народа пасли скот для того, чтобы научиться проявлять милосердие даже к животным и заботиться о них. И по мере того, как в сынах Израиля укоренялась привычка жалеть даже бессловесные создания, они становились милосердными к людям, и в особенности к избранному народу! Благодаря этому они удостоились возглавить народ Израиля и вести его путями Б-га.

И вот, я решил разъяснить идею «кирпича из сапфира». В этом мире Всевышний пользуется, если только можно так сказать, образами деяний, что мы почерпнули из буквального смысла Торы. Это означает следующее: все философы согласны с тем, что человек постигает вечное своим мышлением. Но многие не могут понять, как поступки способны связать людей с вечностью. Не вызывает сомнения, что Всевышний, в Его всемогуществе, осуществляет деяния Своим словом. Но непонятно, как из абсолютной духовности может возникнуть такая приземленная материальность, как низший физический мир? Это неведомо никому из людей; мы лишь знаем из Торы, что суть всего заключена в мире Действия, «ибо все определяется большинством поступков»^[52]. И чем внимательнее мы будем относиться к своим делам, тем больше возвысимся. В рассуждениях «Путь веры»^[53] мы на нескольких примерах показали как духовное, возвышенное и вознесенное связано с материальным. Мы хотели облегчить понимание того, что практическое исполнение заповедей, исходящих от Всевышнего, по своей внутренней сущности является абсолютной духовностью. Главное в этом мире — поступки, как сказано: «Все, что в меру твоих сил сможет сделать твоя рука — сделай, ибо нет ни дела, ни замысла, ни знания, ни мудрости в преисподней, куда ты следуешь»^[54]. Тора свидетельствует, что перед благословенным Б-гом как будто бы для напоминания находится «кирпич из сапфира». Есть в ней и другие подобные примеры. Поэтому давайте постараемся воплощать заповеди в практических поступках. И теперь получается, что сказанное в рассуждениях «Путь веры»^[55] о том, что Всевышний оценивает слово как поступок, вовсе не является неожиданным. Наоборот, очевидно, что и духовные свершения можно считать действиями. Поэтому становится понятно, что Всевышний сотворил мироздание Своим словом. Наоборот, вызывает удивление как раз то, как от Него, благословенного, проистекает нечто материальное. И чтобы это объяснить, необходимо понять, что Б-жественная слава наполняет землю и все есть суть духовности, а тем более — поступки, имеющие целью исполнение заповедей, и только ими обретается абсолютная духовность. И теперь все становится ясно.

[1] Авот 6:6.

[2] «Идя по берегу реки, ты можешь обнаружить заросли тростника и камыша, где каждый стебель растет возле другого без какой-либо возможности сдвинуться в сторону даже на толщину волоска. Но лишь подует самый легкий ветер, как вершины тростника и камыша взволнуются, подобно морским волнам, и ни одно растение не сможет устоять на своем месте даже мгновение. Таковы же свойства животной души, не обладающей духом, разумением и силой пребывать в покое или самостоятельно прийти в движение по своему выбору и решению. Она незамедлительно следует за каждым легчайшим веянием страсти или переживанием, согласно естеству, заложенному в нее с сотворения или обретенному ею в результате привычки, пока влияние страсти не ослабнет, а чувства не пресытятся. Тогда она снова замирает в ленивом бездействии и утрачивает способность к движению, пока не возникнет новое веяние желаний или страстей, которое вновь пробудит ее от дремоты. Если же животную душу охватят два противоположных желания, она подчинится более сильному из них, поскольку не видит нарождающееся и лишена понимания, необходимого, чтобы отвергнуть даже легчайшее сиюминутное удовольствие во имя будущей награды или из страха перед наказанием» (Рав Мендель Лефин, Анализ души, Введение).

[3] Йома 9б.

[4] Ваикра 19:18.

[5] Мишлей 18:1.

[6] Ваикра 19:18.

[7] Берешит Рабба 24:8.

[8] Теилим 104:20.

[9] Бава Меция 83б.

[10] Теилим 104:20.

[11] Бава Меция 83б.

[12] Тамид 32а.

[13] Йома 75б.

[14] Брахот 17а.

[15] Шмот 2:11.

[16] Раши, там же.

[17] См. гл. 38 и 39 этой книги.

[18] Йешаягу 63:9.

[19] Шмот 5:22.

[20] См. Бемидбар 20:13.

[21] Мидраш Рабба Шмот, гл. 5.

[22] См. Раши, Шмот 2:11.

[23] Дварим 4:39.

[24] Сангедрин 46а.

[25] Шмот 24:10.

[26] Раши, там же.

[27] Брахот 6а.

[28] Берешит 30:1.

[29] Теилим 33:15.

[30] «Человек должен анализировать и исправлять свои духовные качества, чтобы его расчеты и помыслы были чисты, истинны и точны. Ибо велика опасность наличия личных интересов, предвзятостей и пристрастностей, способных лишить человека всей Торы. Он может на протяжении всей жизни не подозревать, что все это время следовал искаженной Торе, созданной его воображением и низменными желаниями. А все свои расчеты и помыслы, которые он считал столь возвышенными и праведными, как оказалось, лишь отдаляли его от истинной Торы — Б-жественного Учения» (Саба из Новардока, Уровень человека, гл. «Применение качеств»).

[31] Берешит 30:1.

[32] «О ссоре между Рахелью и Леей из-за мандрагор, которые Реувен нашел в поле, сказано в Торе: “Разве мало того, что ты забрала моего мужа, ты хочешь забрать и мандрагоры моего сына” (Берешит 30:15). Может показаться, что эта размолвка была вызвана обычной женской ревностью. Но это совсем не так! Хотя здесь проявились силы, похожие на те, что приводят к ссорам обычных людей, однако в своем корне они были абсолютно иными. Все аспекты этой ссоры были святы и возвышенны. Все силы, проявившиеся в ней, проистекали из самой вершины мироздания! С определенной степенью достоверности, поскольку полностью всего не знает никто, обе праматери своим пророческим духом предвидели, что для достижения цели Творения и будущего исправления мира необходимы двенадцать колен Израиля, от которых произойдет еврейский народ, и жизнь им даст наш праотец Яаков. Каждая из его жен желала, как можно большей доли в создании Общины Израиля и боялись ее потерять» (Маариль Блох, Уроки Знания, гл. «Если прежние поколения подобны ангелам…»).

[33] См. Сэфер Аяшар, гл. 6.

[34] Шмот 2:11.

[35] Раши, там же.

[36] Шмот 2:13.

[37] Дварим 5:16.

[38] Шмот 5:22.

[39] «В этом заключается одна из сокровенных тайн, связанных с причинами нашего изгнания. Всевышний в своей мудрости счел необходимым испытать Израиль тяжким изгнанием и выяснить, узнаем и поймем ли мы, что все беды и притеснения, все жестокие преследования, которые нам пришлось вытерпеть и которые продолжают терзать нас в изгнании, все это — ничто по сравнению с великим благом, которое мы обрели во время дарования святой Торы, Учения живого Б-га, в котором содержится истина, верные представления, возвышенные душевные качества, добрые дела и пути справедливости, согласно сказанному: “Суд и справедливость для Яакова — Ты сделал” (Теилим 99:4)» (Рав Моше Розенштейн, Основы Знания, часть 2, гл. 62).

[40] Шмот 25:8.

[41] Шмот 5:23.

[42] Шмот Рабба 23:3

[43] Шмот 15:1.

[44] Брахот 31а.

[45] Трактат Дерех Эрец и см. Тамид 32а.

[46] Шаарей Тшува 2:17.

[47] Мехильта, гл. Бешалах.

[48] Брахот 31а.

[49] Дварим 28:47.

[50] Брахот 53б.

[51] Ваикра 19:18.

[52] Авот 3:15.

[53] См. гл. 45-50 этой книги.

[54] Коэлет 9:10.

[55] См. гл. 45-50 этой книги.

Редакция благодарит рава Хаима Бурштейна за любезное разрешение на публикацию