Ман (манна)
Ман — это то, что по-русски зовется «манной небесной».
О нем повествует Тора во второй части 16-ой главы книги Шмот как об одном из чудес, сопровождавших евреев в их скитаниях по пустыне после Исхода из Египта. Любопытно, что многие наши современники, вполне образованные в смысле религии, убеждены, что история с маном носит скорее познавательный характер — поскольку что особого можем извлечь из нее мы, жители века науки и технологии, начисто утратившие способность воспринимать чудеса и реагировать на них?
Открываем книгу «Деат Тора» раби Ерухама Алеви, духовного руководителя литовской ешивы «Мир». Оказывается, «ман — не что иное, как хлеб, который мы едим ежедневно. Разница лишь в том, что в пустыне евреев сопровождали очевидные чудеса, связанные с маном, в то время как в последующие эпохи эти чудеса скрыты под оболочкой обычного хлеба».
В высшей степени неожиданное замечание, не правда ли?
Поэтому давайте еще раз обратимся к тексту Торы. Что нового в нем можно найти для понимания того, как Всевышний проявляет Себя в делах нашего мира? Как Он нас кормит «хлебом насущным»? То есть разговор пойдет о «парнасе», под которой все еврейские поколения понимают обычные заработок и пропитание.
«Собирали его [выпавший ман] — одни много, другие мало. [Затем] измерили, и не было лишнего у [собравшего] много, а [собравший] мало [оказался] без недостатка. Каждый собрал его — сколько ему съесть» (Шмот, 16:17—16:18).
Отсюда первое правило: оказывается, богатство, собираемое человеком, абсолютно не зависит от старания самого человека. А лишь от того, что «отмерено» ему Всевышним.
Всем знакомы люди, денно и нощно работающие, чтобы сколотить богатство. Сколько сил они кладут на осуществление заветной мечты, как страстно хотят стать зажиточными, состоятельными. И все напрасно! Счастье не улыбается им, удача обходит стороной.
И наоборот, встречаются люди, на удивление легко составляющие огромные капиталы. Работают без видимых усилий, но деньги как будто сами плывут в их руки. «Нет избытка у собиравшего много (много в смысле сил и энергии), а у собиравшего мало нет недостатка». Почему? Потому что, как ни старается человек, не дано ему достичь большего, чем «отмерено» ему на небесах.
Читаем дальше:
«Сказал им Моше: Не оставляйте от него [от собранного мана] до утра. Но не послушались Моше… и завелись в мане черви, и прогнил он…» (Шмот, 16:19—16:20).
Раби Ерухам комментирует:
«Не только о мане, что выпадал в пустыне, говорится здесь. Люди заботятся о будущем, они хотят быть уверены, что назавтра не останутся нищими. По крохам собирают, отрывая от себя, экономя на самом необходимом, бьются, стараются.
Но наступает завтра — и выясняется, что от собранного ничего не осталось. Деньги съедены (добавим от себя: съедены инфляцией, ненадежной банковской программой, переездом, реформами и пр., мало ли что их поедает, когда их копят, трясутся над ними), накопления растаяли, исчезли».
Таково второе правило, данное Торой.
Понятно, что человеку отнюдь не запрещено делать накопления, собирая средства, что называется, на черный день. Раби Ерухам только отмечает, что тем самым мы предупреждены: не на собранных капиталах надо строить уверенность в надежности будущего, а полагаясь исключительно на Всевышнего. Стоит начать думать иначе, как — «завелись в мане черви, и прогнил он».
Кто-то спросит: и все же, что зазорного в сколоченном капитале? Отвечаем: ничего зазорного! Но, сколачивая его, знай, что не своим умением, знанием или особыми талантами ты достиг всего, что достиг.
«Парнаса» зависит исключительно от Всевышнего. Знающие эту простую истину, беспокоятся лишь об одном: как не дать себе увлечься бесплодными мечтами и не пойти по ложному пути?
Ответ дан в той же главе: «Сказал Моше Аарону: Возьми один сосуд, наполни его в полную меру маном и поставь перед Всевышним (в Храме) для хранения во всех поколениях». (Шмот, 16:33).
Так и было — сосуд с маном находился в Храме много столетий, без порчи и червей.
Раби Левинштейн, один из знаменитых руководителей ешивы «Понивеж», заметил, что вера в прямое участие Всевышнего в нашей жизни должна носить не просто чисто внешний характер, но быть прочувственной. Человек видит своими глазами, чувствует своим сердцем, как Творец мира проявляется во всем, что происходит с ним и вокруг него. Видит и чувствует, а не просто знает.
Евреи, шедшие по пустыне, впрямую наблюдали ман. Они его собирали, они его ели. Роль сосуда с маном, который хранился в Храме, заключалась в том, чтобы свидетельствовать о прямом чуде, которое сопровождало наших отцов в пустыне. В результате, евреи вновь чувственно переживали «чудо парнасы».
Законы, по которым мы «добываем» себе пропитание, если вообще можно говорить о нашем участии в вопросах собственного пропитания, не изменились со времен пустыни. Мы собираем то, что нам дано. «Каждый собирает — сколько ему съесть». Не больше. А если больше, то это — испытание: смотри, чтобы не прогнило.