Пути праведников. Раскаяние

Рабби Леви говорит: «Велико раскаяние /тшува/, — оно достигает Трона Величия /кисе а-кавод/», как сказано (Ошеа 14; 2): «Вернись, Исраэль, ко Всевышнему!» (Йома 86а). И сказали мудрецы: «Когда Моше поднялся на первый уровень, он увидел тьмы посланцев Всевышнего. Развернули перед ним книгу Торы и прочли о сотворении первого дня, и закончили, и стали славить Тору. Поднялся он на второй уровень и увидел тьмы тем посланцев Всевышнего, и они читают о сотворении второго дня, и закончили, и стали славить Тору и Исраэль. Поднялся на третий уровень и увидел сонмы посланцев Всевышнего, читающих о сотворении третьего дня, и закончили, и стали славить Иерушалаим. Поднялся на четвертый и увидел мириады посланцев Всевышнего, читавших о сотворении четвертого дня, и закончили, и стали славить Машиаха. Поднялся на пятый и увидел множество посланцев Всевышнего, читавших о сотворении пятого дня. И закончили, и стали возглашать о бедах Геинома. Поднялся на шестой и увидел там множество множеств посланцев Всевышнего, читавших о сотворении шестого дня. И закончили, и стали возглашать о Ган-Эдене, и стали молить Всевышнего дать Исраэлю долю в Ган-Эдене. Поднялся на седьмой и увидел срафим и офаним, и гальгалим, и посланцев милосердия, и посланцев безвозмездного добра и милостыни, и посланцев страха и дрожи /рэтэт ве-зиа/. И ухватился Моше за Трон Величия. Стали читать о сотворении седьмого дня “Ва-ехулу”, и закончили, и стали славить раскаяние», — дабы научить тебя, что раскаяние достигает «кисэ-а-кавод», Трона Величия, как сказано: «Вернись, Исраэль, ко Всевышнему!»

Рабби Акива говорит: «Семь вещей были до сотворения мира, и вот они: Тора, тшува, Ган-Эден, Геином, Кисэ-а-кавод, Храм и имя Машиаха». Почему же именно эти семь? Знай же, что мир создан в основном для человека, ибо никому иному нет надобности в нижнем мире, кроме человека, и он властвует над всем нижним миром, над скотом и животными, и птицами, и рыбами, и пресмыкающимися. А поскольку мир создан в основном ради человека, то необходимо, чтобы, во-первых, была Тора, которая позволяет миру существовать, как написано (Ирмия 33; 25): «Если бы не Мой завет днем и ночью, Я бы не установил законы неба и земли». И поскольку была Тора, потребовалось, чтобы было и раскаяние, ибо поскольку в Торе есть позитивные и негативные заповеди и есть наказания, о которых ясно сказано в Торе, раскаяние должно было обязательно быть прежде мира, дабы у человека было время и была возможность раскаяться, если он согрешит. В ином случае мир не просуществовал бы и одно поколение, — «ибо нет на земле праведника, который творил бы благо и не согрешил бы» (Коэлет 7; 20). А как только поколение согрешит, следует уничтожить его. Потому-то в Торе и записано происшедшее со Сдомом, чтобы оповестить грешников, что они и все, им принадлежащее, должно быть уничтожено. И так же следует быть всеобщей катастрофе, как это было в Сдоме. Но Всевышний учредил раскаяние еще до этого и ожидает раскаяния поколение за поколением. И поскольку Тора и раскаяние были прежде всего, потребовалось, чтобы были также Ган-Эден и Геином, и Трон Величия, которые суть места, приготовленные для того, чтобы воздать человеку по заслугам его. А поскольку это было прежде всего, то потребовалось, чтобы были Храм и имя Машиаха, ибо в те дни земля наполнится знанием, и в людях не будет злого начала. И все, великие и малые, познают Всевышнего. И тогда все узнают, что мир создан для служения Всевышнему. Поэтому прежде мира были эти семь вещей. «И поднимутся спасители на гору Цион» (Овадия 1; 21); «И придет избавитель для Циона и для покаявшихся в Яакове» (Ишая 59; 20). Амен, и да будет благоволение на это! Существуют семь причин, по которым человеку следует покаяться в молодости, когда он еще в расцвете сил. Первая причина состоит в том, что работа Торы и Страха, и достоинства, и деяния, которые человек обязан совершить, весьма и весьма многочисленны, и об этом сказано: «Длиннее земли ее мера и шире моря» (Иов 11; 9). «И день короток» (Авот 2; 15), — ибо этот мир есть весьма короткий день; «Как тень, наши дни на земле» (Диврей а-ямим I 29; 15). И сказали мудрецы: «Не как тень стены и не как тень дерева, а как тень летящей птицы» (Берешит Раба 96; 2). «А работники ленивы» (там же) — это человек, в котором гнездится лень.

А теперь всмотрись и подумай! Человек обязан пройти в один день десять парсаот[1] и более, а на дороге препятствия, грязь и камни. И по этой дороге бродят разбойники и убийцы. А он обязан идти, ибо так приказал ему царь, и нельзя не подчиниться приказу царя. Сколь же рано тому человеку следует встать утром и расторопно опоясать свои чресла, и отправиться в путь! Вот почему следует как можно раньше и как можно скорее начать служение Создателю! И даже если человек сделает все, что возможно, он достигнет лишь немногих достоинств. Как сказали мудрецы о написанном «Ибо Он знает наше злое начало» (Теилим 103; 14): «Например, как если бы царь дал своим рабам поле и велел обрабатывать и охранять, и приносить с него тридцать мер каждый год. И они старательно обрабатывали поле, трудились над ним, но принесли с него лишь пять мер. Сказал им царь: “Что же это вы сделали?” Ответили ему: “Господин наш царь! Поле, которое ты нам дал, неплодородно. Мы изо всех наших сил обрабатывали его, но оно не принесло больше этого” »(Авот де-рабби Натан 16; 3). Так же и с человеком: даже если он будет работать изо всех сил, — его служение невелико. А если он еще и скажет: «Подожду, пока освобожусь и пока заработаю достаточно для моих потребностей», — заботы мира не кончаются, как сказали мудрецы: «И не говори: когда освобожусь — стану учиться. А вдруг не освободишься?» (Авот 2; 5).

Вторая причина: если человек отложит свое раскаяние до тех пор, пока не соберет капитал, он еще больше возжелает денег. Как сказали мудрецы: «Нет человека, который бы вышел из этого мира и с половиной своих вожделений. Есть у него сотня — желает двести; достиг он двухсот — желает четыреста». И так написано (Коэлет 5; 9): «Любящий деньги деньгами не насытится» (Коэлет Раба 1; 13; 34). Поэтому пусть человек ни в коем случае не откладывает раскаяние.

Третья причина[2]: время летит, а работы много. Это работа Учения и исправления души, и достижения таких достоинств, как любовь, страх и стремление /двекут/; как сказано: «День короток, а работы много» (Авот 2; 15).

Четвертая причина: когда человек опаздывает исправить самого себя, злое начало усиливается и усиливается. И сердце твердеет, и вот человек уже привычен к нарушениям и проступкам. И все нарушения и проступки подобны в его глазах разрешенному, и он не сможет очистить себя.

Пятая причина: кто не хочет, как можно раньше, раскаяться, — возможно, не продлит свои дни и умрет до того, как раскается. Поэтому и предостережение: «Да будут твои одежды белыми в любое время» (Коэлет 9; 8).

Шестая причина: когда человек опаздывает раскаяться, его преступления устаревают в его глазах, и он забывает их скорбь, и не печалится о них, как прежде.

Седьмая причина: когда человек стареет и силы в нем слабеют, он не получает такой же награды за раскаяние, как если бы он раскаялся в дни молодости, когда был в расцвете сил.

Исходя из этих семи причин, да постарается человек как можно раньше исправить свою душу пред Верховным Царем.

А задумав раскаяться, человек не сможет сделать это полностью, если не примет во внимание следующие семь вещей.

Первое: кающийся должен знать свои деяния и помнить их все до единого. Потому что человек, не приученный с детства исполнять заповеди, во все свои дни будет совершать преступления. А многие считают, что человек должен каяться, лишь если был с чужой женой или с нееврейкой, или стал полностью вероотступником, или совершил подобные серьезные преступления. И не знают, что следует покаяться и в остальных преступлениях. Раскаяться следует во всех случаях: и когда человек преступил Закон, нарушив заповеди позитивные /асэ/ и негативные /ло таасэ/, и когда поступил против указаний мудрецов. Нарушение же постановлений мудрецов подлежит большему наказанию, потому что нарушающий постановления мудрецов подлежит смерти. И всякий, нарушающий Закон или постановления мудрецов, должен покаяться.

А теперь слушай, сын мой: большинство людей не остерегаются греха пустой болтовни, глядят на женщин и разговаривают с ними без надобности. Они не остерегаются молитвы без внимания и сосредоточения /бе-кавана/, пустых разговоров в синагоге, пустого смеха и легкомыслия. Они также не стараются подавать милостыню, кому полагается, ожесточают свое сердце, не щедры и сжимают руку в кулак, резко разговаривают с бедняками. Они не остерегаются ненужной клятвы и проклинают ближнего или себя Именем, упоминают Имя Всевышнего всуе или в нечистом месте, или не умывши рук. И отменяют занятия Учением, — а это равно всему вышеупомянутому. Они не остерегаются зависти и ненависти, гордыни и гнева, и всех дурных качеств, которые упоминаются в этой книге. А также — неосторожны в исполнении заповедей, связанных с действием; например, умывания рук /нетилат ядаим/; и в вопросах ущерба, и в соблюдении субботы, как требуется по Закону. И многие попадаются на этом и утрачивают многое! Ибо это весьма простая вещь: кто не знает заповедей, попадается на этом и утрачивает во многих местах. Подобно этому, — человек совершает преступления во все свои дни и не сознает своих преступлений. Поэтому кающийся должен знать преступления, им совершенные. А как он может знать? Пусть же выучит заповеди и уразумеет, что он упустил в каждой из них, что не исполнил и в чем преступил. Если он не будет знать, в чем преступил, — как сможет покаяться? Только если будет знать то преступление, в котором раскаивается, как написано: «Ибо преступления мои я ведаю, и мой грех вечно предо мной» (Теилим 51; 5).

Второе: даже зная преступления, которые совершил, не сможет человек раскаяться в них, если не будет твердо знать о зле преступлений, им совершенных. Ибо если он станет думать: «Что ж такого, если я насладился этим миром без благословения или отменил Учение? Это не так страшно!». Кто так думает, никогда не раскается и не вернется[3] всем сердцем /бе-лев шалем/. Следует знать: нет ничего худшего в мире, чем тот, кого не касается приказание Всевышнего. Ибо велико зло, нарушающего приказания царя из плоти и крови, — но насколько же более велико зло нарушающего веления Всевышнего!

Третье: тому, кто совершил преступление, следует до глубины сердца знать и верить, что за совершенные преступления ему полагается возмездие и наказание жестокой карой /диним кашим/. И если он не будет этого знать, то никогда не позаботится о раскаянии. Лишь уяснив себе о наказании, он вернется и раскается, и станет молить Всевышнего о прощении, как сказано: «Волосы мои встали дыбом от страха пред Тобой, и Твоего суда боюсь я» (Теилим 119; 120).

Четвертое: тому, кто совершил преступления, следует знать, что все преступления, совершенные им за свою жизнь, великие и малые, и все злые мысли, и вся пустая болтовня, и все его дела от малого до великого, — все записано, как в книге. И пред Всевышним нет забвения, как написано: «Оно сохранено у Меня, запечатано в Моих сокровищницах» (Дварим 32; 34). И говорит: «Рукою каждого человека подпишет, дабы каждый человек знал, за что его судят» (Иов 37; 7). Ибо если человек считает, что его преступления забудутся, он не раскается и не будет молить о прощении. Потому что многие думают, что поскольку Всевышний откладывает возмездие за преступления, то, значит, они будут забыты, и не придется отвечать за них, как сказано: «Оттого что суд над злыми делами свершается не скоро, сердца людские полны злых замыслов» (Коэлет 8; 11).

Пятое: следует подлинно знать, что раскаяние есть полное излечение и избавление от совершенных преступлений. Потому что если больной не верит, что лекарство, которое ему дают, излечит его, он не позаботится принять это лекарство. Зная же пользу лекарства, он вожделеет поскорее испытать его горечь и соглашается принять. И человек, ведающий пользу раскаяния, станет вожделеть достижения степеней раскаяния.

Шестое: человеку следует подумать о благах, оказанных ему Всевышним с первого дня его существования и по сей день. Ему-то следовало бы благодарить за эти блага, а он не поступил так, но даже нарушил Его веления. И следует сопоставить наказание и сладость его, и награду за исполнение заповеди, и трудность исполнения заповеди в этом мире, как сказали мудрецы: «Сопоставь затрату свою на исполнение заповеди с наградой за него и прибыль от греха — с вредом от него» (Авот 2;1).

Седьмое: нужно уметь крепиться и терпеть в значительной мере, дабы избежать зла, к которому привык. Это очень просто: преступление, к которому привыкают за свою жизнь, кажется как бы дозволенным (Йома 86б), и весьма трудно оставить его. Поэтому человеку следует очень и очень стараться и ставить ограничения для себя, чтобы отойти от того, к чему привык. Всем сердцем и всей душой нужно решить избавиться от дурной привычки. Пусть уберет дурную привычку из своего сердца, как будто никогда не привыкал, и пусть зло станет ему отвратительным и мерзким, как сказано: «И рвите сердца ваши, а не одежды» (Йоэль 2; 13).

И когда преступнику уяснятся эти семь вещей, станет он близок к пути раскаяния.

И вот, в раскаянии существуют множество ступеней, и, ступая по этим ступеням, человек может приблизиться ко Всевышнему. И душа может полностью очиститься настолько, что преступлений как бы и не было, — но лишь после того, как человек очистит свое сердце. Это как с испачканной одеждой, — если ее немного постирать, то грязь сойдет, но останутся пятна. Но после тщательной стирки одежда совершенно очистится и побелеет, и так написано: «Смой с меня совершенно грех мой и от проступка моего очисть меня» (Теилим 51; 4). Поэтому отстирай тщательно свое сердце от преступления, как сказано: «Омой же от зла сердце свое, о Иерусалим» (Ирмия 4; 14).

А теперь мне следует сказать тебе о двадцати вещах, которые суть принципы раскаяния.

Первое: ухвати качество раскаяния и подумай о том, что великое наказание ожидает того, кто преступил веление Великого Царя, как написано: «Почитайте Всевышнего, пока не наступила тьма» (Ирмия 13; 16). И когда человек подумает о днях тьмы, которые постигнут восставшего против Всевышнего, страх охватит его, и он раскается в своих проступках. И скажет себе: «Что же я натворил! Как же я не побоялся Всевышнего, и как же я не побоялся наказаний за свой проступок? И как же я мог ради минутного наслаждения не совладать со своим злым началом и запятнать свою душу, которая из источника святости вложена в меня? И как я мог променять великий мир, стоящий и существующий вечно, на мир маленький и эфемерный? И как же я не вспомнил о смертном часе, который оставит предо мной лишь мое тело и землю?» И да умножит в своем сердце мысли, подобные этим. Об этом говорил Ирмия: «Никто не раскаивается в зле своем, говоря: “Что я натворил?” »(Ирмия 8; 6). И отсюда можно заключить, что каждый должен сказать: «Что я натворил?»

Второе: следует совсем оставить преступление. Это значит, что преступник должен оставить свои злые пути и всем сердцем решить, что больше не пойдет по той дороге. Это начало раскаяния — оставить злые пути и мысли и принять на себя решение более не грешить. И он не исполнит свои злые замыслы и покончит со своими злыми поступками. Третье — это скорбь. Вздыхать со скорбью и горечью в сердце. Ибо потеряв динарий, человек сожалеет, а потеряв богатство, — скорбит, и в сердце его горечь; и весьма и весьма терзается, если его постигли остальные беды. Как же следует терзаться и скорбеть восставшему против Великого Господина, тому, кто искривил свои пути и совершил преступления пред Ним, Оказавшем ему безвозмездное добро, хесед! Он должен терзаться и скорбеть каждую минуту!

Знай же, что ступени раскаяния и достоинства раскаяния зависят от силы горького сожаления о совершенных преступлениях. Потому что сожаление берет свое начало в чистоте высшей души, и Всевышний более жалеет человека, если его душа сожалеет о совершенных преступлениях, чем когда он искупает свою вину многими страданиями и мучениями тела. И вот пример тому: царь больше жалеет своих приближенных, что родились во дворце и принадлежат к числу уважаемых вельмож, чем деревенских жителей. Поэтому, когда душа, свыше отделившаяся от места святости, сожалеет о своем преступлении, Творец всего ее примет скорее.

Четвертое — это скорбь и сожаление, выраженные делом. До сих пор мы говорили о сожалении и скорби в сердце. Теперь — о сожалении и скорби на деле, как сказано: «Но и ныне еще, — говорит Всевышний, — возвратитесь ко Мне всем сердцем своим, с постом и плачем, и с причитанием» (Йоэль 2; 12). Нужно показать знаки сожаления и скорби в своей одежде, надеть одежду из грубой материи, как сказано: «Поэтому препояшьтесь вретищем, скорбите и плачьте» (Ирмия 4; 8); и как сказано: «И чтобы покрыты были вретищем люди и скот» (Иона 3; 8). И сними с себя красивые одежды, и уменьши наслаждения едой и питьем, и отдыхом.

И сказали мудрецы: «Сердце и глаза — два посредника греха»; и так написано (Бамидбар 15; 39): «И не следуйте сердцу вашему и глазам вашим». Этим искупится вина посредников. Вина посредничества сердца — горечью и сожалением, а вина посредничества глаз — слезами, как сказано: «Струи слез пролили мои глаза из-за того, что не исполнили Твой закон» (Теилим 119; 136). Не сказано «я не исполнил», но «они не исполнили», — то есть глаза искали грех, поэтому я пролил струи слез. И когда человек плачет о своих преступлениях, пусть скажет: «Да потушат слезы мои огонь Твоего гнева, и перемена жизни моей да отведет от меня Твой гнев; и не накрытый мой стол да посчитается как жертвенник установленный; и не поставленный на угли котел, — как огонь, зажженный на Твоем жертвеннике; и умаление моей крови да искупит, как искупает кровь на углах жертвенника; и умаление моего тука — как тук жертв, которые заповедано сжигать на жертвеннике; и голос плача моего — как звуки песен левитов; и запах моего голода, — как запах воскурения; и слабость членов моих — как части жертвы; и скорбь в моем разбитом сердце да разорвет книги, в которых записаны мои преступления; и моя одежда взамен красивых одежд да посчитается как облачение коэнов; и отказ от мытья — как мытье рук и ног в Храме. И мое возвращение да возвратит меня к Тебе, и да буду я желанен пред Тобою, ибо я сожалею о зле моих проступков и не буду больше творить зла пред Тобою».

Пятое — это беспокойство, тревога /деага/. Дабы человек беспокоился о наказании за свои преступления, потому что есть преступления, искупление которых начинается с раскаяния, а заканчивается страданиями, как сказано: «Ибо я признаю свое преступление и беспокоюсь о своем грехе» (Теилим 38; 19). В чем же разница между скорбью и беспокойством? Скорбь о том, что уже было и прошло, а беспокойство — о будущем. И пусть человек вечно тревожится: а вдруг он недостаточно постарался в деле раскаяния и не исполнил его меру. И пусть тревожится: а вдруг злое начало пересилит его, как сказали мудрецы: «Не верь в самого себя до самой своей смерти» (Авот 2; 4).

Шестое — это стыд. Как сказано: «Устыдился я, и был посрамлен, ибо нес я позор юности своей» (Ирмия 31; 18). И вот: перед людьми человек стыдится совершить преступление, — как же не постыдится он пред Всевышним? А о стыде мы уже разъяснили в главе «Врата стыда».

Седьмое — это смирение /ахнаа/ всем сердцем и униженность /шифлут/. Ибо знающий своего Создателя понимает, как низок и унижен тот, кто преступает Его веления. И Давид, исповедуясь, признал свою вину, когда пришел к нему пророк Натан, и сказал: «Жертвы Всевышнему — дух сокрушенный; сердце сокрушенное и удрученное, Всевышний, презирать не будешь» (Теилим 51; 19). «Сокрушенный дух» — это униженный дух /немуха/. Из этого мы заключаем, что смирение есть одна из основ раскаяния, потому что этот псалом /мизмор/ — основа основ принципов раскаяния. Смиряясь, человек становится желанен Всевышнему, как сказано: «И на этого смотреть буду: на смиренного и сокрушенного духом» (Ишая 66; 2). А высшая ступень в смирении, которое обязательно на пути раскаяния, — когда человек считает служение Создателю делом величайшим и огромнейшим, но не полагает себя великим праведником. И все, что он делает, будет в его глазах ничтожно мало по сравнению с тем, что он обязан делать в служении Всевышнему. Поэтому пусть будет смиренен и служит скромно, и да не возжелает почестей за свои добрые дела.

Восьмое — это смирение, выраженное действием. Это значит, что следует мягко и деликатно разговаривать с людьми. Если кто-нибудь ругает или позорит тебя за прошлые дела, — смолчи или скажи: «Я знаю, что согрешил». И не надевай красивые одежды и украшения, как сказано: «А теперь сними с себя свое украшение» (Шмот 33; 5). И пусть глаза твои всегда будут потуплены, как сказано: «И потупившего очи Он спасет» (Иов 22; 29). И вот признаки смирения: мягкий ответ и тихий голос, и глаза долу. Все это придает сердцу смирение, делает человека смиренным.

Девятое состоит в том, чтобы сломать вожделение. Подумай о том, что вожделение портит все деяния. Пусть же человек отринет излишества, даже там, где это дозволено, и идет путями отделения /пришут/, довольствуясь лишь необходимым. Пусть ест, чтобы насытиться и дать своему телу существовать; и то же касаемо жены. Ибо идя за вожделением, человек занят материальным и отдаляется от путей разумной души, — и тогда злое начало пересилит его, как написано: «И разжирел Йешурун, и отринул» (Дварим 32; 15); и написано: «Дабы я не пресытился и не отверг» (Мишлей 30; 9). И вот — вожделение, заложенное в человеческом сердце, есть корень всех действий. Поэтому человек должен поторопиться исправить его, направить по верному пути; выше мы пространно обсуждали это. Великая польза содержится в том, что человек ломает вожделение, ибо этим он открывает себе, что он прямодушен и сердце его доброе, потому что он презирает естество, которое привело к преступлению. А для того, кто отделяется и от дозволенного, великая ограда даже не коснуться запрещенного. И скажет он: «Я не насыщаю свою страсть даже дозволенным! Как же я коснусь запрещенного?»

Десятое состоит в том, чтобы исправить свои деяния. Каким образом? Смотрел на запрещенных тебе женщин, — опусти же глаза долу; злословил — учи Закон; и постарайся исполнить заповеди всеми членами своего тела, которыми согрешил. И сказали мудрецы: «Праведники исправляются тем, чем согрешили». И еще сказали мудрецы: «Если ты совершил охапку преступлений, соверши против них охапку заповедей /мицвот/. Ноги, которые торопились бежать к преступлению, — пусть торопятся бежать к делу заповеди; если уста говорили неправду, — пусть их небо произнесет истину, и да откроются уста мудростью; руки, пролившие невинную кровь, — да откроются они бедняку щедростью; высокомерные глаза, — да унизятся и да будут опущены долу; сердце, которое замышляло преступные мысли, — да сокроет в себе слова Учения (Ваикра Раба 21; 5)». Одиннадцатое — это исследование, анализ своих поступков, как сказано: «Да изучим свои пути и исследуем их, и вернемся ко Всевышнему» (Эйха 3; 40). Это значит — проверить себя, исследуя все преступления, которые совершил за все свои дни. Польза здесь состоит из трех аспектов: во-первых, человек вспомнит все свои преступления и исповедуется пред Всевышним, ибо исповедь — одна из основ искупления; во вторых, он осознает число совершенных преступлений и грехов и тем прибавит себе смирения /ахнаа/; в третьих, — даже принимая на себя удаление от любого греха, нужно знать, что именно преступил, дабы установить для себя ограду и остерегаться того, в чем преступил. Ибо следует особенно остерегаться и беречься тех преступлений, к которым привык и которые потому легче совершить, — злое начало властвует над ними. Такой человек подобен выздоравливающему больному: ему нужно остерегаться некоторых вещей, чтобы вновь не заболеть. Таков же и больной преступлениями, — раскаиваясь, он должен весьма остерегаться и беречься.

Двенадцатое состоит в том, что нужно изучить и узнать размер наказания за каждое из своих преступлений: за какое полагается наказание плетьми /малькот/ или смертная казнь, или карет[4]. И поняв величину преступления, пусть наполнит свое сердце горечью исповеди и прибавит смирения.

Тринадцатое состоит в том, что преступления, называемые легкими, должны быть в его глазах серьезными. Например, смотреть на женщин и слишком много с ними разговаривать или болтать впустую, или бездельничать, или упоминать Имя всуе, — все это и подобное этому кажется маловажным многим людям и даже значительным людям этого поколения. Но все это да будет весьма серьезным в его глазах.

Этому четыре причины: во-первых, не следует видеть незначительность преступления, но следует видеть величие Того, Кто запретил его. Пример тому царь, приказавший одному слуге принести воды, потому что хотел пить, а другому слуге приказал сделать нечто не очень нужное, но обоим пригрозил смертью за неисполнение. Конечно же, всякий преступивший карается смертью, потому что укравшего динар вешают и укравшего тысячу динаров вешают, ибо каждый из них преступил царский указ. Обо всем Законе сказано: «Соблюдайте все заповеди, которые заповедую вам ныне» (Дварим 27; 1), и написано: «Проклят, кто не исполнит этот Закон» (там же 27; 26). Во-вторых, для совершающего «незначительное» преступление много раз оно становится серьезным, потому что наказание за каждый раз накапливается и растет. В третьих: кто приучается к преступлениям настолько, что они кажутся ему дозволенными, а он не остерегается их, — тот считается в ряду с теми, кто сбросил с себя бремя Закона; он как бы становится иноверцем. В четвертых: обычай злого начала таков, что, побеждая в незначительном, оно победит и в серьезном. Поэтому сказали мудрецы: «Будь внимателен к легкой заповеди, как к важной» (Авот 2; 1), и еще говорят: «Одно доброе дело /заповедь/ влечет за собой другое доброе дело /заповедь/, один грех порождает другой» (там же 4; 2).

Четырнадцатое — это исповедь, как сказано: «И исповедался в том, в чем согрешил» (Ваикра 5; 5). И следует в исповеди упоминать свои преступления и преступления своих отцов. Почему же нужно исповедаться в преступлениях своих отцов? Потому что, продолжая проступки своих отцов, он понесет наказание, и так написано: «И исповедались в своих преступлениях и в преступлениях своих отцов» (там же 26; 40). И исповедуясь, пусть весьма решительно старается думать о том, чтобы навсегда сойти с дурных путей, ибо если он думает вернуться к ним, уподобится тому, кто, окунаясь в микву, держит в руках нечистое /товель ве-шерец бе-ядо/. Ибо исповедь подобна омовению, а преступление — нечистому. И это понятно: омовение не помогает тому, кто держит в руках нечистое.

Пятнадцатое — это молитва. Преступник должен умолять Всевышнего, просить не наказывать за все преступления, просить прощения и искупления, и милосердия. И следует молить Всевышнего помочь в раскаянии и открыть врата очищения /таара/.

Шестнадцатое — это исправление содеянного, чтобы исправить все, что натворил: если, например, отнял чужое, — вернуть отнятое. А сделать это следует перед исповедью, дабы исповедь была принята. А если некогда отнял чужое, и теперь нечем вернуть, — пусть молит Всевышнего, чтобы Он дал ему возможность вернуть.

Семнадцатое состоит в том, чтобы стремиться за деяниями добра и правды, как сказано: «Добром /хесед/ и правдой /эмет/ искупается грех» (Мишлей 16; 6). Если же преступник не раскаялся и не вернулся ко Всевышнему, — его преступление не искупается деяниями добра, как сказано: «Который не лицеприятствует и мзды не берет» (Дварим 10; 17). И разъяснили мудрецы: «Не возьмет мзды в виде исполнения заповеди простить преступление». А стих «Добром и правдой искупается грех» говорит о тех, кто раскаялся, ибо есть и такие преступления, что даже раскаяние и Йом-Кипур только защищают, но полностью их не искупают, а окончательное искупление достижимо лишь страданиями (Йома 86а). Таким образом, добро защитит преступника и убережет его от страданий, а также спасет от смерти, как сказано: «Милостыня спасает от смерти» (Мишлей 10; 2). А еще есть преступление — оскорбление Имени /хилуль а-Шем/, где раскаяние и Йом-Кипур, и страдания защищают, но лишь смерть дает окончательное искупление, как сказано: «Если искупится вам это преступление, пока не умрете» (Ишая 22; 14). А когда человек старается держаться правды и поддерживать людей правды и возвеличивать их, и унижает людей лжи, и смешивает их с грязью, — вот пути прославления Имени Всевышнего /кидуш а-Шем/. И вот так, когда человек раскаивается и пробуждается к правде, тогда прошается ему грех оскорбления Имени.

Восемнадцатое состоит в том, чтобы преступления грешника всегда были перед его глазами и он не забыл их, как сказано: «Ибо ведаю я свои преступления, И грех мой всегда предо мною» (Теилим 51; 5).

Девятнадцатое состоит в том, чтобы удалиться от преступления, когда случается возможность совершить его, а человек в самой силе своей страсти /таава/ — И сказали мудрецы: «О ком можно сказать, что его раскаяние достигло Трона Величия? Тот, кто был испытан и вышел чистым в то же время и в том же месте, и с тою же женщиной» (Йома 866). Это значит: вот случается возможность преступления, а человек в самой силе своего злого начала, — но победил, согнул злое начало из страха пред Всевышним. А если ему в жизни не встретилось нечто подобное, пусть каждый день прибавляет в себе страха пред Всевышним. И так пусть поступает во все свои дни, — это и есть высшая ступень раскаяния.

Двадцатое же состоит в том, чтобы отвращать других от преступления, сколь возможно, как сказано: «Вернитесь и верните от всех ваших преступлений» (Иехезкель 18; 30). И сказано: «Увещевай ближнего своего и не понесешь за него греха» (Ваикра 19; 17). Отсюда следует, что если не станет увещевать, будет наказан за его преступления. И о том же сказал Давид: «Научу преступных путям Твоим, и грешники к Тебе обратятся» (Теилим 51; 15).

Существуют двадцать четыре препятствия, делающие раскаяние невозможным. Четыре из них являются великими преступлениями, и совершающему одно из них Всевышний не помогает прийти к раскаянию. Вот эти преступления: а) соблазнять многих ко греху, а также препятствовать многим исполнять заповеди; б) сбивать ближнего с доброго пути на дурной путь, таково, например, совращение в идолопоклонство (см. Дварим 13); в) видеть своего сына впадающим в ересь и не протестовать. Ибо сын подчиняется отцу, и если отец протестует, сын может отказаться от своего намерения. И получается, что, не протестуя, отец приводит сына к преступлению. Таков же и тот, кто имея возможность укорить нарушителей, не укоряет и не упрекает, но оставляет их в падении; г) говорить себе: «Я совершу преступление, а потом покаюсь». Таков же говорящий: «Совершу преступление, а Йом Кипур искупит». Каждому думающему так весьма трудно раскаяться, — он будет совершать преступления вечно, ибо полагает, что раскается, и преступление в его глазах не имеет значения.

Пять из тех двадцати четырех препятствий замыкают пути раскаяния: а) тому, кто оставляет общество, когда оно раскаивается, а он говорит себе: «Все будет хорошо! Я устроюсь!» и не сочувствует общей беде. Поэтому он не удостаивается того блага, которого удостаиваются все остальные; б) тому, кто спорит и ссорится с мудрецами, ибо раздор приводит его к отделению от мудрецов, — и он не узнает путей раскаяния; в) тому, кто глумится над заповедями, ибо если они ничтожны в его глазах, он не станет стремиться исполнить их, — а если не будет исполнять, чем же удостоится? г) тому, кто позорит своих наставников, ибо это приводит к тому, что его выталкивают и изгоняют из мира. Изгнанный, он не найдет наставника, который указал бы ему путь истины; д) тому, кто не терпит упреков и укоров, ибо тем не оставляет себе путей для раскаяния, упреки же и укоры наставляют на путь раскаяния. Человеку показывают его преступления, стыдят его, и он раскаивается, как написано: «Помни, не забудь, как прогневил ты Всевышнего в пустыне, <…> непокорными были вы пред Всевышним» (Дварим 9; 7); «И не дал вам Всевышний сердца, чтобы разуметь» (там же 29; 3); «Народ недостойный и неразумный» (там же 32; 6). И пророк Ишая упрекал евреев, и все пророки упрекали евреев, пока они не раскаялись. Поэтому каждой общине надлежит назначить мудреца, старого, трепещущего пред Всевышним со дней своей юности и которого они любят, дабы порицал всех и упрекал, и укорял, наставляя вернуться к раскаянию. А нетерпящий укоров не придет к укоряющему, не услышит его наставлений и останется со своими преступлениями, которые милы ему. В пяти из тех двадцати четырех препятствий невозможно полностью раскаяться, ибо они суть преступления по отношению к другим людям. А преступник часто даже не знает, кому он сделал злое, чтобы возместить благом и раскаяться или попросить прощения и раскаяться. Вот эти преступники: а) кто проклинает общество, но не определенного человека, и не может попросить прощения; б) кто участвует в дележе ворованного. Он думает, что это не воровство, говоря: «Я не воровал!». Но даже, если захочет раскаяться и вернуть, — кому вернет? Ибо не знает, у кого вор украл. И еще потому, что поддерживает вора и тем толкает его к преступлению; в) кто, найдя потерянное, не объявляет о находке, чтобы вернуть хозяину. И желая раскаяться, не знает, чья это была потеря; г) кто пожирает скотину /шор/, принадлежащую беднякам, вдовам и сиротам. Эти люди несчастны, они неизвестны никому и не знакомы ни с кем, скитаются из города в город, а этот пожирает их скотину. Не ведая, кому она принадлежит, он не будет знать, кому, следует возместить за сожранное. И! еще говорят, что здесь имеется в виду награбленное /шод/. А это значит, что грабитель этот прижимает бедняков за долги до тех пор, пока не отдадут ему свои земли или имущество за низкую цену. И не ведает он, что совершает преступление, ибо говорит себе: «Я забираю свое!» д) кто берет взятки, чтобы судить несправедливо, не ведает, как возместить, ибо не знает, какова степень этой несправедливости и как значительна она. Он также поддерживает того, в чью пользу несправедливо судил, и тем толкает его к преступлению.

А есть преступления, которые в глазах большинства незаметны и незначительны. И совершающие эти преступления не кажутся себе преступниками и потому наверняка не раскаются. Это следующие пять случаев из упомянутых двадцати четырех: а) когда едят от трапезы, которая недостаточна самому хозяину, ибо это сходно с грабежом. Например, приходит некто в дом бедняка, и бедняк готовит для него много еды, делая это поневоле, потому что стесняется приготовить мало. А гость полагает, что не делает ничего дурного, думая, что ест по приглашению хозяина; б) когда пользуются закладом бедняка, даже мотыгой и плугом, говоря: «Их ведь не убавилось, и я это не присвоил»; в) когда человек смотрит на женщин, на которых ему запрещено смотреть. И думает, будто в этом ничего дурного нет, говоря: «Разве я совершил соитие или дотронулся до нее?». Ибо не осознает, что когда его глаза видят запрещенную ему женщину, он совершает преступление, потому что может привести к запрещенному действию, как сказано: «Не следуйте за вашими сердцами и вашими глазами» (Бамидбар 15; 39); г) когда ищут почестей за счет позора ближнего. Человек говорит себе, что не согрешил, потому что его товарища здесь нет, товарищ не пристыжен и никто его не стыдил. А всего лишь человек сопоставил свои добрые дела и остроту ума, и мудрость свою с деяниями и мудростью, и остротой ума ближнего, своего товарища! Но в глазах того, кому говорил, достоин этот человек похвал и уважения, а товарищ его оказывается ничтожным; д) когда подозревают достойных и добродетельных людей. Человек полагает, что не грешит, говоря: «А что я ему сделал? Это не более, чем подозрение!» И не ведает, что великое преступление облыжно подозревать в преступлении достойного человека.

И есть преступления, к которым человек постоянно стремится, и трудно ему избавиться от них. Потому следует остерегаться, чтобы они не пристали к человеку; все это сугубо отрицательные свойства. Их пять из тех двадцати четырех: сплетничать, злословить, гневаться, иметь злые намерения и объединяться со злодеем, потому что можно научиться его дурным поступкам. Ибо, постоянно пребывая при злодее, человек видит его поступки, и они запечатлеваются в его душе. Об этом сказал Шломо: «Кто дружит с глупыми, сокрушен будет» (Мишлей 13; 20). Все это и подобное этому, приостанавливая раскаяние, не делают его полностью невозможным. И если человеку удалось раскаяться, то он — раскаявшийся, и у него есть доля в будущем мире.

Бывают два вида преступлений. Первый вид касается лишь самого человека и Всевышнего. Это то, что относится к тефилин, цицит, сукке и подобному. Второй вид касается отношений между людьми. Тому, кто преступит касающееся его самого и Всевышнего, следует раскаяться таким образом, чтобы произошло нечто противоположное преступлению. Например, если ты не исполнил позитивную заповедь /асэ/, постарайся исполнить; если не оказывал добра людям, старайся со времени раскаяния и далее оказывать добро, а если преступил запрет, реши не преступать отныне и навсегда. Кратко говоря, желающий полностью раскаяться должен вести в сердце своем великую борьбу. А не так, как люди иногда думают, что раскаяться следует лишь тому, кто совершил определенные преступления, например, женился на нееврейке или прелюбодействовал, или украл, или подобное совершил. Это не так, потому что есть грабители, которые даже не подозревают, что они грабители. Например, подающий в суд на ближнего, зная, что он невиновен, но намереваясь разозлить его, огорчить, заставить заплатить судебные издержки. Он и не подозревает, что это грабеж. Или заставляющий ближнего клясться, хотя бы по суду, — он подлежит наказанию (Швуот 39б). Человек может совершать преступления незаметно для себя множество раз каждый день и час. Каким же образом? Человек должен молиться внимательно и произносить все благословения сосредоточенно /бе-кавана/, но лишь немногие делают это всем сердцем. И во всех заповедях мы находим множество частностей, в которых даже великие люди этого поколения и мудрецы недостаточно осторожны, ибо не обращают внимания и не изучают заповеди и добрые свойства. Поэтому тот, чье сердце призывает полностью раскаяться, пусть постоянно изучает эту «Книгу о человеческих достоинствах». Он обнаружит, в чем ошибался все свои дни, и станет размышлять над тем, что прочтет: исполнил он это или нет. И если обнаружит неисполненное, пусть старается и трудится всеми своими силами ради исполнения. А также пусть постоянно занимается «Книгой заповедей», изучает ее, стараясь понять каждую заповедь по ее законам. И пусть обратит внимание на каждую заповедь, чтобы исполнить ее, как полагается. Это великий из путей на путях раскаяния — раскаяться во всем по отдельности.

В отношениях между людьми есть преступления, которые очень трудно исправить и раскаяться. Например, человек, привыкший всегда присваивать чужое, не знает, у кого отнял, или не знает, где тот живет, а может быть, уехал за море, или украденные деньги пропали, и вернуть нечего. И бывает, что человек во все свои дни приучается к преступлениям настолько, пока не становится приученным и привычным к ним, как сказано: «Приучили свой язык лгать, грешат до изнеможения» (Ирмия 9; 4). И бывает, что человек совершает инцест и приживает ребенка, — такой позор не сотрется. И есть люди, привыкшие ко лжи и злословию, и есть совращающие людей и вводящие их в заблуждение, — и из-за этого те совершили запретное. И есть видящие, что люди идут по дурному пути, сбились с прямой дороги, — и боятся упрекнуть их или стесняются и не указывают прямого пути. О таких сказано: «Он, нечестивый, умрет за грех свой, а кровь его с тебя взыщу» (Иехезкель 3; 18).

Весьма трудно покаяться в этом и подобном, но вот великий способ все исправить. В начале пути преступник должен совершить раскаяние, согласно всем его условиям, рассмотреть и понять все части раскаяния и должен быть готовым душу свою отдать ради того, чтобы сделать все, что сможет, и пусть делает во Имя Всевышнего всеми своими силами и всем своим сердцем, открыто и тайно, — тогда Всевышний облегчит ему путь раскаяния и укажет верный путь к раскаянию. Например, если у него родился ребенок от инцеста, Всевышний уничтожит то семя, и все забудется как не было. Если отнял имущество, Всевышний даст возможность возместить ограбленному, и он сможет помириться с ограбленным, и тот простит ему. Если совершил зло по отношению к кому-либо, Всевышний сделает так, что тот помирится с ним и полюбит его, и простит ему, как сказано: «Если Всевышний благоволит к путям человека, то и врагов его примирит с ним» (Мишлей 16; 7). Если ограбленный уехал далеко, Всевышний приблизит его к раскаявшемуся, чтобы смог помириться с ним, и тот простит ему. Если не знает счета имущества и не знает ограбленных людей, Всевышний даст ему желание устроить нечто, необходимое обществу, например, построить мост или выкопать колодец, или построить синагогу, или что-либо подобное, что требуется обществу, и таким образом весь мир получит выгоду от него, и те, кого он ограбил, и прочие люди (Бейца 29б). А если ограбленный человек умрет, он сможет вернуть деньги наследникам (Бава Кама 103а). Нанес телесный ущерб или оговорил кого-нибудь, — пусть пойдет на его могилу и в присутствии миньяна /десяти человек/ попросит прощения у Всевышнего и у умершего (Йома 87а), и Всевышний простит ему.

И говорят мудрецы, что преступник не в состоянии раскаяться лишь из-за своего злого сердца, но перед желающим приблизиться ко Всевышнему не закроет Он врата раскаяния, но откроет врата перед ним и укажет верный путь, как сказано: «Добр и справедлив Всевышний, поэтому указывает Он грешникам путь» (Теилим 25; 8), и сказано: «Оттуда же искать станешь Всевышнего и найдешь, если будешь искать Его всем сердцем своим и всей душою своею» (Дварим 4; 29), и сказано: «И весьма близко к тебе это слово, в устах твоих оно и в сердце твоем, чтобы исполнять его» (там же 30; 14), и сказано: «Близок Всевышний ко всем, кто взывает к Нему, ко всем, которые взывают к Нему истинно» (Теилим 145; 18).

Великое благо оказал Всевышний людям, уготовив для преступников и грешников путь спасения из тьмы к свету, не закрыв перед ними врат раскаяния, хотя они и совершили множество преступлений, как сказано: «Возвратитесь, сыны-отступники, и Я исцелю необузданность вашу» (Ирмия 3; 22). Раскаяние принимается, даже если грешник кается из-за многих бед, постигших его, а тем более, если он кается из страха пред Всевышним и любви к Нему, как сказано: «При невзгоде твоей, когда постигнут тебя все эти предсказания, в будущие времена, возвратишься ты ко Всевышнему и будешь слушаться гласа Его» (Дварим 4; 30). Тем, кто кается, Всевышний помогает совершить раскаяние, даже в том, что человеку не под силу, и, обновляя в них дух чистоты, помогает достичь уровней раскаяния и высоких степеней любви к Нему, как сказано: «И обратишься ты ко Всевышнему, и послушаешь гласа Его во всем, как я заповедую тебе сегодня, ты и сыны твои, всем сердцем своим и всей душою своею» (там же 30; 2), и сказано: «И обновит Всевышний сердце твое и сердце потомства твоего, чтобы любить Всевышнего» (там же 30; 6). То есть, Всевышний снимет с твоего сердца оболочку греха и даст тебе силы исполнить, даже то, что сейчас тебе не под силу.

Существуют четыре вида пробуждения к раскаянию.

Первый вид: человек раскаивается, потому что четко осознал Всевышнего. Таков раб, убежавший от своего хозяина: подумав о добре, которое тот ему оказал, по своей воле возвращается к хозяину и просит у него прощения, и о подобном сказано: «Если вернешься, Исраэль, — сказал Всевышний, — вернешься ко Мне» (Ирмия 4; 1), до того, как придет наказание, и сказано: «Вернитесь ко Мне, и Я вернусь к вам» (Малахи 3; 7).

Второй вид: человек раскаивается, потому что его упрекают и стыдят, пока не раскается. Так раб убегает от своего хозяина и встречает другого, верного раба. И тот упрекает и стыдит за побег, и советует вернуться, обещая, что хозяин простит. И бежавший раб возвращается к хозяину и покоряется ему.

Третий вид: человек видит наказания, какими Всевышний наказывает сошедших с Его путей, и возвращается ко Всевышнему из страха перед наказанием. Так же и беглый раб, услышав о наказаниях, которые постигли тех, кто бежал прежде, возвращается к хозяину.

Четвертый вид: человека настигают наказания и беды, и он раскаивается. Вот так беглого раба настигают и ловят разбойники, наказывают за побег, и он возвращается. Умный человек придет к раскаянию первым путем и раскается из любви к Его величию.

Шесть обстоятельств побуждают человеческое сердце к раскаянию.

Во-первых: человека постигают беды. Он поразмыслит и скажет себе: «Это только из-за моих преступлений и моего дурного поведения», — и вернется ко Всевышнему, и Он помилует его, как сказано: «И постигнут его многие беды и невзгоды; и скажет он в тот день: “не потому ли, что Всевышний не со мной, постигли меня беды эти?” »(Дварим 31; 17). И это раскаяние принимается пред Всевышним, — не так ведет себя человек. Вот некто согрешил перед ближним своим и раскаялся, когда стало ему плохо, и покорился, нуждаясь в помощи ближнего. Такое раскаяние никчемно, как сказал Йифтах:

«Почему же теперь пришли вы ко мне, когда вы в беде?» (Шофтим 11; 7). А одно из благодеяний Всевышнего состоит в том, что Он принимает даже раскаяние из-за беды и милует человека, как сказано: «Вернись, Исраэль, ко Всевышнему, ибо споткнулся ты о вину свою»(Ошеа 14; 2); «Исцелю от отступничества их и буду любить их из милости, ибо отвратился от них гнев Мой» (там же 14; 5); и написано: «Ибо кого любит Всевышний, того наказывает, и утешает его, как отец сына» (Мишлей 3; 12). Но если и в час беды своей человек не раскается, наказание удвоится. Так царь из плоти и крови наказывает того, кто преступил против него, а наказание не оказало своего действия, — тогда царь увеличивает наказание и утяжеляет ярмо. И Всевышний поступает подобно этому, как написано: «И если после всего этого вы не послушаетесь Меня, то Я увеличу наказание ваше всемеро против грехов ваших» (Ваикра 26; 18).

А вот человек, не желающий думать, что беды постигают его из-за совершенных им преступлений. Он говорит: «Это случайность!» И тем навлекает на себя великий гнев, ибо не верит, что наказан за свои преступления.

Знай же и разумей, что наказания Всевышнего, которыми Он наказывает человека, — к благу человека, дабы оказать ему добро вдвойне. Во-первых, чтобы искупить его грехи, как сказано: «Посмотри на страдание мое и тяготы мои и прости все грехи мои» (Теилим 25; 18). А во-вторых, чтобы упрекнуть его и вернуть с дурных путей, как сказано: «Будешь страшиться Меня, примешь назидание» (Цефания 3; 7). А если человек не раскаивается из-за невзгод, постигших его, — горе ему, ибо страдал, а грехи его не искуплены, да еще удвоилось наказание за неверие в то, что пострадал за свои грехи.

Уповающему на Всевышнего следует знать, что беды, постигшие его, — к его же благу, дабы в дальнейшем было оказано добро, как сказано: «Не радуйся из-за меня, враг мой! Хотя упал я, но встану, хотя сижу во мраке, Всевышний — свет мой» (Миха 7; 8). И говорят мудрецы: «Если бы я не упал, не встал бы; не сидел бы во мраке, не было бы света». Поэтому тот, кого постигла беда, касаемо его тела или имущества, или детей, пусть решит поститься и каяться, подобно тому, как обществу надлежит поститься во время беды, как постановили мудрецы (Таанит 14б, 19а). Поэтому, когда случается беда, проверь свои поступки; а если проверил и не нашел у себя греха, — значит, это «страдания любви» (см. Брахот 5а).

Во-вторых, когда придет старость и увидишь свою слабость, — поймешь, чем кончатся твои дни, и подумаешь о своем конце, и вернешься ко Всевышнему, и Он пожалеет тебя. А тому, кто не раскаивается к старости, наказание удвоится, как сказали мудрецы: «Четыре /вещи/ не терпит разум, /и вот они/: бедняк-гордец, богач, который отказывается дать милостыню, старец-прелюбодей и общественный руководитель, который зря наводит страх на всех»[5] (Псахим 113б). И видя, что его дни уходят, и его тело ветшает и ветшает, а это начало отъезда, то есть он едет к своей вечной обители, едет и едет днем и ночью, — разве не подумает, с чем он едет в этот дальний путь? Такое может произойти только от маловерия! И существуют люди, не видящие света раскаяния, потому что в собственных глазах они правы и чисты. А пред Всевышним они грешны весьма. И подобно больному, который не ощущает собственной болезни и потому не думает о лечении, такой человек не чувствует своих преступлений, не раздумывает о том, что наступит конец его дням и не старается исправиться. А есть люди, чьи желания и мысли, и дела, — лишь в попечении о теле своем; целыми днями заняты мелочами житейских дел, не уделяя времени Учению и страху пред Всевышним. На какой же нижайшей ступени они пребывают! Вот почему потакавший в юности своим страстям должен в старости решиться изгнать из себя дела этого мира. Пусть же постоянно размышляет лишь о страхе пред Всевышним, пусть же ищет Учения и заповедей и стремится к ним!

А в третьих, да пробудится твое сердце к раскаянию, когда мудрецы наставляют тебя, а укоряющие упрекают тебя, — прими и выслушай все назидания. И с того мгновения, как решишь исполнить по их словам, удостоишься великого блага. В этот миг ты выходишь из тьмы к великому свету и удостаиваешься награды и блага за все заповеди и доброе поведение, — то есть ты как бы исполнил все, что решил, и как бы уже исправил себя, поскольку решил измениться. Счастлив же такой человек, потому что удостоился великого блага в один миг! И так говорят мудрецы: «И пошли сыны Исраэля и сделали (Шмот 12; 28), — разве в тот же час сделали? Ведь сделали четырнадцатого нисана! Но поскольку решили исполнить, о них написано, что они сделали» (Мехильта, там же). И говорят мудрецы: «Где деяния преобладают над мудростью, там мудрость прочна» (Авот 3; 9), как сказано (Шмот 24; 7): «Сделаем и выслушаем». Объяснение этому такое: человек, который чистосердечно принимает на себя соблюдение и исполнение всех законов Торы, соразмеряет свои поступки с тем, что ему скажут мудрецы, а затем изучает и исследует, и спрашивает мудрецов о правильности своих поступков, — получает награду даже за те добрые дела и добрые качества, о которых не знает. Потому что он принял на себя и решил исполнить подобно тому, как сказали евреи на горе Синай: «Сделаем и выслушаем», ибо они поставили исполнение перед знанием (Шабат 88а). Иначе и невозможно сделать так, чтобы деяния преобладали над мудростью. Подобно этому сказано о Даниэле, как написано: «Не бойся, Даниэль, ибо с первого дня, когда положил ты в сердце своем понять и поститься пред Всевышним, услышаны были слова твои» (Даниэль 10; 12). Отсюда следует, что когда человек решает делать добро, он сразу же принимается Всевышним с благоволением. И удваивается наказание тому, кого не побуждают к раскаянию наставления укоряющих его.

В четвертых, когда человек изучает Учение Всевышнего и читает Пророков и Писания, и слова мудрецов Талмуда, видит предостережения и наказания, понимает поучения, — сердце его пробуждается, и он думает: «Могу ли я читать Тору как простую книгу? Нет! Я должен принять Учение всерьез, соблюдать и исполнять в согласии с тем, что читаю». Как сказано об Йошияу: «И было, когда царь услышал слова книги Торы и разорвал свои одежды» (Млахим II 22; 11). И об Эзре сказано: «Ибо плакал весь народ, услышав слова Торы» (Нехемия 8; 9). И умножатся преступления того, кто не обращает внимания на слова Всевышнего, как сказано: «И не испугались, и не порвали свои одежды» (Ирмия 36; 24). И сказали мудрецы: «Лучше бы послед /шилия/ перевернулся во время родов и не вышел бы на свет тот, кто изучает и не исполняет» (Иер. Брахот 1; 2), и написано: «Написал Я ему основы Торы Моей, но они ему, как чужие» (Ошеа 8; 12), и сказано: «Как можете вы говорить: “Мы мудрецы, и Тора Всевышнего с нами”? Ведь /вы поступаете так/, как будто это написано зря» (Ирмия 8; 8).

В пятых, когда наступают десять дней раскаяния[6], все пробуждаются, и каждого охватывает трепет перед днем Суда. Каждый думает о том, что все его деяния записываются в Книгу и в этот час Всевышний приводит на суд все деяния и все тайное, доброе и злое, ибо человека судят в Рош а-Шана, а приговор подписывается в Йом Кипур (Рош а-Шана 16а).

Вот человека привели на суд перед царем из плоти и крови, и его охватывает сильный страх. Он думает, что предпринять, чтобы смягчить наказание. Он ни о чем больше не думает, но лишь о том, как найти оправдание себе и спастись. Насколько же глупы и безмозглы те, кто, не ведая, чем закончится Суд, занимается всякими житейскими делами, вместо того, чтобы раскаяться пред Великим Судьей.

Поэтому тот, кто боится Всевышнего, должен уменьшить число своих житейских дел. Пусть пребывает в страхе и установит время, чтобы днем и ночью уединяться и проверять, и исследовать свои пути, и, встав рано, размышлять о путях раскаяния. А некоторые постятся и молятся, но не восстают против преступлений, дабы избавиться от всего уродливого и отвратительного. Не так следует поступать! Ибо молиться, поститься и исповедоваться, придерживаясь прежнего поведения, — это не путь раскаяния. Пробудись к полному раскаянию, ибо десять дней раскаяния — это время благоволения, и молитва бывает услышана в эти дни, как сказано: «Во время благоволения Я ответил тебе, и в день спасения Я помог тебе» (Ишая 49; 8). И сказали мудрецы: «Ищите Всевышнего, когда можно найти Его (там же 55; 6), — это в десять дней раскаяния, что между Рош а-Шана и Йом Кипур» (Рош а-Шана 18а). И сказали мудрецы, что Йом Кипур искупляет вместе с раскаянием (Йома 85б). Поэтому Тора призывает нас раскаяться и очиститься пред Всевышним посредством нашего раскаяния, как сказано: «От всех грехов ваших пред Всевышним очиститесь» (Ваикра 16; 30). И Он простит нас в этот день, дабы очистить нас.

В шестых, пусть всегда кажется человеку, что он близок к смерти, пусть не говорит: «Когда состарюсь, раскаюсь», — не умереть бы ему, прежде, чем состарится. А поэтому всегда пусть будет готовым предстать пред Всевышним, ибо не ведает человек своего часа. Пусть побуждает себя быть чистым, чтобы вернуть свой дух в чистоте Всевышнему, Который ему дал его. И пусть всегда исследует свои деяния, как сказал рабби Элиэзер: «Вернись за день перед смертью!» Сказали ему ученики: «Рабейну! Разве человек знает, в какой день умрет?» Ответил им: «Тем лучше! Пусть раскается сегодня же, — вдруг он умрет завтра! Таким образом, все свои дни будет он в раскаянии» (Шабат 153а). И пусть украшает себя каждую минуту, как будто сейчас же предстанет пред Великим Царем (см. Коэлет Раба 9; 8; 6). Поэтому пусть всегда будет озабочен этим, даже, когда беспечен и спокоен, — пусть трепещет перед смертным часом, когда придется давать ответ за все. И пусть постоянно исповедуется с сокрушенным сердцем и покорностью, как будто сейчас умрет, и пусть всегда пребывает в нем страх пред Всевышним.

Человеку следует исполнять новые заповеди каждый день, так как его смертный час наступит вдруг и неожиданно. Пусть он так поступает, и тогда ему не будет недоставать ни одной заповеди, ибо сказали мудрецы: «Кто исполняет одну заповедь перед самой смертью, как бы исполняет весь Закон, и ему недоставало лишь той, исполненной перед смертью заповеди, а тот, кто совершает преступление перед смертью, как бы нарушает весь Закон» (см. Коэлет Раба 3; 18; 24). Поэтому пусть человек проснется от своей дремы и пробудится приготовиться к тому, что будет с ним в конце, украсит себя красотой заповедей и будет готовым предстать пред Всевышним в любой миг.

Существуют четыре вида раскаяния: раскаяние случая, раскаяние ограды, раскаяние противовеса и раскаяние написанное.

Раскаяние случая: если человек совершил преступление с женщиной или воровство, или иное какое-нибудь преступление, и случилась возможность совершить то же самое преступление с той же женщиной, например, и он мог бы совершить преступление, как прежде, и он еще в силе своей страсти и в вожделении своего злого начала, и она тоже, и его сердце горит, и она согласна с ним, но он останавливает себя и разрывает свою страсть лишь из страха пред Всевышним, — это полное раскаяние.

Раскаяние ограды: пусть не глядит на игры женщин и девушек и пусть не заглядывает женщине в лицо, даже на свою жену, пока она не окунулась в микву. А также пусть сделает ограду во всех заповедях. Рабейну Авраам бен-Давид пишет: «Мы видели наших учителей, которые были полностью благочестивы, но ставили себе ограду во многих вопросах. Некоторые удалились от своих жен, исполнив заповедь “плодитесь и размножайтесь”, и каждый ставил себе ограду, соответственно тому, как понимал свою собственную природу». Ибо есть люди, вожделеющие к одному преступлению и не вожделеющие к другому. Например, один вожделеет к распутству, но не к воровству, а другой вожделеет к воровству, но не к распутству. Поэтому пусть каждый ставит ограды там, где злое начало пересиливает его, — если стремится к воровству, пусть острегается принимать заклады и быть посредником в чужих делах, а также пусть сделает ограды во всем. И говорят мудрецы, что Авраам примирился со злым началом, и об этом сказано: «Если Всевышний благоволит к путям человека, то и врагов его примирит с ним» (Мишлей 16; 7). И царь Давид воевал со своим злым началом и увидел, что его злое начало не было мягким и его природа не была смирной, и не мог победить его и восстал на него, и уничтожил его, как сказано: «И мое сердце убито во мне» (Теилим 109; 22). То есть злое начало Авраама было мягким, и его естество удобным и приятным, — ему не требовалось воевать с ним, как написано: «Сначала Всевышний воцарил Авраама над 243 органами, а в конце воцарил его над 248 органами и прибавил ему власть над глазами и ушами» (Недарим 326). Но злое начало Давида было крепким и твердым, и Давиду приходилось воевать с ним каждый день. Увидев же, что не может выстоять, Давид уничтожил его. Некоторые полагают, что уничтожил постом, а некоторые утверждают, что для этого совершенно удалился от своих жен, ибо увидел, что злое начало завлекало его от дозволенного к запрещенному. Как бы то ни было, но, увидев, что злое начало пересиливает, Давид вознамерился покорить его и воевать с ним, пока не покорил его и не уничтожил.

Голод — лучший способ покорить злое начало. Голодая, человек уменьшает наслаждения и удовольствия, получаемые от еды и питья, — пусть наслаждается лишь вкусным запахом. Следует меньше мыться горячей водой, потому что горячая вода приятна телу. А пусть будет хорошо приготовлено и как следует приправлено немного еды, чтобы она понравилась человеку и чтобы душа приняла и удовлетворилась небольшим ее количеством. И пусть количество еды будет немного меньше, чем человеку потребно, чтобы он неполностью насытил свое вожделение. А чтобы не опьянеть, пусть не пьет неразбавленного вина. И об этом сказали мудрецы: «Если наслаждаешься трапезой, — останови себя» (Гитин 70а). В этом две положительные стороны: во-первых, еда не повредит, а во-вторых, так покоряется злое начало и одерживается победа над вожделением. Подобным же образом следует поступать во всех существующих случаях наслаждения и удовольствия, — не наслаждаться полностью. И уж нечего говорить о том, что человек должен беречь себя от кушаний, которые вредят ему. Кто ест то, что ему вредно, имея возможность обойтись другой едой, — совершает преступление против своего тела и своей души, потому что потакает своему вожделению и не заботится о своем теле. Это путь злого начала, совлекающего с пути жизни на путь смерти. И пусть каждый «живущий и говорящий», то есть человек знает, что у злого начала нет иного пути, кроме, как начать с дозволенного ему, и уловки его начинаются с того, что ему разрешено. И если человек остерегается уловки, — ему не нужно будет иного сбережения. Таков путь этого негодного советника: сначала он завлекает на дозволенное, насыщает вожделение, а потом, приучив насыщать вожделение и привив душе желание постоянно вожделеть насыщения, завлекает человека к легкому запрету, а от легкого к серьезному. Поэтому оберегись в дозволенном, сделай ограду, дабы уменьшить вожделение в дозволенном, — тогда, если вдруг захочется тебе насытиться запрещенным, ты сможешь сказать себе: «Я запретил себе разрешенное, и тем более, не позволю себе запрещенное!» И поскольку ты говоришь это себе, обещано тебе, что ты удалишься от такой мысли, и тем более от такого действия.

И не постись чрезмерно, дабы сердце твое не ослабело и не спутался мозг, — потеря в таком случае будет значительнее выгоды, ибо не сможешь изучать Закон и молиться, и будешь бездельничать от слабости, и даже занимаясь Законом, не сможешь как следует углубиться и понять изучаемое, ибо Учение можно приобрести лишь с радостью (Шабат 30б).

Не лишай себя всего полагающегося тебе веселья и наслаждения заповедями, но глаза твои пусть будут раскрыты против злого начала, — опасайся полностью насыщать свое вожделение. А если сердце твое слабеет от небольшого количества еды, то лучше ешь дважды в день понемногу, не набивай живот за один раз. А если не удается есть два раза, то пусть у тебя будет такое снадобье /миркахат/, радующее сердце, — поешь его немного и подкрепи сердце. А если увидишь, что по твоему естеству нужно поститься день или два дня в неделю, то постись, согласно тому, что постановил себе. Ибо тот, кто постится по потребности своей, называется святым, но при условии, что пост не заставляет прерывать занятия Учением и заповедями.

Какие ограды следует сделать, соответственно своему положению, — каждый может распознать в себе. А самая главная ограда — беречь глаза, чтобы не смотреть на то, что тебе не принадлежит. А если будешь на свое смотреть поменьше, назовут тебя скромным и стыдливым. Рассказывали про безрукую женщину и ее мужа: он не заметил до смерти ее, что она безрука. И сказали о нем: как же скромен этот человек, что не распознал собственную жену (Шабат 53б). А сбережешь свои глаза, сбережешь и сердце свое. А если сердце и глаза сбережены, то и весь сбережен.

Раскаяние противовеса: соответственно наслаждению, которое получил от преступления, приведи себя к страданию постом и уменьшением еды и питья. И следует лежать так, чтобы уменьшить удовольствие и уменьшить все наслаждения.

Раскаяние написанное: совершивший соитие с женщиной, не очистившейся после менструации /нида/, за что полагается кара «карет», а также совершивший преступления, за которые полагается смертная казнь или наказание плетьми, — пусть же такой решит сожалеть о содеянном и причинит себе боль сожаления, согласно тому, что написано в Торе. И вот «Рокеах» пишет, каким образом следует причинять себе страдание за некоторые преступления. А также в Талмуде находим, что амораим, мудрецы тех времен, были приучены к посту, они постились даже за очень небольшой грех, даже грех простым словом; сказал один из них: «Я стыжусь ваших слов, Бейт-Шамай!» и за это постился, пока его зубы не почернели (Хагига 22б). А также рассказано, что рав Хисда спросил рава Уна: «Должен ли ученик, в котором учитель нуждается, вставать перед учителем?» Сказал рав Уна: «Хисда, Хисда! Я не нуждаюсь в тебе». И из-за этого они долго постились (Бава Мециа ЗЗа). И также мы находим сказанное о Давиде: присутствие Всевышнего как бы оставило его на двадцать два года, и каждый день он плакал и посыпал хлеб свой пеплом, как сказано: «Я ел пепел, как хлеб, и разбавлял вино свое слезами» (Теилим 102; 10). И молился так: «Властитель мира! Прими мое полное раскаяние пред Тобою, дабы преступники удостоились будущего мира, как сказано: “Научу преступных путям Твоим, и грешники к Тебе вернутся”» (там же 51; 15). Каждый пусть учится у Давида раскаянию! А также мы находим сказанное об Адаме, который увидел, что из-за него все человечество приговорено к смерти. Он постился сто тридцать лет и удалился от жены, и опоясался поясом из фиговых листьев (Эйрувин 18б).

А если человек раскаялся, но вернулся ко злу, то, даже поступив так много раз, он всегда может раскаяться. Но с ним следует поступать строже, чем ранее. И написано в Иерусалимском Талмуде: «Кто был злодеем все свои дни и раскаялся, — Всевышний принимает его». Сказал рабби Йоханан: «Не только это, но и более того: все его преступления считаются его заслугами» (Иер. Пеа 1; 1). И в главе «Йом а-Кипурим» объясняется: если раскаялся по любви, умышленные преступления становятся заслугами; если из-за страха, то умышленные преступления считаются неумышленными (Йома 86б). Только умершие в своем злодействе не имеют доли в будущем мире и будут наказаны в геиноме на веки веков. Но если раскаялись, — ничто не может устоять перед раскаянием!

И пусть человек не думает: «Вот я согрешил и привел других ко греху, — я не могу раскаяться!» и отказывается от раскаяния. Ни в коем случае нельзя так думать! Ибо сказано в главе «Хелек»: «Даже Еров»аму, согрешившему и приведшему других ко греху, сказал Всевышний: «Раскайся!» Но он не захотел (Санэдрин 102а). Поучись у Ахава, царя Исраэля, который ограбил и отнял, и убил. Но призвал он царя Иеошафата, царя Иудеи, и тот бил его плетьми трижды каждый день. Вставал и ложился Ахав с постом и молитвой пред Всевышним, и не вернулся к своим прежним поступкам, и его раскаяние было принято, как сказано (Млахим I 21; 29): «За то, что он покорился Мне, не наведу беду в его дни» (Пиркей де-рабби Элиэзер, гл. 43). И сказано в Псикте: «Если Ахав обычно ел в три часа, в тот день он ел в шесть, а если обычно ел в шесть, в тот день ел в девять». А что значит «И ходил тихо» (Млахим I 21; 27)? Сказал рабби Иеошуа бен-Леви, что он ходил босой (Псикта де-рав Казна, глава «Шува»; см. также Шир а-Ширим Раба 1; 5, 36). И у него пусть учится каждый. И еще: иди и поучись у Менаше, сына Хизкияу, который совершил все отвратительнейшие преступления, а Всевышний принял его раскаяние. И еще сказал рабби Йоханан: «Кто говорит, что у Менаше нет доли в будущем мире, расхолаживает тех, кто возвращается ко Всевышнему». В ешиве рабби Йоханана учили: «Менаше совершил раскаяние на протяжении тридцати трех лет, и Всевышний принял его» (Санэдрин 103а).

А в наши времена, когда люди весьма слабы телом, что делать человеку, который во все свои дни грешил злословием и всеми дурными свойствами, всю свою жизнь не соблюдал главных заповедей, потому что не видел соблюдающих, чтобы научиться у них, и за всю жизнь не позаботился помолиться и произносить благословения сосредоточенно /бе-кавана/, и так же относительно всех заповедей, — как же он вытерпит страдание, соответственное тому, что совершил? Ведь у человека, который не следит за своими поступками, нет числа множеству преступлений, и он даже не ведает о них! Поэтому нужно указать путь тем, кто желает раскаяться.

Итак, есть разница между людьми. Если ученого обременить различными страданиями и постом, он не сможет изучать Закон и исправить свои дурные свойства. Поэтому следует облегчить ему пост и страдания и указать заниматься Законом с великим рвением. И также сказано:

«Если человек совершил преступление и подлежит смерти, — что он должен сделать, чтобы остаться живым? Если привык учить один лист, пусть учит два, привык учить одну главу, пусть учит две» (Ваикра Раба 25; 1). Отсюда следует, что большим старанием в изучении можно добиться искупления. Пусть творит добро и справедливость — тем искупятся его преступления, как сказано: «Милосердием и правдою стирается грех» (Мишлей 16; 6). И пусть старается исполнять все заповеди как положено, и пусть старается, чтобы все удостоились духовного блага, и пусть старается оказывать безвозмездное добро людям, молиться вдумчиво и сосредоточенно, покорно и с разбитым сердцем. И пусть старается молить Всевышнего о прощении за все свои прегрешения. И пусть лишит себя бездумного веселья и гуляний, и пустых разговоров, и пустых новостей. А также пусть лишит себя всяких наслаждений. И пусть обдумает и верно взвесит, что он в состоянии выполнить и что сможет вытерпеть, одновременно занимаясь Учением и заповедями. И пусть всегда старается, чтобы его сердце было покорным пред Всевышним, и хотя бы раз в неделю пусть постится. А в тот день надлежит освободиться от всех своих дел, уединиться и подумать о том, как приблизиться ко Всевышнему. И пусть чувствует горечь оттого, что долго упорствовал, восстав против Великого Царя. И пусть с разбитым сердцем плачет и сожалеет, и многажды умоляет и славит Всевышнего. И пусть в этот день его бичуют плетьми три раза, а когда бичуют, пусть говорит: «И Он, милостивый, прощает грех и не губит, и много /раз/отвращал гнев Свой, и не пробуждал ярости Своей» (Теилим 78; 38). И каждый раз, когда его бичуют, пусть скажет это трижды. И пусть поступает так во все дни, пока не получит милость Всевышнего.

А если преступник, готовый раскаяться, не в состоянии учиться или у него много детей, или он невежа, или он хоть и умеет учиться, но не может согнуть себя, дабы соблюдать все, о чем сказано в этой книге, — всем таким и подобным следует поступать строго, то есть терпеть жестокие мучения. И мучения разнятся от человека к человеку, ибо бывают очень здоровые люди, а бывают слабые. Ведь когда был Синедрион в Иерусалиме, в Лишкат а-Газит[7], и судили дела, которые караются смертной казнью и наказанием плетьми, то приговаривали к наказанию плетьми в соответствии со здоровьем наказуемого (Макот 22а), — так же следует поступать и сейчас, то есть в соответствии с состоянием здоровья человека. Бывают и такие люди, что если им усугубить страдания, то они оставят все и не захотят раскаиваться. Поэтому мудрец должен выяснить положение человека и соответственно тому, что выяснил, указать грешнику, что следует делать для раскаяния[8].

А теперь следует описать различные страдания, соответственно каждому преступлению.

Тот, кто был с нееврейкой, пусть постится и бьет себя плетьми, и не ест мяса, и не пьет вина не менее, чем сорок дней, или пусть раз в год, в течение трех лет, постится три дня, днем и ночью. А если после раскаяния вернется к своему злому началу, пусть поступит с собой строже прежнего. Летом пусть пойдет к муравейнику и сидит среди муравьев без одежды, а зимой пусть пробьет прорубь и сидит в воде, погрузившись до носа. А если вновь вернется к своему злому началу, пусть поступит с собой сугубо строже прежнего.

Тому, кто зря тратит семя, надлежит поститься сорок дней, но не обязательно подряд, и сидеть во все эти сорок дней зимой в воде столько времени, сколько нужно, чтобы сварить и съесть яйцо. И пусть не ест мяса и не пьет вина, и, кроме субботы и праздников, не ест ничего горячего. И пусть в эти сорок дней моет голову нечасто, два или три раза. А если обнял или поцеловал свою жену во время ее менструаций /нида/, пусть постится сорок дней. Тот, кто был со своей женой во время ее менструаций, пусть постится сорок дней подряд и бичует себя плетьми каждый день, и не ест мяса, и не пьет вина, и, кроме субботы и праздников, не ест ничего горячего. И пусть не моется все эти дни, и пусть каждый день исповедуется. Тот, кто целовал или обнимал кого-либо из прочих женщин, пусть постится в понедельник и четверг, и снова в понедельник, и пусть удалится от входа в ее дом. Тот, кто совершил скотоложество, пусть постится и не моется сорок дней и пусть не смотрит на животных во время спаривания.

Убийца пусть пойдет в изгнание на три года и получает наказание плетьми в каждом городе, и говорит: «Я убийца!» И пусть не ест мяса, и не пьет вина, и не стрижется, и не бреется, и не стирает свою одежду, и не моется. Но пусть моет голову, а бороду один раз в месяц. И руку, которой убил, пусть прикует цепью к шее, и ходит босым, и оплакивает свое преступление, и постится каждый день, пока не закончится его изгнание. А потом пусть постится один год по понедельникам и четвергам. Если его ругают, пусть молчит. И в те три года изгнания пусть не ходит на гуляния и увеселения. Пребывая в изгнании, пусть ложится у порога синагоги, а прохожие пусть переступают через него, но не наступая на него.

Вероотступник /мешумад/ пусть снимет с себя свои красивые одежды и скорбит, и плачет, и сожалеет все дни своей жизни. И пусть унизит свой дух и свою гордыню и исповедуется три раза каждый день. И пусть не ест мяса и не пьет вина, кроме субботы и праздников. И пусть моется немного и моет голову один или два раза в месяц. И пусть не ходит на увеселения и на свадьбы, а только на церемонию свадебных благословений /шива брахот/. И пусть удалиться от идолов и поклоняющихся им. И пусть не общается с монахами и попами и не находится там, где говорят о ереси, и удалится от входа в их дома, и не имеет от них никакой выгоды. А когда раскается, сразу же должен окунуться в микву. И пусть примет на себя боль и страдания за свои преступления, потому что отверг основные принципы и нарушал субботу, и был с нееврейками, и совершил преступления, которые караются наказанием «карет» и смертной казнью, — потому полагаются ему большие страдания и великое раскаяние.

Кто был с чужой женой или помолвленной другому, сделал ее запрещенной ее мужу, поскольку она согласилась. Его наказывают за нее смертной казнью. Поэтому такой должен терпеть жестокие страдания, подобные смертной казни. Пусть зимой каждый день сидит в снегу или во льду дважды или трижды. А летом пусть сидит перед мухами или пчелами или пусть вытерпит другие жестокие страдания, равные смерти. И пусть каждый день исповедуется, плача и вздыхая. И целый год пусть не ест мяса и не пьет вина, кроме субботы, праздников и Пурим. И пусть не ест горячей еды, и пусть, кроме кануна субботы и праздников, не моется. И пусть не присутствует ни на каком увеселении и зрелище, кроме тех, где можно услышать свадебные благословения. И пусть ничем не ублажает себя. И пусть получает наказание плетьми каждый день, пусть спит на земле или на доске без подушки и матраца. Лишь в субботу и праздники пусть спит на соломе с подушкой под головой. И все это — пока не выйдет из него высокомерие и страсть. И пусть живет жизнью скорбной и носит власяницу на своем теле. И пусть не разговаривает о вожделении и не смотрит на женщин, на одежду и украшения их, даже когда они не надеты, и пусть не слушает их песни, и пусть вообще не бывает в обществе женщин, ни намеком и никак, и даже со своей женой в период менструации, и не остается наедине ни с какой запрещенной ему женщиной.

Тому, кто ложно поклялся или преступил заклятие /херем/, следует несколько раз за свою жизнь получать наказание плетьми, и пусть исповедуется в течение длительного периода. А затем пусть остерегается клясться даже по правде, — ни Законом, ни душами своих предков. Но может клясться своей жизнью. И клясться исполнять заповеди (см. Недарим 8а). И пусть остерегается произносить всуе Имя Всевышнего, и пусть трепещет, упоминая Имя Его. И пусть остерегается пустого благословения, а если по ошибке произнес благословение впустую, пусть скажет затем «Благословенно имя Его почитаемого царствия навеки веков» /Барух шем квод малхуто ле-олам ва-эд/. А кто приучает свои уста и уста детей своих упоминать Имя Всевышнего в бане и в нечистом месте, и упоминать Имя Всевышнего всуе, — горе им и их душам, и их детям, которые научили этому свой язык. Пусть бережет и ограждает себя и своих детей, и тех, кто слушается его, дабы не упоминать Имя Всевышнего всуе. А если тому, кто раскаялся, пришлось клясться заимодавцу, даже по правде, — пусть ежегодно постится в тот день.

Если кто привык болтать в синагоге и насмешничать, и вести себя легкомысленно, — с того времени, как раскается, пусть остерегается разговаривать в синагоге о чем-либо будничном, даже не во время молитвы, и пусть сидит в великом страхе и молится сосредоточенно и с покорностью. И пусть постится сорок дней подряд или не подряд, и пусть непублично получает наказание плетьми каждый день поста.

Если украл или взял проценты, — пусть вернет и попросит прощения. И пусть постится сорок дней и исповедуется каждый день поста. И пусть остерегается принимать заклады, и пусть остерегается подходить к чужому добру. И пусть оказывает добро своим телом и своим имуществом и уделяет от своего имущества тем, кто трудится над Учением и страшится Всевышнего. А кто взял проценты, — то было бы лучше ему не брать проценты, даже у неевреев, если это возможно.

Кто доносит на ближнего своего, тот делает ближнего своего ненавистным в глазах правителя, клевещет на него, отбирает его имущество и умерщвляет ближнего и его жену, и его детей, которые на его иждивении, — пусть же возместит ближнему все, в чем навредил, и пусть умоляет ближнего о прощении. И пусть получает наказание плетьми и постится больше двух лет, и исповедуется все дни своей жизни, потому что считается, что он как бы убил ближнего и его жену, и детей, и много других преступлений совершил, и поэтому пусть сокрушит свой дух. А если ему нечем заплатить, пусть пошлет к ближнему своему друзей своих умолять о прощении. И пусть экономией соберет деньги и выплатит ближнему или его наследникам.

Сплетник подобен вышеупомянутому, и нет ему исцеления, пока не вымолит прощения у оклеветанного. И пусть постится сорок дней или больше, и получает наказание плетьми каждый день поста, и исповедуется во все дни своей жизни. И пусть его занятиями будут заповеди и установление мира между людьми и между мужем и женой.

Тому, кто ударил ближнего своего и обидел его как материальной, так и словесной обидой, нет искупления, пока не умиротворит ближнего своего. И Йом-Кипур искупает лишь преступления, относительно человека и Всевышнего, но не относительно человека и ближнего его. Поэтому необходимо и потребно помириться с ближним своим. Кто поднимает руку на ближнего своего, даже не ударив его, называется злодеем (Санэдрин 58б), — пусть же попросит прощения, и ему простится. Кто осрамил ближнего своего, вынудив побледнеть, — пусть постится сорок дней или больше, получая наказание плетьми каждый день поста, и пусть исповедуется во все дни своей жизни. Кто оскорбил ближнего своего, пусть публично попросит у него прощения и получит наказание плетьми, и постится сорок дней, исповедуясь втайне каждый день поста. Обидевший прозелита пусть попросит у него прощения, и получит наказание плетьми, и исповедуется, и постится каждый день. Кто обидел ближнего своего, пусть приведет трижды по три человека, как сказано: «Посмотрит на людей и скажет: “Грешил я, и прямое искривил, но не стоило мне это делать”» (Иов 33; 27). И не требуется просить прощения более трех раз. А если обиженный умер, пусть обидчик приведет миньян /десять человек/ на его могилу и скажет: «Я согрешил пред Всевышним и этим человеком, обидев его» (Йома 87а). И сначала пусть обидчик пойдет к обиженному и скажет: «Я провинился перед тобой!» А если обиженный не принимает извинения, пусть обидчик приведет троих человек и попросит прощения в их присутствии. Это если не на людях обидел и опозорил. А если опозорил на людях, то недостаточно попросить прощения наедине. Но пусть тот, у кого просят прощения, не будет жестоким и упрямым. А если обидел и оклеветал, — нет ему прощения навеки; лишь если обидчик и клеветник будет поститься и непублично получать наказание плетьми сорок дней или более.

Оскорбление Имени /хилуль а-Шем/ — чрезвычайно серьезное преступление. Что такое оскорбление Имени? Говорит Рав: «Например, если я пойду к мяснику и куплю мясо, и не заплачу сразу». Надо понимать так, что это может привести к определенному смягчению в запрете воровства, и другие люди возьмут пример и отнесутся к этому с еще большим легкомыслием. Рабби Йоханан говорит: «Если я пройду расстояние в четыре локтя без изучения Закона и без тефилин». Потому что другие отнесутся легкомысленно и возьмут пример, и станут еще меньше стараться в учении. Ицхак де-вей-рабби Янай говорит: «Тот, чьи товарищи стыдятся разговоров о нем», то есть стыдятся недостойных вещей, которые о нем рассказывают. А люди берут его поступки в пример и утверждают, что если уж такой-то так поступил, то подобные преступления позволены, хотя это самые что ни на есть серьезные преступления (Йома 86а). Рабби Абау говорит от имени рабби Ханины: «Лучше совершить преступление втайне и не оскорблять Имя публично», — чтобы люди не брали в пример такие поступки (Кидушин 40а). И говорит рабби Илаи Старший: «Если человек видит, что злое начало пересиливает его, пусть пойдет туда, где его не знают, и оденется в черное, и покроется черным, и сделает то, чего ему хочется, но не оскорбляет Имя публично» (там же). И разъясняет рабейну Хананэль (Моэд Катан 17а): «Это ни в коем случае не означает, что ему позволено совершить преступление! Но имеется в виду, что следует предпринять действия против злого начала, которое желает запретного и жаждет удовлетворить свое вожделение. И то, что человек отправляется в другое, далекое место и надевает черные одежды, позволяет надеяться, что это сломит его гордость и он покорится, и остановится перед преступлением. Но это вовсе не значит, что ему действительно дозволены преступления. Вышеупомянутые действия помогают сломить злое начало и останавливают человека перед преступлением, как сказал рабби Илаи, потому что усталость в пути и в придорожных пристанищах, и черные одежды помогают сломить злое начало и останавливают человека перед преступлением». И говорят: «Тому, кто не заботится о чести своего Творца, — лучше бы не родиться на свет» (Хагига 11б). И сказано в Гемаре: «Сказал рав Йосеф: “Это совершающий преступление втайне, как сказал рабби Ицхак: “Кто совершает преступление втайне, как бы “выталкивает” присутствие Всевышнего””» (там же 16а).

Оскорбление Имени — это преступление, дающее дурные последствия, ибо с человека, совершившего злое дело могут взять пример. И каждому человеку следует весьма и весьма опасаться этого преступления. Потому что оскорбление Имени содержится во многих деяниях, и ему нет меры, ибо каждый, презирающий хотя бы одну заповедь, принижает честь Всевышнего и называется оскорбителем Имени, — другие возьмут с него пример и умерят свои старания в большей степени, чем он. Поэтому человек должен быть весьма и весьма осторожен в своих действиях, чтобы не дать дурной пример: меньше стараться и считать духовное несущественным.

Если человек умышленно совершил преступления, которые караются смертной казнью, — то раскаяние и Йом-Кипур искупят половину, а страдания искупят другую половину. Но если из-за этого человека было оскорблено Имя, — раскаяние не в силах защитить, и Йом-Кипур не может искупить, и страдания не могут завершить искупление; но все вместе они защищают, а смерть завершает искупление (Йома 86а). Пусть же каждый человек остерегает себя от оскорбления Имени, пусть удалится от уродливого и от похожего на уродливое (Хулин 446). А главное в раскаянии по поводу оскорбления Имени — признаться в своих преступлениях публично. И пусть скажет людям: «Не берите с меня пример, ибо я согрешил, преступил и восстал, по глупости своей оскорбил Имя». И пусть неоднократно постится, и пусть исповедуется ежедневно до самой своей смерти.

За каждое преступление, совершенное умышленно или неумышленно (например, в субботу дотронулся до свечи или зажег свечу, забыв или не зная о субботе), следует исповедоваться или поститься по меньшей мере два дня, в понедельник и в четверг. И за все, большие и малые преступления следует поститься. В этом содержатся два блага. Первое — пост искупает; второе — это остановит перед преступлениями. Ибо подумает: «Если я сделаю это, то придется поститься!» И остановится перед преступлением! Это величайшая ограда от всех преступлений — оштрафовать самого себя тем, чтобы дать милостыню, или причинить себе боль, если грешит,. И поступи так касаемо всех привычных преступлений, каковые суть ненависть и зависть, и злорадство, и пустая болтовня, и злословие, и рассеянность во время благословений и молитвы, например, благословение произнес, как бросил, — без мысли и сосредоточенности, и тому подобное. Каждый день следует часто проверять себя в этом! А если встретилось нечто из такого и преступил, — поторопись сожалеть и скорбеть, и исповедоваться о любом преступлении, что совершил. И с сокрушенным сердцем поторопись просить прощения пред Всевышним.

Исповедь — это великое дело, ибо сказали мудрецы: «Когда приговоренный к смерти в десяти локтях от места казни /скила/, ему говорят: “Исповедуйся!” И все приговоренные к казни исповедуются, ибо кто исповедуется, тот обретает долю в будущем мире». И мы находим об Ахане, что Еошуа сказал ему: «Сын мой, воздай честь Всевышнему и сделай пред Ним признание, и сообщи мне, что ты совершил, не скрывай от меня». И отвечал Ахан, и сказал: «Истинно, согрешил я пред Всевышним, и сделал то и то» (Еошуа 7; 19—20). И откуда мы знаем, что исповедь его искупила преступление, совершенное им? Ибо сказано: «И сказал Еошуа: “Зачем ты погубил нас? Погубит тебя Всевышний в день этот”» (там же 7; 25), — в этот день, то есть в этом мире ты погублен, но ты не погублен в будущем мире. А если кто не знает, как исповедоваться, то говорят ему: «Скажи: да будет смерть моя искуплением за все мои преступления» (Санэдрин 43б).

Если человек преступил одну из заповедей, что есть в Торе, позитивную или негативную, умышленно или неумышленно, — обязан исповедоваться пред Всевышним, когда вернется на добрый путь и раскается в своем преступлении, как сказано: «Если мужчина или женщина сделает какой-либо из грехов людских, совершая преступление против Всевышнего, и провинится душа эта, пусть признаются в грехе своем, который они сделали» (Бамидбар 5; 6—7), это устная исповедь. И все приносящие искупительную жертву «хатат» или «ашам», и те, кто карается смертной казнью или плетьми, — не искупаются смертью или плетьми, или жертвой, пока не раскаются и не исповедуются. А если кто поранил ближнего или нанес ущерб его имуществу, — не прощается ему, даже если возместил ущерб, пока не исповедуется и не раскается, и не даст зарок не поступать так впредь.

И как же он должен исповедоваться? Да скажет: «Молю Тебя, Всевышний, я согрешил, преступил, восстал пред Тобой и сделал так-то и так-то. И вот я раскаиваюсь и стыжусь своих поступков, и больше никогда не повторю такого!» Это основа исповеди. А тот, кто много исповедуется и продолжает исповедоваться, — достоин похвалы.

Вот также основа исповеди: «Но мы согрешили». В исповеди[9] весьма хорошо упоминать в подробностях свое преступление, например, если ел падаль /невелот/ и мясо больных животных /трефот/ или другое запрещенное, то, когда говорит «я согрешил /ашамти/», пусть скажет «я ел запрещенное /ахальти/»; а если согрешил распутством, то, говоря «я предал /багадти/», пусть скажет «я совершил распутное соитие /баальти/», и пусть упомянет, было это с нееврейкой или с еврейкой, которая не очистилась после менструации /нида/; а если украл, то, говоря «я ограбил /газальти/», пусть скажет «у такого-то я украл и того-то ограбил»; а если оговорил другого или злословил, или дал кому-нибудь дурную кличку, пусть скажет об этом: «я говорил дурно о других»; а если зря пролил семя, то когда дойдет до «я привел других к преступлению /hээвейти/», пусть скажет «я пролил зря семя /hюцейти/»; а если совершил инцест, то, когда дойдет до «я умышленно преступил /задти/», пусть скажет «я совершил инцест /занити/»; а если нарушил субботу, то, когда дойдет до «я взял чужое /хамасти/» пусть скажет «я нарушил субботу /хилальти/»; а если позарился на чужое, пусть скажет «я позарился на чужое /хамадти/». И так по всему алфавиту, на каждую букву, пусть скажет в исповеди о преступлении, что совершил. И пусть скажет со слезами: «Да оставит нечестивый свой путь, и человек греха — помыслы свои, и пусть вернется ко Всевышнему, и Он помилует его, к нашему Бо-гу, ибо Он прощает множество раз» (Ишая 55; 7). И тогда это поможет ему! А в конце исповеди — «Я отошел от Твоих заповедей и от Твоих благих законов, и это мне ничего не дает. А Ты справедлив во всем, что пришло на меня, ибо Ты творишь истинно, а я согрешил». И тогда пусть скажет: «Я преступил повелевающие и запрещающие заповеди, я преступил то, что карается наказанием “карет” и смертной казнью, я преступил Учение Письменное и Учение Устное, я забыл Твое Великое Имя, я забыл ярмо Твоего царствия и страха, а Ты прав во всем, что на нас пришло».

И говорится в Иерусалимском Талмуде: «Как исповедуются? “Властитель миров! Я совершил дурное пред Тобой и стоял на дурном пути. Более я не поступлю так! Да будет на то воля Твоя, Всевышний, Бо-г мой и Бо-г отцов моих, чтобы Ты искупил все мои преступления и простил мне все мои грехи”»(Иер. Йома 8; 7).

Пусть же человек раскается во всех преступлениях и во всех своих дурных качествах. А тому, кто раскаивается в дурных качествах, требуется огромное усилие /хизук/, ибо человек уже привык к этим качествам и ему трудно отдалиться от них. И об этом сказано: «Пусть нечестивый оставит свой путь и человек греха — свои помыслы» (Ишая 55; 7). И пусть кающийся не думает, что он далек от степеней праведников из-за совершенных им грехов и преступлений. Это не так! Он любим и мил пред Создателем, благословен Он, будто никогда не грешил. Более того — его ожидает великая награда, ибо он попробовал вкус преступления и удалился от него, и покорил свое злое начало. Сказали мудрецы: «Там, где стоят раскаявшиеся, не могут стоять совершенные праведники» (Брахот 34б). Ибо ступень раскаявшихся выше ступени тех, кто никогда не грешил, потому что они покоряют свое злое начало больше негрешивших.

Все пророки призывают к раскаянию. И евреи могут быть избавлены лишь раскаянием (Санэдрин 97б). И Тора обещает, что евреи раскаются в конце их изгнания и сразу же будут избавлены, как сказано: «И будет, когда сбудутся на тебе все слова эти, благословение и проклятие, которые Я положил перед тобою, тогда ты уразумеешь, <…> и вернешься ко Всевышнему, <…> и Всевышний вернет твоих изгнанников, и помилует тебя, и вернет, и соберет тебя из всех народов» (Дварим 30; 1—3).

Смотри же, насколько велико значение раскаяния! Раскаяние велико, ибо оно приближает человека ко Всевышнему, как сказано: «Вернись, Исраэль, ко Всевышнему» (Ошеа 14; 2), и сказано: «И вы вернулись ко Мне» (Амос 4; 6), и сказано: «Если ты возвратишься, Исраэль, ко Мне возвратишься» (Ирмия 4; 1). Это значит, что если раскаешься, то прилепишься /тидбак/ ко Всевышнему. Раскаяние приближает далеких: еще вчера этот человек был гадок пред Всевышним, ненавистен, отвратителен и удален, а ныне он любим и мил, и близок. Всевышний удаляет преступников и приближает раскаявшихся одними и теми же словами; это касается как отдельных людей, так и общества. Как сказано: «И будет, там, где было сказано: “вы не Мой народ”, будет сказано им: “сыны Бо-га живого”» (Ошеа 2;1). Об Иехании, когда он был преступником, было сказано: «Запишите этого человека бездетным, мужем злополучным во дни его» (Ирмия 22; 30).

«Если бы был ты, Каньяу, сын Иеоякима, царь Иудеи, /перстнем с/ печатью на деснице Моей, то и оттуда Я сорвал бы тебя» (там же 22; 24), — а поскольку он раскаялся в изгнании, сказано о сыне его, Зерубавеле: «В тот день, — слово Всевышнего, — Я возьму тебя, Зерубавель, сын Шалтиэля, раб Мой, — слово Всевышнего, — и сделаю тебя, как печать» (Хаггай 2; 23).

Сколь высока ступень раскаяния! Этот человек был отделен от Всевышнего, как сказано: «Ибо грехи ваши произвели разделение между вами и Всевышним» (Ишая 59; 2). Кричал, умолял, а ему не отвечали, не принимали его молитву, как сказано: «Вы умножите молитвы, а Я не не услышу» (там же 1; 15). И исполнял заповеди, а ему бросали их обратно в лицо, как сказано: «Кто просил вас топтать дворы Мои?» (там же 1; 12), «Закрыл бы кто-нибудь из вас двери» (Малахи 1; 10), «Добавьте к жертвоприношениям вашим всесожжения ваши и ешьте мясо» (Ирмия 7; 21). А сегодня он приблизился ко Всевышнему, как сказано: «И вы, кто приблизился ко Всевышнему» (Дварим 4; 4). Кричит, умоляет, — и сразу же услышан, как сказано: «И будет: прежде, чем воззовут они, Я отвечу» (Ишая 65; 24). И исполняет заповеди, и их принимают с радостью и милостью, как сказано: «Ибо Всевышний благоволит к делам твоим» (Коэлет 9; 7), и более того, — Он как бы вожделеет их, как сказано: «И приятен будет для Всевышнего дар Иеуды и Иерусалима, как в дни древние и как в годы прежние» (Малахи 3; 47).

Те, кто раскаялся, обычно весьма смиренны и негорделивы. И если глупцы пристыдят их прежними делами и скажут им: «Вчера ты поступал так-то и говорил так-то», — пусть не чувствуют обидчиков, но слушают и радуются. Они знают, что им в заслугу, если они стыдятся своих прежних поступков, их ступень поднимается. Но говорить раскаявшемуся: «Вспомни свои прежние дела!» или упоминать об этом при нем, чтобы устыдить, — это великое преступление, и об этом сказано (Ваикра 25; 17): «И не обижайте друг друга» (Бава Мециа 58б).

Раскаявшемуся следует искать добрых дел и удалиться от помыслов этого мира. И стараться идти по замыслу Всевышнего и укрыться под сенью Его. И нести ярмо Учения Всевышнего, и терпеть обиду от глупцов, и позор, и быть как бы глухим, слепым и мертвым, подобно тому, как сказано: «Ибо за Тебя нес я посрамление, <…> и сделал я власяницу одеждой своей, <…> — но молитва моя к Тебе, Всевышний, во время благоволения» (Теилим 69; 8—11—14).

[1] 1 парса равна 4 км.

[2] Первая причина содержится в самом человеке, а третья — в работе.

[3] Слово «тшува» означает «раскаяние» и «возвращение».

[4] Ранняя смерть без потомства.

[5] То есть требует подчинения, но не помогает, когда требуется его помощь и руководство.

[6] Между Рош а-Шана и Йом Кипур.

[7] Особое помещение около Храма, где заседал Синедрион.

[8] В наше время нижеследующее неактуально. См. также в кн. Я.И. Каневского (Стайпелер) «Карьяна де-Игарта» гл. 16.

[9] Это относится к исповеди по буквам алфавита, она содержится в сидуре и махзоре на Йом-Кипур.

Читайте на сайте обзор по теме Раскаяние — Тшува