Недельная глава Насо

Содержание раздела

Тора детально перечисляет обязанности храмовой службы, возложенные на три рода из колена Леви — Кеата, Гершона и Мерари. Моше проводит их перепись. Общее число левитов, пригодных по возрасту для несения такой службы (от 30 до 50 лет), составило 8580 человек.

Далее приведен ряд законов. Ритуально нечистых людей надо удалять из стана. Если человек сознается в краже чужой собственности после того, как он отрицал это в суде, ему надлежит вернуть все сполна, добавив пятую часть стоимости, и принести искупительную жертву в Храме. Если владелец собственности умер и у него не осталось наследников, все выплаты производятся коэну. Если муж заподозрил жену в измене, она получает статус соты и отправляется на проверку к коэну. Коэн готовит питье из воды, смешанной с земным прахом и специальными чернилами, которыми на пергаменте было написано Имя Б-га. Если женщина невиновна, напиток не причиняет ей вреда. Более того: понесенное унижение компенсируется ей беременностью и легкими родами. Но если она действительно вступала в близость с чужим мужчиной, ее ждет мучительная сверхъестественная смерть.

Далее описан статус назира (назорея). Назир посвящает себя Б-гу на определенный срок, в течение которого он не ест виноград и не пьет виноградное вино, не стрижет волосы и избегает контактов с умершими. Когда срок посвящения истечет, назир должен обрить голову и принести жертвы в Храме, после чего он может вернуться к нормальной жизни. Если он по какой-то причине прервал свой обет, то начинает все сызнова после бритья головы и принесения храмовых жертв.

Коэны получают заповедь благословлять народ особым благословением. Строительство переносного Храма, Мишкана, завершено, и первого нисана на второй год после Исхода проводится его освящение. Главы всех колен жертвуют повозки с быками для транспортировки Мишкана и приносят свои дары: золотые и серебряные изделия, жертвенных животных, благовония, хлебные приношения.

Выше голову, друг

В конце предыдущего раздела Бемидбар и в начале этого Тора пишет о трех родах колена Леви. У Леви были три сына: Кеат, Гершон и Мерари, чьим семьям поручались специальные задачи по установке Мишкана и транспортировке его частей.

Тора по-разному представляет эти семьи. При исчислении семьи Кеата (из которой, кстати, вышли Моше, Аарон и все коэны) она говорит: «Насо эт рош — подними голову сыновей Кеата… к их семьям, к дому их отцов» (4:2). Говоря о семье Гершона, она добавляет к этой формуле «также их», а при подсчете потомков третьего сына Мерари выражение «подними голову» вообще отсутствует. Что означают эти лексические нюансы?

Три сына Леви представляют три этапа еврейской истории. Кеат символизирует эпоху, когда евреи жили в своей стране, составляя единое общество. Имя Кеат родственно слову кеила, община. В ту эпоху еврейский народ черпал величие из заслуг своих выдающихся праотцев Авраама, Ицхака и Яакова. Поэтому они жили с «поднятой головой», обращенной «к дому их отцов».

Затем наступила эпоха рассеяния. Имя Гершон указывает на изгнание. В те годы евреи скитались с места на место, спасаясь от преследований, и нигде не находили долгого покоя и безопасности. Но они хранили верность Торе, и о них говорится: «Подними голову сынов Гершона, также их… к дому их отцов» (4:22). Подобно сыновьям Кеата, они сохраняли свое достоинство и отличие от других народов благодаря духовной связи с праотцами.

Последнюю, нынешнюю фазу еврейской истории символизируют сыновья Мерари. Это самый горький этап, отмеченный физическим и духовным истреблением миллионов еврейских душ. Само имя Мерари образовано от слова «горький» (например, в пасхальный Седер мы едим марор, горькую зелень).

О Мерари Тора не говорит: «подними голову», ибо мы слишком далеко отошли от нашего духовного наследия, забыли Б-га и день нашего «бракосочетания» с Ним у горы Синай. Когда рушится брак, то первой жертвой становится годовщина свадьбы. Когда евреи отходят от Торы, они забывают прежде всего Шавуот. Пасхальную мацу и гаменташен на Пурим ели и в эпоху победившего атеизма. Обрезание тайно делали даже в семьях коммунистов. Бабушкины субботние свечи долго теплились в памяти. В Йом кипур многие тайно постились, а в Рош ашана молодежь танцевала у синагог. А что делали в Шавуот? И чем он вообще знаменит?

Поколения, которые переживут эту катастрофу тела и души, лишатся прямой поддержки своих великих библейских предков, но она им и не потребуется: их верность Б-гу будет и так очевидна. Уже сегодня она проявляется в самозабвенных бдениях над Торой в ночь Шавуот и в многотысячных толпах молящихся, собирающихся до рассвета у Западной стены пока еще разрушенного Храма.

Вечное достояние

Странная фраза: «А посвящения человека будут принадлежать ему; то, что человек даст коэну, (истинно) его будет»(5:10). Кому же все-таки будут принадлежать священные дары: коэну или самому дарителю? И если последнему, то о каком даре вообще идет речь?

С позиции вечности все физическое, материальное, приобретенное в этом мире, неизбежно покидает нас при переходе в мир иной. Лишь кодшим, наши посвящения Б-гу, духовные приобретения — изучение Торы и выполненные заповеди — навечно остаются с нами. То же самое и в отношениях с людьми. Истинно нашим остается не накопленное имущество, а та его часть, которую мы даем коэну, служителю Храма, полномочному представителю Всевышнего.

Поясняя эту мысль, Хафец Хаим приводит такую притчу. Одного человека обвинили в преступлении, за которое его должны были казнить. Осужденный обратился к царю с прошением о помиловании и попросил трех друзей ходатайствовать за него. Его самый близкий друг отказался идти с ним во дворец. Второй проводил его до дворцовых ворот, но не решился переступить порог. И только третий друг, которого осужденный и за друга-то не считал, смело вошел во дворец, предстал перед царем и добился от него помилования.

Наш лучший «друг» в этом мире — деньги, но когда через сто двадцать лет Небесный Трибунал призовет нас дать отчет за свои прижизненные поступки, деньги равнодушно простятся с нами, останутся дома или в банке. Ведь в саване нет карманов. Второй «друг» — дети, семья — проводит нас в последний путь, но лишь до могилы, порога «небесного дворца». И лишь Тора и заповеди, чьей «дружбой» и ценностью мы так часто пренебрегали, придут с нами в Суд, с легкостью преодолев границу между двумя мирами, и будут преданно свидетельствовать в нашу пользу перед Царем Царей. На них вся надежда.

Публикуется с разрешения издательства «Швут Ами»