Искусство ради искусства? Ханукальные размышления

ПРИМАДОННА

Почему среди художников так много эгоцентриков? Вызывающее поведение поп-звезд — только одно из проявлений общей картины. Одинокий художник, запертый в своей мастерской творит шедевр, не обращая внимания на еду, разложенную рядом. Это — клише. Дурной характер деятеля искусства, взрывы его ярости стали эталоном таланта. Маэстро бросает на пол дирижерскую палочку и в гневе покидает репетиционный зал... Привычная сцена из жизни многих симфонических оркестров. Поведение примадонны, упрямство и высокомерие —  «фирменные знаки» художников всех видов искусства. Почему же они так эгоистичны? Почему окружающие мирятся с этим? Почему своим молчанием мы одобряем подобный стиль общения? Художник считает себя Творцом. Ведь поначалу перед ним — чистый лист. И вот он создает на нем свой мир. Нечто возникло «из ничего». И это «нечто» — во власти художника. Он может создать его, а потом — уничтожить. Написанное им небо может быть голубым или желтым. Это — его видение. Он может класть мазки в любом направлении. И кто скажет ему, как нужно писать? Только — он сам.

ИСТИНА И КРАСОТА

Если есть в мире народ, который можно считать символом Искусства с большой буквы — так это граждане Древней Греции. Греки создали эстетику, поэзию, драму... Почему же греки достигли вершин? «Успех» греческого искусства не в географическом расположении, не в демографической или расовой принадлежности. Его источник — стих Торы: «Да расширит Всевышний возможности Яфета, да будет он обитать в шатрах Шема» (Берешит, 9:27). Так благословил Ноах своего старшего сына. Но благословение красотой дается при условии, что Яфет «будет обитать в шатрах Шема». Почему Ноах дал ему это благословение на таком условии? Имя Яфет имеет тот же корень, что и слово яфэ, то есть —  «красивый». Четвертый сын Яфета — Яван. Так евреи называли Грецию. Еврейский народ — потомок Шема. Шем, в переводе с иврита означает —  «имя». В других языках имена функциональны и не определяют суть предмета и явления. В святом языке имя определяет сущность, связывает с духовным корнем. Яфет, красота, искусство находит подобающее место в схеме вещей, когда «обитает в шатрах Шема, когда выражает сущность», раскрывает истину существования. Истина — это и есть Красота, но красота может быть и неистинной. Если Яфет покидает шатры Торы, оставляет мир сущности, мир Шема, и концентрируется на самом себе, искусство становится извращенным и извращающим.

СЕМЬДЕСЯТ ЗАПЕРТЫХ КОМНАТ

Несколько ключевых событий выражают отношения между Иерусалимом и Афинами, Шемом и Яфетом. Они происходят в кислеве и тевете. Особенно показателен в этом отношении праздник Хануки, который начинается 25 кислева и заканчивается в первые дни Тевета. Однако спустя несколько дней для нашего народа наступает день печали, который раскрывает другую сторону символических отношений между Шемом и Яфетом.8-го тевета три дня духовной тьмы низошли на мир, когда греко-египетский царь Птолемей (2 в. До н. э.) запер семьдесят еврейских мудрецов в отдельных комнатах и каждому приказал сделать перевод Торы на греческий язык. Льва, который бродил на свободе, заперли в клетку. Тора, план всего творения, была заперта в клетку чужого языка. Она стала просто книгой на полке. Теперь народы мира могли сказать: «Да знаем мы вашу Тору. Она стоит у нас на полке в университетской библиотеке. Там, в философско-религиозном разделе...». В чем состояла символика этого действия — взять и запереть мудрецов в отдельных комнатах? Комната подобна шатру. Когда Птолемей запер мудрецов в «одиночках», он как будто поместил их в шатры, посадил Шема в шатер Яфета. Когда Тору перевели на греческий, ее как будто заперли в холлах академии, как любую другую книгу. Сущность заставили служить форме. Внутренний мир стал слугой внешнего мира. Мир перевернулся вверх ногами.

ИСКУССТВО РАДИ ВСЕВЫШНЕГО

Есть религиозное искусство греков и их потомков: Донателло, Микеланджело, Бах, Гендель... Но религия здесь служит искусству, а не наоборот. Религия платит искусству и даже становится материалом, «сырьем» для искусства. Стремление к Творцу мира в этом случае — уже не цель достижений художника. Человек не хочет служить Всевышнему. Это сделал Птолемей, закрыв мудрецов в комнатах. Естественный порядок был перевернут. С греческой точки зрения, центр мира — человек. Интеллект человека, его способность воспринимать Творца «определяет» Божественные «пределы». То, что я не могу представить себе, не существует.

КРАСОТА ИСТИНЫ

Еврейский народ, потомки Шема, провозглашают миру, что ум человека не в состоянии ни постичь, ни ограничить Всевышнего. Творец не сидит в человеческом шатре. С еврейской точки зрения, красота определяет сущность. Она указывает на реальность за пределами человеческого сознания. Слово уродливый, на иврите — ахур, другое значение которого «светонепроницаемый», «темный». Все, что скрывает внутреннюю сущность — безобразно, каким бы красивым они ни казалось. Ничто не может быть по-настоящему красиво, если не выражает сущность. На иврите лицо — паним, это произносится почти как пним —  «внутри». Только в лице человека можно увидеть его внутреннюю сущность, в которой интеллект властвует над физическим строением. Истина с большой буквы — вне сознания человека. Когда мы замечаем, как красив этот мир, что-то подсказывает нам, что есть трансцендентное существование — абсолютная Истина. Истинный художник испытывает трепетный восторг перед этим существованием и превращает его в ноты, картины, литературные метафоры. В мире искусства человек не может распоряжаться как тиран. Искусство — самое живое отражение внешнего мира.

Рав Ашер Синклер, раньше снимался в Голливуде — в комедийных фильмах, выступал на многих сценах мира в жанре «Stand up comedian». Затем оставил Голливуд и сцену, начал жить согласно еврейским традициям. В Израиль приехал из Лондона. Сейчас преподает в иешиве Ор Самеах в Иерусалиме.