Тфилин для Ариэля

Проходят дни и недели после резни на юге Израиля. Резервисты и добровольцы работают без сна и отдыха, идентифицируя тела погибших. Обновляются списки. Сотни, сотни, сотни имён. Не передать, сколько боли, разрушенных судеб, опустошенных сердец, осиротевших детей. За каждым номером скорбного списка — целый мир.

315. Янив Зоар, 54 года, фотожурналист, из Нахаль Оз

316. Ясмин Зоар, 49 лет, из Нахаль Оз

317. Кешет Зоар, 20 лет, из Нахаль Оз

318. Тхелет Зоар, 18 лет, из Нахаль Оз

425. Хаим Ливнэ, 87 лет, из Нахаль Оз

545. Майор запаса Ран Послушни, 48 лет, из Нахаль Оз, охрана поселка

Ариэлю Зоару 13 лет. До 7 октября 2023 он жил в приветливом цветущем киббуце под названием Нахаль Оз с папой, мамой и двумя сестрами — Кешет и Тхелет. Дед Хаим, мамин отец, жил неподалеку, в том же киббуце. Семья Зоар не относила себя к религиозным, и все же Ариэль готовился к бар-мицве, дню еврейского совершеннолетия, и знал, что отец подарит ему в этот день свои тфилин, которые уже на протяжении четырех поколений передавались в семье от отца к сыну.

7 октября киббуц Нахаль Оз должен был праздновать своё 70-летие. Киббуц был украшен к празднику и ждал множество гостей. И совсем не ждал, что вместо этого окажется захвачен террористами ХАМАСа. В половине седьмого утра Ариэль, как обычно, совершал пробежку. Когда послышались выстрелы, он сначала попытался вернуться в свой дом. Но потом стали раздаваться крики на арабском, Ариэль понял, что медлить нельзя, и бросился к дому Рана, охранника посёлка. Ран спрятал мальчика в защищенной комнате, вместе со своей женой и детьми, а сам вступил в бой с террористами и через несколько часов был убит.

20 террористов ХАМАСа зверствовали в киббуце до вечера, врываясь в дома, расстреливая людей, сжигая и разрушая всё кругом. Ариэль Зоар в один день лишился отца, матери, деда и двух сестер. Слава Богу, он не остался совершенно один: его тётя и родители отца живут в центре страны, и они забрали мальчика к себе, как только киббуц был освобожден.

Ариэль в один день стал полным сиротой. Близкие, которые и сами испытывали шок, горе, невосполнимую утрату, старались найти слова утешения для мальчика — и не находили. Советовались — что сделать, чтобы хоть немного облегчить его боль, но ничего не могли придумать. Неожиданно Ариэль сам сказал тёте о своем желании:

— Тфилин… Папины тфилин остались там, в нашем доме. Может быть, их как-то можно достать?

Тётя Ариэля взялась за телефон и начала звонить наудачу знакомым, которые могли помочь в этом деле. Знакомые перенаправляли ее к своим знакомым, те давали телефоны разных людей, пока наконец она не попала на того, кто уже две недели работал там, в киббуце Нахаль Оз. Работал с командой таких же, как и он, добровольцев организации «ЗАКА»: оставив свои семьи, забыв, когда последний раз ели, а тем более — спали, днем и ночью они искали останки тел погибших в день жуткой резни, чтобы идентифицировать их, а после — достойно предать земле.

Она сразу поняла, что дозвонилась до человека, который сможет выполнить просьбу ее племянника. Это был командир спецподразделений «ЗАКА» Хаим Отмазгин.

— Понимаете, у Ариэля бар-мицва через две недели… А это такие особенные тфилин. Нельзя допустить, чтобы они пропали! Мой брат Янив не успел их передать Ариэлю. Яниву они достались от нашего папы, а тот их получил от своего отца, нашего деда. Деда убили на глазах папы во время Катастрофы, но тфилин всё же остались у него… А сейчас — неужели никак нельзя их спасти — для Ариэля?.. Он так мечтал наложить эти тфилин в день своей бар-мицвы…

Хаим всей душой хотел помочь — но как? Для того, чтобы зайти в какой-то из разрушенных или сожженных террористами домов, нужно было получать разрешение ЦАХАЛа — ведь это было опасно, район постоянно продолжал обстреливаться ракетами ХАМАСа. Хаим упросил армейского командира дать ему возможность зайти в дом семьи Зоар — тот просто не смог отказать, узнав, в чём дело:

— Хорошо, я даю вам 6 минут. Идите и забирайте оттуда, что вам надо, и сразу же выходите.

Хаим с командой добровольцев забежал в дом. Что там творилось внутри — не описать словами. Но сейчас нельзя было ни о чем думать, нельзя было ничего чувствовать. Нужно было просто выполнить просьбу мальчика, который здесь когда-то жил. Очень давно — целых две недели назад.

— Ребята, смотрите рядом с компьютером, тфилин должны быть там! И талит тоже! Возьмите еще фотографии семейные!

— Выходите, время вышло! — послышался снаружи голос командира.

В тот же вечер Хаим Отмазгин с группой волонтеров отвез добытые тфилин, талит и фотографии в Ришон-ле-Цион, в дом бабушки и дедушки Ариэля. Ариэль вышел их встречать — но не смог сказать им ни слова и разрыдался.

Они стояли там сорок минут и просто плакали, и плакали, и не могли остановиться: Ариэль, его тетя, бабушка, дедушка и четверо волонтеров — взрослых, бородатых, сильных и храбрых мужчин. Две недели они проработали без остановки — у них не было времени на эмоции. В тот вечер слезы впервые вырвались у них наружу, и это были слёзы не горя, а надежды. Ведь если ребенок, в один день потерявший свою семью, хочет получить на память от родителей только тфилин своего отца, — это может значить лишь одно: народ Израиля жив! Жива наша Традиция, живы ценности нашего праотца Авраама, жива наша вера, а значит, мы непременно, с Божьей помощью, победим в этой войне с Амалеком. Ам Исраэль Хай!