Нарушить постановление мудрецов страшнее, чем нарушить заповедь Торы?

Уважаемый Марк, здравствуйте.

Очень благодарен Вам за важный вопрос.

Чтобы всем читателям сайта было понятно, о чем Ваш вопрос, приведу слова книги «Орхот Цадиким»^[i] («Пути праведников»), врата 26 — «Врата Раскаяния», здесь:

«Первое: кающийся должен знать свои деяния и помнить их все до единого. Потому что человек, не приученный с детства исполнять заповеди, во все свои дни будет совершать преступления. А многие считают, что человек должен каяться, лишь если… совершил серьезные преступления. И не знают, что следует покаяться и в остальных преступлениях. Раскаяться следует во всех случаях: и когда человек преступил Закон (Торы), нарушив заповеди предписывающие (асэ) и запрещающие (ло таасэ), и когда преступил постановления мудрецов. Нарушение же постановлений мудрецов подлежит большему наказанию, потому что нарушивший их подлежит смерти (Брахот 4 б). И всякий, нарушающий Закон или постановления мудрецов, должен покаяться».

Автор указывает на слова Талмуда в трактате Брахот (4 б). Там в связи с рассмотрением временных границ для молитв Шма и Амида приводится Барайта^[ii] дэ-Рабан Гамлиэль^[iii]:

Мудрецы возвели «ограду» (ограничение) для собственного решения (о том, что) Шма можно читать до рассвета. Чтобы не получилось так, что человек придет вечером с поля (усталый после работы) и решит: пойду домой и поем немного, и попью немного, и посплю немного, а после прочту Шма и вечернюю молитву. (Ведь он будет знать, что Шма можно читать до рассвета, т.е. у него еще много времени впереди). И одолеет его сон, и проспит всю ночь. Но когда человек вечером, придя с поля, заходит в синагогу, (то обычно) если он привычен читать Тору, — читает, если привычен учить Мишну (более высокий уровень), — учит, а потом читает Шма и вечернюю молитву, а (потом) ест свой хлеб и произносит благословение. (Т.е. человек действует наилучшим образом, когда знает, что, согласно постановлению мудрецов, время чтения Шма ограничено). А каждый, кто нарушает постановления мудрецов, достоин смерти (подлежит смертной казни).

То есть высказывание об опасности нарушения постановлений мудрецов является частью барайты, говорящей о том, как легко человеку от усталости, в заботах повседневной жизни пренебречь Законом.

В трактате Сота 4 б также приводится похожее высказывание — раби Зрика^[iv] цитирует слова раби Элазара^[v]: «Каждый, кто пренебрегает (заповедью) омовения рук, искореняется из мира».

Приведем также цитату из трактата Эйрувин 21 б, где Рава^[vi] толкует стих из книги Коэлет:

Что означает написанное: «А сверх того, сын мой, остерегайся составлять много книг (сфарим) — конца не будет; а много читать — утомительно для плоти» (Коэлет 12:12)? — Сын мой, будь осторожен в выполнении постановлений мудрецов (софрим) (даже) больше, чем в выполнении заповедей Торы. Ибо Тора включают в себя предписывающие и запрещающие заповеди (и не за каждое нарушение их полагается смерть). А каждый, кто нарушает постановления мудрецов, достоин смерти, как сказано: «…взламывающего ограду^[vii] укусит змея» (Коэлет 10:8).

Теперь мы видим, что перед нами метафора.

Если слова мудрецов так значимы и содержательны, то почему они не были записаны в Торе? В книге Коэлет сказано: «остерегайся составлять много книг — конца не будет». Здесь речь идет о том, что невозможно полностью передать Устную Тору письменно, так как она безгранична.

Там же толкуется и вторая часть стиха:

Что означают слова: «а много читать (учиться, говорить — להג, лаhаг) — утомительно для плоти»? Рав Папа^[viii], сын рава Ахи бар-Ада^[ix], процитировал слова рава Ахи бар-Улы^[x]: это учит тому, что всякий, кто высмеивает (мал-иг — מלעיג) слова мудрецов, будет приговорен (в Геиноме) к кипячению в экскрементах^[xi], которые являются результатом «утомления» человеческой плоти. (Упоминается также в Гитин 57 а).

(Поясним: звуки hэй — ה — в слове лаhаг и аин — ע — в слове мал-иг — гортанные и потому взаимозаменяемы).

Основываясь на этих трех источниках, мы можем сделать вывод: изречение о том, что нарушающий постановления мудрецов заслуживает смерти, касается трех моментов нарушения/заблуждения:

1. Пренебрежение постановлениями мудрецов потому, что это «всего лишь» мудрецы постановили, а не сама Тора: «Мудрецы постановили — нестрашно».
2. Насмешка над постановлениями мудрецов: «Ой, да что они понимают?!»
3. Непонимание самой сути постановлений мудрецов, сути Устной Торы: это не «их собственные» постановления, не «их личное мнение», а часть Б-жественного откровения.

Теперь можно предположить, по какой причине пренебрежение постановлениями мудрецов является таким опасным нарушением

Например, рав Амрам Блум^[xii] в своих респонсах «Бейт Шеарим» (Йорэ Дэа, 437) отталкивается от слов Равы в Эйрувин и утверждает, что каждый запрет мудрецов на самом деле является запретом Торы. Но из-за того, что в прежние время люди были более развиты духовно, эти запреты не нужно было записывать в Торе, ведь все и так понимали, что этого делать нельзя. Например, в Торе не приводится запрет людоедства, но этого и не требуется: понятно, что каннибализм противоречит духу Торы.

Точно так же существует множество запретов, которые в прежние времена были понятны «сами по себе». Лишь по прошествии времени, когда люди огрубели и их погруженность в «материю», в материальное возросла, они перестали понимать, почему что-либо запрещено, если об этом «не написано прямо». Тогда мудрецы объявили о запрещении некоторых действий, хотя эти запреты были на самом деле более древними.

Тот запрет, который даже не требуется записывать, который люди соблюдают «естественно», например, тот же запрет людоедства, несомненно — более строгий, чем запреты записанные. А то, что мудрецы запретили определенные действия в субботу, проистекает из повеления Торы — тишбот («отдыхай»; Шмот 34:21), см. «Мусорное ведро в Шабат».

А хасидский наставник раби Авраам-Дов из Овруча^[xiii], ученик раби Леви-Ицхака из Бердичева^[xiv], дает другое объяснение, косвенно связанное с тем, что сказано в трактате Брахот. Он обращается к словам Рабейну Йоны Геронди^[xv] в его книге «Шаарей Тшува». Там Рабейну Йона рассматривает вопрос, почему жертву ашам талуй (ее приносят, когда не уверены, был ли совершен грех) выбирают из крупного рогатого скота, а для жертвы хатат (ее приносят за грех, о котором известно точно) предусмотрены разные варианты, можно приносить даже муку.

Рабейну Йона пишет: когда человек точно знает, что он согрешил, он раскаивается в грехе всем сердцем, а когда есть сомнение (он не знает, съел он запрещенный нутряной жир или обыкновенный, разрешенный), то он утешает себя, что, возможно, не сделал ничего страшного, и раскаяние его недостаточно сильно. Поэтому Тора и предписала принести более дорогостоящую жертву: чтобы подчеркнуть серьезность ситуации и необходимость настоящего раскаяния.

Это же относится и к запретам мудрецов: когда человек нарушает закон Торы, он понимает, что должен вернуться к Творцу. А когда нарушает запрет мудрецов, установленный людьми или выведенный ими из Торы согласно принципам герменевтики (толкования), он не всегда до конца понимает опасность нарушения и необходимость раскаяния. Причиной может быть его недостаточное доверие к словам мудрецов.

Похожее объяснение мы читаем и в Орхот Цадиким: «Раскаяться следует во всех случаях: и когда человек преступил Закон (Торы), нарушив заповеди предписывающие (асэ) и запрещающие (ло таасэ), и когда преступил постановления мудрецов. Нарушение же постановлений мудрецов подлежит большему наказанию, потому что нарушивший их достоин смерти (Брахот 4 б). И всякий, нарушающий Закон или постановления мудрецов, должен покаяться»

Т.е. слова о суровом наказании за нарушение постановлений мудрецов призваны указать человеку на значимость постановлений мудрецов, чтобы он, не дай Б-г, не пренебрег ими, потому что они «не из Торы»; эти слова призваны сформировать у него правильное отношение к словам мудрецов.

Как бы то ни было, речь здесь идет не о смертной казни, а о наказании с Небес, как пишет Радбаз^[xvi] в своих респонсах (ч. 2, гл. 791). И, конечно речь идет о тех, кто насмехается или пренебрегает, но не об обычных людях, которые по незнанию нарушили запрет мудрецов.

Есть и замечательный ответ Маараля из Праги^[xvii] в «Беэр а-Гола» и в «Нер Мицва».

С уважением, Леви-Ицхак Риц

[i] «Орхот Цадиким» («Пути праведников») — труд по еврейской этике, написанный неизвестным автором в Германии в 15 веке. В нем рассматриваются качества, которые должен выработать в себе еврей.

[ii]Барайта или брайта (арам. «внешняя») — галахическое положение или агада, которые не были включены в Мишну, кодифицированную раби Йеудой а-Наси.