Евреи выходят из Египта, становятся свободными. Почему же Тора сохраняет институт рабства?

Здравствуйте, Тимофей!

Вы задаете хороший вопрос.

Действительно, почему, освободив евреев из рабства — и сделав это событие краеугольным камнем всей нашей религии, — Тора сохраняет этот институт?

Уникальность Торы, среди прочего, заключается в том, что она дана на все времена. А времена бывают разные. Б-г создал людей разными потому, что у каждого своя роль. И целые поколения и эпохи Он тоже создал разными — по той же причине. Поэтому бывают обычаи и нормы, общепринятые в одну эпоху, но не в другую. И людям разных эпох бывает трудно друг друга понять. Ведь даже живущие одновременно «отцы и дети» часто друг друга не понимают, что уж говорить о представителях эпох, разделенных тысячелетиями.

Так оно и с рабством. Для современного мира оно неприемлемо. Но в античном мире, как Вам наверняка известно, рабство было нормой повсюду. Значит ли это, что рабство может быть в чем-то благом?

Зависит, о каком рабстве идет речь.

Если о нашем рабстве в Египте, то, как Вы справедливо замечаете, благом считается именно освобождение из него.

Но интересно: даже после обретения свободы праведный еврей называется тем же словом, которое ранее обозначало «раба», — эвед (от слова авода — «работа»). Только теперь он эвед а-Шем, что можно перевести как «раб Б-га» — а можно и как «служитель Б-га». Ведь свобода не противоречит идее служения кому-то кроме себя.

Но в чем тогда разница между рабством и свободой?

В том, что в рабстве человека заставляют заниматься не своим делом. Тем, что не поможет ему развить свой потенциал и самореализоваться, ограничит его. Как в Египте, когда евреев заставляли класть кирпичи на стройках, когда мужчин заставляли заниматься женским делом, а женщин — мужским.

А на свободе человек может заниматься своим делом и его возможности в этой сфере не ограничивают, может развивать заложенный в нем потенциал, расправить крылья. Даже если его заставляют это делать и этим он кому-то служит.

Подобно тому, как прирожденный воин, сильный и мужественный, исполняя приказ, служит родине и добивается тех побед, на которые способен. Так еврей служит Б-гу, изучая Тору, занимаясь интеллектуальным анализом, развивает духовную сферу и совершает предписанные действия. В этом он способен достичь небывалых высот. Поэтому возможность отправиться в этот полет называется свободой, хотя ему предписал это Б-г, Которому он служит.

Поэтому в Торе также есть понятие рабства и подчинения другому человеку, которое считается полезным для подчиненного. Согласно Торе, Ноах постановил, что его потомок Кнаан проклят и будет рабом других людей (Берешит 9:25).

Хотя это называется «проклятьем», на практике таким потомком Кнаана был Элиэзер, слуга Авраама — и его жизнь и деятельность явно описываются как успех. Он пользовался полным доверием Авраама и блестяще справлялся с важнейшими миссиями, такими, как сватовство Ицхака.

Так проклятье это или успех?

Ключ к разгадке лежит в толковании мудрецами имени-прозвища, которым Авраам называл Элиэзера: «Дамэсэк» (Берешит 15:2). Простой смысл — «Дамаск», т. е. город, из которого Элиэзер был родом. Но мудрецы толкуют: доле у-машкэ ми-торато шель рабо — он «черпал и поил [других] из [колодца] Торы своего господина». То есть он перенимал Тору у Авраама и разъяснял ее другим.

Элиэзеру можно было доверить не только различные миссии в «светской» жизни, но и преподавание Торы (учения) Авраама. Но — только «Торы господина». «Своей Торы», своего учения Элиэзер произвести не мог. Он был не в состоянии сам ее изучать, сам пролагать путь. Он мог лишь учиться у Авраама, перенимать его мудрость.

Человеку с такой природой лучше быть «служителем»: сам по себе он несамостоятелен, у него нет своего пути. Но он может весьма преуспеть, сопровождая другого в его пути. Стать его «правой рукой» во всех отношениях.

Отказавшись «выдвигать» собственное учение, не только служить господину «физически», отдать в его распоряжение свое время, но и отдать ему на воспитание свою душу, стать его «продолжением». И так перенять все достоинства господина: его мудрость, его веру, его характер в целом.

Поэтому Мидраш (Берешит Рабба 60:2) называет Элиэзера эвед маскиль — «просвещенным», «мудрым рабом». Как объясняет Сфат Эмет, его мудрость заключалась в том, что он осознавал свое место и свою роль в жизни и использовал по максимуму те возможности, которые были ему даны, а не пытался «выйти на свободу» и «пользоваться» теми возможностями, которых у него не было.

Такое рабство не только полезно, но и на самом деле мало чем отличается от «свободы». Ведь если «свобода» — это возможность полностью развить свой потенциал, даже если к этому кто-то обязывает, то и у такого раба, как Элиэзер, подобная возможность есть.

В прошлом явно были такие люди, для которых рабство было полезным. Поэтому Тора может говорить о «кнаанском рабе» (эвед кнаани), и в этом нет ничего ужасного.

Нынешняя эпоха, среди прочего, отличается тем, что у людей значительно сильнее развит индивидуализм. Поэтому к настоящему времени идея формального рабства стала считаться неприемлемой. Но, если призадуматься, нетрудно осознать, что на практике и сегодня полной свободы нет ни у кого.

Если человек сам не является начальником (а у начальника — свои проблемы и ограничители), он формально подчинен начальнику на работе, и его свобода действий так или иначе ограничена. Многие решения принимают за него другие, а он вынужден подчиняться и проводить чью-то линию, с которой может быть не согласен.

И полной свободы передвижения у подчиненного нет: он обязан быть на работе и может получить отпуск только с ведома начальства. А даже если и получит, вовсе не обязательно сможет поехать, куда угодно: и семью бросить невозможно, и денег на все поездки не хватит.

В целом, человек, который служит чьим-то секретарем, помощником, «правой рукой» и постоянно должен быть при начальнике, на практике мало чем отличается от раба.

Так что на самом деле полной свободы нет ни у кого, все в той или иной мере «рабы», и главный тут секрет — не тосковать слишком много о тех возможностях, которых нет, а использовать те, которые есть, и развивать свой потенциал.

И помнить, что даже если бы человеку была дана та свобода, которой у него нет, это вовсе не обязательно пошло бы ему на пользу. Он может быть неприспособлен к тому «свободному плаванию», а может использовать возможности не только во благо, но и злоупотребить ими. Поможет ли это ему развить свой потенциал?

И даже необратимый исторический процесс перехода от рабства к нынешнему положению дел не является безусловным благом, если осуществлять его революционными методами и разрушать «весь мир насилья» одним махом.

Так, общество американского Юга 19 века не было по-настоящему готово к освобождению рабов: ни рабовладельцы, ни сами рабы. Поэтому истинная история тех времен выглядит не так радужно, как написали победители-северяне.

Бывшие рабы не были приспособлены к самостоятельной жизни в обществе, у них не было необходимых для этого знаний, умений и навыков. Огромное их число умерло от болезней. А бывшие рабовладельцы не смирились с идеей равноправия бывших рабов и взамен рабству быстро учредили систему сегрегации, которая просуществовала еще целый век.

Поэтому Торе не было бы смысла отменять рабство тогда и там, где оно еще было общепринято. Это было немыслимо, и общество этого бы не приняло. Людей просто так не переделаешь. Поэтому Тора не запрещает рабство там, где оно общепринято, — а делает его гуманным.

Это не значит, что надо смиряться с любой ситуацией. Как показывает тот же Исход из Египта, бывает рабство, от которого в конечном итоге надо избавляться, даже если изначально через него надо было пройти.

Но надо понимать, что обычно «освобождение» означает переход из одного подчинения в другое, и поэтому добиваться его имеет смысл лишь в том случае, если в новом подчинении человек на практике сумеет лучше реализовать свой потенциал и исполнить свою роль в жизни — что и было при Исходе.

Наконец, о той разновидности «раба», о которой Вы спрашиваете: эвед иври — «еврейский раб». Выше мы упоминали «кнаанейского раба», а здесь идет речь о еврее, который не удержался на высоком духовном уровне и проворовался. Если у него нет денег, чтобы возместить нанесенный ущерб, он «продается в рабство». Не навсегда — на шесть лет.

Но это весьма своеобразное «рабство». Тора дает целый ряд законов, регулирующих обращение с таким рабом: например, если у господина есть только одна подушка, он обязан дать ее рабу. Как говорит Талмуд: в конечном счете, получается, что «тот, кто купил себе раба, на практике купил себе господина» (Кидушин 20а). Какой же смысл в таком «рабстве»?

А вот какой: оно заменяет «исправительную колонию». Вора заставляют трудиться, только не в обществе подобных ему проблемных людей и уголовников, а в еврейской религиозной семье, где с ним обращаются как с человеком. Так есть реальный шанс его перевоспитания: он может приучиться к труду и, в то же время, к нормальным человеческим отношениям.

Ведь стоит обратить внимание: в отличие от большинства уголовных кодексов мира, Тора не предусматривает в качестве наказания тюремное заключение. Либо смертная казнь, либо бичевание, либо денежный штраф, либо принесение жертвы (опять же, денежные расходы). Но не лишение свободы в виде тюремного заключения, трудовой колонии и т. п.

Почему? Потому что это — и не смерть, и не жизнь. Если человек за свой грех заслуживает смерти, то его надо казнить. А если не заслуживает, ему надо дать продолжать жить.

А жить — значит развивать свой потенциал и выполнять свою роль, что невозможно при лишении свободы. И потому, что нет возможности делать свое дело, и потому, что, как известно, в местах лишения свободы преступники чаще не исправляются, а наоборот, находясь в компании других уголовников, всё больше становятся частью того мира — и, выйдя на свободу, продолжают в том же духе.

Поэтому большинство наказаний Торы означают: один раз ответить за свое нарушение, а затем получить возможность вернуться к полноценной жизни и стать здоровым членом общества: «После того, как претерпел это унижение, он снова брат твой» (Макот 23а).

И единственный вариант наказания в форме «лишения свободы» — это описанное «рабство», т.е. жизнь в хорошей семье, где человеку на практике дается возможность «вырасти», приобрести необходимые для нормальной жизни привычки и навыки, исправиться.

Вот почему Тора это допускает — как видим, это «рабство» совершенно непохоже на египетское, из которого мы освободились. А к настоящему времени мир дозрел и до всеобщей отмены рабства. Хотя остается возможность других типов подчинения, например, начальнику на работе.

Ведь, в конечном счете, главное — чтобы у каждого человека в отдельности и у общества в целом была возможность в полной мере развить свой потенциал. Если такая возможность существует, это и есть истинная свобода.

С уважением, Меир Мучник