Постижение веры 11. Слава — единение любви и страха

Границы постижения

«Бывает такое в постижениях разума — из-за того, что они связаны с материей — что они могут показаться чем-то подобными материальному постижению. Например, когда человек смотрит глазами, он видит то, что доступно его зрению. Но если он заставит глаза смотреть в такую даль, которая его зрению неподвластна, или на мелкое письмо, которое разглядеть не в силах, пытаясь рассмотреть это, то зрение его ослабнет не только в отношении этих вещей, но в отношении вещей, которые раньше были ему постижимы. Зрение его ослабнет, и он не сможет увидеть даже то, что видел до перенапряжения…

Подобное может произойти и с постижением разума. Если ты увидишь некое сомнение (парадокс), и не обманешь себя верой, будто бы могут быть аргументы там, где их быть не может. Если ты не начнешь насиловать разум, ложно опровергая то, что не опровергается аргументами. Если ты не будешь пытаться постичь непостижимое, — одним только этим ты уже достиг совершенства человеческого разума. И будешь ты на ступени раби Акивы, который с миром вошел, в размышления о Б-жественности, и с миром вышел оттуда.

Но если ты попытаешь постичь выше своих возможностей, или начнешь отвергать вещи, которые невозможно отрицать аргументами, или существование которых возможно, пусть и с очень малой вероятностью, ты придешь к тому же, что и Элиша Ахер^[1]. Ты не только не будешь совершенен, но вернешься еще более ущербным, чем самый ущербный человек. В тебе пробудится неуемная фантазия, склонность к недостаткам, к дурным качествам, страданиям разума и затуханию его света» (Морэ Невухим 1:32).

А о том, кто размышляет о запрещенном — «Что выше, что ниже, что раньше и что позже, сказано: “Ибо он пощадил славы своего Создателя”» (Хагига 11б). И когда мудрецы говорят «не пощадил славы своего Создателя», он имеют в виду, что он не пощадил и не пожалел его собственный разум, ибо разум — это и есть «Слава Всевышнего», и тот, кто не знает границ данного ему, попадает под власть своих вожделений и уподобляется скотине» (Рамбам, комментарий на мишну, там).

«На это намекает Шломо (Мишлей 25:27): “Есть меда много — не хорошо”» (Морэ Невухим, там).

В таком виде сами размышления и мысли, уже наносят ущерб в святом месте. Ведь размышляя об этом, человек заявляет, будто бы своим ограниченным разумом он может воспринять Бесконечного А это — ограничение Бесконечного, и это ересь. О размышляющем об этом, сказано: «Лучше бы он не приходил в мир» (Хагига, там).

Слава

«Разум — это слава Всевышнего».

«Слава Всевышнего — сокрытие вещей, слава царей — исследование вещей» (Мишлей 25:2). Глубокое осознание позволяет увидеть два аспекта, формирующие истинную славу — скромность и раскрытие. А если определить точнее — раскрытие, указывающее на глубины сокрытия, которые раскрытыми быть не могут. «“Скромно ходи с Властелином своим” — ибо скромность, это сама слава (уважение), и писание как будто бы говорит человеку, чтобы он был неразлучен со скромностью, которая и есть уважение (слава)» (Маараль, Натив а-цниют, 1).

Именно так это в отношении Создателя, благословен Он, и Его раскрытия в Творении (Слава Всевышнего — слава царей). И такова Тора, которая тоже называется «славой»: «Слава — это не что иное, как Тора, и сказано: “Славу мудрецов унаследуют”» (Авот 6:3). Ибо в этом суть Торы, и так «постоянно говорится в Зоаре, что вся Тора, это сокрытие и раскрытие» (Нефеш а-Хаим 4:28), смотри там подробные объяснения. Ибо так сказано: «И была у него мастером (אמון)» (Мишлей 8:30) — А еще, это же слово — «אמון» (которое мы перевели как «мастер», а мудрецы толковали, как «воспитатель», означает и «сокрытый» (Берешит Раба 1). И этот аспект сохраняется и после раскрытия Торы — оба этих лика Торы составляют ее славу.

«А раби Йоханан называл одежду “славой его”», ведь в этом смысл одежды, посредством которой человек раскрывается другим людям — скрывает, то, что требует скромности и открывает то, что вызывает уважение. А само слово «одежда» (לבושה), означает «без стыда» (לא בושה)» (Шабат 77б).

А все Творение и Тора — есть облачения для раскрытия воли Всевышнего в сотворении мира, и это слава Всевышнего — «Всевышний Царь, в гордость облачается». Обдумайте все это как следует.

Слава — единение любви и страха

Опираясь на слова Рамбама, приведенные выше, можно объяснить его же слова в другом месте, которые на первый взгляд кажутся странными. В четырех первых главах законов основ ТорыРамбам говорит о четырех первых Основах веры. И там, по его обыкновению, он объясняет «Маасе Меркава» и «Маасе Берешит»^[2]. А в начале второй главы там, он говорит о заповеди любить Всевышнего и бояться Его. На первый взгляд, неясно, какое это имеет отношение к теме тех глав.

Но в свете объясненного выше можно понять, что любовь ко Всевышнему должна служить двигателем стремления исследовать заповедь веры, и благодаря этому прийти к единению с Создателем, ведь в этом истинная цель веры. С другой стороны, «знание» Всевышнего приводит к любви к Нему: «Человек любит Всевышнего только познавшим Его сознанием, и по мере знания, будет и любовь — если мало, то мало, а если много, то много» (Рамбам, законы раскаяния, 10:6).

А трепет перед Его возвышенностью сдерживает человека от того, чтобы исследовать запретное. Когда человек знает невозможность постижения высшего разума, как говорит об этом рабейну Бахья (Дварим 13:5): «“И Его трепещите” — означает не исследовать Его в аспекте Его собственной сущности, а только в аспекте действий». С другой стороны, эта граница приводит человека к трепету перед Создателем. А соединение двух этих аспектов, это и есть Слава Всевышнего. Это совершенное постижение разума. Поразмыслите над этим хорошенько.

И вот слова Рамбама: «Б-га этого славного и грозного нам заповедано любить и бояться, как сказано: “И возлюби Г-спода, Б-га твоего”, и еще сказано: “Г-спода, Б-га твоего бойся”. И как можно любить и бояться Его? Когда человек задумается о делах Его, о Его чудесных созданиях, и увидит в них чудесную и бесконечную мудрость — он сразу возлюбит Всевышнего, восхвалит Его, и возжелает узнать Его великое имя. Как говорил Давид: “Жаждем душа моя Всевышнего, Б-га живого”. Но когда человек размышляет об этом, он тут же хочет отпрянуть, ибо он трепещет, понимая, что он мелкое создание, темное и низменное, стоящее со своим слабым разумом напротив обладающего совершенным сознанием. Как говорил Давид: “Когда увижу я небеса, дела рук твоих… Что [такое] человек, чтобы упоминать его…”(Псалмы 8:4,5). Согласно словам этим я объясняю великие правила из деяний Творца, дабы была возможность понимать и любить Всевышнего. Как и сказали мудрецы о любви, что благодаря ей ты узнаешь “Того, кто сказал и возник мир”» (Законы Основ Торы 2:1,2).

Когда же человек не щадит славу Создателя, то любовь к Нему замещается жаждой материального, а страх обращается бунтом, как это случилось с Элиша Ахер (бен Авуа)^[3]. И хорошенько обдумайте все, что мы объяснили здесь.

[1] Товарищ раби Акивы, который, как говорит Талмуд, «вошел» вместе с ним в рассуждения о Б-жественности, но не «вышел» оттуда с миром, а вышел еретиком.

[2] «Маасе Берешит» — в дословном переводе, означает «действо В начале», где «В начале», отсылает к семи дням Творения — сотворения мира, «маасе Меркава», трудно перевести на русский язык однозначно, но скажем, что речь идет о «сопряжении», хотя, смысл в том, что «массе Меркава», это действо, по исправлению мира, сотворенного в семь дней Творения, приведения его к полному совершенству и единству, чтобы он не скрывал сотворившего его Создателя, а напротив, открывал Его.

[3] Который, как мы говорили, стал еретиком и не просто еретиком, а совершал преступления даже не для своего удовольствия, а просто «назло» Всевышнему.