Ам Исраэль хай 35. Отход от традиции

Одним из главных достижений восточноевропейского еврейства в девятнадцатом веке было создание великих центров изучения Торы — ешив.¹ Эти образовательные учреждения постепенно стали жизненными центрами еврейских общин, распространяя ученость и согласие, необходимые для поддержания традиционного образа еврейской жизни и поведения, вначале среди митнагдим, а затем и среди хасидов. Подъем этих ешив тоже был новшеством по отношению к методам обучения, принятым в 17—18 веках в Восточной Европе. В ту пору центры Торы были рассеяны и малы. Раввин общины отвечал за образование молодых людей². Чем крупнее был ученый, тем больше учеников он обычно привлекал, но вся ешива была частным делом, сосредоточенным за столом у раввина или в местной синагоге. А новое движение сделало ешиву «учреждением», примерно таким, каким мы видим ее сейчас.

Большинство еврейских мальчиков учились в хедере³ с трех до десяти лет. После этого некоторые продолжали формальное образование, обычно до тринадцати лет, бар мицвы, посещая местные классы или частного учителя. А потом большинство молодых людей вливалось в местную рабочую силу, помогая ремесленникам или торговцам, или покидали дома, чтобы, терпя лишения, зарабатывать на жизнь в чужом, враждебном окружении. Другие продолжали обучение до шестнадцатисемнадцати лет, когда уже становились талмудическими учеными, поскольку изучение Торы было их единственным занятием с раннего детства. Было принято, чтобы все люди изыскивали время для занятий, хотя бы несколько часов в день.

Однако только избранные с выдающимися способностями, подающие большие надежды в Торе и интеллектуальном развитии, продолжали учиться целый день, а раввин общины был их учителем или наставником. Когда эти одаренные юноши исчерпывали знания местного раввина, им советовали поехать в другое место к большему знатоку Торы, выдающемуся раввину и учиться у него дома. Эти великие раввины принимали, учили, формировали их и постепенно передавали им звание раввина. Но в середине 18 века эта система стала давать сбои, рушиться. Раздел Польши, который длился с 1772 года по 1794 год, разрушил еврейскую экономику и социальную жизнь в Литве, северной Польше и Белоруссии. Хаос войны и социальной нестабильности подорвал традиционную еврейскую образовательную систему. Великим раввинам пришлось покидать свои дома, странствовать, претерпевая опасности, и изучение Торы сильно пострадало от этого.

Существует ностальгический миф относительно восточноевропейского еврейства, изображающий мир наших предков идиллией.⁴ Все были благочестивы. Процветало изучение Торы. Общественная жизнь евреев не была подвержена кризисам. И хотя материально жили бедно и свирепствовал антисемитизм, евреи в штетле⁵ были счастливы, терпимы и принимали свой жизненный удел. Мифы в лучшем случае преувеличивают, а часто и во многом они очень неточны. Таков и этот миф. В 19 веке (раздел 3, глава 16 «Просвещение») Аскала (Просвещение) становится серьезной угрозой традиционной еврейской жизни в Литве, северной Польше и Белоруссии, особенно в больших городах, хотя это движение захватывало и местечки.

«Гаон из Вильны ясно видел опасности беспрецедентного роста нового движения [Аскалы] и был очень озабочен его разрушительным влиянием [на соблюдение заповедей]».⁶ Уровень изучения Торы стал стремительно снижаться не только в деревнях, но даже в окрестностях Вильны, этого «литовского Иерусалима». Многие молодые евреи относились теперь к этому занятию без прежнего энтузиазма. Статус ученого Торы падал в глазах общества. В 1864 году рав Моше Йосеф, раввин из Кринака (Литва) написал письмо в поддержку Воложинской ешивы, описывая в деталях еврейскую жизнь в Литве в начале 19 века.

Мне семьдесят восемь лет, и когда святой рав [Хаим Воложин] основал ешиву, мне было пятнадцать или шестнадцать лет. Я был сообразительным и очень интересовался окружающим миром. До того, как он основал дом Б-га [ешиву в Воложине], мир литовского еврейства был заброшенным, пустым, бесформенным, никто тогда не знал даже ни названия «ешива», ни зачем она нужна, ни чему она учит. Талмудические ученые не пользовались уже славой и популярностью, потому что еврейский мир был лишен серьезных занятий Торой. И святые книги, например Талмуд, не везде можно было найти, а только у некоторых богатых людей. Даже в синагогах больших общин не было всех томов Талмуда, и люди не считали это необходимым, поскольку этим не пользовались⁷.

Нет сомнения, это письмо рисует слишком мрачную картину, потому что в каждом местечке было несколько выдающихся ученых. Но верно, что традиционному миру митнагедов угрожало невежество, светское влияние и апатия. Он нуждался в жизнеспособной альтернативе хасидизму⁸ и в силе противодействия Аскале. Решением проблемы было создание ешив по всей Европе. Этим было положено начало движению молодых людей и ученых Торы, которое и до сих пор является одной из главных жизненных сил еврейской традиции.

Полный обзор всех ешив 19 века (и их наследников в 20 веке) выходит за рамки этой книги. Но даже беглый взгляд даст представление о масштабах этого явления.

Он позволяет понять, в чем источник внутреннего напряжения современного еврейского мира, потому что ешивы, по выражению известного неортодоксального еврейского поэта Бялика, это «национальная творческая работа еврейского народа».⁹

¹ Примечательно, что почти все современные учебники истории еврейского народа игнорируют роль ешив. Например, Толдот ам Исраэль, Г. Сасин, Тель-Авив 1969, уделяет этому два параграфа, но посвящает несколько глав светским еврейским движениям, которые столетием позже уже исчезли.

² Формальное образование для женщин в ортодоксальных кругах появляется лишь в двадцатых годах 20 века. Хотя во всех поколениях встречались женщины больших знаний, раньше их воспитывали дома, чтобы они могли достойно выполнять роль жены и матери, но образовательной структуры для этого не было.

³ Буквально «комната». Традиционное название начального учебного заведения у восточноевропейских евреев.

⁴ Прославление этого мира в литературе, драме и песнях повсеместно, яркий пример — мюзикл Скрипач на крыше на основе ШоломАлейхема.

⁵ Штетл — букв, маленькая деревня, местечко. Этот термин стал синонимом образа жизни евреев Восточной Европы до урбанизации еврейских масс и их постепенной эмиграции в 19 веке.

⁶ Эц хаим, Моше Синонвиц, Тель-Авив 1972, стр. 16.

⁷ Там же, стр. 15.

⁸ Рационалистическая, консервативная и неэмоциональная природа большинства литовских евреев делала хасидизм неподходящим для них.

⁹ Хаим Нахман Бялик (1873—1934), бывший ученик ешивы в Воложине, стал ведущим светским поэтом, особенно популярным в среде политического сионизма.

С любезного разрешения переводчика, Гедалии Спинаделя