Дерех Хаим 38. Комментарий Маараля на трактат Авот. 3:7

Раби Халафта, сын Досы, из местечка Кфар Хананья, говорит: «Когда десять человек сидят и занимаются Торой, Шехина присутствует среди них», согласно сказанному (Теилим 82:1): «Г-сподь стоит в общине Всесильного». А откуда (мы знаем, что это так), даже если их пятеро? Из сказанного (Амос 9:6): «И свой союз на земле основал». А откуда мы знаем, (что это так), даже если их трое? Из сказанного (Теилим 82:1): «Среди судей Он судит». А откуда мы знаем, (что это так), даже если их двое? Из сказанного (Малахи 3:16): «Тогда заговорят трепещущие перед Б-гом друг с другом, и прислушается Б-г, и услышит». А откуда мы знаем, (что это так), даже если он один? Из сказанного (Шмот 20:21): «Во всяком месте, где Я дам право упоминать Мое Имя, Я приду к тебе и благословлю тебя».

Следует задаться вопросом: почему речь идет именно о десяти людях? И почему затем говорится именно о пяти, а затем — именно о трех? И еще вопрос: если это относится даже к отдельному человеку, какой смысл говорить о двух, трех, пяти и десяти? И еще: почему, доказывая, что Шехина сопровождает даже одного, мишна не приводит доказательство, избранное раби Ханиной, сыном Традиона (мишна 3): Пусть сидит одиноко и ждет, ибо получил (награду) себе? Ведь, говоря о двоих, наша мишна приводит именно его доказательство! И еще: для пяти мишна приводит доказательство: И свой союз на земле основал, — но в этом стихе вообще не упоминается число! Что же этот стих доказывает?

Вот как следует подойти к пониманию этой мишны. Она начинается с десяти человек, которые занимаются Торой, поскольку число «десять» — это повсеместно известное число людей, образующих эда, «общину»: община не может состоять менее, чем из десяти членов. И особые свойства этого числа заложены в нем самом: ведь числа увеличиваются от единицы только до десяти, а, достигнув десятки, счет как бы снова начинается с единицы, и так происходит снова и снова — счет не может превысить десяти и должен начинаться снова. Это будет подробно разъясняться в главе 5 и в других местах, и здесь нет необходимости задерживаться на этом. Так или иначе, ты видишь, что к десяти уже ничего прибавить невозможно, а числа, меньшие десяти, могут быть увеличены; а это означает, что все числа, меньшие десятки, неполны. Но благословенный Б-г совершенен и полон, и поэтому Его Шехина не соединяется с тем, что несовершенно и неполно. Именно по этой причине Шехина не соединяется с группой, в которой меньше десяти человек, и самые святые слова молитвы (двар шебикдуша) не могут быть произнесены, если при этом не присутствуют десять взрослых еврейских мужчин. В этом и состоит смысл стиха, который мишна приводит как доказательство: Г-сподь стоит в общине Всесильного. Стих говорит, что присутствие Б-га — там, где община (эда); община же — это десять человек, поскольку сам смысл слова «община» — общность, единое целое, не изменяющее своей природы, даже если к нему что-то добавится. А это относится только к числу десять. Ведь к числу два, (например), можно прибавить единицу, и тогда получится три; из трех можно получить четыре, и так далее, до десяти. Десять же — это уже общность, которую нельзя изменить увеличением.

Если к десяти добавить единицу, то получившееся число не будет иметь своего особого имени: оно называется «десять и один», затем идет «десять и два», и так далее. Это не означает добавления к десяти, поскольку ты начинаешь счет заново, с единицы. Поэтому минимальный размер общины — это десятеро.

В Талмуде (Мегила 23б) это выводится из стиха. О мераглим, «разведчиках», Б-г говорит так (Бемидбар 24:37): «До каких пор эта нечестивая община…» (Всего разведчиков было двенадцать, и двое из них были праведниками) — Йеошуа и Калев, поэтому к ним это определение не относится. Таким образом, общиной названы десять человек. О том, что число десять обозначает единую общность, здесь нет необходимости говорить подробнее, так как это еще будет разъясняться ниже и в главе 5.

Мишна утверждает, что Шехина присутствует там, где община, поскольку, как уже разъяснялось выше, это число цельно и совершенно. Ведь если бы оно не было совершенным, к нему можно было бы что-то добавить. А поскольку это не так, оно совершенно, и совершенный Б-г соединяет Себя с этим совершенным числом.

Мишна продолжает: А откуда мы знаем, что это так, даже если их пятеро? Из сказанного: «И свой союз на земле основал». И следует сказать, что, хотя число пять не обозначает общности и к нему можно добавить, все же в нем заключено известное совершенство, которого лишено число три. В трех есть свое совершенство, которого нет в двух, а число два обладает чем-то, чего нет у единицы; поэтому-то мишна выбрала именно эти числа.

Дело в том, что единицу нельзя назвать числом, а два — это уже число, начало счета. Это и есть то свойство, которым обладает двойка и которого лишена единица. Однако двойка — это четное число, то есть, пара, к которой ничего не добавлено, а тройка, кроме пары, содержит в себе еще нечто, поскольку является нечетным. И сказано, что двойка — это начало всех четных чисел, а тройка — всех нечетных. Это — то особое свойство, которое есть у тройки и которого нет у двойки.

Число пять отличается от числа три тем, что в него входит и четное, и нечетное число: два и три. Поэтому, говоря о пяти, мишна приводит доказательство из стиха (Амос 9:6) «И свой союз на земле основал». Ведь это число уже можно назвать «союзом», так как в нем соединились двойка — четное число — и тройка — нечетное.

Таким образом, пять ближе к единству, чем три; три как первое нечетное число ближе к нему, чем два, а два как первое составное число ближе к нему, чем один. Поэтому мишна не упоминает числа четыре, в котором нет никакой особенности по сравнению с числом три.

Почему же мишна (после десяти) говорит даже пять, а не начинает сразу с одного, чтобы мы сами поняли, что и к бóльшим числам это тоже относится? Мишна хотела сказать, что человеку следует больше стараться изучать Тору вместе с десятью людьми, чем вместе с пятью, с пятью (заниматься Торой) лучше, чем с тремя, втроем лучше, чем вдвоем, а вдвоем предпочтительнее, чем в одиночку. Ведь, хотя Шехина и пребывает с тем, кто в одиночку (изучает Тору), все же она соединена с ним не так крепко, как с двумя, с тремя — еще крепче, и так же — с пятью и с десятью.

Однако, хотя главным объяснением мишны остается то, которое мы дали, — что пять имеет преимущество перед тремя, а три — перед двумя, — все же (здесь применимо и данное ранее объяснение) того факта, что Шехина проявляется в большей группе с большей легкостью, чем в меньшей. Мы тогда исходили из того, что (готовность Шехины поселиться в том или ином месте в мире) определяется тем, насколько она подобна тому, с чем соединяется. А поскольку благословенный Б-г — это все, Он подобен такому числу, которое также содержит в себе все. А таким числом является число десять, к которому ничего нельзя прибавить; поэтому благословенный Б-г пребывает с десятью (людьми), ибо десять — число, в котором все.

Четверка же — (принципиально) разделенное число, поскольку оно соответствует четырем сторонам, каждая из которых — особенная, независимая от других. Поэтому стих, рассказывая, как Б-г разбросает и разделит евреев, говорит (Зехарья 2:10): «…Ибо, как четыре стороны (света), рассею Я вас». Стих упоминает число четыре именно потому, что четыре стороны полностью разделены и никак не связаны друг с другом. А (если добавить к четырем) пятый элемент, он будет стоять между четырьмя, связывая и соединяя разбросанные четыре элемента. Ведь каждый центральный элемент в силу своего положения связывает всю группу воедино. Поэтому пять могут быть названы «связкой», «союзом», и ясно, что стих «И свой союз на земле основал» говорит о пяти, поскольку именно пять — это союз, в котором пятый элемент связывает и делает единым целым разделенные четыре. И по этой причине Шехина особенно крепко связана с числом пять, которое символизирует прочную внутреннюю связь и соединенность, ничем не напоминая разделенное число четыре. Б-г объединяет Собой все, пятерка объединяет и связывает все воедино, и «союз» (из стиха) тоже объединяет и связывает все. Поэтому мишна говорит: Откуда мы знаем, что, если пятеро сидят и занимаются Торой, рядом с ними присутствует Шехина? Из сказанного: «И свой союз на земле основал». И во многих местах книги Гвурот Ашем мы уже говорили о смысле числа пять и объясняли, почему именно это число обозначает объединение.

И по этой же причине мишна говорит затем: Откуда мы знаем, что, если пятеро сидят и занимаются Торой, рядом с ними присутствует Шехина? Ведь тройка тоже обладает этим особенным свойством, как мы уже объясняли выше (мишна 4), говоря о троих, которые ели за одним столом. Там мы сказали, что три — это тоже объединенное, а не разделенное число. Ведь предыдущее число, два — исключительно разделенное, так как обозначает две противоположности, а средний элемент объединяет и связывает их. Однако между пятеркой и тройкой есть различие. Пятерка — союз полный, совершенный, так как в ней объединены четыре различные стороны. Тройка же объединяет только две стороны, и потому такое объединение несовершенно.

Это — ответ на вопрос, который задает комментарий Тосафот на первую главу трактата Сукка (13а). Там обсуждается, сколько веточек иссопа необходимо взять, чтобы получилась «связка», объединение, которого требует стих Торы, и Талмуд приходит к выводу, что достаточно трех.

Но ведь в нашем трактате Авот утверждается, что «союзом» называются пять человек, так как стих (Амос 9:6) «И свой союз на земле основал» мишна относит именно к пяти, (а не к трем)!

Тосафот, чтобы ответить на этот вопрос, приводят другой вариант текста мишны, в котором говорится: «Откуда мы знаем, что если пятеро сидят и занимаются Торой, Шехина присутствует рядом с ними?» Из сказанного: «Среди судей Он судит». А откуда мы знаем, что если трое сидят и занимаются Торой, Шехина присутствует рядом с ними? Из сказанного: «И свой союз на земле основал». Тосафот, однако, утверждают, что этот вариант текста неверен, и основываются при этом на первой главе трактата Брахот. Они имеют в виду, что там (Брахот 6а) говорится: «Откуда мы знаем, что если трое сидят и занимаются Торой, Шехина присутствует рядом с ними?» Из сказанного: «Среди судей Он судит». Это неопровержимо доказывает, что стих из Теилим (82:1) «Среди судей Он судит» говорит о троих, а не о пятерых. Поэтому Тосафот вынуждены искать другое решение, и найти решение, свободное от натяжек, им не удается.

А согласно нашему подходу все получается правильно, и вопроса вообще не возникает. Ведь, несмотря на то, что трое называются «союзом», этот союз не настолько совершенен, как пятеро. Ведь в группе из пяти элементов пятый объединяет другие четыре, которые (без него были бы) совершенно разделенными и отдельными, а потому такое объединение более совершенно.

Таким образом, пятеро (образуют более тесное единство), чем трое. А двое с большим правом могут быть названы «союзом», чем один, поскольку двое — это все-таки группа, члены которой в принципе способны к объединению, поскольку (Коэлет 4:9) «двое — лучше, чем один». Ведь двойка — это начало счета, поскольку счет состоит в соединении нескольких единиц. По этой причине «двое — лучше, чем один». И тебе следует понять все эти слова, ибо это — ясные слова, не оставляющие места ни для каких сомнений.

И в первой главе трактате Брахот (там же) сказано: «Сказал Равин, сын Ады, от имени раби Ицхака: “Откуда мы делаем вывод, что, когда десятеро молятся, Шехина присутствует среди них?” Из сказанного: “Г-сподь стоит в общине Всесильного”. А откуда мы делаем вывод, что когда трое заседают в суде, Шехина присутствует среди них? Из сказанного: “Тогда заговорят трепещущие перед Б-гом друг с другом, и прислушается Б-г, и услышит, и будет записано в книгу памяти”. А откуда мы делаем вывод, что даже если один человек сидит и занимается Торой, Шехина с ним? Из сказанного: “Во всяком месте, где Я дам право упоминать Мое Имя, Я приду к тебе и благословлю тебя”. Но если это верно даже для одного, зачем нужно (отдельно) говорить о двоих? (Разве это не очевидно само по себе)? Дело в том, что, когда Торой занимаются двое, их слова записываются в книгу памяти, а когда один — не записываются. А если это верно для двоих, зачем нужно (отдельно) говорить о троих? (Это же очевидно само собой!) (Если бы этого не было сказано), можно было бы подумать, что судопроизводство — это всего лишь обеспечение мира среди людей и в честь него не спускается Шехина.

Поэтому нам сообщается, что судопроизводство — это тоже занятие Торой. А если это верно для троих, зачем нужно (отдельно) говорить о десятерых? (Это же само собой разумеется!) (Различие между этими случаями в том), что к десятерым Шехина приходит заранее, (до того, как они соберутся), а к троим (не приходит), пока те не усядутся».

Этот отрывок вызывает вопрос: почему в нем не говорится о пяти? Ведь в нашей мишне пятеро упоминаются! И почему здесь говорится о троих, занятых судом, а мишна говорит только о том, что эти трое занимаются Торой? И слова Талмуда о двоих и об одном — (для чего они там приведены?) Ведь все это ясно сказано уже в мишне!

Но дело в том, что из мишны мы можем узнать только то, что Шехина теснее связана с десятью, чем с пятью, и так далее, то есть, (хотя Шехина и присутствует в разных группах людей), степень ее связи с ними различна. Поэтому мишна должна была привести все варианты, чтобы мы знали, что каждая такая группа своим, особым образом связана с благословенным Б-гом. И мишна сообщает нам лишь одно: что эта связь зависит от того, сколько собралось людей. Но Равин, сын Ады, говорит совершенно о другом: он объясняет, что каждая из упомянутых им групп обладает некими особыми свойствами по своей природе, (а не просто из-за того, что она больше или меньше другой). Поэтому он не говорит о группе в пять человек, поскольку она таким особым свойством не обладает; и поэтому же он не говорит о «троих, которые сидят и занимаются Торой», поскольку в этом своем качестве они ничем, по сути, не отличаются от двоих.

Теперь понятно, почему Талмуд именно таким образом объясняет отличие двоих от одного: «Когда Торой занимаются двое, их слова записываются в книгу памяти, а когда один — не записываются». А само это выражение «их слова записываются в книгу памяти» следует понимать, основываясь на нашем объяснении слов если двое сидят и меж ними есть слова Торы, среди них присутствует Шехина (3:3). Мы говорили там, что, когда двое усаживаются, чтобы провести время вдвоем, в их нахождении вместе есть постоянство: они сели вместе сознательно, поскольку приняли такое решение. Именно поэтому их слова записываются в книгу памяти, то есть, их словам тоже придается постоянство. А суть этого «записывания в книгу» мы тоже уже разъясняли, исходя из того, что человек и его действия составляют часть структуры мира. В этом отношении человек не похож на все прочие живые существа, которые не важны для мира (каждое в отдельности). Человек же стоит на таком высоком уровне, что воплощает в себе сущность мира. Если он сам и дела его благи, мир обретает благую и достойную похвалы структуру, и, напротив, если человек зол, то в мире отпечатывается его зло. Это и есть та книга, в которую все записывается, как разъяснялось во второй главе этого трактата. И то же самое говорится и здесь: Тора, которую изучают двое, запечатлевается в мире, становясь формой его бытия, и мир тем самым превращается в «книгу памяти». И действует это лишь тогда, когда двое собираются вместе, придавая своему изучению Торы наивысшее постоянство; только благодаря ему их Тора отпечатывается на мире, поскольку и сам мир обладает постоянством.

И тебе следует понять еще один смысл фразы «их слова записываются». Ты должен знать, что материя — это первая ступень бытия и что она не может существовать как возможность, а лишь как реальность. Форма же — это вторая ступень, и только через форму материальная вещь обретает существование и становится полностью реальной. И только благодаря форме вещь становится именно тем, что она собой представляет, и приобретает отличие от других вещей. Кроме того, форма — это та сторона вещи, которая не подвержена изменениям, а, напротив, отвечает за ее постоянство. Изменчивость же зависит от материи, и все это ясно. Поэтому Талмуд говорит, что «слова одного не записываются», поскольку один человек соответствует первой ступени, то есть, материи, а значит, и слова его Торы не достигают уровня формы. Запись же здесь имеет сразу два значения. Во-первых, она означает доведение записываемого до полной ясности: записать нечто и означает сделать его совершенно понятным и ясным. А, кроме того, запись служит для увековечения, для придания постоянства. И по обоим критериям слова одиночки, изучающего Тору, для записи не подходят. Двое же соответствуют второму уровню, то есть, уровню формы, а свойство этого уровня состоит как раз в том, что через форму вещь обретает несомненное и очевидное существование. Кроме того, форма обеспечивает вещи постоянство. Поэтому Талмуд утверждает, что слова двоих «записываются в книгу памяти», то есть, обретают постоянство. Таким образом, преимущество двоих состоит в том, что они достигают уровня формы, придающей вещи реальное и надежное существование. Один же — это уровень материи, лишенной ясности, которую может придать ей только ее особая форма, и совершенно не обладающей постоянством существования. Поэтому слова одного не запечатлеваются в мире, то есть, «не записываются в книгу памяти». И это объяснение истинно и совершенно ясно тому, кто понимает слова мудрости: ведь все слова мудрецов исполнены высшей мудрости.

И по этой же причине мишна говорит выше (3:3), что если двое сидят и нет меж ними слов Торы, — это «собрание легкомысленных». Ведь двоим подобало бы произносить слова Торы, поскольку они поднимаются на второй уровень, уровень формы, которому соответствует, в первую очередь, Тора. И если между ними нет слов Торы, а они непременно должны быть, их собрание заслуживает названия «собрания легкомысленных». И по этой же причине (там же) о двоих сказано, что между ними «нет слов Торы», а об одном — что он «не занимается Торой», а о словах не сказано. Дело в том, что «слова» — это духовная сущность, связанная с формой, «занятие» же связывается, в первую очередь, с материальным телом.

Мы уже сказали, что слова двоих «записываются в книгу памяти» в том смысле, что слова их Торы запечатлеваются в структуре мира, то есть, изученная ими Тора становится частью формы мира. И речь идет здесь не о материальной, но о духовной форме, подобающей духовной Торе. Все это говорит о том, что Тора, которую изучают двое, — это чисто духовная сущность, обладающая духовной же формой. И все эти слова совершенно ясны, и у тех, кто понимает слова мудрости, не оставляют никаких сомнений.

«К десятерым Шехина приходит заранее, до того, как они соберутся, а к троим не приходит, пока они не усядутся», — говорит Талмуд. Имеется в виду, что собрание из десяти человек совершенно готово к приходу Шехины, настолько, что между десятью, ста и тысячей уже нет различия. Поэтому Шехина приходит к ним еще до того, как они соберутся, ибо (Миха 2:13) «их Царь впереди них, и Б-г во главе их». И не думай, что в данном случае необходим кто-то, кто будет принимать Шехину. Это было бы так, только если бы речь шла о группе меньшей, чем десять человек. Тогда их число относилось бы к нижнему миру: «Шехина никогда не опускалась ниже десяти» (Сукка 4а). О творениях нижнего мира действительно можно сказать, что они с почетом принимают появляющуюся Шехину. Однако число десять всегда соответствует уровню святости, достигая нематериального мира святости, поэтому принимать Шехину уже нет необходимости и Шехина появляется прежде людей, (которые могли бы ее принять). Если же людей, например, трое, дело выглядит так, как будто эти люди принимают Шехину. Их число не достигает нематериального мира, а потому в этом случае Шехина приходит к людям, и, значит, они должны собраться втроем непременно до появления Шехины.

И вот еще что мудрец должен понять. Знай, что благословенный Б-г желает пребывать вместе со Своими созданиями, ибо нет причины без того, что ею вызвано. Поэтому Б-г желает быть с теми, чьей причиной Он является. А поскольку причина предшествует своим следствиям, Шехина также появляется прежде, чем соберутся десять человек: Б-г как причина предшествует им как следствиям этой причины. Однако это верно только для собрания десяти человек, поскольку оно представляет собой полную общину, к которой уже ничего нельзя добавить. Ведь поскольку Б-г является причиной творения, постольку оно совершенно; поэтому Шехина предшествует только совершенному собранию, то есть, десятке. Кроме того, Б-г пребывает с творениями и в другом смысле: творение есть следствие, которое нуждается в причине и не может без нее существовать. Подобная связь требует существования следствия, и тогда уже приходит его причина. Поэтому к троим Шехина приходит из-за того, что человек как следствие нуждается в ней как в причине, и поэтому она появляется лишь после того, как они усядутся.

И теперь ты получил разъяснение истинного смысла слов мудрецов.

с разрешения издательства Швут Ами