Обязаны ли мы быть благодарными преступникам, сделавшим нам добро?

Здравствуйте, Орит!

Обязанность благодарности (акарат а-тов) существует даже по отношению к грешникам, злодеям и подобным им людям.

Так, Тора (Дварим 23) запрещает принимать в еврейское общество прозелитов из народов Амона и Моава, поскольку эти народы проявили неблагодарность по отношению к нам — ведь наш праотец Авраам спас их предка Лота. Носители подобных черт характера не подходят нашему обществу. Но желающих перейти в еврейство египтян Тора предписывает принимать, поскольку мы жили у них в стране. И это — несмотря на то, что они нас там жестоко поработили и тоже проявили неблагодарность к потомкам Йосефа, спасшего их от голода. Тем не менее, они дали нам жить у себя, и мы за это должны навеки оставаться благодарными.

Авторы книг «Пеле Йоэц» (раби Элиэзер-Ицхак Папо, 19 в.) и «Томер Двора» объясняют: надо помнить сделанное нам добро и не помнить причиненное (даже тем же человеком) зло, потому что так мы выполняем предписание следовать путями Творца и уподобляться Ему. Ведь Он не перестает одарять жизнью и ее благами всех живущих людей, хотя столь многие творят зло и грешат против Него. Он помнит добро и «не помнит» зло — ждет и не спешит наказывать злодеев, а тем временем продолжает давать им все.

И хотя амонитянам и моавитянам Тора предписывает «не желать мира и добра навеки», согласно толкованию мудрецов, это означает — не желать без причины. Если же конкретный амонитянин или моавитянин сделал нам милость, то ему желать можно, т.к. и здесь надо проявлять благодарность.

И это — не единственный подобный источник.

Отсюда также следует, что нет «симметричной» обязанности акарат а-ра — признавать и помнить содеянное нам зло. Наоборот, следует брать пример у Б-га, Который его «забывает».

А если человек, который нам причинил зло, — тоже еврей, то ненавидеть и мстить ему — прямое нарушение заповеди Торы (Ваикра 19:17-18): «Не мсти и не таи обиду».

Да и логично: ведь благодарность предписана потому, что она облагораживает нас и побуждает нас самих делать добро другим людям и любить их. А также — признавать добро, сделанное нам Б-гом, и любить Его, и лучше Ему служить. Так и все общество становится более добрым и любящим, более единым — и укрепляется его связь с Б-гом.

Злопамятность же, напротив, приводит к ненависти и мстительности, которые снижают наш духовный уровень и уподобляют тем же злодеям. Общество, состоящее из таких людей, погружается в бесконечные раздоры, разборки и вендетты и разрушает само себя.

Да и, в отличие от повеления признавать (акара) добро, в повелении признавать сделанное нам зло не было бы смысла: ведь его человек «признает» по своей природе, автоматически! Это добро бывает трудно признать, поскольку «приняв» его, мы «задолжали», что означает потерю определенной доли независимости. Кроме того, признание добра означает также признание факта, что не все человек сделал сам, кто-то ему помог. Все это бывает трудно принять, но необходимо, отсюда и повеление Торы. А если человеку было причинено зло, это означает, что ему должны, его задели — это он почувствует и без всякого повеления Торы. И здесь, наоборот, есть смысл повелеть ему — не поддаваться естественным эмоциям, не обижаться и не мстить.

Но можно спросить: ведь в Торе сказано (Дварим 25: 17-19): «Помни, что сделал тебе Амалек… Сотри память Амалека, не забудь!» Значит, причиненное нам зло нельзя забывать и, в конечном счете, надо отомстить за него?

Кроме того, есть в Талмуде (Йома 23а) любопытный отрывок, где, на первый взгляд, злопамятность оценивается весьма высоко: «Любой мудрец (талмид хахам), который не мстит и не держит в душе обиду, подобно змее, не является [истинным] мудрецом». Талмуд спрашивает: как это утверждение стыкуется с другим, восхваляющим людей, которые «слышат оскорбления в свой адрес, но сами не отвечают оскорблениями; слышат, как их поносят, но в ответ молчат»? И разрешает противоречие так: отвечать на оскорбления не следует, но «в сердце держать обиду надо» (пока обидчик не попросит прощения).

Разумеется, даже такое заключение звучит довольно странно, не говоря уже о самом утверждении, что мудрец должен «мстить и держать в душе обиду, подобно змее». Поэтому комментаторы объясняют, что здесь речь идет не о личной обиде, а о ситуации, когда, оскорбив мудреца Торы, обидчик оскорбил в его лице саму Тору. Как если бы кто-то плюнул в лицо президенту или послу страны, находящемуся где-либо с официальным визитом, — понятно, что оскорбление адресовано не только и не столько лично этому человеку, сколько стране, которую он представляет. В таком случае, даже если сам по себе президент — человек смиренный и незлопамятный, он должен испытывать боль и обиду за свою страну, которую оскорбили в его лице. Так и мудрец, которого оскорбили как представителя Торы, должен испытывать за нее боль и обиду, и если он эту обиду проглотит, то поступится честью Торы и не справится с ролью ее представителя. Поэтому в таких случаях проявления скромности и смирения неуместны.

Но и это не значит, что мудрец должен дать волю гневу. Ведь если в ответ на оскорбления и брошенные в его сторону камни мудрец сам начнет выкрикивать недостойные слова и кидаться камнями, честь Торы он явно не защитит, а лишь унизится еще больше, встанет на уровень обидчика и тем самым еще более унизит Тору. Скорее, имеется в виду, что он должен не создавать впечатление смирения перед обидчиком, а отреагировать адекватно, так, чтобы было очевидно: он как представитель Торы выше обидчика. На практике это вполне может означать, что мудрец не ответит на оскорбления, но при этом своим поведением даст понять: он молчит не потому, что стерпел и проглотил обиду, а потому, что святость Торы не позволяет ему опускаться до уровня, на котором позволительно вступать в спор с такими людьми. И, как сказано, в сердце он должен испытывать боль и обиду за честь Торы.

Похожим образом объясняет рав Йонатан Эйбешиц в своей книге «Йаарот Дваш» это, вроде бы, странное сравнение со змеей. Когда змея жалит, она не испытывает физического удовольствия, поэтому ее укус считается наказанием от Б-га, а змея — всего лишь Его посланник. Так и мудрец, когда ему приходится активно отстаивать честь Торы, должен действовать лишь как ее представитель, не «примешивая» личные эмоции и обиды.

Так же объясняется и повеление помнить зло, причиненное Амалеком. В конце описания самого нападения Амалека на нас говорится: «Ибо клянется Б-г своим престолом, что война у Него с Амалеком из рода в род» (Шмот 17, 16). По словам мудрецов, «Имя Б-га и Его престол остаются неполными, пока существует Амалек». То есть Амалек атаковал нас как представителей Самого Б-га, и потому отомстить мы здесь должны не за себя, а за Него. Опять же, «как змея» — не испытывая при этом личного чувства мести и обиды, а лишь мстя за Б-га.

Еще один подобный пример: в книге Мелахим I (гл. 2) рассказано, как царь Давид перед смертью велел своему наследнику Шломо наказать ряд людей, преступивших закон, которых, по разным причинам, он не мог в свое время наказать сам. Среди них был и Шими бен-Гера, который нанес Давиду тяжелое оскорбление. Хотя Давид не таил личную обиду («Б-г велел ему проклинать, вот он и проклинает» — Шмуэль II 16, 10), в конечном счете, Шими нельзя было оставлять безнаказанным. Ибо власть еврейского царя на самом деле не принадлежит ему самому, а является лишь символом власти Небесного Царя царей. Царь не имеет права прощать оскорбление своего достоинства, ибо это не его достоинство, а достоинство Б-га, Которого он представляет. И наказывать обидчика надо, опять же, без личного чувства уязвленности и мести, а лишь защищая честь Всевышнего.

Но это очень тонкая грань. Да и в нашей повседневной жизни все-таки более распространены личные оскорбления и обиды. Ведь большинство из нас не является царями или мудрецами Торы, поэтому если нас кто-то задевает, то это, скорее, личная обида. А ее, как сказано, следует постараться забыть.

С уважением, Меир Мучник