Почему евреи раньше умирали за Тору, а сейчас отходят от нее добровольно?

Здравствуйте, М.!

Вы правы в том, что в течение истории евреи подвергались преследованиям и, тем не менее, держались за Тору, предпочитали смерть отступничеству.

Но тогда и испытание было иным — принуждением и угрозами. С одной стороны, трудно, даже смертельно опасно. Но, с другой, такова человеческая природа: когда давят и принуждают, человек естественным образом сопротивляется и действует вопреки, упорно стоит на своем. А особенно — евреи, которых Б-г назвал народом «жестоковыйным» — упрямым, непокорным.

В эпоху Исхода это было скорее критикой — мол, не покоряются Его воле. Но, несмотря на это, Он их сделал Своим избранным народом — потому, что у этого качества есть и положительная сторона: встав на правильный путь, они не покоряются и воле тех, кто хочет заставить их сойти с него.

В современную же эпоху испытание стало другим. Внешний мир стал действовать не кнутом, а пряником. Не запирать евреев в гетто, а, напротив, рушить стены гетто и приветствовать временами евреев с распростертыми объятиями. А также, вроде бы, пошел по пути прогресса и, в отличие от времен средневековья, стал привлекательным.

В такой ситуации спасительные прежде стены гетто стали казаться ограничением и принуждением, и у самих евреев также появилось желание их пробить, вырваться и «выйти в люди». А религия стала казаться «старомодной», частью тех самых ограничивающих стен, мешающих участию в строительстве «нового мира», где евреи могли быть «своими».

Однако, даже ассимилировавшись, евреи все-таки остаются евреями. Они сохраняют, среди прочего, еврейскую душу и характер — со всеми вытекающими. Они не могут перестать быть избранным народом, а это, как мы уже обсуждали, — особая энергия и «пассионарность». И — обостренное чувство справедливости.

Поэтому, где бы и когда бы они ни жили, не сидится им! Не могут безучастно смотреть на происходящее в окружающем их обществе. Так или иначе, всегда есть какая-то несправедливость — реальная или кажущаяся, какая-то борьба. И евреи должны во всем этом участвовать. И не просто участвовать, а быть возмутителями спокойствия, оппозиционерами, реформаторами, радикалами. Становиться в авангарде всех важных движений «за справедливость».

Вот они и были — и ведущими эсерами, и меньшевиками, и большевиками век назад в России, и радикалами всех мастей на Западе, по сей день.

А борьба за справедливость на Западе как раз на данном этапе проходит классический путь от изначального блага к крайностям. Если на предыдущем этапе ратовали за устранение расизма и десегрегацию — действительно достойные цели, то теперь, добившись успеха, как водится, пошли уже дальше. Уже не только расовые, но и «сексуальные меньшинства» являются в их глазах «несправедливо угнетенными», и пошли бороться за их права с таким же рвением и идеализмом.

А расовые меньшинства, равноправия которых, казалось бы, уже достигли, похоже, по факту по-прежнему страдают — так надо лучше бороться и брать новые рубежи: уже и полицию упразднять, и памятники «рабовладельцам» рушить, и компенсацию требовать за рабство (в котором были предки чернокожих более полутора веков назад).

Такие теперь священные цели борцов за справедливость, и, конечно, евреи должны быть в авангарде всей этой борьбы, как же иначе.

Но что касается раввинов, тут надо пояснить: ортодоксальные раввины — представители того иудаизма, законы которого евреи соблюдали на протяжении всей своей трудной, но славной истории, — никогда не поддерживали всё это гей-безумие, и женщин-священников в их рядах тоже нет. (Женщина в нашем обществе очень уважаема, но именно за свою уникальную роль, как и любой человек). Наша позиция здесь однозначна: однополые отношения запрещены Торой, и никто этого не отменял.

Но те евреи, которые борются за «права» геев, к сожалению, ассимилировались и направляют свою еврейскую энергию и пассионарность не туда, как в свое время еврейские большевики. Тоже хотят как лучше, но как раз у большевиков могли бы научиться и тому, как обычно получается.

Если же какие-то «раввины» высказываются за права «сексуальных меньшинств», можем сказать лишь то, что представляют они не аутентичный иудаизм. А те течения, которые сложились за последние века в процессе ассимиляции, такие, как «реформисткий иудаизм».

Те евреи, которые хотели стать «своими» в нееврейском мире, но которым было не по себе при мысли о полном отказе от еврейства, изобрели «компромиссное решение»: продолжим придерживаться иудаизма, но внесем, э-э-э, поправки к самому иудаизму. Избавим его от «старомодных» аспектов и оставим те, что хорошо вписываются в современность.

Вот и имеем «раввинов», устраивающих свадьбы евреев с нееврейками, хотя Тора четко говорит, что такой брак не просто запрещен, а недействителен. А также, вот, «раввинов», которые поддерживают борьбу за права геев. Как все это стыкуется с Торой и со всем, за что евреи на протяжении веков умирали, — вопрос к ним.

Позиция же раввинов (без кавычек) однозначна: продолжаем ту Традицию, которую столь героически сохраняли наши предки, а все отклонения от этой «магистрали» ожидаем увидеть там же, где кончили и большевизм, и другие подобные ему идеологии. На каждом этапе возникают свои миражи и иллюзии о том, что именно является справедливостью, но время расставляет всё по своим местам.

Продолжим же придерживаться того пути, который всегда оставался настоящим.

С уважением, Меир Мучник