Между нами

…где-то в середине восьмидесятых, ближе к девяностым (мне было лет 10-12) в Москве появилась пластинка Шломо Карлибаха. Пластинка появилась у Кости Лемкина, сына маминой подруги детства, у которой мы гостили в Москве по случаю очередной маминой командировки.Между двадцатидвухлетним «дылдой Костей» и мной не было ничего общего, кроме страсти к сочинительству и чувства юмора. Пока мама моталась по Москве по своим министерствам, Косте поручалось присматривать за мной, что он и делал, печатая на машинке и предоставляя мне бродить по их темной, оклеенной дорогими обоями квартире, в которой, несмотря на обилие книжных шкафов, журналы и книги лежали стопками на полу, и в сотый раз пытаться читать про бравого солдата Швейка, потому что, по словам Кости «это очень смешно».Иногда Костя позволял мне немного попечатать на своей машинке, но его терпение кончалось раньше, чем я успевала, печатая одним пальцем, дойти до конца фразы, и он немилосердно сгонял меня со стула... Читать дальше

Мы встретились, когда нам было по двадцать с небольшим, но потом расстались. Я вышла замуж, он женился, и двадцать лет мы строили каждый свою жизнь. Потом он развелся, я развелась, и мы снова встретились.Я работала в газете, и мне поручили написать о новой книге известного летчика-испытателя Дани Шапиро. Книга называлась «В одиночку, в высоте»... Читать дальше

Майа Морэну: «В последнее время я часто ловлю себя на мысли: если тринадцать у вас это как тринадцать у нас?.. Если и у вас там, в высшем мире, тринадцать лет – это тоже этап в жизни, который что-то говорит об ответственности и о возможности жить самостоятельно?.. Если это тоже что-то значит, как этап перехода из мира детей в мир взрослых?Не знаю…Точно я точно знаю, так это то, что в этом году мы отмечали бар-мицву нашему с тобой малышу Ноам_Исраэлю… Наш малыш, которому было только 9 месяцев, когда мы потеряли тебя…Наш малыш, который еще не умел говорить, но нигун который он слышал каждую ночь на шиве, неделю после того, как ты погиб, - это был нигун Кадиш…И так между первыми словами, которые он слышал, были –«Да возвеличится и возвысится Твое имя!... Читать дальше

Мы жили тогда в Марселе, на юге Франции. Муж преподавал в еврейской школе, и в то утро он шел на работу пешком.В то утро араб, член организации ДАИШ, решил убить еврея, и его выбор пал на еврея в кепке, который шел по улице с портфелем учителя и с книгой в руке. Муж почувствовал приближение террориста, он успел обернуться и увидел перед собой человека с мачете.Тот бросился на него с ножом, муж упал и закрылся книгой — по которой собирался в то утро давать урок... Читать дальше

Пурим — это самый веселый еврейский праздник, который случается обычно именно тогда, когда каждому немножко хочется плакать — по своим причинам.Пурим — это когда сначала тебе внутри холодно, а снаружи жарко, потом внутри жарко, а снаружи холодно, а потом всё вперемешку: и жарко, и холодно, и внутри, и снаружи.Пурим — это понимание того, что некоторое из того, что ты ранее утверждал, немногого стоит..... Читать дальше

В тот год я ездила по выставкам и музеям Европы в поисках художника 20-го века, исследуя творчество которого я смогу получить третью академическую степень. Годом раньше я закончила обучение в иерусалимском Еврейском университете и получила вторую степень по философии и истории искусств и теперь собиралась писать диссертацию о влиянии развития фотографии в 20-м веке на развитие живописи. Для этого нужно было найти художника, в работах которого можно было бы проследить это влияние.Столько столетий живопись была практически единственным «актером» на сцене плоскостного изобразительного искусства (исключая народные промыслы и изображения на ювелирных украшениях, но это совсем другая ветвь), а тут на сцену выходит новый «актер» — фотография. Начинает активно развиваться и в какой-то мере теснить старого «мэтра» — живопись — не только в сознании масс, но и в творчестве художников, и этот процесс я и собиралась исследовать... Читать дальше

Когда мне было десять лет, родители развелись. Когда мне исполнилось двенадцать, мы переехали в Израиль и мама вышла замуж во второй раз.Я пошла в школу в Израиле, мама устроилась на работу в фирму своего нового мужа. Как будто всё было хорошо у нас, и так мы писали в письмах бабушке, но это всё было и оставалось только в письмах.Почему-то мне не слишком удалось найти себя в новой школе... Читать дальше

Может, читатели помнят, а может, нет: почти год назад, в конце февраля прошлого года в этом блоге был опубликованы рассказы, как я купил и как я продал самолет. И тогда же автор блога легкомысленно пообещала опубликовать продолжение.Неважно, что прошел почти год, главное, что мораль сей басни будет актуальна и через сто лет. А это самое главное, а вовсе не дата.И вот оно продолжение, и оно же будет окончанием этого захватывающего цикла... Читать дальше

Рассказывает рав Шломо Малуль:В программу поездок в Польшу, которые я провожу уже много лет, включено посещение городка Избица (Ижбице), там похоронен «Мэй а-Шилоах»[i], учитель Ребе из Коцка[ii]. На еврейском кладбище Избицы есть три братских могилы — там похоронены расстрелянные евреи…В одну из своих поездок в Избицы (обычно я приезжал туда и привозил группы из Израиля ради того, чтобы посетить могилу «Мэй а-Шилоах»), я обнаружил рядом с братской еврейской могилой еще одну — пустую, с готовым надгробием. Это было более чем странно! После небольшого расследования выяснилось, что она принадлежит католическому священнику, который купил ее для себя и который еще жив и живет в Израиле!Это трагическая история еврейского мальчика Яакова Гринера, который вылез из ямы, куда упали его расстрелянные мать и сестры.... Читать дальше

Михай был мастер на все руки. Он мог не глядя починить холодильник, пылесос и пепельницу. Мясорубку, кондиционер, микроволновку и электронную мышеловку, если бы такая существовала. Газонокосилка для него была просто детская игра, так же, как любой зависший гаджет. Бюджет тоже был не проблема, так как брал он недорого... Читать дальше