Между нами

— Я — бариста!— Это имя?— Не, это профессия.  Рав, я должна вас сначала предупредить: моя семья — мы все мафия.— Кхм… да-а. Послушайте, я не могу сейчас говорить, я дам вам телефон другого рава (шутка).... Читать дальше

После окончания службы в армии я, как все, решил поехать посмотреть мир. Но не идиллическую Италию или сияющую на солнце Грецию, это для Израиля и заграницей не считается, а что-нибудь для настоящих мужчин.Мы с друзьями поехали в Америку, в Южную Америку, и облазили туристические тропы, но мне казалось, что это так, поверхностно, не по-настоящему. Иногда меня грызла тоска по Израилю, но я отгонял ее. Когда ты убегаешь, ты убегаешь по-настоящему... Читать дальше

Я рос очень непростым ребенком. О-о, насколько непростым. Я задавал задачки своим родителям и тем, кто меня учил. У нас дома не было ничего, связанного с еврейством, и всех, кто рос со мной, интересовали только кинозвезды и зачетно провести время в Тель-Авиве.Потом меня призвали в армию, и там мое беспокойство было переведено в дело: меня определили в подразделение Дувдеван, которое проводит самые опасные и рискованные операции, это спецназ Шабака... Читать дальше

А вот еще какой случай был… Один раз — это было как раз тогда, когда мой бизнес рухнул, а с ним почти и наши отношения, ну, я про этот тут рассказывал… Так вот, мы тогда только-только начали соблюдать субботу, даже не соблюдать, это громко сказано, а так… присматриваться с субботой друг к другу…Короче, нашел я сто шекелей и говорю жене:— Я пойду, сделаю покупки в супере.Она не врубается:— Не понимаю. Со ста шекелями ты идешь делать покупки? На четверых (а у нас две маленькие дочки)? На два дня почти?Понимаете, она по моим прошлым заработкам привыкла жить с размахом, сто шекелей для нее было — как, скажем, десять. Ну, то есть просто не деньги, с таким же успехом можно в супер не ходить, а дома остаться. Ничего на это не купишь, на бензин больше уйдет... Читать дальше

Я приехал в Израиль, когда мне было 25, это было в конце девяностых. Не зная иврита и не зная об этой стране ничего, что выходило бы за рамки сохнутовской рекламной брошюры. В ульпан не пошел, учил иврит сам, по ходу дела, и усвоил, что не говорят: «Передайте соль, пожалуйста», вообще не говорят «пожалуйста», а просто: «Передвинь соль сюда». Постепенно знакомился со страной, с людьми, с раскаленным песком и камнями летом, с ливнями — зимой. Друзей не было, родственников — таких, чтобы у них остановиться, — тоже, и денег не было... Читать дальше

Без фильма Эльдара Рязанова «Ирония судьбы» невозможно представить себе празднование нового года. Сейчас, кажется, уже есть продолжение, но тогда, в детстве это был ритуал не меньше, чем тот, что у героев Ширвиндта и Мягкова: «Каждый год мы всей компанией идем в баню, традиция у нас такая…»Все рассаживались на свои обычные места, правда, мама крутилась на кухне, резала оливье и смешивала белки, и смотрела (или не смотрела) по маленькому кухонному телевизору, но мы с папой — нет, не пропускали.И знали наизусть все сцены — и всё равно поддавались волшебству атмосферы и сказочности медленно падающего снега и песен, и прекрасных, ставших уже родными героев, таких иногда неловких, смешных и оттого еще более симпатичных.И вот сегодня я задаюсь вопросом, почему у этого фильма со простым сценарием, прямо скажем, как будто наспех сшитым (но мастерски рассказанным в деталях), такой успех у нас, у тогдашних?Может быть, хотя бы частично оттого, что все мы бываем иногда смешными, неловкими, рассеянными, безалаберными (как стыдил Ипполит Наденьку), и стыдимся этого, стесняемся, пытаемся скрыть и спрятать, а тут вдруг это становится чуть ли не «главным действующим лицом» — простая человечность со всеми помехами, «огрехами» и путаницей, и даже вызывает огромную симпатию — чего в реальной жизни не происходит никогда?А еще песни, конечно…Особенно эта, папой очень любимая, записанная на магнитофон и часто звучавшая у нас, эта: «Я спросил у осени…», помните?Жутковатая песня немного, или я преувеличиваю? Мелодия, конечно, прекрасная, такая по-русски щемящая и нежная, но, Б-же, Б-же, какой от нее веет светлой безысходностью…Кто-то скажет: ну что ты хочешь, от него ушла любимая, ушла к другому, чему радоваться? Нечему радоваться, это грустно… Но вот эта печальная тягучесть, ухаживание именно за болью за своей, даже не за девушкой. Скажи, тебе разве не с самого начала было ясно, что она ушла?... Читать дальше

Вот, переслали мне такую любопытную историю, очень израильско -ханукальную, хорошо бы ее проверить конечно, но чтобы проверить детали и правдивость – надо отправиться к архивам экспериментальных полетов Израильских ВВС, а с другой стороны можно было бы конечно порасспрашивать очевидцев – сирийских евреев – репатриантов, но кто их – очевидцев теперь найдет?  Историю эту рассказал Давид Иври – главнокомандующий израильских ВВС и обладатель целого букета впечатляющих стратегических должностей, и в 2000- 2002 посол Израиля в США. Вот собственно история, и очень может быть, что вам  уже кому-то уже известная, но она произошла в Хануку, и сегодня в ее последний день --  самое время вспомнить. Все бывает впервые. Когда-то впервые израильская авиация отработала - как вид атаки /устрашения/предупреждения - пролет самолетов на низкой высоте на сверхзвуковой скорости.Над конкретным сирийским городком Алеппо, расположенном в трёхстах пятидесяти километрах к северо-востоку от Дамаска... Читать дальше

Вы же знаете эти районные мини-маркеты: в них есть всё или почти всё, товары в них дороже, они загружены товарами под завязку, в проходах и между рядами, где с трудом могут разминуться два человека, стоят ящики, и у продавцов обычные человеческие лица. Часто покупатели даже помнят, как их зовут — продавцов, и часто сам магазинчик носит не то название, что осталось на облупленной от нещадного израильского солнца вывеске над входом, а называется по имени продавца или владельца. Так это обычно бывает в спальных районах или в старых районах, заселенных семьями, живущими тут давно.В нашем районе тоже есть такой мини-маркет, и, хотя его давно откупила сеть продуктовых кошерных магазинов, название сохранилось старое — по имени первого владельца, который эту лавочку с загроможденными проходами открыл.И хотя теперь тут новый холодильник и большой ассортимент молочных продуктов, что и не снилось прежнему владельцу, по пятницам картонные коробки с халами по-прежнему лежат на полу, а фасад прилавка от самого пола забит сладостями, шоколадками, хрустяшками, мочалками и открывашками на любой вкус и цвет... Читать дальше

— Ну, давай, папа, отдыхай, я пойду.— Поедешь домой? Два часа ночи…— Нормально, поеду.— Ну, давай… и… спасибо, ты знаешь…— Ага, спи… Скажу медсестрам, чтобы заглядывали к тебе.Шоссе Тель-Авив — Иерусалим было не то чтобы пустым, но не таким загруженным, как днем, и Ариэль, чтобы не заснуть, включил музыку. Но и с ней, с любимым Шопеном, глаза начали предательски слипаться... Читать дальше

Мне шестнадцать, я учусь в ешиве, и моя мама — самый невозможный человек из всех, кого я знаю. Неплохое начало, да?Конечно, все тут же повскакивают с мест и начнут с жаром убеждать, что надо иметь совесть, и упрекать в неблагодарности. Можете не стараться, всё, что вы так стараетесь вбить мне в голову, сидит там уже давно и размахивает кулачками. Так что можете успокоиться и перейти к новостям спорта. Но еще не родился тот, кто может выдержать ее дольше чем полчаса, даже она сама... Читать дальше