Из цикла «Духовный смысл Хануки», темы: Ханукальные свечи, Ханука, Еврейские праздники, Чудеса, Рав Лейб Александр Саврасов
В Хануку, в соответствии с постановлением мудрецов, мы зажигаем специальные свечи. Фактически, за исключением чтения «Алель» — особенной молитвы, прославляющей Всевышнего, это единственная ханукальная заповедь, поэтому этот зимний праздник выглядит очень тихим, я бы даже сказал, лирически-задумчивым.
Ханукальные свечи — это вам не костёр на Лаг ба-Омер. В Хануку не устраивают бурного, как в Суккот, веселья, и безудержного, как в Пурим, застолья. Ханука не вторгается в нашу жизнь полным переворотом в быту, как Песах.
Этот праздник входит в нашу жизнь очень скромно. Единственное отступление от обыденности — это зажигание свечей на исходе дня и дополнительная возможность неторопливо пообщаться с семьёй.
По алахе в Хануку достаточно зажигать каждый день одну свечу. Однако с момента установления этого праздника принято «украшать» заповедь мудрецов, добавляя каждый день по одной, дополнительной свечке.
Именно так мы и поступаем, хотя во времена мудрецов Мишны существовал спор, каким образом следует «украшать» исполнение заповеди зажигания ханукальных свечей. Об этом говорит Гемора в трактате «Шабат» (21б): Учат мудрецы — свечи Хануки — [достаточно] по одной для человека и дома его (то есть достаточно, чтобы в каждом доме зажигалась только одна свеча), а украшающие [зажигают] по свечке на каждого человека. А для тех, кто хочет умножить «украшение», Бейт Шамай («дом Шамая», то есть ученики мудреца Шамая) говорят: «В первый день зажигает восемь [свечей], а далее — уменьшает (то есть зажигает каждый день на одну свечу меньше)», а Бейт Илель говорят: «В первый день зажигает одну, а далее — добавляет (то есть каждый последующий день зажигает на одну свечу больше, как мы и делаем)». Гемора ищет причины этого неожиданного спора, и по одному из мнений, объясняет: Причина Бейт Шамая — аналогично праздничным коровам[1], причина Бейт Илеля в том, что [существует правило] «в святости увеличивают, а не уменьшают»[2]. На первый взгляд, позиция Бейт Илеля в этом споре выглядит очевидной, а позиция Бейт Шамая непонятна. Ведь действительно, правило «в святости увеличивают, а не уменьшают» существует и общепринято, а аналогия с жертвенными коровами праздника Суккот кажется неуместной. Известный комментатор Геморы Мааршо, удивляясь объяснению Геморы, говорит, что хотя коровы праздника Суккот являются примером несоблюдения закона, требующего увеличивать в святости, там для этого есть особая причина. В Суккот коровы приносились в жертву за семьдесят народов мира, а народы мира постепенно исчезают с мировой арены. (Вспомните все могучие империи древности, где создавшие их народы?). И сам же Мааршо, объясняя, что имеет в виду Гемора, говорит, что, как в случае с жертвоприношением праздника Суккот, особая причина позволяет нарушить правило «в святости увеличивают, а не уменьшают», так и с зажиганием свечей Хануки некая особая причина может позволить нарушить это же правило. Мааршо не говорит, что за причина была у Бейт Шамая, но, вспомнив ханукальные события, её не трудно угадать.
Благодаря Всевышнего за случившиеся тогда чудеса, мы говорим в молитве: «Ты отдал сильных в руки слабых, многочисленных в руки немногих…», имея в виду, что предысторией чуда было ослабление верности Торе в среде самих евреев. Большинство народа к тому времени увлеклось заманчивым блеском греческой цивилизации и оставило веру отцов. Более того, именно «просвещённые» евреи призвали греческую армию для борьбы с «отсталыми» соплеменниками. Другими словами, сама необходимость в чуде возникла из-за того, что еврейский народ слабеет со временем, каждое последующее поколение оказывается в чём-то хуже, чем предыдущее. Сама суть произошедшего чуда в том, что и оставшихся слабых сил оказывается достаточно, чтобы передать свет Торы следующим поколениям. Таким образом, этот свет не угаснет и не исчезнет, как бы не сгущалась тьма, подобно тому, как дошёл до нас сквозь тысячелетия свет ханукальных свечей.
Почему же тогда Бейт Илель спорят с Бейт Шамаем и утверждают, что количество зажигаемых в Хануку свечей надо увеличивать? Дело в том, что когда речь идёт о святости, её ослабление может быть только внешним, видимым. Праведные поступки в отличие от злых не исчезают, а остаются с нами навечно, и какими бы слабыми мы себе не казались, в помощь нам стоят заслуги всех прошлых поколений. «В святости увеличивают…»
Другими словами, выбирая способ «украшения» заповеди зажигания ханукальных свечей, Бейт Шамай опираются на внешний фон события, на то, что превращает победу в противостоянии в чудо. Бейт Илель, напротив, отмечают внутренний смысл происходящего, то, что делает это чудо неизбежным и вселяет в нас уверенность в неизбежность избавления.
[1]«Праздничные коровы» — это семьдесят коров, приносимых в жертву в семь дней праздника Суккот, в первый день праздника приносили тринадцать коров, во второй — двенадцать, и так далее, по убывающей.
[2] Поэтому, Бейт Илель считают, что количество зажигаемых в Хануку свечей может только возрастать, и ни в коем случае не уменьшаться.
Рав Мордехай Райхинштейн
Тору невозможно точно перевести, полностью передав смысл оригинала. Но разве можно со стопроцентной точностью перевести на другой язык хоть что-нибудь?
Рав Шалом Каплан
Творец всегда забирает из мира то, от чего человечество отказывается...
Рав Моше Ойербах,
из цикла «История еврейского народа»
Изменники внутри страны, первые раздоры, царствование Антиоха.
Рав Элияу Ки-Тов,
из цикла «Книга нашего наследия»
Избранные главы из книги «Книга нашего наследия»
Рав Моше Ойербах,
из цикла «История еврейского народа»
Греки завоевывают Эрец Исраэль.
Рав Рафаэль Айзенберг,
из цикла «Выживание. Израиль и человечество»
Мораль, основанная на нравственном очищении
Рав Моше Ойербах,
из цикла «История еврейского народа»
Маккавеи, первая война, Ханукальное чудо.
Рав Моше Ойербах,
из цикла «История еврейского народа»
Продолжение войны хашмонеев.
Переводчик Виктория Ходосевич
Греки хотели уничтожить духовный стержень народа Израиля и свести его веру в Творца к пустой внешней символике.
Рав Яков Ашер Синклер
Дни Хануки выражают отношения между Иерусалимом и Афинами, между Шемом и Яфетом...
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Пламя не спалит тебя...»
Отрывок из книги рава ицхака Зильбера
Рав Александр Кац,
из цикла «Еврейские мудрецы»
Власть Великого Собрания унаследовал Санхедрин (Синедрион) — совет, состоящий из 71-го старейшины. Во главе Санхедрина стояли два мудреца: наси (председатель) и его заместитель, ав бейт дин (верховный судья). Эти двое лидеров назывались зуг (пара).