Истоки Устного Закона. Закон и причины его разработки

Можно ли сказать, что известные из Талмуда многочисленные случаи аарамот губят дух закона? Почему мудрецы не закрыли лазейки в законе собственными законодательными решениями? Возможно, они сами не создавали аарамот, но почему они не положили им конец? Эти и другие подобные вопросы не раз задавались в связи с проблемой юридических уловок, которые несмотря на свое соответствие букве закона как будто извращают саму цель, к которой стремится закон.

Аарамот, действующие в обход Закона

Прежде чем попытаться ответить на поставленные вопросы, рассмотрим некоторые примеры этих аарамот. Одна аарама такого типа касается десятин. В Талмуде высказано такое предположение [1] : Поскольку обязанность отделять десятину от урожая возникает только в тот момент, когда провеянное зерно проносят через главные ворота, можно внести зерно через главные ворота до того, как оно было провеяно, или вообще не вносить его в главные ворота и тем самым избежать необходимости отделять десятину.

В другом случае Мишна [2] описывает прием, позволяющий приносить маасер шени, «вторую десятину», в Иерусалим без дополнительных расходов. Обычно разрешалось выкупать свой маасер шени и с вырученными деньгами прийти в Иерусалим. Тот, кто так поступал, должен был добавить к стоимости выкупа одну пятую [3] . Разрешалось также выкупить маасер шени, принадлежащий другому человеку; в этом случае не было нужды добавлять пятую часть стоимости. Мудрецы предложили: «Человек может сказать своему сыну или дочери…»Вот деньги — выкупи маасер шени. Тем самым владелец экономил на добавочных двадцати процентах стоимости десятины.

Еще один пример. Если бедняк дал зарок больше не пользоваться услугами своего благодетеля и вдруг обнаружил, что ему нечего есть, мудрецы предлагают такой выход из положения: благодетель дает еду своему другу, и тот приносит ее бедняку [4] .

В Мишне [5] сказано, что «нельзя извлекать пользу из хамеца, который принадлежит еврею и хранился в его владении в дни Песаха». Но этот запрет не распростраяется на хамец, принадлежащий нееврею, ибо сказано в книге Шмот(13:7): «Да не будет виден у тебя хамец…во всех пределах твоих». Поэтому, заключает Тосефта, если «еврей и нееврей плывут на корабле, и в распоряжении еврея имеется хамец, он может продать его нееврею и выкупить его обратно после Песаха» [6] .

Назначение аарамот

Таковы те виды аарамот, которые правильно или неправильно называют «юридическими фикциями» и в связи с которыми возник вопрос, почему мудрецы разрешили эти приемы, если несмотря на формальное соответствие букве закона они призваны подрывать его цель и дух.

Мы осмеливаемся предположить, что ответ на этот вопрос заключается в принципиальном отличии закона Торы от других законодательных систем. В его оценке неуместны чересчур бойкие и категоричные рассуждения о разрушении цели и духа закона Торы, поскольку, как мы скоро покажем, причина и цель закона Торы редко бывают до конца известными, а часто вообще неясны. Поэтому нельзя говорить о разрушении духа закона, т.е. его цели, предназначения.

Законы Торы делятся на две категории: хуким, чье назначение невозможно понять, и мишпатим, законы, чьи цели кажутся самоочевидными. Но даже применительно к мишпатим не следует думать, что с помощью логического анализа мы можем объяснить замысел Творца. Мишна в трактате Мегила сообщает [7] : когда мы просим Б-га помочь нам выполнить заповедь шилоах акен, которая требует согнать наседку с гнезда, прежде чем взять яйца или птенцов, нельзя говорить: «…ибо Твое милосердие распространяется на птичье гнездо». Талмуд объясняет причину этого запрета: Б-жественные заповеди — это высшая, абсолютная мудрость, и их нельзя сводить к «милосердию» [8] .

Даже там, где подоплека закона ясна, мудрецы утверждают, что закон не определяется его целью [9] . Например, комментируя слова Торы о запрете вступать в браки с представителями семи народов, населявших Ханаан: «Не роднись с ними…ибо это отвратит моего сына от Меня…и будут они служить иным богам» (Дварим 7:3,4), раби Шимон поясняет [10] , что эти слова надо понимать как запрет на все смешанные браки, поскольку любой брак с иноверцем несет в себе ту же самую опасность скатывания к идолопоклонству. Однако мудрецы не приняли этот аргумент; они считали, что нельзя ставить закон в зависимость от его цели. Эти слова из Пятикнижия, говорили они, относятся к семи народам и должны ограничиваться ими, хотя, если рассматривать их назначение, под запрет должны подпадать все смешанные браки [11] .

Строгое толкование

В свете всего сказанного нет оснований жаловаться, что аарамот порождают слишком строгое или буквальное толкование закона, и не надо требовать, чтобы толкования соответствовали так называемому «духу» закона. Да, обычно закон можно интерпретировать либо строго, либо согласно той цели, которой он должен служить. Но, поскольку в большинстве случаев цель законов Торы неочевидна, остается лишь один выход: давать закону строгую трактовку. На самом деле, можно привести множество примеров, когда закон толкуется в самом строгом значении, даже за рамками аарамот.

Возьмем к примеру правило, обсуждаемое в трактате Ктубот [12] , что «вдова, вернувшаяся в дом своего отца после смерти мужа, должна востребовать свою ктубу, брачный контракт, в течение двадцати пяти лет». «Надо ли это так строго понимать? — спрашивает Талмуд. — Если она затребует до захода солнца по истечение 25 лет, то получит свою ктубу, а если после захода, то лишится права на нее?» — «Да», — следует ответ, и затем Талмуд объясняет, что во многих других случаях закон применяется с такой же строгостью.

Примеры можно приводить до бесконечности. Тот, кто зажег огонь или начал колоть двора в шабат всего за минуту до наступления ночи, совершил тяжкое преступление. Те же действия, совершенные минутой позже, считаются абсолютно разрешенными. Резервуар, содержащий сорок сеа воды, считается кашерной миквой; одной каплей меньше — и миква теряет способность к ритуальному очищению. Если мужчина дает женщине кольцо стоимостью в одну пруту, этого достаточно для совершения законной брачной церемонии [13] . Если же кольцо всего на одну десятую часть пруты дешевле, церемония теряет юридическую силу.

Во всех приведенных случаях закон имеет строгое толкование. Оно необходимо, даже если в результате такого подхода обязанности, налагаемые соблюдением закона, становятся менее обременительными для человека. Если намерение закона неизвестно, не следует изобретать такое «намерение» или «цель» заповеди, а затем возражать против использования аарамы на том основании, она, якобы, подрывает эту придуманную цель.

Вернемся теперь к аараме, касающейся продажи хамеца нееврею перед Песахом и его последующего выкупа. Эта уловка, как уже говорилось, опирается на закон, согласно которому запрещен только хамец, принадлежащий еврею и находившийся у него в дни Песаха; хамец, которым владел нееврей в эти дни, остается разрешенным. Если бы существовала уверенность, что Тора возражает против самого существования хамеца в пасхальные дни, но ограничивает свой запрет хамецом, принадлежащим евреям, лишь потому, что ее законы предназначены только для евреев, то аарама, позволяющая продавать хамец нееврею и выкупать его после Песаха, могла быть оспорена на том основании, что она подрывает дух закона. Но поскольку нет никаких признаков, что Тора в принципе возражает против хамеца, было бы абсурдно изобретать «цель» для этого закона, а затем возмущаться, что продажа хамеца противоречит этой изобретенной цели. Впрочем, данный аргумент не следует доводить до крайности. Нельзя утверждать, что важна только буква, а не дух закона.

Закрытие лазеек

Наша цель — показать различие между законом Торы и другими законодательными сборниками в этой области и убедить читателя, что, в отличие от других юридических систем, само понятие духа закона не всегда применимо к Торе. Однако в некоторых случаях мудрецы решительно выступали против использования аарамот именно потому, что, по их мнению, эти приемы подрывали дух закона [14] .

Хайес [15] идет еще дальше; он утверждает, что мудрецы в принципе не любили аарамот. Но они были вынуждены с ними мириться, когда возникало опасение, что иначе будет нарушен один из законов. Пусть уж люди пользуются лазейками, рассуждали мудрецы, чем нарушают закон. Следуя этому аргументу, можно прийти к довольно простому выводу: если мудрецы решали закрыть ту или иную лазейку, это значит, что в данном случае они не боялись нарушения закона. Ибо, как уже отмечалось, мудрецы вводили порой специальные постановления для закрытия лазеек. Например, мудрецы требовали отделять десятину даже от того зерна, которое провеивал нееврей. Они ввели этот закон, когда увидели, что богачи отдают свое зерно на время неевреям, поручая им провеять его, и тем самым избегают обязанности отделения десятины [16] .

Они постановили также, что бык, кастрированный неевреем, не может быть собственностью еврея. Этот указ понадобился для того, чтобы положить конец практике, когда еврейские скотоводы передавали своих быков неевреям для кастрации (Тора, как известно, запрещает кастрировать животных) [17] . Было принято установление, обязывающее евреев отделять халу и от нераскатанного теста, когда выяснилось, что некоторые люди пользуются лазейкой в законе, предписывающем отделять халу только после раскатки теста [18] .

Отсюда мы видим, что аарамот не всегда допускались, но и не всегда запрещались. Реакция мудрецов зависела от конкретных обстоятельств, от того угрожает или нет решение мудрецов святости законов Торы.

[1] *) Брахот 31а;

[2] *) Маасер шени 4:4;

[3] Ваикра 27:31;

[4] *) Недарим 5:6;

[5] Песахим 2:2;

[6] Такая продажа должна быть прямой; *) Тосефта Песахим 2:6. См. также Орах хаим 448:3 и Мекор хаим на это место, 11;

[7] *) Мегила 25а, Брахот 33б;

[8] См. Азриэль Розенфельд, Интерком, том III, Nr.3;

[9] Сами мудрецы выделяли в Торе прямые доказательства того, что Б-жественные заповеди не определяются их целью. Об этом ясно свидетельствует приказ Б-га у горы Синай, согласно которому все мужчины должны были отделиться от своих жен на три дня перед дарованием Торы (Шмот 19:15). Это указание должно было обеспечить ритуальную чистоту мужчин в тот великий день. Но после того, как Тора была вручена, цель указания исчерпала себя. Поэтому если бы Б-жественные указания определялись их целью, мужчины имели бы право вернуться к женам без специального разрешения Творца. Однако после дарования Торы от Б-га поступил новый приказ: «Возвратитесь в шатры свои» (Дварим 5:27). Отсюда мы видим, что законы Торы не управляются своей целью. Бейца 5а, см. также Раши и Тосафот;

[10] *) Кидушин 68б;

[11] На самом деле, мудрецы придерживаются единого мнения о запретности всех смешанных браков, но они выводят это положение из другого текста;

[12] *) Ктубот 104а;

[13] Кидушин 1:1;

[14] Как в случае с этер иска, приемом, который позволяет взимать проценты с займа (вопреки заповеди, содержащейся в Ваикра 25:35,36), представляемого формой делового взаимовыгодного партнерства. Мудрецы говорили, что хотя этер иска можно применять при всех займах, не следует пользоваться им для взимания прибыли с ссуды, предоставляемой бедняку. С другой стороны, когда речь идет о коммерческих займах, почему заимодавец должен позволить большой доходной фирме богатеть на его деньгах, если он может взимать с нее свою долю прибылей посредством этер иска?

[15] Даркей аораа 2;

[16] *) Менахот 67а и Раши на это место;

[17] *) Бава меция 90а;

[18] *) Иерус., Хала 3:1;