Нефеш аХаим 9. Врата первые. Глава 9

И вот, поколение Пустыни, которое получило Тору на горе Синай, «ели со стола Всевышнего», хлеб с неба (манну) каждый день, и их одежда не изнашивалась, и не было у них необходимости заниматься добыванием пропитания. Они по всем мнениям исполняли волю Всевышнего, только если честно посвящали свое сердце одной лишь Торе, служению и богобоязненности, днем и ночью не отходила Тора от их уст, в буквальном смысле слова, и они не отвлекались даже на несколько минут на заработок. Как сказали Мудрецы (Мехилта, Бешалах): «Тора дана только тем, кто ел манну^[1]». Поэтому тогда поставили херувимов в соответствии с тем, что тогда исполняли волю Творца, лицами один напротив другого, показать, что прямо узрят лик Всевышнего, лицом к лицу с Его святым народом.

Но в дни царя Шломо, когда большинство народа Израиля были вынуждены отвлекаться на добывание пропитания, по крайней мере для поддержания жизни, в чем и заключается основная и истинная воля Всевышнего по мнению раби Ишмаэля, который считал, что для большинства лучше поступать таким образом, как и сказано в Пиркей Авот: «хорошо изучение Торы с земными занятиями… а всякая Тора, с которой нет работы — в конце концов упраздняется и влечет грех». А все сказанное в Пиркей Авот — дела благочестия^[2], но лишь с тем условием, что и во время занятия заработком в сердце нужно размышлять о словах Торы. Поэтому сначала поставили херувимов, в соответствии с символикой «исполняют волю Всевышнего», с лицами, направленными немного вбок, и вместе с тем обнимающимися с любовью, показать любовь Всевышнего к нам.

(Это по мнению раби Ишмаэля; а тот, кто считает, что и херувимы Шломо изначально были поставлены лицом прямо друг к другу, следует мнению раби Шимона).

На первый взгляд, все еще можно спросить: зачем нужно было ставить обоих херувимов немного вбок, ведь одного из них, который символизировал Всевышнего, должны были поставить прямо^[3]?

Но дело в том, что, как мы писали выше, соединение Всевышнего с мирами и всеми силами, если можно так выразиться, и все их порядки и взаимосвязи, а также все порядки Его управления нами находятся в зависимости от меры движения и пробуждения, приходящих к ним от наших деяний внизу. И в соответствии с этой мерой спускается и к нам вниз высшая благодать. Поэтому и херувима, который символизировал Всевышнего, нужно было поставить немного наискосок, ровно под тем углом, под которым стоял херувим, символизирующий народ Израиля — именно по этой причине.

Поэтому в момент рассечения Красного моря, сказал Всевышний Моисею: «Зачем ты вопиешь ко мне? Скажи сынам Израиля и пусть едут!» (Шмот 14:15). Имеется в виду, что все зависит от них. Если они проявят сильную веру и положатся на Всевышнего, и бесстрашно войдут прямо в море, будучи уверенными^[4] что оно, несомненно, разверзнется перед ними, то тем самым повлекут пробуждение наверху, которое сделает для них чудо, и море расступится.

В этом смысл стиха «кобылице моей в колесницах фараона уподобил я тебя, возлюбленная моя»^[5] (Песнь Песней 1:9). Подобно тому, как в колесницах фараона было нечто обратное природе вещей, ведь обычно всадник управляет лошадью, а в случае с войском фараона — лошадь управляла всадником, как поведали Мудрецы (Шмот Раба, 23); так Я уподобил тебя, возлюбленная Моя, таким же образом в точности: хотя Я — «всадник на небесах» (Псалмы 68:5), вместе с тем ты как бы управляешь Мной посредством своих деяний. Ведь Мое соединение с мирами, если можно так выразиться, находится в зависимости лишь от того, куда склоняются твои деяния. Об этом идет речь и в стихе (Дварим 33:26) «всадник на небесах — в помощь тебе», и в высказывании Мудрецов (Шабат 116, Йевамот 5, Менахот 65): «наше служение — потребность Всевышнего^[6]».

Примечание автора

В соответствии с данной концепцией, можно понять высказывание Учителей в гл. 6 трактата Шабат: «Сказал раби Хама, сын раби Ханины: что означает написанное (Песнь Песней 2:3): “как яблоня среди лесных деревьев…”, почему Израиль уподоблен яблоне?.. А Тосафот спрашивают: а ведь данный стих относится не к Израилю, а к Всевышнему, ведь он заканчивается: “…так мой возлюбленный среди юношей”»?!

Но в соответствии со сказанным мной выше, можно ответить, что Израиль аллегорически уподобляет Всевышнего яблоне — несомненно потому, что сам Израиль уподоблен своими действиями яблоне, и как мы показываемся перед Ним^[7], так Он показывается духовным мирам, точно в той же пропорции и мере.

Поэтому Талмуд спрашивает, в чем же Израиль уподобились своими желанными деяниями яблоне, так что тем самым постигли Всевышнего в аллегории яблони^[8].

Комментарий

Если бы херувимы показывали уровень исполнения заповедей евреями или их грехи, нужно было бы поставить их прямо напротив, ведь евреи занимаются добычей пропитания, они выполняют волю Всевышнего в совершенстве (по мнению раби Ишмаэля). Но херувимы выражают отношение между Израилем и Творцом, и когда Израиль обращается и имеет отношение также и к миру, хоть это иволя Всевышнего, тем не менее отношение к Нему не совершенно. Соответственно, понятно, почему Слово Всевышнего исходило из пространства между херувимами, а не из ковчега, в котором были скрижали.

В данной главе упоминается качество упования на Всевышнего (битахон), в контексте развержения Красного моря. Евреи должны были верить и уповать, что оно разверзнется, и тогда оно действительно расступилось. На первый взгляд, отсюда мы можем учить, что можно уповать на определенное событие, на то, что Всевышний даст именно его. Однако это не так, ведь здесь речь идет о спасении народа Израиля, что было напрямую обещано Б-гом. А индивидуум не может быть уверенным в том, что будет спасен или преуспеет — возможно, у Творца по его поводу другие планы. Упование заключается не в этом, а в том, что все в мире происходит по воле Всевышнего и Он делает все наилучшим образом для мира и каждого человека. Вместе с тем, есть мнение, что если человек верит и уповает, что получит нечто конкретное — Всевышний даст ему то, что он хочет.

В данной главе автор объясняет три категории, одна выше другой, в управлении миром со стороны Всевышнего в зависимости от народа Израиля. Они параллельны трем аспектам высшего управления, которые упоминаются далее, в 16 главе. В начале главы автор говорил о том, что Б-жественное присутствие (Шхина), то есть мера света или скрытия Всевышнего в мире, зависит от отношения народа Израиля. В примечании он добавляет, что и вид и способ свечения зависит и изменяется в соответствиями с деяниями Израиля, и когда они уподобляются своими действиями яблоку, Он тоже раскрывается подобным образом. А в конце главы объясняется, что и первые три сфиры управления, заключающие в себя намерение и цель Всевышнего в управлении миром, зависят от отношения общины Израиля, как раскрылось при рассечении Красного моря.

[1] Другими словами, в час дарования Торы отношение между Творцом и Израилем было совершенным. Несомненно, возможно заниматься Торой и также заниматься чем-то другим. Но в час, когда получают Тору, нужно быть в положении “питающихся манной”, когда нет ничего, кроме Торы. (Поэтому молодые люди проводят несколько лет в йешиве, где занимаются только Торой и свободны от заботы о пропитании).

[2] Т.е. изучение Торы, сочетаемое с земными занятиями — не просто разрешено, но это благочестие.

[3] Это вопрос в соответствии с мнением р.Ишмаэля. Ведь по мнению р.Шимона бар Йохая, что занятие добычей пропитания засчитывается как “не исполняют волю Всевышнего”, понятно почему второй херувим смотрит вбок. Ибо когда человек не исполняет то, что должен, Всевышний отворачивается от него. И только по мнению р. Ишмаэля, что занятие добычей пропитаия есть воля Всевышнего в буквальном смысле, непонятно, почему не поставили второго херувима прямо.

[4] Здесь мы видим, что упование народа Израиля заключалось не только в осознании того, что они зависят от Творца и Он может их спасти, но и полная уверенность, что море расступится перед ними.

[5] В Песни Песней Всевышний аллегорически уподобляется юноше, а народ Израиля — девушке.

[6] Нам сложно понять смысл данной концепции, но в любом случае ясно, что наши действия влекут раскрытие высшего управления определенным образом.

[7] Другими словами, наше постижение качеств Всевышнего — тоже зависит от наших деяний, и духовный уровень, которого мы удостаиваемся нашими действиями, и есть форма, которой мы постигаем Всевышнего.

[8] Данный стих говорит о даровании Торы у горы Синай.