Книга основ 9. Б-гобоязненность — непременное условие достижения человеческого совершенства

Конечная цель, достигаемая душой, пока она находится в теле человека, в результате исполнения заповедей Торы, — это воспитание в ней чувства боязни перед Творцом, благословенно Имя Его. Укрепляя в себе Б-гобоязненность, душа поднимается все выше и выше и удостаивается вечной жизни — того блага, которое Всевышний приуготовил для праведников. Это — вершина всего, что предназначено для души в этом мире.

Писание говорит: «Сколь велико добро, которое Ты хранишь для тех, кто боится Тебя!» (Теилим, 31:20). Хоть в какой-то степени это можно представить себе, отталкиваясь от противоположного: следует вдуматься в ту меру наказания, которой Всевышний угрожает всему еврейскому народу во всех поколениях в том случае, если они не воспитают в душе Б-гобоязненности, исполняя заповеди Торы. Заключая страшную главу, рисующую ужасные кары, Тора подчеркивает: «Если не соблюдешь исполнение всех заповедей этой Торы, записанных в этой книге, чтобы бояться этого высокочтимого и грозного Имени — Г-спода, твоего Б-га, то обрушит Г-сподь немыслимые удары на тебя и на твое потомство…» (Дварим, 28:58-59).

Однако ты можешь спросить: возможно ли, чтобы именно Б-гобоязненность была способна привести человека к столь высокой награде — достижению вечной жизни? Не более ли верный путь — постижение и накопление знаний?

На этот вопрос уже давным-давно дал ответ царь Шломо в своей книге «Коэлет». Он разъяснил там, что зависимость достижения вечной жизни души от воспитания в себе Б-гобоязненности — и не от чего-либо другого — проявление высшей мудрости Всевышнего, постановившей, что это так, а не иначе, и поэтому нам нечего спрашивать, какой в этом смысл (там же, гл.31).

Суть проявления любого страха — это отступление назад, отдаление от источника этого чувства. Когда душа представляет себе объект, вызывающий страх, она как бы съеживается, собирая все свои силы, чтобы отпрянуть подальше от источника страха.

Есть два вида проявления страха. Первый — возникает от представления, что данный объект способен причинить вред, и рождает стремление избежать этого. Второй — возникает от представления, что данный объект — нечто великое, возвышенное и святое, по сравнению с которым я — низок, ничтожен и грязен, и этот вид страха может быть абсолютно не связан с боязнью причинить вред. Иначе говоря, второй вид боязни может быть совершенно не связан с ее первым видом.

Если еврей исполняет заповеди Торы, побуждаемый первым видом боязни, — то есть он опасается, что в противном случае Всевышний накажет его, — или же мечтает о награде, которую получит за это, — на языке наших мудрецов он называется «служащий Всевышнему не ради Него Самого».

Но того, кто исполняет заповеди Всевышнего, преисполненный трепета перед Ним и боязни Его, беспрекословно готового исполнить волю Творца, мудрецы наши называют «занимающимся Торой во имя ее» — то есть совершенно бескорыстно.

Это значит, что человек исполняет заповеди не потому, что боится наказания или стремится получить награду за это, но его побуждает к этому его сердце, благоговеющее перед величием Всевышнего. Иначе говоря, им двигает второй вид боязни — той, которой прославился наш отец Авраам — сказал ему Сам Всевышний: «Теперь Я знаю, что ты боишься Б-га» (Берешит, 22:12). Это боязнь — самое высокое, чего может достигнуть человек благодаря исполнению Торы. Когда человек глубоко задумается о том, что Всевышний, благословенно Имя Его, знает все его дела, все слова и даже все его мысли, когда человек почувствует все ничтожество свое, всю свою низость и греховность, он затрепещет в несказанном ужасе. Преступить заповедь Всевышнего, ослушаться Его представится ему делом крайне постыдным, подобно тому, как сделать нечто постыдное на глазах у властителя, обладающего неограниченной властью, к тому же убеленного сединами, чтимого всеми мудреца, ни с кем не сравнимого по глубине знаний и по совершенству характера. Даже если этот человек будет знать, что наверняка никакой вред не коснется его в наказание за невыполнение воли властителя, ему все же будет невыносимо стыдно за то, что он осмелился затронуть честь столь высокочтимого человека.

Это — тот род боязни, к которому наш разум стремится по природе своей. Потому что таков закон нашего мира — все тянется к тому, что подобно ему и соответствует ему по своей природе. Так человек рад исполнить желание другого человека, совершенного в своем благочестии, от всего сердца, от всей души готов исполнить его работу без всякой мысли о вознаграждении. Точно так же и разум по природе своей стремится исполнить волю Творца — потому что это заложено в нем по природе его.

Говорит мудрец Талмуда: «Владыка Вселенной! Ведомо Тебе и открыто перед Тобою, что мы только того и желаем, чтобы исполнить волю Твою! Но что нам мешает? — Закваска, вызывающая брожение в тесте…» (Брахот, 17а). То есть: с точки зрения нашего разума естественно, чтобы малый подчинялся великому, — так животные, например, подчиняются человеку. Однако есть в нас злое начало, вызывающее в нас брожение чувств наподобие того, как закваска вызывает брожение в тесте. Оно-то и мешает нам, оно толкает нас ко злу, побуждает нас восставать против воли Всевышнего и оскорблять Его честь.

И вот, чтобы смирить природу того вещества, из которого мы сделаны, и низких вожделений, тревожащих его, и заставить их служить Всевышнему, в Торе написано — кто осмелится нарушить ее заповеди будет наказан. Пусть тело служит Всевышнему хотя бы боясь наказания!

Однако разуму это не нужно: для него совершенно естественно служение Всевышнему, преклонение перед волей Его не из-за боязни получить наказание или из желания получить награду. По этой причине человеку необходимы оба вида боязни, чтобы достичь совершенства: первый — по причине природы, которой обладает вещество, из которого он сделан, второй — по причине природы, свойственной его разуму (там же, гл.32).

То, что доводит исполнение заповеди до совершенства — чтобы та цель, на которую эта заповедь устремлена, оказалась достигнутой, — это радость. Только радость является завершением любого дела, придающим ему полноту: то дело, которое совершено с радостью, называется успешным, а то, которое совершается уныло, безжизненно, называется гиблым. /…/

Тора обещает особую награду тому, кто совершает заповедь цдака с радостью: «Обязательно дай ему, и не будет у тебя тягостно на сердце, когда ты даешь ему, потому что за это благословит тебя Г-сподь, твой Б-г» (Дварим, 15:10). То есть: главная причина того, что «благословит тебя Г-сподь, твой Б-г» не столько в том, что ты «обязательно дашь» бедняку, сколько в том, что у тебя при этом не будет «тягостно на сердце».

Однако невозможность безупречного служения Б-гу без чувства радости противоречит, кажется, тому, что мы написали ранее, — суть служения состоит в том, чтобы оно было проникнуто Б-гобоязненностью. Но, как известно, боязнь неотделима от грусти, сердце, испытывая страх, сжимается и томится. Как же можно в одно и то же время испытывать столь противоположные чувства?

Разрешение этого сомнения мы найдем, если обратим внимание на то, что заложено в природе человека. Если любая из сил его организма проявляет себя в полной мере и действует так, как ей полагается действовать, — это свидетельствует о здоровье и совершенстве этой силы. Если же в ее работе есть недостатки — это признак того, что или она сама ослабела, или в здоровье всего организма есть разлад. Точно так же здоровый человек не должен бояться того, чего не нужно бояться, но, если он пугается того, что действительно вызывает страх, это свидетельствует о его здоровье и совершенстве. И наоборот — если он не чувствует страха перед тем, чего нужно бояться, — значит, он не здоров. Например, если человек не боится сунуть руку в огонь — это указывает на то, что или разум его не в порядке, или рука его лишена чувствительности. /…/

То же самое — касательно души: если человек боится того, кого надлежит бояться — значит, он душевно здоров, и разум его совершенен. А чем тоньше и совершеннее его душа, развитее его интеллект, тем более он постигает величие Всевышнего, и тем сильнее он трепещет пред Ним и боится преступить Его заповеди.

Но если человек душой своей достигает такой высокой степени Б-гобоязненности, то неизбежно в душе его появится радость — он будет радоваться тому, что он душою здоров и что разум его совершенен (там же, гл.33).

Поскольку все же очень трудно представить себе, как чувство боязни может сочетаться с чувством радости, нам следует более Подробно остановиться на этом — чтобы тот, кто служит Всевышнему, лучше постиг возможности этого и душа веселилась в то самое время, когда сердце сжимается от страха.

Можно с уверенностью сказать, что человек, как правило, соглашается вынести тяжелый труд и лишения в течение какого-то времени, если знает, что за это он получит хорошую награду: какой-нибудь высокий чин или славу. Несмотря на то, что ему приходится тяжко трудиться, терпеть страдания и горести, стоит только ему вспомнить, какая награда его ожидает за эти мучения, как, без сомнения, душа его наполняется радостью и все его нынешнее состояние теряет для него значение.

Точно так же человек, представляющий себе, какая великая награда ожидает его за его Б-гобоязненность, преисполняется радости. Ведь его Б-гобоязненность питается его размышлениями о величии Всевышнего: представляя в своей душе великолепие, мудрость и совершенство Творца, он трепещет от благоговения — и для него исчезают все тяготы, все горести и страхи, связанные с его Б-гобоязненностью. /…/

Не каждый человек способен возвыситься до того, чтобы служить Всевышнему таким образом. Достигший этого уровня уже не называется просто Б-гобоязненным — но тем, кто служит Всевышнему из любви к Нему. Мы находим в Писании, что Авраам, которому после всех испытаний Всевышний сказал: «Теперь Я знаю, что ты боишься Б-га», называется также «любящим Б-га» — как сказано: «…Потомство Авраама, любящего Меня» (Йешая, 41:8). И сказали мудрецы наши: «О тех, кто все делают из любви ко Всевышнему и радуются в страданиях, Писание говорит (Шофтим, 5:31): “А любящие Его — словно солнце, восходящее во всей своей мощи”» (Шабат, 886). Потому что тот, кто любит Всевышнего, не замечает никаких тягот, никаких мук, связанных со служением Ему. И ты видишь, что когда Всевышний впервые открылся Аврааму, сказал ему (Берешит, 12:1) — «Уходи из страны твоей, с родины твоей, от семьи отца твоего» — чтобы подвергнуть его испытаниям, приучить его терпеть скитания и невзгоды ради служения Себе. А когда выяснилось, что Авраам все переносит с радостью и воодушевлением, Всевышний назвал его: «любящий Меня».

Все это доказывает, что только радость, присоединяющаяся к Б-гобоязненности, придает совершенство служению Всевышнему (там же, гл.34).