Избранные комментарии на недельную главу «Лех Леха»

Глава 12

1. לך לך — ИДИ СВОИМ ПУТЕМ. **Местоимение לך (к себе, для себя) в сочетании с глаголом לך (уйди) придает этой фразе дополнительный смысл: לך לך — «уйди ради себя», «следуй своим путем», «отойди от других». Подобным же образом сказано об Итро וילך לך («и ушел он к себе в страну свою» — Шмот 18:27): Итро (тесть Моше) предупрежден о том, каких благ он лишает себя тем, что не хочет присоединиться к народу Израиля. Йеhошуа обращается к коленам Реувена и Гада со словами ועתה פנו ולכו לכם לאהליכם («обратитесь же теперь и идите к себе в шатры ваши» — Йеhошуа 22:4). «Вы исполнили свой долг по отношению к общине, — говорит им Йеhошуа, — и теперь можете идти своей дорогой». Аналогично и לך לך — иди себе — означает «Ступай своим особым путем». Этот путь уведет тебя из твоей страны, лишит привычного окружения, отдалит от всего, к чему ты привык.

Приказ Бога заставил Авраама занять жизненную позицию, которая находилась в резком противоречии со всеми тенденциями его времени. Как мы уже говорили, лозунгом той эпохи было נעשה לנו שם (сделаем себе имя). Поколение, среди которого жил Авраам, возводило для прославления человека Вавилонскую башню. Но в этом действии не было ничего от господства индивидуализма, высокой оценки значимости человека. Напротив, господствующим мировоззрением являлся централизм, отказывавший индивидуальности в какой-либо ценности, низводивший личность до уровня безликой детали, кирпичика грандиозной стройки, призванной восславить общину. Господствующая тенденция возводила в закон ложное понимание «большинства», навязывающего свою власть всем, всегда и во всем. В результате то, что «большинство» считало благом, автоматически становилось таковым для каждого без исключения.

Конечно, община обязана заботиться о сохранении того, что действительно свято и возвышенно. В полной мере это относится и к еврейской общине. Но при всем том необходимо должным образом оценивать высокую значимость каждого человека, присоединяющегося к общине. С самого зарождения еврейской истории мы видим, что принцип לך לך (иди своим собственным путем) считается наиболее важным. Никто не вправе сказать о себе: «Я праведен настолько, насколько полагается в наше время». Каждый лично отвечает за себя перед Богом. Если это становится необходимым, если большинство начинает поклоняться идолу ложного принципа, не имеющего ничего общего с истинным Богом, тогда человек должен идти «один, своим путем, с Богом». К такой необходимости приходит Авраам, и это решение становится началом его человеческой миссии и миссии народа, от него происшедшего.

Как бы мы могли дожить до сего дня, как бы мы могли столько перенести и выжить, если бы не восприняли завещанного нам Авраамом мужества быть меньшинством?

לך לך — первая еврейская заповедь — звучит как самый убедительный протест против идей «обновленного иудаизма», «иудаизма, отвечающего запросам сегодняшнего дня». Разве прислушивался Авраам к голосу своего времени, разве проникался его духом в храмах Халдеи и Вавилонии, Ассирии и Финикии, древнего Египта? Господствующей идеологией той эпохи было служение силе и чувственности, сладострастию. Азия поклонялась культу удовольствия, а древний Египет обожествил силу и полностью лишил человека личной свободы. И вот, в эпоху всеобщего конформизма, когда люди стремились самоутвердиться, наилучшим образом вписавшись в общество, старались полностью интегрироваться в коллектив, Авраам встает и покидает родину, отказывается от права гражданства, становится добровольным изгнанником. Он бросил свой протест прямо в лицо идолам, которым служили и поклонялись все народы. Подобный шаг требовал мужества и неколебимой веры в истинность своих убеждений, своего понимания Бога; он требовал еврейского сознания, еврейского «упрямства». Это была первая ситуация, в которой призвание Авраама подверглось испытанию на прочность.

2. Я СДЕЛАЮ ТЕБЯ ВЕЛИКИМ НАРОДОМ. Из этого стиха следует, что Бог вознаградил Авраама за все, чем он пожертвовал. Отрываясь מארצו (от своей страны), Авраам покидает свой народ. Бог говорит, что Авраам не присоединится к другому народу, а сам станет народом, основателем новой национальной общности. Покидая מולדתו (свою родину, место рождения), он не лишится уважения людей, не потеряет достоинства, не потерпит ущерба. ואברכך (Я благословлю тебя) — Авраам получает «гражданские права» из рук самого Бога. Оставляясвою семью, расставаясь с привилегиями и почестями, которыми пользуются члены аристократических кланов, он получает взамен אגדלה שמך (Я возвеличу имя твое). Его новое имя — Авраам — еще будет на устах у всех.

Учат наши мудрецы (Берешит раба 39), что не написано אשימך לגוי גדול (Я определяю тебе быть великим народом). Нам не обещано, что Бог будет вести себяподобно могущественному покровителю, пока потомство Авраама не станет народом, подобно тому как Божественное провидение заботится о росте и процветании других наций. Написано здесь אעשך (а не אשימך то есть: «Я сделаю тебя, создам тебя, сформирую в великий народ». Все естественные обстоятельства будут препятствовать этому, так что каждому станет ясно, что только Сам Бог мог быть творцом этого народа. Законы природы — старость и бесплодие мужчины и женщины, которые должны стать родоначальниками новой нации, препятствуют исполнению Божественного замысла. Только один Бог способен произвести из Авраама великий народ. Итак, уже с самого начала существование этого народа свидетельствует о Боге.

В первых трех стихах раздела сконцентрирована сущность всей еврейской истории. Если в первом стихе לך לך מארצך (Иди своим путем из своей земли), Авраам может показаться индивидуалистом, вынужденным отстаивать свою обособленность, то во втором стихе… ואעשך לגוי (Я сделаю тебя великим народом) уже говорится о народе, хотя пока без учета его отношений с другими нациями. И, наконец, в третьем стихе ואברכה (Я благословлю) еврейский народ охарактеризован в контексте взаимоотношений с другими народами. Благословение ими Авраама становится условием их собственного благословения; значит, предполагается, что могут найтись и желающие его проклясть.

Аврааму предстоит идти одному с Богом, не смешиваясь с языческим окружением. Вслед за тем должен совершиться второй акт творения Бога в истории — создание великого народа из потомства Авраама. Этот народ может стать нацией только через גרות и גלות, то есть через изгнание и бездомность. Ведь если бы нация сложилась на своем постоянном месте, ее создание не выглядело бы מעשה — актом Божественного творения, откровением, отмеченным אצבע אלקים (Божественным перстом).

ואשך לגוי גדול (Я сделаю тебя великим народом): эти слова охватывают период от дней Ицхака до Исхода из Египта.

ואברכך (и благословлю тебя): избавив из Египта, поселю тебя в земле, текущей молоком и медом.

ואגדלה שמך (Я хочу возвеличить твое имя): не сказано אגדלה שמך (Я сделаю твое имя великим). Бог благословляетлюдей и народы, но Он может только «желать» достигнуть духовного величия, которое позволит им служить образцом для всех людей и народов. Исполнение воли Бога зависит от того, насколько эти люди или народы будут следовать Закону Бога.

Подобным же образом, не написано והיית ברכה (Ты будешь благословением»), a והיה ברכה (Ты стань благословением). Я хочу сделать твое имя великим — и тогда ты станешь благословением. Я хочу создать из тебя народ, при одном взгляде на который все другие народы будут осознавать свою цель. А цель, которой ты, в отличие от стремлений других народов, должен достичь, — это «стать благословением».

3. ומקללך אאר — А ТОГО, КТО НАВЕДЕТ НА ТЕБЯ ПРОКЛЯТИЕ, Я ПРОКЛЯНУ. Не сказано אררך אאר (и того, кто проклинает тебя, Я прокляну). У концепции ברכה (благословение) есть две антитезы: קללה и מארה. Корень קלל означает «сокращение, уменьшение» в материальном аспекте: умаление материальной ценности человека или вещи. ארר означает не просто уменьшение материальной ценности, но подрыв внутренней силы, жизненности. Бог говорит Аврааму: Я буду сопровождать тебя среди народов всю твою жизнь. Я благословлю каждую нацию в соответствии с тем, насколько она станет почитать еврейский дух. Ни один народ не сможет лишить тебя жизненной силы, но тех, кто будет стараться подорвать твое физическое существование и воспрепятствовать росту семени Авраама, — אאר, тех Я лишу внутренней силы, необходимой, чтобы выжить.

Лишь народы, которые не только воздерживаются от попыток подавить проявление принципов Авраама, но действительно, почитают и распространяют их, — лишь эти משפחות האדמה (семьи земли) будут благословлены «через тебя». И чем больше они будут почитать Авраама и его семя, тем большую ברכא получат.

5. ללכת ארצה כנען — И ВЫШЛИ ОНИ, НАПРАВЛЯЯСЬ К ЗЕМЛЕ КЕНААН. Бог сказал Аврааму: לך לך (отделись, уйди со своей родины), добавив, что Авраам должен идти אל הארץ אשר אראך (в землю, которую Я покажу тебе). Обычно это интерпретируют как «в страну, в которую Я направлю тебя, прикажу тебе идти». Но אראך никогда не используется в значении «направлю». Это слово означает «дать увидеть», показать что-либо. С другой стороны, невозможно приказать идти «в место, в которое Я направлю тебя», потому что в этом случае человек должен дожидаться, когда ему укажут по крайней мере точное направление. Если бы Аврааму было заповедано именно так, он не знал бы даже, из каких ворот Харана ему выйти. Поэтому ясно, что Бог приказал ему: «Уйди отсюда неважно куда и двигайся до тех пор, пока Я не дам тебе знак, что ты достиг того места, где должен остаться». И лишь по собственной инициативе Авраам с самого начала выбрал путь в Кенаан. Что побудило Авраама (а до него Тераха) сделать этот выбор?

Хотя в то время Кенаан населяли самые развращенные из потомков Ноаха, жил там также מלכי צדק מלך שלם (Малки-Цедек, царь Шалема). Согласно традиции, это сам Шем. В Кенаане все еще жил человек, который в наиболее чистой форме сохранил восприятие Бога. Предание сообщает, что гора Мориа, на которой Аврааму предстояло совершить עקדה (связывание) Ицхака и где позднее должен был быть построен жертвенник Храма, была тем самым местом, на котором Hoax и Эвель принесли свои жертвы. И, как говорят наши мудрецы, именно отсюда, с горы כ פ ר ה(искупления), места постоянного духовного и нравственного перерождения человечества, был взят материал, из которого Бог сотворил человека.

Получив приказ уйти из Ура Халдейского, где он был совершенно одинок со своими убеждениями перед лицом враждебности царей и жрецов, Авраам направился в Кенаан. Память человечества подсказывала, что в далекие времена в Кенаане люди были гораздо ближе к Богу, чем теперь, в его дни.

6. — 7. Авраам миновал много мест, но нигде не задерживался надолго. Он ждал знака, Божественного знака. И, наконец, Бог явился Аврааму (буквально: «Сделал Себя видимым для него»). Жертвенник, построенный Авраамом, также описывается как построенный «для Бога, Который явился ему». Явление Бога служило знаком, подтверждавшим, что именно этой земле суждено стать землей Авраама и его народа.

75 лет Авраам жил, действовал и страдал за Бога с того момента, как услышал Его слово. Но только в этом месте Бог впервые явился ему. Этот факт показывал Аврааму, что сюда, на место первого откровения, вернется в будущем שכינה בתחתונים — Присутствие Бога на земле, раскрытие которого является конечной целью и смыслом всей человеческой истории.

Земля Кенаана призвана стать местом, на котором возродится человеческий род и к нему вернутся вера и благочестие. Эта земля была избрана ради того, чтобы люди, живя на ней в соответствии с волей Бога, смогли подняться на высшую ступень нравственного и духовного совершенства. Однако, как случалось и в последующих поколениях, эта земля в то же время была населена испорченными, развратными людьми, которые все больше деградировали, пока, наконец, не заслужили истребления.

Тора была дана в пустыне для того, чтобы научить нас, что возвышение человека не обусловлено ни временем, ни местом. Бог связывает возвращение Своего Присутствия со страной, в которой человечество пало до самого низкого уровня. И это должно научить нас тому, что, хотя характер страны в какой-то мере и сказывается на характере ее населения, все же достижение близости к Богу в равной мере доступно как лапландцам в Лапландии, так и грекам в Греции. Там, где жил Авраам, могли жить и убийцы; одна и та же земля может породить убийцу и пророка, вынужденных жить рядом. Бог избрал землю, сверх меры полную соблазнов, обитатели которой развратились настолько, что их «извергла сама земля». И в этой земле Он поселил Свой народ! Этот народ тоже не был самым легким народом. Одним из основных его качеств является קשה ערף — упрямство (см. Шмот 32:9). Бог намеренно поступил так: если אשדת. (Божественый огонь) победит даже такой народ и даже на такой почве, это послужит доказательством того, что ни один из народов, где бы он ни жил, не сможет устоять против אשדת, удержаться от стремления к אשדת. Триумф любви к Богу и праведности должен был начаться с «самого упрямого из народов» — עז שבאומות — на самой «непослушной» земле.

8. Хотя дополнение глагола ויעתק (И приказал двигаться) не выражено, очевидно, что здесь подразумеваются люди Авраама. Аврааму пришлось затратить определенную энергию, чтобы побудить их сдвинуться с места и пойти по направлению к Горе. Он все еще искал уединения. Не לך (тебе, Аврааму), а לזרעך? (твоему семени) была обещана земля. Спутники Авраама могли чувствовать себя дома в приятной, плодородной долине, но Авраам, следуя долгу, побуждал их идти за собой.

Наши мудрецы говорят: אברהם קראו הר יצחק שדה יעקב בי (Авраам назвал это (место) горой; Ицхак — полем, а Яаков — домом). Авраам считал гоpы тем местом, где Бог открывает Себя, где человек может найти Бога. Чужой среди людей, Авраам больше не мог искать Бога в рамках общества. В поисках Бога он готов был идти за Ним в необжитый, пустынный район, где нет следов присутствия человека и его деятельности. История странствий наших патриархов повествует, что с каждым днем они все яснее видели как «перст Божий» управляет их жизнями. В отличие от Авраама, Ицхак назвал место Божественного откровения שדה (поле); это уже не страна пустынных гор, а тот аспект природы, который непосредственно обращен к человеку, — источник его пропитания. Здесь, в условиях, имеющих отношение к существованию человека — пусть даже только материальному, — Ицхак был способен различить влияние Божественного Провидения. «И сеял Ицхак в земле той, и получил в тот год во сто крат» (Берешит 26:12). Что же касается Яакова, то он и вовсе не считал, что ради того, чтобы найти Бога, надо покидать дом. Яаков нашел Его там, где сам Бог всегда хотел быть найденным. Яаков был человеком семьи, не в горах, не в полях и долинах, а в собственном доме он нашел Бога. Именно в семейной жизни Бог открылся Яакову. קראו בית — «он назвал это домом»; камень, который усталый человек, ложась, кладет себе под голову, становится для него «домом Бога».

» ויקרא בשם ה — И ВОЗЗВАЛ ВО ИМЯ БогА. Вопреки всему миру, стремившемуся воплотить в жизнь лозунг נעשה לנו שם (Сделаем себе имя).

9. Авраам продолжал двигаться на юг. Мы уже говорили, что он сторонился городов. Авраам считал необходимым прежде всего создать прочное основание для себя и своего народа, а для этого требовалось уединение. Юг Палестины был, конечно, не самым плодородным краем, пророк Зехарья называет район к югу от Иерусалима ערבה (пустыня). В соответствии со всеми аспектами избрания еврейского народа — тем, что Тора была дана в пустыне, жертвенник воздвигнут на пустынной горе Эйвал, Израиль — עם קשה ערף (упрямый, жестоковыйный народ) — духовный центр еврейского народа, его столица была основана не на цветущем севере, а на юге, в пустынной части страны. Победа Торы не зависит от природных условий. Бог говорит: «Из горы Я насыщу тебя медом». И לך לך, заповедь, данная Аврааму, вела его все дальше и дальше на негостеприимный юг.

10. — 13. И БЫЛ ГОЛОД В ТОЙ ЗЕМЛЕ Мы приближаемся к истории, которая, на первый взгляд, кажется более чем странной. Авраам должен оставить обещанную ему страну. И это вместо того, чтобы целиком ввеить свою судьбу Богу, знающему, как поддержать человека во время голода в пустыне! Он вынужден (по крайней мере, так это выглядит) скомпрометировать свою жену, чтобы спасти себя! И даже если мы не сумеем объяснить все странные события этой истории, если вслед за Рамбаном будем вынуждены признать, что его поведение по отношению к жене было тяжким грехом; если и то, что Авраам покинул страну во время голода, мы будем расценивать как прегрешение, все равно эта история не может не вызывать удивления. Слово Бога не стремится сделать из наших великих людей иконы, оно не обожествляет человека. Ни об одном из великих Тора не говорит: «Вот идеал; в этом человеке Божественное обрело свое воплощение».

Тора не пытается скрыть от нас провинности, ошибки и слабости наших великих людей, и это безусловное свидетельство ее достоверности. То что нам рассказано об их ошибках и слабостях, никак не умаляет их величия. Скорее наоборот, благодаря правдивости жизнеописания, мы можем больше извлечь из него. Если бы великие люди были представлены как чистое совершенство, мы бы решили, что это особый дар, что столь высока была сама их природа, и нам не дано достичь такого уровня. Если бы они предстали людьми, начисто лишенными человеческих страстей и внутренних конфликтов, их величие мы воспринимали бы как нечто, данное свыше, а не как результат их собственных усилий. В таком случае невозможно было бы видеть в этих людях пример для подражания. Мы не могли бы даже надеяться, что сможем чему-то у них научиться. Например, ענוה (скромность) Моше. Если бы Тора не сообщила, что Моше способен впадать в гнев, его скромность показалась бы нам врожденным качеством, и мы бы сочли, что бесполезно пытаться ее перенять. Именно гневная вспышка — שמעו נא המורים — «Слушайте же, непокорные…» (Бемидбар 20:10) придает его скромности особое величие, ибо показывает, что смирение Моше — результат постоянного напряженного самоконтроля, большой выдержки. Но на подобное в принципе способен каждый человек. И, кроме того, Тора, каждый раз рассказывая о грехе или ошибке, сообщает также и о последствиях этих поступков как больших, так и малых.

Так давайте же научимся у наших великих учителей Торы — среди которых Рамбан, конечно, один из самых выдающихся, — что мы должны совершенно преодолеть соблазн обелять духовных и нравственных героев нашего прошлого. Они не нуждаются в апологии и не хотят, чтобы мы занимались оправданием собственного прошлого, אמת (правда) — это отличительный признак Слова Бога; стремление к правде и неукоснительное следование правде характерны для всех наших великих учителей и комментаторов. Все сказанное останется истиной и в том случае, если мы согласимся с мнением Рамбана, что «Авраам неумышленно совершил большой грех».

Но прежде чем идти дальше, давайте еще раз внимательно рассмотрим факты.

Авраам оставляет Кенаан в начале сильного голода. Он не ждет, чтобы Бог совершил для него чудо, и отправляется в поисках пропитания в Египет. Здесь он снова попадает в беду и вынужден скрыть свои истинные отношения с Сарой. В результате честь Сары почти скомпрометирована. Очевидно, опасность была чрезвычайно серьезна. Авраам вторично прибегает к той же уловке в стране филистимлян (Берешит 20). Если бы существовала хоть какая-то возможность обойти опасность, Авраам несомненно не повторил бы во второй раз тот же самый прием. Мы видим, что впоследствии при подобных обстоятельствах точно так же поступает со своей женой Ривкой его сын Ицхак (Берешит 26).

Конечно, Рамбану, вооруженному, как и мы, знанием последующих событий, легко говорить, что «Авраам должен был остаться в Кенаане, а если он все-таки решил спуститься в Египет, там ему следовало во всем положиться на Бога». Тот, кто сказал Аврааму: «Это твоя земля», мог позаботиться о нем чудесным образом. Ведь даже в пустыне Бог послал ман целому народу, ибо מלאכיו יצוה — «ангелам Своим Он заповедает хранить тебя на всех путях» (Теилим 91:11). Однако то, что Бог защищает идущих исполнять его волю — שלוחי מצוה אינן ניזוקין (Посланные во имя мицвы не понесут ущерба), — впервые стало известно именно благодаря Аврааму, и лишь после него в этом убедились его потомки. Авраам находился в иной ситуации, он не имел предшественников. С другой стороны, даже если бы у Авраама и имелся подобный опыт, он тем не менее не освобождал его от обязанности сделать все, что в его силах, прежде чем ожидать помощи от Бога. Авраам мог парировать все возражения тем, что человек не должен полагаться на чудо.

А теперь о том, что, собственно, произошло в Египте. Может ли быть, что Авраам готов был пожертвовать честью жены, чтобы спастись? Прислушаемся к словам самого Авраама. Он говорит הנה נא ידעתי (Я знаю, что ты женщина прекрасная видом…) Слова «Я знаю» подразумевают, что муж с женой уже обсуждали эту тему раньше. В свете инцидентов, которые имели место в Египте и Финикии, мы можем заключить (не без аналогии с европейскими странами наших дней), что при той безнравственности, которая преобладала в этих странах, незамужняя женщина подвергалась меньшей опасности чем замужняя, особенно если та была иностранкой. Если бы стало известно, что Сара замужем, ее мужа просто убили бы, а ее забрали. Другое дело, если человек путешествует со своей сестрой. Чтобы добиться девственницы, нужно сначала расположить к себе ее брата. В любом случае это занимает много времени, появляются возможности найти какой-то выход из ситуации. Между тем Бог может вмешаться.

Вот такой выбор стоял перед Авраамом прежде, чем он вошел в Египет. И именно ради Сары он выдал ее за свою сестру. Как у замужней женщины, у нее просто не было никаких шансов спастись. А считаясь незамужней, она могла надеяться на спасение.

Сара была настолько скромна, что даже не понимала грозящей опасности. Она совсем не считала себя красивой. Поэтому Аврааму и пришлось сказать ей: «Смотри, я знаю, что ты красивая женщина. Стоит египтянам увидеть тебя, как они расправятся со мной, твоим мужем. Что же касается тебя, — тут Авраам прибегает к эвфемизму, — тебя они оставят в живых…» Если бы они и тебя убили, это было бы не самое худшее; они оставят тебя в живых для участи гораздо более страшной. Поэтому лучше тебе сказать, что ты моя сестра. Тогда египтяне будут стремиться завоевать мое расположение. (Как правило, בעבור значит намерение, а בגלל — причина). И, наконец, чтобы преодолеть последние колебания Сары, Авраам добавляет, как будто с нотой эгоизма: «и я буду обязан тебе жизнью», иными словами, «если ты не можешь решиться солгать ради собственного блага, сделай это ради меня».

14—19. Египтяне увидели, что женщина «очень красива». Они оборачивались, чтобы взглянуть ей вслед. Казалось, все обойдется: Аврааму не приходило в голову, что Сарой может заинтересоваться сам фараон. Если бы кто-то из его подданных проявил к Саре повышенный интерес, он попытался бы заполучить ее с помощью брата. Но фараон поступил иначе…

ותקח — БЫЛА ВЗЯТА. Сначала Сара была взята в царский дворец временно. Фараон не дотрагивался до нее, он хотел соблюсти видимость приличии. Он оказал Аврааму почести, чтобы добиться Сары с его помощью. Авраам получил «овец и быков» и т. д. Если бы Сару не защищал статус незамужней женщины, сестры Авраама, фараон взял бы ее сразу, безо всяких церемоний и даров. Чтобы спасти ее, Бог должен был немедленно вмешаться.

Возможно, слова על דבר שרי (из-за Сары) следует понимать буквально, то есть, «по слову (על דבר) Сары». Сара призналась фараону, что она жена Авраама. Сделав такое признание, она оказалась в большой опасности. Теперь у фараона не оставалось причин вести себя с ней деликатно. В результате пришлось вмешаться Божественному Провидению.

Нам остается объяснить кажущееся противоречие в поведении Авраама. Немного ниже мы прочтем, что говорит Авраам царю Сдома: «Поднимаю руку мою к Богу…» (Берешит 14:22); он бескорыстно отказывается от самых почетных даров. Разве такой человек мог продать честь жены ради «овец и быков, и ослов, и слуг, и служанок, ослиц и верблюдов»?.. Фараон испробовал все, чтобы добиться расположения Авраама. В первый день он послал ему прекрасного быка, назавтра осла, потом слугу и так далее. Авраам ни от чего не отказывался, потому что до тех пор, пока он принимал дары, фараон продолжал лелеять надежды, и можно было не бояться, что он причинит зло Саре. Это подтверждают слова фараона, с которыми он обращается к Аврааму. Он не обвиняет Авраама в том, что тот выдал Сару за свою сестру. Его возмущает другое: «почему ты не сказал мне, что она твоя жена?» Для фараона вполне естественно, что Авраам вынужден обманывать его подданных, говоря им, что Сара — его сестра. «Но тебе совершенно не нужно было бояться меня. А ты не сказал мне правду, даже когда я собирался взять ее в жены!» Конечно, Аврааму нечего на это ответить. Не мог же он сказать фараону, что не считает его чем-то лучше его подданных…