Бесконечная цепь 19. Методы интерпретации

Свара

Втех случаях, когда устное толкование за­бывалось или появлялась нужда в новых алахических правилах, мудрецы Санхедрина восстанавливали или устанавливали их с помощью двух методов: свара (ло­гическое умозаключение) и драш (толкование, или де­дуктивный метод).

Оба эти метода были даны Моше как способы раскры­тия содержания Торы. Правильно их применяя, мудрецы последующих поколений могли уверенно восстанавли­вать алаху и толкования, ставшие со временем неясными, а также решать новые вопросы.

Когда логического умозаключения оказывается недо­статочно, Талмуд приводит доказательства из Писания. А если и они не дают результата, мудрецы обращаются к принципам толкования^ — к драшу. Порядок исследова­ния имеет большое значение: логические доводы важнее доказательств из Торы. Если нет возражений против свары, проблема считается решенной и никаких других доказательств не требуется. Говорит Талмуд: зачем при­водить доказательства из Писания? Свара — логична.

За этим высказыванием стоит глубокое убеждение: человеческие рассуждения, в частности, аргументы муд­рецов обладают такой же законной силой, как сама Тора. Сказанное верно даже там, где речь идет о жизни и смерти.

Откуда нам известно, что человек скорее должен позволить убить себя, чем совершить убийство? Есть рассуждение (свара)», однажды пришел к Раве человек и сказал: «Правитель города требует, чтобы я убил некоего человека, иначе правитель казнит меня». Рава отвечал: «Лучше дай убить себя, но не стань убийцей, ибо кто сказал, что твоя кровь краснее?»

(Санхедрин 74а)

Более того. Талмуд устанавливает, что человек скорее должен пожертвовать своей жизнью, чем совершить пре­любодеяние. На чем основано это решение? На том, что Тора приравнивает прелюбодеяние к убийству: «Ибо как восстал человек на своего ближнего и поразил его насмерть, так и это» (Дварим 22:26). Хотя Тора и не ут­верждает прямо, что человек должен пожертвовать своей жизнью, но не стать убийцей, недопустимость убийства считается настолько очевидной, что Тора ссылается на нее, объясняя запрет на прелюбодеяние^

Многие другие проблемы, например, относительно де­нежных и ритуальных законов, также решались сварой, решения, следовательно, обретали ту же силу закона, как если бы были выведены из текста Торы. Так, Бава Мециа 466 устанавливает, что, согласно Торе, денежный платеж переносит право собственности с одного лица на другое. В тексте Торы нет прямого подтверждения этому, но к такому выводу приводит логика (правда, по данному вопросу есть разногласия).

Некоторые виды аналогий, часто применяемые в Тал­муде, также основаны на методе логического умозак­лючения. Например, в Кидушин 136 право вдовы на замужество устанавливается по аналогии с отменой особого статуса животных, обещанных, но не прине­сенных по какой-то причине в жертвуй. Подобным же образом в трактате Шабат 596 проблемы соблюдения Шабата сравниваются с ситуациями ритуальной нечи­стоты.

В сущности, свара лежит в основе всего Талмуда. Как комментирует Раши (Брахот 476): «…Они осмысляли слова Мишны, собирались вместе и логически анали­зировали ее утверждения. Такова модель построения Гемары, которую составили амораим».

Очевидно, что незнание какой-то детали традиции не может быть вменено в вину мудрецу. Но он обязан уметь правильно пользоваться методом логического умозаключения^. Потому-то толкование Торы и было доверено мудрецам, что каждое правило, выведенное ими с помощью логики, имеет началом самое Тору. Во введении к Кцот Ахошен, знаменитому комментарию на Шульхан Арух, Хошен Мишпат, р.Арье Лейб бен Йосеф Акоэн Геллер (1745—1813) четко формулирует:

Тора дана не ангелам; она дана человеку, обла­дателю человеческого интеллекта… Тора дана в расчете на работу интеллекта, хотя ему и слу­чается ошибаться… и истина устанавливается со­гласием мудрецов…

Хазака

Хазака — один из видов свары — имеет дело не с интерпретацией Торы, но с приложением алахи, верифицируемой особенностями и нормами поведения че­ловека. Метод этот опирается на здравый смысл как таковой. Суждения подобного типа не имеют основы ни в Торе, ни в устной традиции, и тем не менее, как объяс­нялось выше, правила, выведенные с помощью здравого смысла, равносильны правилам, выведенным из Торы^.

Один из наиболее распространенных приемов этого вида свары — принцип хазаки, т.е. юридической презум­пции.

Законность использования этого приема для установ­ления определенного правила выводится из стиха Торы (Хулин 106), а сфера его применения определяется муд­рецами путем логического анализа, т.е. сварой. Хазака имеет место в следующих случаях:1. Статус кво — допущение, что ситуация не измени­лась (пока нет свидетельства об обратном). Например:

а) Если посланец, передающий женщине уведомление о разводе, присланное из другого города, свидетельствует, что, когда он уезжал, муж был жив, — мы допускаем, что он жив и в момент вручения документа. Следовательно, разводной документ действителен, хотя муж, возможно, был болен, когда курьер отбывал (Гитин 28а). Это до­пущение имеет самые серьезные последствия, ибо, если муж умер до вручения уведомления о разводе, его жена является вдовой и возможным объектом левиратного брака.

б) Две стороны предъявляют права на один и тот же предмет: одна сторона утверждает, что бывший вла­делец завещал ей этот предмет на смертном одре; другая говорит, что в указанное время владелец предмета был здоров (и в таком случае его словесного заявления недо­статочно для передачи права собственности). Если ни то, ни другое утверждение не доказано, мы допускаем, что в оспариваемый период владелец находился в том же физическом состоянии, в каком он находится в момент спора (Бава Батра 153).

2. Обычное поведение как свидетельство определенных обстоятельств. Например:

а) Если мы видим, что ребенок прижимается к жен­щине, мы вправе считать (если не доказано обратное), что она его мать (Кидушин 80а).

Если те же женщина и ребенок вступают в сексуальные отношения, того факта, что мы часто и на протяжении длительного времени видели, как он прижимался к ней, достаточно для того, чтобы считать эти отношения кровосмесительными; никаких подтверждающих свиде­тельств не требуется.

б) Если некий человек живет или работает на участке земли в течение трех лет и бывший владелец не проте­стует и ни разу не протестовал против его присутствия, мы считаем, что человек приобрел данный участок в со­бственность законным образом. Так что спустя три года он не обязан предъявлять документы на владение землей, ибо отсутствие протеста — достаточное доказательство того, что земля принадлежит ему (Бава Батра 28а).

в) Никому не позволено присваивать находку, пока потерявший не отчается найти ее. Поскольку люди по­стоянно проверяют содержимое своих карманов, мы считаем, что человек, потерявший деньги, знает о своей потере и расстался с надеждой найти их. Поэтому, в большинстве случаев, если кто-то нашел деньги на улице, он может оставить их себе (Бава Мециа 216).

3. Повторяющиеся события с одними и теми же при­чинами и участниками. Например, если два первых сына (одной) матери умерли от обрезания, ее следующим сыновьям обрезания не делают, ибо считается, что об­резание угрожает их жизни (Евамот 646). Обычно вывод относительно повторяющегося события делается после третьего раза, но в данном случае, в виде особой предо­сторожности, решение принимается после второго смер­тельного случая.

Другим приемом, основанным на здравом смысле, является миго (буквально — «потому что»). Пример: заявление данного человека следует считать правдивым, потому что, пожелай он солгать, он представил бы в свою пользу более убедительный довод. У принципа миго много ограничений.

Ров

Еврейский закон использует также принцип рова, пра­вило большинства. В отличие отхазаки,ров не опирается ни на статус кво, ни на психологическую мотивацию, но, как и хазака, учитывающая повторяемость событий, он позволяет делать выводы на основе статистической вероятности. Талмуд (Нида 186) указывает, что в случае, если ров и хазака приводят к противоречащим резуль­татам, мы следуем выводу, полученному применением рова, ибо он основан на алахе леМоше миСинай. Существуют два типа рова:

1. «Большинство, которое перед нами» (руба дзита каман), т.е. определенное (обозримое) число, реальное или предполагаемое. Например:

а) Голосование в Санхедрине. Тора установила, что в подобном случае надо следовать мнению большинства.

б) Предмет считается идентичным большинству ему подобных. Так, если в квартале имеется десять мясных лавок и девять из них торгуют кашерным мясом, а одна — нет, то считается, что найденный на улице сверток с куском мяса — из кашерного магазина. Всякий предмет изначально считается частью большинства ему подо­бных. Тот же принцип распространяется и на людей (Песахим 96, Кидушин 73а).

2. «Большинство, которое не перед нами» (руба дэлета каман), т.е. неопределенное число, не допускающее точного подсчета, но позволяющее сделать вывод на основе наблюдений. Например: большинство мужчин, занима­ющихся ритуальным убоем скота (шхитой), квалифици­рованны (Хулин 36). Не имея возможности (по каким-то объективным причинам) проэкзаменовать резника, мы полагаемся на этот вывод.

Кавуа

Принцип кавуа (буквально — зафиксированный) может аннулировать выводы, полученные приемом ров. Кавуа опирается на текст Торы ч, а не на логическое умозаключение^. Например, в случае с мясной лавкой ров позволяет нам предположить, что найденное на улице мясо — кашерное, поскольку большинство лавок города продает кашерное мясо. Однако, если кто-то по­купает мясо непосредственно в лавке, не зная, кашерная ли она, принцип ров не применим, поскольку мясо не отделено от фиксированного места — магазина. Вместо этого мы рассуждаем так, как если бы в районе имелось равное количество кашерных и некашерных магазинов, и признаем статус мяса сомнительным. Признав его со­мнительным, мы обращаемся к аксиоме сафек деорайта лехумра — сомнение, касающееся закона Торы, каковым является вопрос о кашерности мяса, разрешается в сто­рону устрожения. Значит, такое мясо нельзя употреблять в пищу.

Подобным же образом, если два мудреца равного статуса расходятся во мнении о смысле закона Торы, мы следуем тому, чьи правила строже (Авода Зара 7а). Первые комментаторы Талмуда спорили о том, является ли это установление деорайта или дерабанан.

С другой стороны, если сомнительный вопрос лежит в области раввинских установлений, принципом для его разрешения является сафек дерабанан лекула: в сомнениях, касающихся раввинского закона, следуют более мягкой точке зрения.

В случае двойного сомнения следуют более мягкой установке. Например:

Скончался человек, знаток Торы, скрупулезно со­блюдавший ее законы. После него остался склад, заполненный каким-то продуктом^. И нет уве­ренности в том, что хозяин отделил от него деся­тую часть. Но, даже если он этого не сделал, есть сомнение, нуждаются ли вообще эти продукты в отделении десятины.

(Авода Зара 416)

Дело в том, что, во-первых, сроки отделения десятины варьируются в зависимости от типа продуктов, и, во-вторых, Тора относит обязанность отделять десятину лишь к зерну, которое было просеяно перед отправкой на склад (Бава Мециа 88а). (Согласно раввинам, однако, от зерна должна быть отделена десятина, даже если оно просеивается лишь потом — прим. авт.).

Рассмотренный случай классифицируется как сфек сфека (двойное сомнение). Сомнение первое — нуждался ли продукт в отделении десятой части вообще. Вопрос о том, была ли она отделена хозяином, составляет второе сомнение.

Поскольку сомнение касается как закона деорайта, так и закона дерабанан, разрешение вопроса сложно и лежит вне нашего рассмотрения. Достаточно сказать, что из поколения в поколение сфек сфека обсуждается в алахической литературе.

с разрешения издательства Швут Ами