На тему недельной главы, Беар 1

— В чем состояло преступлением большевиков? — спросил духовный руководитель американской иешивы «Лейквуд» рав Матитьягу Соломон, вернувшись недавно из поездки по бывшим советским республикам. — Это даже не развязанная война против веры, а их попытка разрушить милосердие в человеке. Просить милостыню считалось в СССР преступлением, а филантропия перестала существовать. «Очищая» города от нищих, власти изгоняли также и сострадание из душ людских. И хотя «империя зла» рухнула, ее последствия все еще приходится преодолевать в сердцах евреев, делая акцент на воспитании милосердия и сострадания…

… Ребе Цви из Цинз был гостеприимным и щедрым человеком. Каждый день он открывал двери своего дома для бедных, накрывал для них стол. Однажды в его дом вошел одетый в лохмотья незнакомец и собрал весь хлеб, предназначенный для бедняков. Тогда ребе спросил его:

— Почему ты, молодой человек, способный работать, пришел есть мой хлеб?

— А почему ты не задаешь этот вопрос людям, которые едят твой хлеб на протяжении многих лет? — с горечью спросил незнакомец и выбежал из дома.

Ребе тут же послал габая (помощника) догнать молодого человека. Когда тот вернулся, ребе посадил его во главе стола, а после трапезы дал ему тридцать золотых монет.

— Почему ты дал ему так много денег? — удивился сын ребе. — Ты ведь мог использовать эти деньги для поддержки более достойных людей, праведников и мудрецов Торы.

Вместо ответа, ребе рассказал сыну историю о «бездельнике» реб Зуше.

… Люди называли бедняка реб Зушу «батланом» — бездельником, потому что, несмотря на свою нищету, он проводил все свое время в молитве и изучении Торы. Однажды жена местного купца обратила внимание на бедственное положение реб Зуши и уговорила мужа помочь ему. Каждую неделю купец выделял немного денег для реб Зуши, и его дела пошли в гору.

— В чем причина такого благословения? — спросил он жену.

— Думаю, что это заслуга за помощь реб Зуше, — ответила она. — Давай выделим ему комнату в нашем доме, будем кормить его, чтобы он мог изучать Тору.

Купец предложил реб Зуше переехать к нему, и вскоре он начал преуспевать самым чудесным образом.

Несколько лет спустя в город приехал важный гость и остановился в доме купца.

— То, что ты открыл двери своего дома для бедняка, — это большая мицва, доброе дело, — сказал гость купцу. — Но если бы ты нашел более достойного, чем этот «бездельник», человека, то твоя награда была бы еще больше. Хочешь, привезу известного раввина?

Недолго думая, купец сообщил реб Зуше, что нашел человека, который более достоин его помощи. Бедняк ушел и начал скитаться от одного местечка к другому. Впрочем, куда бы ни приходил реб Зуша, люди обращались к нему за благословением и советом. Вскоре слава о реб Зуше распространилась по всей округе. Однажды к нему на прием пришел купец.

— Я делал тебе только добро, кормил тебя несколько лет, и даже то, что я выгнал тебя из дому, сделало тебя известным ребе, — обратился купец к реб Зуше. — Но с тех пор как ты покинул мой дом, мои дела пошли совсем плохо. Почему мне не помогло то, что я вместо тебя поселил именитого раввина?

… Прежде чем продолжить чтение, спросите себя: как бы вы ответили на этот вопрос? Думаю, сказали бы: то, что купец помогал неизвестному бедняку, было проявлением бескорыстной любви к ближнему, а то, что захотел поселить известного раввина во имя большей награды — корыстной любовью к самому себе. Впрочем, в книге «Хаим шейеш багем» приводится следующий ответ реб Зуше…

— Небеса относятся к человеку так, как он относится к людям, — сказал реб Зуше. — Если человек снисходителен к людям, то и Небеса проявляют снисходительность к нему. Если же человек начинает строго судить людей, то и Небеса начинают относиться к нему со всей строгостью Небесного суда. Когда ты снисходительно помогал «бездельнику» реб Зуше, то и Небеса проявляли милосердие к тебе, способствуя твоему успеху, который ты, возможно, не совсем заслужил. Однако когда ты начал судить людей и нашел более достойного поддержки человека, чем я, то и Небеса, мера за меру, нашли человека более достойного успеха, чем ты!

… — В этом смысл закона о милостыне в праздник Пурим, — сказал ребе Цви из Цанз, обращаясь к своему сыну: «Не задумываются, кому дать милостыню в первую очередь, кому — в последнюю, а дают каждому, кто протягивает руку» (Кицур Шулхан Арух, 133:24)…

… Те, кто внимательно прочли слова ребе Цви из Цанз, обратили внимание на то, что он упомянул закон о милостыне в Пурим. В этот праздник сердце человека переполняется милосердием и любовью к людям. В остальные же дни года человек должен искать гармонию между любовью сердца и разумом, направляя свои ограниченные средства, энергию и время в соответствии с приоритетами и ценностями Торы, но делая это не высокомерно, а великодушно и скромно!

Наша недельная глава рассказывает о законах шмиты — седьмого года, когда в стране Израиля прекращаются сельскохозяйственные работы.

В Торе сказано, что плоды земли «будут разрешены тебе в пищу: тебе, твоему рабу, твоей рабыне, твоему работнику и тому, кто живет с тобой» (Ваикра, 25:6).

«Почему Тора подчеркивает, что хозяин может есть плоды своей земли? — спрашивает Раши. — Мы могли бы подумать, что плоды эти предназначаются только для бедных, как сказано в Торе: “На седьмой год дай (земле) покой.., чтобы ели нищие народа твоего” (Шмот, 23:11). Однако Всевышний запретил плоды земли (говоря “не жни”), но не запретил их есть. Поэтому ты не должен относиться к ним как хозяин, ибо все будут равны: ты, твой раб, работник и проживающий с тобой человек». В год шмиты человек укрепляется в вере в то, что Всевышний является настоящим хозяином земли, который дал нам ее для того, чтобы все годы жизни мы помогали бедным.