«Пули свистели вокруг меня со всех сторон»

С полицейским Итамаром Алусом из города Офаким мы познакомились в самом начале войны. Где-то через неделю после праздника Симхат-Тора я добрался до полицейского КПП на одном из перекрестков юга Страны, и там был Итамар. Еще до знакомства было видно, что он особенный — человек действия, любящий еврейский народ.

Итамар сделал всё, чтобы помочь мне добраться до закопченных развалин кибуца Беэри и задокументировать увиденное. После различных переговоров и распоряжений, которые не стоит здесь перечислять, мне удалось в конце концов попасть в Беэри — через несколько дней после страшной резни, устроенной Хамасом и «мирными гражданами» Газы.

То, что увидел там, не оставляет меня, преследует… При чтении свитка Эйха^[1] 9 Ава перед глазами стояли сломанные плитки пола и покрытые копотью стены комнат-убежищ. Запах смерти и дыма не выветривается из сердца и из памяти даже через несколько месяцев после той поездки. Со временем в памяти стираются различия между Беэри и Кфар-Азой — двумя поселениями, где я тогда был и где воочию увидел, что такое жажда убийства.

Но есть люди, которые пережили тот смертный ужас в режиме реального времени. Смерть кружила над ними и обступала со всех сторон снова и снова. Итамар бежал по улицам, натыкался на террористов-хамасников, ворвавшихся в город, расстреливал их в упор — и спасал человеческие жизни.

Об истории полицейского Итамара Алуса в израильской прессе до сих пор не говорилось подробно. По ощущению Итамара, события в Офаким недостаточно исследуются, не получают должного внимания. Их как бы «не признают». Данные о погибших в Офаким свидетельствуют, какой страшный удар был нанесен городу террористами Хамаса. И несмотря на это, есть люди, которые предпочитают сосредоточить всё внимание на том, что пережили кибуцы, оставляя боль жителей Офаким как бы «в стороне».

— Кроме истории «Рахели из Офаким», когда она и ее муж действительно проявили удивительный героизм, о нашем южном городе почти не говорили в СМИ, да и в Кнессете нашей борьбе с террористами не уделили бы особого внимания, если бы не упорство Альмога Коэна, члена Кнессета из Офаким.

Итамар служит в полиции уже более 20 лет. Его задача — вести журнал учета прохода через КПП физических лиц, въезда и выезда автотранспорта. Это он отвечает за личный прием граждан, выслушивает их, записывает жалобы и направляет их в отделы, которые занимаются подобными проблемами.

Вечером в Симхат-Тору Итамар сходил в районную синагогу вместе с детьми — радостный, в праздничном настроении. После вечерней молитвы устраивают «акафот» — танцы-обходы вокруг бимы, танцуют со свитками Торы. А дети получают сладости и подарки. Так начинался праздник Симхат-Тора в 5784 (2023) году.

В эти радостные минуты никто не представлял себе, что эти «акафот» в тот праздник будут последними. Никто и подумать не мог, что через несколько часов улицы города наполнятся террористами, которые будут убивать каждого, кто попадется на пути.

Наступает утро Симхат-Торы. В 6:10 Итамар сидит на кухне, пьет чай, настраивается на праздничную молитву. Допив, достает праздничную одежду для детей и собирается их будить, чтобы вместе идти в синагогу.

Время идет, уже 6:50. И вдруг — сирены, одна за другой, непрерывно… Итамар быстро, насколько это возможно, будит детей, отводит их в мамад. На этом этапе он еще не знает, что в синагогу они сегодня не попадут… Думает, что сейчас всё закончится и дальше всё будет как обычно.

Сирены не умолкают, и в какой-то момент Итамар решает детей в синагогу не брать, он пойдет один, чтобы не подвергать их риску: дотуда всё-таки 20 минут пешком, если что-то случится, они могут не успеть в укрытие…

Вдруг он слышит выстрелы. Стреляют очередями — недалеко от дома. Но Итамар всё еще «не врубается». Сначала думает, что это какие-то криминальные разборки. А потом вдруг осознает, что это могут быть террористы. Как полицейский он понимает: что бы это ни было, он должен быть там, на улице, и действовать в соответствии со своей профессиональной подготовкой.

Оставляет семью в комнате-убежище и выходит на балкон. Снова слышны выстрелы. Теперь уже ошибиться невозможно, стреляют из автоматов. Выйдя в сад перед домом, Итамар видит через забор своего соседа, Шая Авукасиса. Шай тоже офицер полиции, он бежит к своей машине, в руке у него рация. Итамар спрашивает его: «Шай, это была стрельба?», тот отвечает: «Да-да, давай быстрее!»

Итамар возвращается в дом, хватает свой личный пистолет и несется к выходу. Жена — Эти, спрашивает, куда он? «Там на улице стреляют, я проверю, что там, запри двери», — отвечает он.

— Я вышел и увидел Шая, — рассказывает Итамар. — Мы бежим по главной улице, Рхов а-Ацмаут (ул. Независимости), в направлении площади на ул. Хативат Эциони. Прибегаем на площадь, и я вижу слева от себя, на перекрестке улиц А-Тамар и А-Крамим, своего друга Рони Абуарона, он тоже полицейский, следователь в полицейском участке в Рахате^[2]. Рядом с ним стоит еще парень в кепке охранника, это был Исраэль Чуана. Оба они, и Рони и Исраэль, да отомстит Всевышний за их кровь, погибли в тот тяжелый день от рук хамасовцев.

Кричу: «Рони, я сворачиваю на следующую улицу!», он не ответил, но я увидел, что он поднимает руку и показывает «ок». Мы с Шаем продолжаем бежать по Рхов а-Ацмаут, прикрываем с флангов друг друга. Бежим пригнувшись, прочесываем местность. Пробегаем ул. Хативат Александрони и в конце поворачиваем налево, туда, на ул. Хативат Кармели. Оттуда можно выйти к улицам А-Крамим / А-Горен. Когда мы туда вышли, я услышал выстрелы справа. Тут же поворачиваю направо, на ул. А-Горен, и прячусь за машиной.

Итамар останавливается, чтобы перевести дыхание, и продолжает:

— Вдруг вижу, бегут два человека, отец и дочь (это были Виктор Рахмилов и его дочь Натали), а за ними трое террористов.

В эту минуту становится трудно дышать, жуткая картина встает перед глазами: в нескольких метрах от дома террористы преследует, не прекращая стрельбы, двух человек, бегущих от них в ужасе.

Расстояние между Итамаром и террористами было в тот момент около сорока метров. В эти секунды Итамар различил, что террористы — в бронежилетах, с автоматами, а за спиной у них гранатометы LAW. Итамар в шоке. Он никогда не представлял себе, что придется сражаться с тяжеловооруженными террористами в центре Офаким. Максимум, чего он ожидал, выходя из дома, это встретить террориста с ножом и пистолетом. В этот момент Итамар, наконец, понимает, что происходят события совсем другого уровня. Масштаб происходящего еще не ясен ему полностью, но уже сейчас понятно, что речь не идет о террористе-одиночке, надумавшем совершить теракт…

Отец с дочерью бегут. Террористы стреляют в них очередями. Итамар оглядывает себя: он в праздничной одежде, из оружия только пистолет — против террористов, вооруженных по последнему слову техники. Еще прячась за машиной, Итамар понимает, что стрельба из него с такого расстояния будет неэффективна. Но ясно: чтобы спасти этих двух евреев, террористов нужно отвлечь. Он принимает решение, выходит из укрытия и дважды стреляет в террористов. Чудом одна пуля попадает хамаснику в ногу.

Тут террористы оставляют тех двоих, за которыми гнались, и начинают стрелять в Итамара и Шая. Шай и Итамар отступают на соседнюю улицу и прячутся за одним из домов. Пока они бежали, пули из автоматов свистели над их головами, попадали в асфальт у их ног, откалывали куски асфальта и деревьев. Сразу после того, как Шаю и Итамару удалось переместиться на соседнюю улицу, стрельба резко прекратилась, террористы двинулись дальше в поисках новых жертв. Ниже по той же улице Итамар увидел человека, лежащего на земле. Это рав Шахар Буцхак, раввин поселившейся здесь группы религиозных семей — «ядра Торы» города. В руках у него пистолет. Итамар подошел к нему, спросил:

— Уважаемый рав, что с вами?

— Я получил пулю, — отвечает раввин.

— Куда?

— Не занимайся мной, похоже, в мигунит^[3] есть террорист.

Итамар быстро подходит к мигунит, пусковой крючок взведен, и осторожно заглядывает внутрь. Там видит пожилую женщину, которая объясняет, что ее муж ранен и лежит там на земле…

Итамар продолжает:

— Я не знал, есть ли внутри террорист. Вижу, что ее муж лежит там раненый в руку и ногу. Вижу, что он истекает кровью. Помогаю ему подняться. Его рубашка разорвана, рву ее еще больше и начинаю бинтовать: закрепление, еще слой жгута, еще закрепление, двойное закрепление, натягиваю жгут до боли… Вижу, что кровотечение остановлено.

Всевышний хранит меня при каждом моем шаге

— Открываю мигунит и осторожно выхожу. Спрашиваю, где они живут, они отвечают: за мигунит. Говорю им:

— Идемте со мной.

Привожу их в дом и говорю закрыть ворота, двери и ни за что не выходить. Возвращаюсь к раву и говорю:

— Я помогу вам подняться и отведу домой.

Он отвечает:

— У меня ноги не двигаются. Не чувствую их.

Присаживаюсь на корточки, чтобы посмотреть, что там за рана, и в эту самую минуту замечаю террориста на расстоянии 20-30 метров от нас. Он начинает стрелять в меня. Минимум 7 секунд автоматной стрельбы, пули свистят вокруг со всех сторон. Я валюсь на рава, прикрываю его своим телом и зажмуриваюсь, понимаю, что сейчас прилетит пуля, которая всё закончит, — рассказывает Итамар.

Шум страшный, пули летят со всех сторон, попадают в машину, возле которой они лежат, рикошетят от плиток, которыми вымощена улица. Но ни одна из них не попадает ни в Итамара, ни в раввина, которого он прикрывает собой.

— Я смотрю направо, выглядываю, говорю себе: что это? Как в меня до сих пор не попали? Вижу, как пули — паф-паф-паф, вижу дым и кусочки камней, которые летят мне прямо в лицо. И вот еще одна автоматная очередь в мою сторону. Бегу к мигунит, забегаю за угол и пытаюсь определить, где источник стрельбы, террорист, но не вижу его. Он, по-видимому, пошел своей дорогой.

В конце концов по окончании стрельбы Итамару с помощью одного из соседей удается перенести раненого раввина в один из домов, там он осматривает рану, находит входное отверстие и накладывает «пробку» жгут из полотенец, которые ему дает потрясенный хозяин дома. Он показывает хозяину дома, как надо надавливать на повязку и собирается уходить.

— Когда я подошел к двери, хозяин говорит: «Оставайся тут, на улице опасно, стреляют». Меня это почему-то рассмешило. Выхожу, возвращаюсь на то место, откуда выстрелил в террористов вначале, на ул. А-Крамим. Там вижу двух человек в кепках охранников. Не помню, как их зовут. Они показывают на дом и говорят, что туда зашел террорист. У дома стоит машина. Я перехожу дорогу, чтобы сократить путь, подхожу к машине. Вижу большое кровавое пятно на асфальте. И вдруг понимаю, что я должен этого террориста уничтожить, и это можно сделать только с близкого расстояния. Я не знаю, сколько террористов есть поблизости. Но думаю себе, что если мы будет вот так вот ждать, то с нами всё кончено.

Итамар заходит во двор дома и производит осмотр местности. Позади дома замечает террориста, который, к сожалению, тоже его замечает. Их взгляды встречаются, и террорист сразу открывает огонь из автомата. Итамар отступает бегом под пулями.

— Я возвращаюсь, становлюсь за машину и кричу: «В меня стреляли, за домом террорист!» Я был уверен, что он бежит за мной, и ждал, когда он появится, но этого не произошло. Сокращаю расстояние, чтобы увидеть, где он находится, и не нахожу его. Вдруг слышу, кто-то кричит: «Граната!» Оказывается, террорист был совсем близко ко мне, за каменным забором, и бросил в меня гранату. Она тут же взорвалась, а я побежал. В меня угодил осколок камня с асфальта, но ранен я не был — чудом.

Итамар возвращается, влезает на каменный забор, окружающий дом, и выпускает пять пуль по террористу, который поджидает новую жертву. Ни одна из пуль не попадает. Террорист по-прежнему двигается, и Итамар поспешно выпускает в лицо убийце еще четыре пули, которые выполняют свою работу наилучшим образом. Террорист падает, а Итамар кричит бойцам, которые остались на улице: «Террорист ликвидирован!»

Вместе с этими бойцами Итамар заходит во двор, осматривает труп террориста и забирает с него две полные обоймы для своего пистолета. А еще он берет гранату и кладет в карман. Оружие террориста Итамар оставляет на трупе: подумал, что его самого могут принять за террориста, если он будет держать Калашников.

В момент затишья Итамар говорит своему другу Шаю, у которого с собой рация: «Скажи им, что здесь нужна армия». Армия на том этапе еще не прибыла в город, там пока находятся только террористы — и полицейские, охранники, которые прибежали из соседних домов.

Итамар и Шай продолжают осмотр ближайшей улицы, находят несколько человек, которых террористы уже успели убить, но у них нет времени остановиться и позаботиться о погибших, опасность подстерегает со всех сторон.

Террористы воспользовались тем, что многие люди покинули дома, услышав сирены, и побежали к укрытиям или остались на лестничных клетках. Так хамасникам удалось убить множество евреев на улицах города.

— Было множество убитых, а еще со здешними людьми произошло немало чудес. На самом деле удивительно: чем больше времени проходит, тем яснее становится, что чудес было больше, чем трагедий, — говорит Итамар.

На каком-то этапе Итамар находит раненого солдата, у того семь пуль в разных частях тела, но он всё еще в сознании. Увидев его, Итамар начинает надеяться, что, наконец-то, ЦАХАЛ «проснулся» и войска прибыли в город. Он спрашивает раненого: «Я вижу, ты срочник, здесь есть армия? Здесь есть солдаты?» Тот отвечает: «Нет, я пришел из дома». Итамар понимает: «Мы здесь одни».

Потом выясняется, что солдат по имени Денис живет недалеко от дома Итамара, на соседней улице, он вышел из дома и сражался в одиночку с множеством террористов. Тем удалось убить двух евреев-прохожих и ранить Дениса. Итамар осматривает раненого, накладывает жгуты.

В этот момент с другого конца улицы снова раздается автоматная очередь, террорист появляется неожиданно и стреляет в Итамара и раненого солдата. Итамар снова ложится на раненого, прикрывает его своим телом. Стрельба длится долгие секунды, которые воспринимаются как вечность. Итамар лежит посреди мостовой без всякого прикрытия, зажмурившись, и ждет, что пуля попадет в него.

И чувствует, что не может справиться с напряжением.

— На определенном этапе я сказал Святому, благословен Он: «Дай мне уже эту пулю, я не могу больше этого выносить», — рассказывает Итамар. — Я не хотел умереть, но, может быть, хотел получить ранение. Потому что в тот момент я думал, что ждать пули хуже, чем уже получить ее, а еще тогда я смогу «без позора» покинуть поле боя. Но этого не происходит.

Минуты душевного слома

Кругом летают осколки от автомобильных стекол, разбиваются об асфальт, пули свистят везде. Итамар не ранен, Всевышний его оберегает. Итамар отступает за машину, потом за мигунит и ищет террориста, который стреляет, чтобы нейтрализовать его. Секунды летят, а Итамар всё не может установить источник стрельбы, он колеблется: что делать? Это критические секунды, возле него лежит раненый, истекает кровью, теряет силы с каждым мгновением.

Раненый солдат, Денис, смотрит на него со спокойным отчаянием и говорит: «Иди, воюй, оставь меня здесь, я тебя понимаю. Иди, воюй, со мной уже кончено». Денис примирился с неизбежной гибелью, но Итамар отказывается смириться. Он подбегает к солдату и говорит ему: «Ты чего, Денис, я с тобой». Ему удается закончить перевязку, наложить жгут, солдат стонет от боли и просит: «Пожалуйста, принеси воды».

Итамар понимает, что, может быть, это последняя просьба раненого, не дай Б-г, заходит в ближайший дом, стучит в дверь и произносит: «Откройте, полиция!» Ответа нет. Итамар переходит дорогу, стучит в другой дом, там дверь открывается и он получает стакан воды. Возвращается к Денису. Поит его. В это время на улице появляется санитар из «Ихуд Ацала» (службы спасения), его зовут Моти Эльбаз. Итамар его зовет: «Иди сюда быстро!»

Моти бежит к Итамару и Денису.

— Я ему сказал: «Продолжай, наложи ему жгут на ногу, поправь жгут на руке». А Денису сказал: «Он пока с тобой, я сейчас вернусь», — вспоминает Итамар.

Итамар идет дальше, на дороге видит своего друга-полицейского, Ави Бузагло, — убитого хамасовской мразью. Это зрелище просто сокрушило Итамара. Он кричит в Небеса: «Ави-и-и!»

Дальше по улице — знаменитый (в будущем) дом «Рахели из Офаким», Рахели Эдри, вокруг дома толпятся полицейские и сотрудники охранных предприятий, они пытаются разобраться с террористами, засевшими в доме Эдри. Крик Итамара приводит их в боевую готовность, на него направляют оружие.

В ответ Итамар кричит им: «Полиция, полиция!» Они ему кричат: «Надень фуражку, что-нибудь, чтобы видно было, что ты из полиции, а то тебя могут застрелить!»

Выбирать не приходится, Итамар вынужден взять фуражку погибшего друга, Ави Бузагло. Она вся пропитана кровью… С болью Итамар стряхивает с нее кровь, насколько можно, надевает ее и продвигается дальше, подходит к полицейским.

Полицейские в это время перестреливаются с террористами, захватившими дом. Итамар подходит к дому и видит труп другого своего друга из полиции. Кто-то прикрыл его плакатом. Итамар плачет, кричит: «Кто это?!» Один из полицейских подходит к нему, обнимает. «Это Игаль Илуз», — шепчет он Итамару. Игаль Илуз занимался обезвреживанием взрывных устройств. Итамар подходит к телу Игаля, он всё еще не может поверить, проверяет пульс: может быть, еще можно что-то сделать… Но, к сожалению, для Игаля тогда уже ничего было сделать нельзя.

— Игаль — это человек, с которым мы вместе росли, — говорит Итамар. — Он всегда был готов мне объяснить всё, что касалось полиции. Его дом был самым радостным, открытым, все праздники— Хина^[4], Мимуна^[5] — устраивали у него у него дома. Счастливая семья, радостная, любящая, семья, в которой чувствуешь себя своим. Каждый гость, который приходил к ним, становился членом семьи. Ты в жизни не почувствуешь себя у них некомфортно, не может такого быть. Это было мгновение слома для меня, тяжелая утрата.

Вокруг дома «Рахели из Офаким» уже собираются силы Мишмар а-Гвуль (МАГАВ, пограничной полиции) и Йехидат Сиюр Меюхедэт (ЯСАМ, спецподразделения полиции, занимающегося подавлением локальных беспорядков). Они стоят возле дома вплотную к стенам. Итамар, который понял, что в доме находятся террористы, решил атаковать их. «Вперед, давайте входить!» — кричит он и бросается к воротам. Но товарищи останавливают его, отводят назад: «Что с тобой?! Что ты делаешь?!»

Позже Итамар понял, что его странное поведение тогда было вызвано облегчением, которое он испытал, увидев, что в город прибыло подкрепление.

— Думаю, когда я увидел наших, ясамников и магавников, то почувствовал преувеличенную уверенность. До этого ощущал себя как мышь или заяц — напуганный, одинокий, пытающийся спастись от смерти. Сражающийся в одиночку. А когда увидел наших — с автоматами, в бронежилетах и касках, — почувствовал, что сейчас самое время штурмовать, со всей силы. Сейчас увидим, как эти трусы-террористы спасуют перед силой! Мы сейчас все вместе! Поэтому я так необдуманно себя повел, — говорит он теперь.

Друзья отвели его в сторону, чтобы успокоился, дали ему воды. После этого Итамар вместе с друзьями перевез оттуда тело своего друга, чтобы его потом похоронили.

Эвакуация раненого

Затем Итамар вернулся туда, где оставил раненого солдата, Дениса, хотел проверить, увезли ли того уже в больницу.

— Когда я вернулся туда, где лежал Денис, я увидел, что он всё еще там, а над ним стоят четыре человека. Подбежал к ним и спросил: «Что происходит? Почему его еще не вывезли?» Мне ответили, что это невозможно, солдату уже не помочь, а автомобили скорой помощи сюда не заезжают из-за стрельбы. Денис всё еще в сознании, хотя уже не полностью, и похоже, его состояние очень плохое.

Итамар огляделся, стараясь понять, как всё-таки вывезти раненого, истекающего кровью, в больницу. Там было очень много машин с разбитыми стеклами и простреленными шинами. И тут он замечает черную «Хонду Сивик», у которой еще сохранилось лобовое стекло и шины в порядке. Только боковые окна разбиты. «Это чья машина?» — кричит Итамар. Кричит до тех пор, пока не находится владелец и не передает ему ключи от машины.

Итамар заводит машину, заносит туда раненого солдата и несется в больницу «Сорока» в Беэр-Шеве. На максимальной скорости, потому что каждая секунда критична. Посреди дороги датчик топлива начинает мигать. Итамар говорит Денису: «Надо заправиться», а тот отвечает: «Не-не, езжай».

Они едут дальше, добираются до перекрестка Мишмар а-Нэгев, Итамар спрашивает: «Ты как?» Денис не отвечает. Итамар снова говорит: «Надо заправиться», и тут вдруг Денис отвечает: «Нет, чего вдруг, езжай». Итамар понимает, что раненый реагирует, когда он заговаривает о заправке. И использует это, чтобы поддерживать сознание Дениса.

Всю дорогу он повторяет: «Денис, надо заправиться, боюсь, не доедем», а тот отвечает: «Ты же меня убьешь, езжай, езжай». Вот так они и беседуют всю дорогу до «Сороки». Приезжают в больницу, Дениса сразу отправляют на операцию. Врачи смотрят на Итамара и спрашивают, не нуждается ли он тоже в помощи. «Ты ранен?»

— Проверяю: на мне множество пятен крови, но я не ранен. Горло сдавлено и пересохло, захожу в приемный покой и выпиваю два стакана воды. Думаю: что теперь? По большому счету, я вне событий, что мог, сделал: ликвидировал террориста, позаботился о раненых и еще отвез раненого солдата в больницу. Но в Беэр-Шеве мне было нечего делать, я подумал о товарищах, которые всё еще сражались в Офаким, подумал о семье: они сидят в доме без помощи, как в осаде. И решил вернуться в Офаким.

Итамар едет обратно в Офаким, по дороге, наконец, заправляет машину, которая «молит о капле бензина». Въехав в город, осматривает всю местность по дороге к дому. На этом этапе в город уже прибыла армия, Итамар видит солдат и полицейских с автоматами, которые патрулируют район.

Он подъезжает к дому, «сканирует периметр», чтобы убедиться, что там нет террористов. И, наконец, убедившись, что район безопасен, входит в дом. Жена в шоке. Она видит все эти кровавые пятна на его одежде и спрашивает: «Что с тобой?! Ты ранен?!»

— Говорю ей: «Нет, я не ранен, на улице сплошной балаган, полно террористов, полно крови, убиты граждане и полицейские, оставайся дома, не выходи». На этом этапе я ей не сообщаю никаких подробностей, только беру свой мобильник и полицейскую фуражку и снова выхожу. Фуражку Ави с пятнами его крови, складываю и кладу в карман.

Из дома Итамар выходит со своим мобильным, он посылает голосовое сообщение всем полицейским и объясняет им, что происходит в Офаким. Время — 9:55 утра. Итамар не останавливается ни на минуту, чтобы перевести дух, он идет к семье Билия. Там он видит полицейских и магавников на защищенных позициях: они готовы штурмовать дом. Итамар, пригибаясь, бежит к ним и узнает, что происходит. Оказывается, в доме засел террорист. Стены дома покрыты гарью, хамасники стреляли по нему из переносных ракетных комплексов и забрасывали гранатами.

Итамар предлагает штурмовать дом, чтобы освободить членов семьи, объясняет, что, может быть, в доме есть раненые, которые нуждаются в срочной помощи. Полицейские и магавники стреляют в направлении дома, чтобы вынудить террориста стрелять в ответ и так обнаружить свое местоположение. Тем временем Итамар заходит в соседний дом, залезает на навес и оттуда перебирается на крышу дома Билия. Там он видит почти всю семью Билия: они там прячутся.

А они видят полицейскую фуражку Итамара и успокаиваются: это не террорист. Выясняется, что глава семьи, Ариэль Билия, сумел вывести всю семью на крышу через окно. Он вытащил по очереди жену, мать, брата, племянников и детей из окна на втором этаже. Там на крыше они все и лежали, дрожа от страха, — с раннего утра до появления Итамара. Но сам Ариэль Билия не успел уйти, он был убит хамасником, когда пытался вылезти в окно вслед за своей семьей. Семья всё это время видела его из укрытия…

Освобождение под огнем

Итамар помогает перепуганным Билия перебраться с крыши в дом соседа. Говорит им: «Закройте дверь, запритесь, никто не выходит» — и возвращается на крышу.

Осматривается и видит, что три террориста засели в подсобном сооружении возле дома. К тому времени уже было известно, что заложников они не взяли. Полицейские и магавники решили задействовать процедуру «сир лахац». Итамар с крыши руководит стрельбой, так как он видит то, что не видно полицейским снаружи. Бой продолжается четверть часа, потом Итамар слышит «Алло!» с арабским акцентом. Он кричит в ответ: «Шу?» («Что?»)

Террорист кричит ему на арабском:

— Приведите сюда кого-то, кто говорит по-арабски.

Итамар отвечает, что он говорит:

— Я хочу выйти, — говорит террорист.

— Подними руки и выходи медленно-медленно, без оружия, чистый, — говорит Итамар.

Террорист отвечает:

— Тайб (хорошо).

Итамар подходит по крыше и встает над входом в строение, он видит, как террорист выходит оттуда и видит возле него на полу боеголовку и другое оружие. В этот момент Итамар понимает, что террорист пришел сюда «не в игрушки играть», он собирается выйти наружу и взорвать себя, чтобы многих увести с собой. Кругом полиция, Итамар получает разрешение стрелять у женщины-офицера, которая там находится: она ему кивает. И он стреляет террористу в голову.

В этот момент полицейские и магавники тоже начинают стрелять, осколки летят в сторону Итамара, который находится прямо над террористом, на крыше строения, из которого тот вышел. Итамар отскакивает назад и кричит: «Прекратить! Прекратить огонь!» Снова он чудом избегает ранения или чего похуже. Он спускается с крыши и стряхивает с себя пыль и те осколки, которые всё-таки до него долетели. Внизу много разрушений после всей этой стрельбы, три хамасовских твари ликвидированы.

События еще на закончены, многие сообщают в полицию о местах, где находятся террористы, это несколько городских районов. Итамар присоединяется к другим полицейским и магавникам, они прочесывают эти районы и очищают территорию от террористов.

На каком-то этапе Итамар возвращается домой, принимает душ, переодевается: наконец, надевает одежду без кровавых пятен… Но после всего, что он видел и пережил за этот день, ему нет покоя, он не может сидеть дома в бездействии. Он решает снова выйти и присоединяется к полицейским на площади возле дома «Рахели из Офаким» В 2:00 часа ночи ему звонит жена, плачет и просит вернуться домой.

Он возвращается, пытается поспать, но всё, что видел, не оставляет его, стоит перед глазами. Только в пять утра ему с трудом удается задремать часа на два, сон беспокойный. В семь утра он просыпается, встает, молится и выходит на улицу. Весь день после Симхат Торы он проводит в городе. В горле у него комок. Он дает интервью каким-то «новостям», и рассказ о вчерашних событиях помогает ему в определенной мере «переварить» происшедшее. Он начинает плакать каждый раз, когда вспоминает минуты боев и рассказывает о том, что пережил в те часы шока.

Он восстанавливает в памяти все события, когда стоял на линии огня против террористов с автоматами, вспоминает друзей, которые погибали рядом с ним. Он возвращается туда, где были бои и где он чуть не погиб, и пытается понять, как он уцелел. И в его сердце поселяется «вина уцелевшего»: почему я жив, а сын соседей убит? Это мучает его

Люди говорят ему, что он герой. Итамару тяжело согласится:

— Мне сказали, что я герой, но я этого не чувствую. Герой в моем представлении — это человек «с ножом в зубах», который ничего не боится. Но я таким не был. Я боялся за свою жизнь, дрожал. Во всяком случае, вначале, потом уже нет. Я думаю, что действовал нормально. Но я потерял здесь очень много друзей. У нас много убитых, но, как сказал раньше, здесь было и много чудес, много героизма, который проявляли и полицейские, и обычные граждане, вышедшие защищать свой дом.

Воскрешающий мертвых

Среди всей суматохи и боли первых дней после Симхат Торы у Итамара были и моменты счастья. Чистого счастья и радости оттого, что он удостоился спасти людям жизнь.

Через четыре дня после Симхат Торы ему вдруг звонят:

— Итамар?

— Да, кто это?

А на том конце отвечают:

— Это я. Помнишь? Денис…

Тот самый тяжелораненый солдат, которого Итамар вез в больницу, когда тот потерял много крови и был практически без сознания.

— Я сразу начал плакать, плакать… — говорит Итамар.

— Денис, что с тобой? Ты жив?!

Он отвечает:

— Брат,

ты спас мне жизнь.

Я ему говорю:

— Ты где? Что с той пулей, которая в голове?

Он отвечает:

— Да, всё в порядке, пройдем реабилитацию, всё уладится.

Его прооперировали и спасли. Через несколько дней Итамар уже мог навестить его в больнице.

Потом ему позвонил еще один человек, которому он спас жизнь. Итамар наложил ему жгут и поместил за бетонную стену, в укрытие. Этот человек позвонил и сказал, что Итамар спас ему жизнь.

— Его зовут Гершон, — рассказывает Итамар. — Я зашел его проведать. Когда он увидел меня, начал плакать, сказал, что я ему спас жизнь.

А потом Итамар встретил и рава Шахара Буцхака, которому тоже тогда помог.

Качества Итамара — скромность и вера. Он говорит:

— Скажу тебе что-то. Главное. Это всё — Святой, благословен Он. Когда мне говорят, что я герой, я отвечаю: спасибо, но всё — от Него. Он был тут, рядом со мной, Он сделал всё это. Всё от Него — и добро, и горе. И когда Он убил моих друзей, я говорю: это Его решение.

Год прошел с того страшного дня. Итамар старается вернуться к обычной жизни, восстановить семейную жизнь, на которую сильно повлияло то, что с ним произошло, и то, что пережили жена с детьми в мамаде, ожидая его возвращения. Даже слова «психотерапия, посттравматическое растройство» для Итамара — не ругательства.

— В последние дни я пришел к выводу, что мне нужна помощь специалиста, —говорит он. — Ради себя, ради моей семьи, жены и детей. Они так легко могли остаться сиротами. У меня нет спокойствия, не сплю, просыпаюсь от кошмаров. Иногда у меня не хватает терпения на семью. Они этого не заслужили, я хочу быть хорошим мужем для своей жены и папой, которому общаться с детьми — в кайф.Я хочу вернуться в нормальную жизнь!

Спустя год

Итак, прошел год. Обо всем, что он тогда пережил и почувствовал, о героизме своих друзей Итамар сейчас рассказывает на уроках по всей стране. Он видит в этом миссию: рассказать людям о чудесах и тяжелых моментах, которые пережили он и его друзья. Он ездит из города в город, чтобы делиться верой, которая у него в сердце.

— Один из раввинов, которых я встретил, говорил мне: это о тебе сказано: «Не умру, но жив буду и расскажу о деяниях Всевышнего» (Тэилим 118:17). Это действительно моя миссия — когда я рассказываю о том, что было, я прежде всего ходу прославить чудо: как Всевышний спас меня в тот день.

Ему важно показать всем, в какой мере Б-г был с ним во все эти трудные моменты, рассказать всем о героизме жителей Офаким и «зафиксировать» те мгновения, когда, без сомнения, Б-г говорил с нами.

Этот страшный день, этот страшный год, иранские атаки — Б-г говорит с нами. Только надо его услышать! Что он хочет от нас? Чтобы евреи были все вместе! Вместе —вокруг Него, вокруг Его Торы! Ведь нас убивают из-за этой Святой земли, а почему мы здесь живем — потому что эту землю дал нам Он Сам!

^[1] Плач пророка Ирмияу о разрушении Храма.

^[2] Рахат — бедуинский город в Южном округе Израиля.

^[3] Защитное строение из бетона.

^[4] Предсвадебный обряд, распространенный у восточных евреев.

^[5] Традиционный праздник евреев из Марокко, который принял весь еврейский народ, в основном, сефардские и восточные общины. Отмечается после окончания последнего дня Песаха. Мимуна выражает радость от того, что нам снова разрешено есть хамец (квасное).

^[6] «Скороварка» — тактика, применяемая против террористов, засевших в каком-либо строении. Предполагает поэтапное увеличение давления: от предложения сдаться и переговоров до разрушения строения.