Мусар ешивы Новардок 2. Рав Йосеф Юзл Горовиц

РАВ ЙОСЕФ ЮЗЛ ГОРОВИЦ — САБА ИЗ НОВАРДОКА

Рав Йосеф Юзл Горовиц (1848-1920 гг.), широко известный в народе Израиля как Саба (Дедушка) из Новардока^[1], родился на северо-западе Литвы в городке Плунгян (Плунге). На протяжении веков этот город был известен своими богобоязненными еврейскими жителями, глубоко изучавшими Тору и трепетно соблюдавшими Б-жественный Завет. Отец рава Йосефа Юзла рав Шломо Залман Зив, который сменил свою фамилию на Горовиц, был судьей раввинского суда Плунгяна, после чего около двадцати лет занимал должность раввина еврейской общины местечка Куртувьян (Куртувенай), где прошла большая часть детства его сына.

В те дни в Плунге проживали две тысячи евреев, что составляло половину населения города. Они занимались различными ремеслами и мелкой торговлей. Духовная жизнь еврейской общины протекала в шести Домах Учения и Молитвы, которые по вечерам были полны людьми всех возрастов — от малых детей до убеленных сединой стариков, изучавших Тору, Талмуд и Закон.

Рав Шломо Залман Горовиц был известен своей праведностью и отстраненностью от всего мирского. Всю жизнь он проводил в «четырех локтях Галахи», дни и ночи всецело посвящая себя Торе. Нередко у него не было средств на покупку свечей, и он учился при свете луны. Раввин никогда не покидал места своего проживания и не интересовался ничем, выходящим за пределы Дома Учения, в небольшой пристройке к которому проживала его семья, как в те дни часто было принято в маленьких и бедных еврейских общинах Восточной Европы. Из опасения нарушить запрет на «шаатнез» он всегда носил ткани, не содержащие шерсти, из-за чего его прозвали «льняной раввин».

Рав Йосеф Юзл рассказывал, что его отец был бескорыстным человеком, который в самом буквальном смысле «не знал изображения на монете». Единственными деньгами, которые он когда-либо держал в руках, были трехкопеечные монеты — ими по пятницам он оплачивал окунание в микву. Однажды у него оказалась монета достоинством в 50 копеек — того же размера, что и 3 копейки, — и он протянул ее хозяину миквы. На его удивление рав Шломо Залман ответил, что каждый раз дает ему подобную монету и не видит разницы между медными и серебряными деньгами. Жена раввина отличалась милосердием, возвышенностью деяний, осторожностью в речи и необыкновенной щедростью. Их дом всегда был открыт для всех, у кого было тяжело на сердце и кто нуждался во внимании и заботе.

Как и все раввинские семьи маленьких местечек российской «черты оседлости» они жили в бедности. У рава Горовица было девять детей, и его скудного жалованья не хватало даже для скромного существования. Но что могли неимущие евреи Куртувенай и нескольких близлежащих деревень дать своему раввину? В Литве в те дни было принято, что перед праздниками раввины посещали еврейских земледельцев, и те давали им овощи и фрукты из собранного ими урожая.

Жена рава Шломо Залмана была скромной праведной женщиной. Она постоянно заботилась о жителях местечка и, несмотря на отсутствие достатка в своей семье, помогала им духовно и материально. Обладая утонченной женской мудростью, она поддерживала бедных, незаметно оставляя возле их дверей пищу и одежду, чтобы об этом никому не стало известно, и они не испытали неловкость. Особенно она дорожила добрыми отношениями в общине и мирила людей во время изредка происходивших между ними ссор.

Рав Шломо Залман Горовиц дал своим детям хорошее еврейское образование. Он обучал их самостоятельно, не полагаясь ни на кого другого, и внимательно следил за их духовным развитием. Несмотря на отделенность от мира, он знал, как направить своих потомков по прямому пути.

В детстве рав Йосеф Юзл был очень озорным и шаловливым ребенком. Случалось, что он залезал в телеги, на которых крестьяне приезжали для беседы с его отцом, уезжал на них в лес или в другие деревни, и его приходилось разыскивать часами. Рассказывают, что он был бесстрашным ребенком. Помещик в их местечке держал в своей усадьбе огромную собаку, которая со злобой бросалась на еврейских детей. Все ее боялись, кроме этого мальчика, который давал ей отпор и бросал в нее камни. Однако, несмотря на все его проказы, родители воспитали его мудрецом Торы. Уже в 16 лет он давал уроки Талмуда юношам, учившимся в небольшой ешиве его отца.

Свадьба рава Йосефа Юзла

Еще в юности рав Йосеф Юзл стал известен во всей округе глубоким знанием Талмуда. В 18 лет он обручился со старшей дочерью торговца мануфактурой Яакова Штейна, проживавшего в местечке Швекшна (Литва), расположенном неподалеку от границы с Восточной Пруссией. Жених получил 800 рублей приданого, намеревался заняться коммерцией и все свободное от работы время посвящать изучению Торы. Незадолго до свадьбы умер отец невесты, оставив после себя вдову и восемь сирот. Рав Горовиц оказался вынужден возложить на свои плечи заботу о семье невесты и заняться торговыми делами умершего тестя. Он был очень активен и решителен в своей предпринимательской деятельности, вложил в нее свою неисчерпаемую энергию и очень скоро добился успехов. Он ездил на ярмарки в Данциг, Лейпциг и другие города и привозил оттуда товары для реализации в Литве. От рождения ему было свойственно бесстрашие, и, несмотря на риск, он возил контрабанду из Германии, что приносило большую прибыль.

Несмотря на занятие коммерцией, рав Горовиц посвящал много времени изучению Торы и преподаванию Талмуда в Доме Учения в Швекшне. Он обучал не только простых людей, но и грамотных евреев. Он также выступал с уроками веры и еврейского мировоззрения, которые глубоко затрагивали сердца слушателей. Тем не менее, он ощущал, что не обладает достаточными знаниями, чтобы проникнуть в глубины своей души и не находит ответов на многие волнующие его вопросы. И вот, в Мемеле (Клайпеда) он встретился с основателем Учения Мусар равом Исраэлем Салантером, что полностью перевернуло его жизнь.

Рав Исраэль Липкин (Салантер)

Раввин Исраэль Липкин (1810-1883 гг.), известный в еврейском мире как рав Исраэль Салантер^[2], выдающийся ученик рабби Йосефа Зунделя из Саланта (Салантай), перенял у своего раввина и учителя пути праведности и служения и воспринял от него знание и мудрость. Рав Зундель был учеником рава Хаима из Воложина — ближайшего ученика Виленского Гаона. Стезя праведности рабби Зунделя был сутью его жизни, всецело сокрытой в личном служении, а рав Исраэль выделил его основы и систематизировал в Учение Мусар, сделав достоянием всего народа Израиля.

О детстве и юношестве рава Исраэля известно не много. Он не любил рассказывать о своей жизни, кроме того, что могло принести пользу людям. Рав Исраэль Липкин родился в 1810 г. в Жагаре Шяуляйского уезда Ковенской губернии Российской империи, расположенном на севере Литвы у самой границы с Латвией. Это местечко издавна славилось в еврейском мире знатоками Торы, снискавшими себе имя «Мудрецы Жагаре».

Рав Исраэль родился в семье рава Зеева Вульфа Липкина, который позже стал главой раввинского суда городов Голдинген (Кулдига) в Латвии и затем Тельз (Тяльшяй) в Литве и был внуком учителя местечка Новая Жагаре рава Арье — потомка рава Шмуэля Хасида из Расейняй и Виленского Гаона. Мать рава Исраэля — рабанит Леа — была известна благочестием и праведностью, а также обширными знаниями Танаха и Закона.

Отец рава Исраэля до получения им должности раввина Гольдингена проживал в Жагаре, где преподавал Тору еврейским детям. Среди его учеников был также и его сын, получивший в Доме Учения отца первые знания Торы. Способности рава Исраэля были столь выдающимися, что уже в десятилетнем возрасте он давал глубочайшие уроки, на которых раскрывал таинства Торы и разъяснял мнения наших мудрецов. Однако его отец, судя по всему, не разделял подхода своего сына к изучению Талмуда и по достижении им двенадцати лет направил его к раввину Саланта — раву Цви Бройде.

Уже очень скоро мальчик столь глубоко изучил весь Талмуд, что учитель называл его Маленький Алфаси. Рассказывают, что однажды рава Цви Бройде навестил один известный раввин, и, увидев, что тот изучает Тору с ребенком, стоящем на стуле из-за своего низкого роста, с удивлением спросил: «С каких пор вы стали обучать детей?» На что рав Цви ответил: «Это — не ребенок, а Маленький Алфаси!» В возрасте 14-ти лет рав Исраэль составил сборник «Хидушей Тора», освещавший наиболее сложные места в Талмуде, и по совету рава Цви Бройде послал его в Познань к главе поколения — рабби Акиве Эйгеру, который высоко оценил этот труд.

В Доме Учения в Саланте, где рав Исраэль посвящал учебе все свое время, он впечатлился возвышенным служением рабби Зунделя. Этот особенный человек с удивительными и немного странными обычаями его очень заинтересовал. Он начал наблюдать за его поступками и прислушиваться к его словам. Однажды рав Зундель заметил это и произнес: «Исраэль! Изучай Мусар, и ты обретешь трепет перед Всевышним!» Этот случай оставил глубокий след в чуткой душе рава Исраэля и привел к большим изменениям в его служении. Сам рав Салантер говорил: «Когда я услышал призыв своего учителя изучать Мусар, мое сердце загорелось желанием откликнуться на него». С тех пор рав Исраэль сблизился с равом Зунделем и следовал за ним. Рав Исраэль Салантер был гением и известным мудрецом Торы, однако считал рабби Зунделя своим учителем и раввином и перенимал его пути служения Творцу. Много лет он «возливал воду на его руки», пока его учитель не совершил Алию в святой город Иерусалим, да будет он отстроен вскорости, в наши дни.

В те времена в народе Израиля начался духовный спад, и рав Салантер считал обязанностью каждого загородить собою пролом в соблюдении еврейской традиции. Он твердо верил, что человек, удостоившийся мудрости и боязни греха, в такое время не должен бездействовать, находясь в одиночестве, а обязан заботиться о своем поколении! Он не только сурово критиковал известных раввинов, которые закрылись в четырех стенах своих жилищ, но и напрямую обвинял их в плачевном духовном состоянии Общины Израиля.

Тогда ясно определился жизненный путь рава Салантера. Он пришел к убеждению: Мусар — это Учение, обладающее силой оживить соблюдение еврейской традиции и вернуть народ Израиля к его исконным ценностям. И рав Исраэль решил посвятить этому всего себя. Целью своей жизни он определил спасти народ Израиля от духовного угасания и изменить облик поколения. В то время его план еще не был полностью определен и находился в стадии поиска решений.

Вскоре среди мудрецов Торы распространился слух о том, что в еврейском народе появился гений, и он удостоился почета и восхваления. Рав Исраэль использовал эту возможность, чтобы вести людей по пути Мусара, пробуждая их к духовному подъему, и многие последовали за ним. Раввин был наделен блестящим ораторским талантом, и его проникающий в душу голос высекал искры, зажигал в сердцах трепет перед Всевышним и приближал сынов Израиля к их Отцу, Который на Небесах.

Рав Исраэль Салантер переехал в Вильну, где начал преподавать в ешиве Рамайлес. Мудрецы этого города были поражены глубиной его знания. Многие евреи, известные своей ученостью, приходили услышать его «Хидушей Тора». Так о нем вспоминает раввин Шмуэль Зиберцкий в своей книге «Олат Шмуэль»: «В 1840 г. в небесах изучения Талмуда в Вильне взошла новая звезда — в городе появился великий мудрец рав Исраэль Салантер, который озарил невиданным светом пути учения. Этот гений приоткрыл завесу тьмы мощью своего знания, что восхищало сердца всей общины Вильны. Весь город оживился с появлением великого раввина. Выдающиеся в знании всеми силами стремились постичь его методы изучения и достичь глубины постижения».

Рав Исраэль решил расширить свою деятельность и основал Дом Учения Мусара в предместье Вильны Заречье (Ужупис), где давал уроки Талмуда для молящихся местной синагоги. Спустя непродолжительное время вокруг него собралось множество учеников из этого великого города. Все они отличались знанием Торы и трепетом перед Небесами. Так в Заречье была основана ешива, из которой вышли известные мудрецы.

В Вильне он раскрыл сокровищницу своего знания в углубленном учении, понимании простого смысла и выведении практического закона во всех разделах Торы. «Хидушей Тора» рава Салантера были столь гениальны, что лишь немногие постигали их в полной мере. Они были предметом обсуждения и дискуссий раввинов города. Кроме исчерпывающего анализа Талмуда раскрылось также знание рава Салантера во всех областях Закона и особенно в разделе «Хошен Мишпат»^[3].

Однако не в глубоком изучении Талмуда рав Салантер видел предназначение своей жизни. Он считал, что в его время не было недостатка в гениях, способных преподавать Тору, которая и без него не забудется в Израиле. Он определил своей задачей распространение в мире Учения Мусар — мудрости трепета перед Небесами — для духовного пробуждения еврейского народа. И в Вильне он нашел для этого благоприятную почву. В этом великом для всех евреев городе в те времена проживали мудрецы, отличавшиеся трепетным служением. Вильна была духовным центром всего литовского еврейства, благодаря чему снискала славу «Литовского Иерусалима».

После того как рав Салантер стал известным раввином и обрел авторитет в глазах Общины, он начал свою деятельность — собирал евреев в Большой синагоге города и в других Домах Учения и говорил с ними о трепете перед Небесами. Он обладал исключительными ораторскими способностями, никогда заранее не готовил свои выступления, но, поднимаясь на возвышение, превращался в неиссякаемый источник мудрости и знания. Его голос пробуждал чувства, а слова вели сердца к духовному подъему.

Нередко просторный зал Большой синагоги не мог вместить всех желающих, и раввина поднимали над головами слушателей, передавая от одного другому, пока не доставляли до бимы. Многие желали удостоиться заслуги переносить праведника. Выступлениями учителя были глубоко впечатлены и простые люди: рабочие, извозчики, мелкие торговцы, ремесленники, — ведь он обращался к ним не сложно и витиевато и не с пафосными абстрактными идеями, как в то время было принято у некоторых раввинов, а говорил понятным для них языком, затрагивавшим душу и проникающим в сердце. Уважение к раву Салантеру и важность его бесед приводили на его выступления мудрецов Торы и влиятельных людей Вильны.

Рав Салантер не считал достаточным обращение к многочисленным слушателям. По его мнению, истинную веру невозможно обрести на общих уроках. Для этого требуется особая сосредоточенность и последовательность. Не всем доступно глубокое изучение Мусара. Это знание могут воспринять лишь те немногие, кто всецело посвящают себя развитию духа. Мудрость трепета — вот всеобъемлющее и всеохватывающее постижение!

Тогда рав Салантер начал создавать особые группы для углубленного изучения Мусара. В первую очередь он собрал мудрецов Торы на уроки по книгам «Месилат Йешарим» и «Ховот Алевавот». Спустя непродолжительное время у него появились ученики, и он основал Дом Учения Мусара, где они собирались небольшими группами или во множестве для размышления о трепете перед Небесами.

В противовес усилиям рава Салантера по распространению Мусара в Литве начали проявляться первые признаки несогласия с этим Учением. Открытое противостояние еще не началось, но некоторые авторитетные раввины отказывались принять пути рава Салантера, считая их непривычным новшеством. Противники Мусара пытались воспрепятствовать раву Салантеру в его деятельности и принизить его авторитет, но не только не уменьшили уважение к нему евреев Вильны, а, напротив, лишь способствовали упрочению его славы и были вынуждены отступить. Так рос авторитет раввина и приумножалось его влияние в еврейском народе.

В 1849 г. рав Исраэль Салантер покинул Вильну и переехал в Ковно (Каунас). Однако он не прервал контактов со своими учениками в Вильне и часто писал им, чтобы поддержать их служение в духе Мусара. В книге «Свет Израиля» приводятся письма, в которых рав Салантер обосновывает все аспекты Мусара и призывает евреев Вильны посвятить себя этому Учению и распространить его среди широких кругов Еврейской Общины. Однако изучение Мусара не успело пустить в Вильне свои корни и в отсутствие рава Исраэля начало постепенно угасать.

В Ковно рав Салантер обратился к известному филантропу Цви Невайзеру и при его поддержке основал Дом Учения Мусара. При этом он несколько изменил свой подход, изыскивая более результативные пути обучения сыновей Израиля. В Вильне он в первую очередь стремился распространить Учение Мусар среди людей, которые уже обладали глубоким знанием. Он показал им стезю, ведущую к цельности в соблюдении Торы, рассчитывая на то, что ей будут следовать и последующие поколения. Духовное пробуждение родителей приведет к величию их детей. Этот путь формирования личности взрослых людей очень нелегок и требует особого подхода к каждому. Поэтому в Ковно рав Исраэль посвятил себя в первую очередь молодому поколению, дабы из него вышли мудрецы Торы и трепета перед Небесами.

В ешиве Невайзер рав Исраэль нашел широкое поле деятельности для развития Мусара. Он приложил все силы, чтобы воспитать своих учеников великими в Торе и трепете, а они уже распространили это Учение во всем мире. Он говорил, что если удостоится передать знание десяти ученикам, это произведет переворот в еврейском народе и изменит образ поколения. И, действительно, так и произошло, и Учение Мусар из Ковно разошлось по всему миру. В этой ешиве получили свое знание величайшие мудрецы Торы — духовные наследники рава Исраэля Салантера, которые приняли пути мудрости трепета и раскрыли их многим в Общине Израиля.

Рав Салантер основал ешиву нового типа, в которой первостепенное внимание уделялось изучению Мусара в пробуждении души. Он отдавал ученикам всего себя, учил постигать пути Всевышнего, укоренял в их сердцах трепет перед Небесами, помогал в обретении возвышенных духовных качеств и раскрывал пути служения. Некоторым из них он посвящал себя в большей мере, чем всем остальным. Это были люди, у которых рав Исраэль различал особые способности к восприятию знания, и им принадлежала большая часть его времени и усилий. Он раскрыл перед ними сокровищницу Мусара, дабы они возвысились в служении Всевышнему. Из числа этих учеников он создал группы для обретения возвышенных путей формирования личности и проводил с ними самые глубокие беседы о тайнах Мусара. Эти встречи проводились за закрытыми дверями, куда не имел доступа посторонний.

Ешива Невайзер в Ковно стала духовным центром Мусара, откуда это Учение распространилось по всей земле. Для того, чтобы получить представление о влиянии рава Исраэля на его учеников и их уважении к нему, приведем несколько строк, написанных одним из учащихся ешивы того периода — равом Йосефом Фельдбергом, который позже стал раввином литовского города Юрбург (Юрбаркас): «Несколько лет мои глаза видели нашего учителя, который оживил мир росой воскрешения — Мусаром Всевышнего. Я был среди тех, кто удостоился увидеть его пути в служении Б-гу, мудрость, Мусар и трепет перед Небесами. Тогда еще при жизни я обрел свой истинный мир. Наблюдая за единственным человеком, больше всех в народе Израиля служившим Творцу, я ощутил свою душу под новыми Небесами, на новой земле. Его уста несли Знание в великой святости, устранявшей завесу, разделяющую между Б-гом и человеком. Истина — ясная и светлая — появлялась из своего сокрытия, озаряла тьму воображения и разгоняла тени лжи. Мне приятны эти возвышенные воспоминания, которые оставили неизгладимый отпечаток в моей душе на все дни моей жизни и никогда не сотрутся из моего сердца. Каждое мгновение я радуюсь, что при жизни Всевышний удостоил меня возможности лицезреть этот вечный свет великого светильника. Чудесным образом он был ниспослан с Небес в этом поколении, чтобы укрепить слабеющие руки и поддержать дрожащие колени. В его сердце был драгоценный камень — Б-жественная мудрость, и каждый, кто его видел, исцелялся от болезней души».

Рав Исраэль Салантер прожил в Ковно девять лет и достиг больших результатов в распространении Учения Мусар среди широких кругов еврейской общины. У него появились ученики, которые всем сердцем приняли его Учение и распространили его в Литве и за ее пределами. Самыми известными из них были рав Симха Зиссель Бройде (Зив) — Саба из Кельма, рав Ицхак Блазер (рав Ицеле Петербургер), рав Нафтали Амстердам, рав Авраам Шинкарь и рав Натан Цви Финкель — Саба из Слободки.

Тогда рав Исраэль принял решение не сосредотачивать свою деятельность только в России, намереваясь изменить весь еврейский мир. В Учении Мусар он видел спасение Торы от забвения и стремился распространить его во всех уголках рассеяния народа Израиля. Прежде всего, его взгляд был направлен в сторону Германии, где тогда господствовала реформа, стиравшая всякую память о Б-жественном Завете. Ассимиляция стремительно захватывала Западную Европу, угрожая полным исчезновением еврейства. Рав Исраэль Салантер переехал в Мемель (Клайпеда), где вскоре с ним встретился рав Йосеф Юзл Горовиц, жизнь которого изменилась в результате этого самым кардинальным образом. Он стал мудрецом Мусара, и позже открыл десятки ешив в «черте оседлости» царской России и за ее пределами и получил известность как Саба из Новардока.

Встреча с равом Исраэлем Салантером

Торговые дела часто приводили рава Горовица в город Мемель (Клайпеда), где находился крупный морской порт, в который из многих стран мира прибывали товары, представлявшие коммерческий интерес. Всевышний особенно заботится о праведниках, стремящихся исполнить Его волю, и незадолго до этого в Мемель переехал основатель Учения Мусар рав Исраэль Липкин (Салантер).

По совету рава Элиягу из Кретинги рав Йосеф Юзл посетил рава Исраэля. Он пришел на урок по книге «Месилат Йешарим», который рав Салантер давал в Большой синагоге Мемеля, и был настолько впечатлен возвышенным образом мудреца, что испытал полный переворот в душе. Он вышел из синагоги после завершения урока совершенно потрясенным и сразу начал задумываться о том, чтобы оставить все материальные дела и всецело посвятить себя Торе и служению Всевышнему.

Однажды, когда рав Йосеф Юзл спешил по торговым делам, его встретил рав Салантер и спросил, куда он так торопится. Рав Горовиц ответил, что у него на плечах забота о большой семье: жене, дочери, теще и семи сиротах. Рав Исраэль ответил, что несмотря на это, большую часть времени следует посвящать Торе.

Уместно рассказать о событии, оставившем особый след в сердце рава Йосефа Юзла. Однажды он находился в доме рава Салантера, который предложил ему задержаться на несколько дней в Мемеле, чтобы ближе познакомиться с Учением Мусар. Рав Йосеф Юзл сказал ему, что собирался отправиться домой в Швекшне и уже нанял повозку. На это рав Салантер ответил, чтобы он поспешил, ибо, возможно, извозчик уже дожидается его и огорчен задержкой. И, несмотря на важность их беседы, нельзя продолжать ее в ущерб другого. Такое отношение рава Салантера к людям глубоко затронуло душу рава Йосефа Юзла.

Рав Горовиц продолжал ездить по торговым делам в Мемель, но его душа стремилась в Дом Учения Мусара, чтобы получить знание из уст рава Исраэля и пребывать среди мудрецов Торы. Рав Салантер давал уроки веры, его лицо излучало сияние, а слова мудрости проистекали из чистого сердца. Так Саба из Новардока рассказывал о своем учителе: «Он напоминал растущее посреди бурной широкой реки высочайшее дерево, крона которого возвышается над водами. Люди полагали, что видят все дерево, когда в действительности это была лишь его вершина, возносящаяся над поверхностью вод. На своих уроках рав Исраэль глубоко анализировал служение Всевышнему и состояние души человека, ссылаясь на Священное Писание и слова наших мудрецов, раскрывающие глубочайшую истину и тайны Творения».

В Мемеле Саба из Новардока постиг концепцию самопожертвования во имя Г-спода согласно Учению Мусар. Каждый верующий еврей в чрезвычайной ситуации готов отдать жизнь, сохранив верность Б-жественному Завету. Но суть Мусара не в этом! Наша задача — спасти свою душу, не позволить дурному побуждению и силам естества ее разрушить и погасить ее сияние. Рав Горовиц всем сердцем ощутил истинность воззрений своего учителя, раскрывающих обязанность человека в Творении.

Рав Исраэль Салантер говорил, что природные явления — это тайны мироздания, предназначенные служить ориентиром в нашей духовной жизни. Небо и землю разделяет огромное расстояние. Однако именно небо дает дождь, взращивающий жизнь из глубин земли. Он приводил слова пророка: «И сказал Г-сподь: когда приближается этот народ, своими устами и губами почитает Меня, но сердце его далеко от Меня, и его трепет передо Мною — заповедь, исполняемая бездушно»^[4]. Человек знает свои обязанности в мире, ему понятны заповеди и запреты Торы во всякое время и в каждой ситуации, но его сердце далеко от Б-га. Он не удостоился того, чтобы Тора, дарованная с Небес, проникла в его сердце, все его поступки на земле соответствовали Б-жественной мудрости, и он исполнил свое предназначение — соединить Небеса и землю.

Рав Йосеф Юзл глубоко ощутил, что его душа спустилась в этот мир не в целях зарабатывания средств для обеспечения своих телесных потребностей, а для служения Всевышнему. Он пожелал украсить Творение своими духовными поступками и привести других евреев к возвышенному соблюдению заповедей Торы, чтобы Всевышний радовался их деяниям. Учитель склонялся к решению оставить все материальные дела, поскольку понял со слов рава Исраэля Салантера, что нижний мир далек от совершенства и ждет людей, которые очистят его от скверны. Он ощущал себя «человеком, держащим в руках метлу».

Рав Горовиц всем сердцем воспринял слова рава Салантера о предназначении людей в Творении и их обязанности исправить свои недостатки и развить качества души, что особенно актуально в поздние века, когда человечество претерпевает страшное духовное падение. Люди все больше заблуждаются, считая свое положение вполне сносным, когда в действительности имеют глубоко сокрытые пороки, искажающие их деяния и мешающие им прийти к истине. Стремление к цельности было основой Учения Сабы из Новардока. Для разъяснения этой концепции он приводил слова пророка Ошеа: «Кто мудр — да разумеет это, благоразумный пусть поймет, ведь прямы пути Г-спода — праведники пройдут по ним, а преступники споткнутся на них»^[5].

В связи с этим возникает вопрос: если Б-жественные пути — совершенная истина, предназначенная вести человека к праведности, то почему грешники спотыкаются на них? Из этого мы приходим к выводу: внутреннее искажение в человеке, даже если оно лишь толщиной с волосок, приводит к тому, что, несмотря на цельность Б-жественного Учения, нечестивцы испытывают преткновения на своих стезях. Пути Всевышнего прямы, однако они глубоко сокрыты и не видны глазу человека. Требуется множество усилий, чтобы воспринять их сердцем. Главное — следовать верному совету: даже если ты не видишь истины, избегай лжи.

Члены семьи рава Йосефа Юзла заметили, что в его душе произошли существенные изменения и у него полностью пропал интерес к материальным делам. Когда наступило время снова отправиться в Мемель за товарами, он не стал брать ссуду, как поступал прежде, и сообщил родственникам, что едет в последний раз, после чего прекращает заниматься коммерцией. Однако, выйдя в дорогу, рав Йосеф Юзл решил, что и эта поездка — излишняя, и вернул семье жены все деньги, полученные им на свадьбу. Он приехал к раву Салантеру и со слезами на глазах сообщил о своем решении покинуть Швекшне, поселиться в городе Торы, оставить все временное и преходящее и всецело посвятить себя вечному.

Рав Исраэль попытался отговорить его от крайностей и убедить в том, что он не может оставить без поддержки большую семью жены. Однако рав Йосеф Юзл неуклонно стоял на своем. Рав Салантер увидел, что не может его отговорить и посоветовал ему спросить мнение своего отца. Рав Горовиц согласился, но заранее заявил, что принципиально не изменит своего решения. Он незамедлительно отправился в Куртувьян и приехал в родительский дом в пятницу. Рав Шломо Залман понял: что-то чрезвычайное привело к нему сына в канун шаббата. Услышав о его намерении оставить все материальные дела и поехать изучать Тору, отец был очень расстроен, и между ними состоялся напряженный разговор. Но рав Йосеф Юзл, всей душой стремясь к истине, не изменил своего решения. Еще до шаббата он покинул местечко в твердой уверенности, что никогда больше в него не вернется.

Рав Горовиц намеревался отправиться в Варшаву, чтобы учиться у рава Йосефа Дова Соловейчика, но рав Салантер посоветовал ему, если он уже окончательно решил посвятить себя изучению Торы, поехать в Ковно, дабы получить знание у его учеников: рава Ицхака Блазера, рава Нафтали Амстердама, рава Авраама Шинкаря и других учителей Мусара. Рав Йосеф Юзл без малейшего промедления отправился в Ковно. В то время ему было 27 лет, он поступил в Колель Ковно, основанный равом Салантером, в котором преподавали его ученики, и посвятил все свои силы изучению Мусара. Будучи одаренным выдающимися способностями и возвышенными силами души, он освободился от всего земного и устремился к возвышенному. В глазах современников он олицетворял полное чудо, став человеком, который в одночасье сломал все оковы, связывающие его с этим миром, совершил полный переворот в душе, коренным образом изменив свою жизнь.

Колель Ковно

В 1877 г. рав Исраэль Салантер открыл в Ковно Дом Учения совершенно нового типа, и это повлияло на изучение Торы и распространение Мусара во всем мире. Этот Шатер Торы был обязан своим возникновением богобоязненному еврею из города Йонишек (Йонишкис) — раву Элиэзеру Якову Ховесу. В то время в Берлине проживал праведный состоятельный предприниматель Овадья Лахман, ближайшим другом которого был брат рава Элиэзера Якова, рав Йосеф Хаим. Не располагая средствами на дорожные расходы, рав Элиэзер Яков пешком отправился в Берлин и обратился к этому меценату с просьбой посвятить часть своего состояния на изучение Торы. Овадья Лахман пожертвовал десять тысяч рублей в качестве основного фонда и согласился оказывать ежегодную поддержку движению Мусар в размере тысячи рублей. С течением времени, видя успех этой деятельности, меценат постоянно увеличивал размеры своей помощи.

Рав Исраэль решил создать Колель для поддержки способных молодых людей и их семей, чтобы насущные жизненные проблемы не отвлекали их от учебы. Главную задачу Колеля он видел в подготовке компетентных раввинов. Рав Салантер писал: «Высший уровень изучения Торы — это умение выводить практический закон из Талмуда и трудов законоучителей без необходимости постоянных поисков в позднейших галахических источниках. И в наши дни есть молодые люди с живым умом и глубокой мудростью, знающие Закон в Израиле. Но многие из них лишены средств к существованию, а ведь сказано: «Не пренебрегайте сыновьями бедняков, ибо из их числа выйдут мудрецы Торы»^[6]. Желание посвятить себя Б-жественному Знанию наполняет их сердца, но рано или поздно заботы о нуждах семей возобладают, ибо наши времена отличаются от прежних: жизнь стала тяжелее, а источники доходов иссякли.

В создании Колеля принимал активное участие рав Авраам Шинкарь. Он несколько раз ездил в Германию и убедил барона Ротшильда и еще нескольких филантропов поддержать эту крупнейшую в мире сеть Домов Учения. Рав Натан Цви Финкель и рав Авраам Шинкарь вдохнули в Колель возвышенный дух Мусара. С возвращением в Ковно из Петербурга рава Ицхака Блазера наступила новая эпоха изучения Торы в Литве. Колель расширялся и разрастался, и вскоре число учащихся в нем достигло ста двадцати человек. Этот Шатер Торы приобрел известность, и самые достойные молодые люди устремились туда со всех концов Литвы. Огромное влияние на рава Йосефа Юзла Горовица оказали мудрецы Мусара — ближайшие ученики рава Исраэля Салантера: рав Симха Зиссель Бройде (Зив) — Саба из Кельма, рав Ицхак Блазер (рав Ицеле Петербургер), рав Нафтали Амстердам, рав Авраам Шинкарь и рав Натан Цви Финкель — Саба из Слободки.

Рав Симха Зиссель Бройде (Зив) — Саба из Кельма

Рав Симха Зиссель Бройде Зив (1824-1898 гг.), широко известный в народе Израиля как Саба (Дедушка) из Кельма^[7], был ближайшим учеником и последователем основателя Учения Мусар рава Исраэля Липкина (Салантера), который относился к нему с особым почтением и доверял ему решение самых важных и актуальных задач, стоявших в тот исторический период перед Общиной Израиля.

Рав Симха Зиссель родился в местечке Кельм (Литва) в одной из самых почтенных семей — династии раввинов в тринадцати поколениях. На протяжении веков Кельм славился своими раввинами и богобоязненными жителями, глубоко знавшими Тору и трепетно соблюдавшими Б-жественный Завет. Рав Бройде был наделен гениальными способностями и глубиной понимания. В выступлении на своей Бар-мицве он подвел итог изучению всего раздела Талмуда «Незикин» — «Ущербы». Рав Симха Зиссель женился на дочери рава Мордехая Меджа из Кельма и переехал в Ковно, чтобы учиться у рава Исраэля Салантера в основанной им в то время ешиве Невайзер.

В 1860 г. рав Исраэль Салантер оставил Литву и отправился в Германию, где тогда господствовала реформа, стиравшая в еврейском народе всякую память о Б-жественном Завете. Тогда рав Бройде вернулся в Кельм, где продолжил изучение Торы и работу над обретением возвышенных качеств души в духе Мусара. На некоторое время он практически отделился от мира, уединился в учении, почти не выходя за пределы своей комнаты, за исключением особых редчайших случаев. Его усидчивость не знала границ, и он установил себе порядок жизни, принятый Виленским Гаоном: спал не более двух с половиной часов в сутки, при этом не более получаса подряд. В будние дни он не снимал своих одежд и учился на протяжении всей ночи, молился «Ватикин» с первыми лучами солнца, после чего в течение всего дня продолжал изучение Торы.

Даже в последние годы, страдая от тяжелой и опасной болезни сердца, рав Бройде, напрягая все силы, продолжал свое служение и учебу по раз и навсегда установленному распорядку. Чтобы не задремать от усталости, он целыми часами стоял на ногах, иногда падая от изнеможения. Пользуясь множеством первоисточников, учитель проникал в суть вопросов и подвергал их всестороннему анализу своего утонченного мышления. По утрам после ночной учебы на его столе скапливались стопки фолиантов. Он стремился постичь каждую тему, начиная с изучения Талмуда, Первых и Последних комментаторов и законоучителей и завершая практическим выведением закона.

Однако в первую очередь величие Сабы из Кельма раскрывалось в Учении Мусар. Его личность вбирала в себя все возвышенные ценности, определявшие путь его жизни. Он был подобен неисчерпаемому бьющему источнику, воды которого никогда не иссякают. Рав Бройде обладал глубиной видения, его рассуждения раскрывали основы веры и мудрость трепета, учение о возвышенных качествах, достойном поведении, постижении сил души и воспитании человека. Он проложил особый путь и создал систему, охватывающую все составляющие жизни в этом мире. Удостоившиеся приблизиться к его мудрости восхищались ясностью его мышления и следовали его совету, испытывая глубочайшее уважение к своему учителю.

Первостепенными источниками изучения Мусара для рава Бройде были Талмуд, Мидраш и комментарии мудрецов ранних и поздних поколений. В своих рассуждениях он часто опирался на Рамбана и Сфорно и, согласно совету своего учителя, нередко обращался к трудам Маараля из Праги, подход которого был ему особенно близок. Он находил свет Мусара и в Галахе, поскольку во всем Б-жественном Учении видел одну основу — трепетное служение Г-споду. В юности он давал уроки по различным темам закона, выводя из них увещевание, основанное на фундаментальном знании Торы.

Глубокое изучение Мусара привело Сабу из Кельма к предельной сосредоточенности, невероятно возвысило его духовные качества и усилило трепет в служении. Все дни своей жизни он всячески совершенствовал мышление и деяния. Каждую идею Мусара он воплощал в первую очередь в себе самом и не требовал этого от своих учеников до тех пор, пока полностью не реализовывал ее сам, чтобы не быть к другим строже, чем к себе. Он обрел недосягаемую духовную чистоту, и каждый его шаг направлялся глубоким мышлением и чистым духовным расчетом.

В вере учитель находил основу всему. Он определял системы мышления согласно ценностям веры, внимательно относился к всевозможным природным явлениям и происходящим в мире событиям, черпая из них вдохновение в постижении величия Творца. Во всем он видел Б-жественное Провидение и определял духовные причины каждого явления и события. Однако больше всего его чувства проявлялись в молитве, вдохновение для которой он находил в первую очередь в глубоком проникновении в ее смысл. Он был чуток к каждому ее слову, видя в ней неиссякаемый источник знания. Молитва раввина занимала много времени: только «Шмоне Эсре» он уделял больше часа. Даже в последние годы жизни, будучи тяжело больным, раввин не сокращал время молитвы и нередко после ее завершения в полном изнеможении опускался на стул. В его молитве ярко проявлялось «служение сердцем»: он не находил в ней удовлетворения, если не обретал нового понимания и не испытывал духовного подъема.

Рав Симха Зиссель Бройде всецело посвятил себя Дому Учения в Кельме, слава о котором распространилась повсеместно. Туда устремились молодые люди со всех концов земли. Некоторые юноши приезжали на короткое время, другие оставались там на долгие годы. В Кельме начали селиться и «аврехим» — женатые молодые люди, дабы быть возле великого учителя Мусара и постичь его пути в святости. Так Кельм стал одним из духовных центров Б-жественного служения. Особое великолепие этот Дом Учения приобретал в месяц Элул и в Дни Трепета, когда в Кельм по совету своих учителей съезжались лучшие ученики ешив.

В Доме Учения в Кельме было немного учащихся, поскольку рав Симха Зиссель принимал лишь самых великих в знании и обладавших ясностью и глубиной мышления, видя, что они станут главами следующего поколения. Он был рад тому, что удостоился передать знание Торы в духе Мусара лучшим — тем, кто в дальнейшем распространили это Учение во всем мире.

Рав Йосеф Юзл часто посещал Кельм и рассказывал своим ученикам, сколь большое влияние на него оказал рав Симха Зиссель.

[1] Новардок (Новогрудок) находится в Гродненской области Белоруссии, в прошлом – один из значимых городов Великого Княжества Литовского.

[2] Книга «Свет Израиля», в которой приводится подробная биография рава Исраэля Салантера, вышла в свет на русском языке в нашем издательстве в Литве.

[3]Раздел свода законов Шульхан Арух, посвященный имущественным вопросам.

[4] Йешаягу 29:13.

[5] Ошеа 14:10.

[6] Недарим 81а.

[7] Двухтомник «Мусар Дома Учения в Кельме», в котором приводится подробная биография Сабы из Кельма, вышел в свет на русском языке в нашем издательстве в Литве.