Бейт-Адасса и 10 храбрых женщин

Хеврон, «свободный от евреев»

Хеврон — древний еврейский город, первая столица царя Давида. Сотни лет он стоял в запустении после разрушения Храма, и лишь в XVI веке стала возрождаться еврейская община Хеврона, чтобы сделать его одним из четырех святых городов Земли Израиля, наряду с Иерусалимом, Тверией и Цфатом.

Самое сердце Хеврона — пещера Махпела, где похоронены наши Праотцы, — раньше было полностью занято мусульманами, и евреям не разрешалось подниматься выше седьмой ступени длинной лестницы, ведущей в здание. Только в XX веке евреи добились права молиться над своими священными могилами. «Мировое сообщество» и сейчас считает Хеврон, Шхем, Храмовую гору — принадлежностью «Палестины», а нас — оккупантами. И все же евреи постепенно отвоевывают свое право на эти земли — право, закрепленное в самом истинном документе — святой Торе.

Здание Бейт-Адасса расположено в Старом городе Хеврона, неподалеку от Пещеры Патриархов. Оно было построено в 1893 году на средства, пожертвованные еврейскими общинами Северной Африки. Главный раввин общины рав Хаим Рахамим Йосеф Франко, известный как а-Хариф, организовал строительство этого лазарета, который изначально назывался Хесед ле-Авраам («Доброта Авраама»).

Фасад здания Бейт-Адасса

В начале XX-го века еврейские общины Индии и Багдада дали денег на постройку второго этажа. Позже организация «Адасса» начала спонсировать эту медицинскую клинику, и здание было переименовано. Лечили всех бесплатно: евреев и арабов.

В страшные дни погромов 1929 года, когда все еврейское население города было изгнано, а десятки людей убиты, покалечены, ранены, — клиника была разграблена и сожжена. Еврейская община приложила большие усилия, чтобы вернуться в Хеврон, и некоторые семьи в 1931 году вернулись, но через пять лет вновь вспыхнули погромы, и англичане выгнали из Хеврона всех евреев «для их же блага».

Во время иорданской оккупации 1948-1967 годов евреям было запрещено въезжать в город, и иорданское правительство некоторое время использовало здание в качестве школы для девочек.

В 1967 году Хеврон был освобожден. Евреи начали попытки вернуться в эти дома. Авраам Франко, внук главного раввина Хаима Рахамима Йосефа Франко, передал право собственности на здание Бейт-Адассы еврейской общине. Однако израильская армия препятствовала вселению евреев в их собственность, и дом стоял закрытый и пустой.

Рав Моше Левингер, отец-основатель еврейского переселения в Хевроне после Шестидневной войны, весной 1968 года арендовал арабскую гостиницу Hebron's Park и разместил объявление в израильской газете о проведении пасхального Седера в Хевроне. На Седер съехалось множество людей, чтобы отметить первый еврейский праздник, отмечаемый в Хевроне после изгнания еврейской общины.

Отказавшись уехать после Песаха, евреи начали вести переговоры с ЦАХАЛом и правительством о заселении Хеврона. То, что они получили — это согласие на застройку пустующего холма и основание там еврейского поселения — Кирьят-Арба. Но сердце Хеврона, родина евреев на протяжении тысячелетий, оставалось Judenrein — свободной от евреев. Евреям не разрешалось возвращаться в город Авраама. Профессор Бенцион Тавгер пробовал было скромно начать расчистку Бейт-Адассы, а потом потихоньку вселиться в него, но эти попытки были пресечены губернатором на второй день работ.

Писались и письма еврейским властям с просьбой разрешить поселиться в здании, но вместо ответа летом 1975 года власти прислали большую группу солдат, которые охраняли теперь от евреев здание, построенное евреями и принадлежащее евреям.

По лестнице Яакова

Необходимо было какое-то оригинальное решение, и оно нашлось. Сразу после Песаха 1979 года, около трех часов ночи, в здание Бейт-Адассы была заброшен «еврейский десант», состоящий из 40 детей и их десяти матерей, возглавляемых Мириам Левингер и Сарой Нахшон.

Женщины разбудили своих маленьких детей среди ночи и одели их. Мужчины загрузили в грузовик необходимые вещи, помогли женам и детям устроиться в кузове, и грузовик тронулся из Кирьят-Арбы в Хеврон — занимать здание Бейт-Адассы. Расчет был на то, что тогдашний премьер-министр Менахем Бегин был джентльменом, который не посмеет силой выгонять «слабый пол».

Кто в этой истории «слабый пол» — судите сами. Грузовик припарковался на улице за Бейт-Адассой, все забрались во двор по лестнице и проникли в здание через окно, таща за собой матрасы, кухонные горелки, газовые баллоны, воду, небольшой холодильник, биотуалет и другие необходимые предметы.

Матери раздали детям печенье и апельсины и уложили их спать на матрасах на полу. Это было начало. Сколько им предстоит там продержаться — они не знали, но твердо собирались стоять до конца.

Наутро дети проснулись в воодушевлении от того, что они находятся в самом сердце Хеврона, и стали хором петь: «Ве-шаву баним ле-гвулам» — «Вернулись сыновья в свои границы». Солдаты, несущие свою службу буквально над их головами, не веря своим ушам, спустились с крыши и увидели десятки детей, которых совершенно точно вчера еще не было!

— Как вы сюда попали?!

— Авраам, Ицхак и Яаков привели нас! Помните лестницу Яакова? Вот по ней мы и забрались! — ответил один из маленьких детей.

Солдаты в замешательстве побежали докладывать о происшествии своему начальству, те — своему, и так дело дошло до правительства Израиля. «Джентльмен» Менахем Бегин действительно не решился применять к женщинам и детям силу. Более того, он даже сказал такие красивые слова: «Хеврон — это тоже Израиль! Я не позволю никакому месту в Израиле быть “юденрайн”!» Но вместе с тем, Бегин приказал закрыть здание на карантин, рассудив, что, когда еда и вода у осажденных станет заканчиваться, они выйдут сами.

К счастью, нашелся человек, который воззвал к совести Бегина:

— Во время войны Судного Дня, когда мы взяли Третью египетскую армию в окружение, мы сами завозили им продовольствие и медикаменты. Так что же — к врагам мы относимся человечнее, чем к гражданам Израиля?!

Итак, защитницам Бейт-Адассы было разрешено получать воду, еду и лекарства — но на этом всё. Через много дней армия поняла, что женщины не планируют уходить, несмотря на грязь, пыль и плесень и отсутствие удобств. Тогда здание окружили колючей проволокой и объявили, что, если кто-то выйдет, обратно уже не войдет.

«Хочу к маме!»

Продукты доставлялись два раза в неделю. На втором этаже размещались охраняющие женщин и детей солдаты. У них были канализация, водопровод и электричество. Женщины пользовались «армейской» розеткой, протянув от нее удлинитель к своему маленькому холодильнику, а в остальном жили, как во времена Талмуда: с керосинками, водой в канистрах и детскими ванночками для мытья посуды.

Скучать женщинам не приходилось: они старательно отчищали всё, что можно было отчистить, готовили, мыли, шили и занимались с детьми, организовав для них почти настоящую школу и почти настоящий детский сад.

Однажды у маленького мальчика в Бейт-Адасса заболел зуб, и он поехал к стоматологу в Кирьят-Арбу. Когда он вернулся, солдат, охранявший вход, отказался впустить его обратно. Мальчик начал плакать: «Я хочу к маме!». Как раз в эти часы шло заседание израильского кабинета министров, и премьер-министру передали записку о том, что маленький мальчик плачет возле Бейт-Адассы, потому что его не пускают обратно. После обсуждения в кабинете министров охрана здания получила приказ пустить мальчика к маме.

Одна из женщин, Шошана Перец, была беременна, а в Бейт-Адассе, из-за отсутствия проточной воды и антисанитарных условий, была вспышка гепатита. Женщины знали, насколько опасен гепатит для рожениц и уговаривали Шошану ехать рожать в больницу. Но Шошана не хотела покидать Бейт-Адассу, если ей не разрешат вернуться.

Израильское правительство согласилось позволить Шошане Перец вернуться в Бейт-Адасса после родов. Но когда ей привезли это разрешение, Шошана посмотрела на него — и вернула обратно:

— Здесь написано только, что мне разрешается вернуться! А что будет с ребенком?

Только когда было получено новое разрешение, где указывалось, что Шошана и ее новорожденный ребенок имеют право вернуться в Бейт-Адасса, тогда она поехала в больницу, родила там девочку и вернулась с ней.

Наконец, женщинам и детям было разрешено покидать здание и возвращаться, но «чужим» входа не было. Так они прожили целый год, пока страшная трагедия не прервала осаду.

Нападение весной 1980 года и его последствия

2 мая 1980 года, после субботней вечерней молитвы, как обычно, часть молящихся в Меарат а-Махпела возвращались домой, в поселение Кирьят-Арба, а другая часть шла к Бейт-Адасса, чтобы порадовать женщин и детей песнями и танцами и сделать кидуш у дверей здания.

Теракт был запланирован тщательно. Как только мужчины появились в узком проходе, ведущем к Бейт-Адасса, их стали расстреливать и забрасывать ручными гранатами с крыши и с улицы. Хотя израильские солдаты немедленно открыли огонь, шестеро мужчин были убиты, еще 20 — ранены.

Только после того, как пролилась кровь, правительство приняло очевидное решение: «Нет причины для того, чтобы евреи не жили в Хевроне, как и в любом другом месте в Стране Израиля».

Мужьям десяти храбрых женщин было разрешено воссоединиться со своими семьями в Бейт-Адассе. Вскоре здание было отремонтировано и расширено, и в нем, и в соседних домах: Бейт-Хасон, Бейт-Шнеерсон и Бейт-Кастель — поселились первые семьи. Сейчас эти здания составляют целый комплекс, который включает жилые квартиры, синагогу, музей, детскую площадку и гостевые дома.

Хеврон всегда был особенным местом для евреев — вторым по святости после Иерусалима. Эту землю приобрел праотец Авраам. Здесь, в пещере Махпела, похоронен и он сам, и другие наши праотцы и праматери: Ицхак, Яков, Сара, Лея и Ривка. Здесь располагалась столица царя Давида в течение семи лет, пока она не была перенесена в Иерусалим, место Храма.

Помолиться на могилах наших праотцев мечтает каждый еврей, и всех сюда тянет как магнитом. В Хевроне всегда жили евреи, даже в годы самых тяжелых гонений: и при римлянах, и при византийцах, и при халифах, и при крестоносцах, и при мамлюках, и при османцах, и при англичанах… Парадоксальным образом, после того, как в Шестидневной войне евреи вернули себе Хеврон, правительство государства Израиль было тем органом, который не разрешал евреям тут селиться!

Сказано в Талмуде: «Еврейский народ был спасен за заслуги праведных женщин» (трактат Сота, 116). Когда мужчины делали Золотого Тельца, женщины отказались предоставить для этого свои золотые украшения. Когда возвратившиеся разведчики утверждали, что Святая Земля истребляет своих обитателей, дочери Цлофхада заявили о своем желании унаследовать надел в Земле Израиля. В Египте акушерки Шифра и Пуа спасали новорожденных с риском для своей жизни.

В каждом поколении были праведные женщины, в заслугу которых продлевалось существование нашего народа. Возрождение еврейской общины Хеврона, которая сейчас насчитывает более тысячи человек, — также началось с праведных и храбрых женщин, решившихся на беспрецедентный поступок ради святой цели: вернуть евреев на свою землю, в один из святейших наших городов.