Критика и изменение привычек

Критика и изменение привычек

Когда мы критикуем другого человека за его поведение и просим его вести себя иначе, он рассматривает это обращение не только как конкретную просьбу. Ему кажется, что от него требуют изменить что-то в его личности, а не только узкую область поведения, о которой шла речь в критике. Выражение этого можно зачастую услышать в реакции критикуемого на слова критики: «Я такой, и все тут». То есть, не пытайся изменить меня и мои привычки.

Можно сказать, что самая большая трудность, которая встает перед человеком, когда он борется с собой и встает лицом к лицу с необходимостью приспосабливаться к окружающей среде, это изменение привычек. Можно видеть это на примере человека, решившего бросить курить. Курильщик точно знает, что сигарета сокращает его жизнь, разрушает легкие, делает его чувствительным к распространенным болезням и наносит удар по карману. Но несмотря ни на что, ему сложно расстаться с этой вредной привычкой. Абсурд становится еще более явным, когда пытаются оценить удовольствие от курения и приходят к выводу, что оно не доставляет особого удовольствия, и уж, несомненно, такого, которое оправдало бы полное порабощение сигарете. Таким образом, единственное, что мешает бросить курить — это привычка к курению, привычка организма к употреблению никотина и привычка легких к ощущению входящего в них дыма, привычка рук держать сигарету и глаз — к виду поднимающегося дыма.

Сложность освободиться от оков привычек мы видим и в этических аспектах. Например, светского человека приглашают послушать лекцию.

Он спрашивает: На какую тему?

Ему отвечают: Об еврейской семье.

«Интересно, я приду — реагирует он. — А кто лектор?»

«Какой-то раввин…, — отвечают ему, — раввин, который специализируется на этой тематике».

«Нет, тогда я не приду», — говорит он. Его спрашивают: «Почему?»

«Мне не хочется».

«Почему? Ведь это тема тебя интересует, и лекция может принести тебе пользу?»

«Верно! Но я боюсь, что меня убедят…»

То есть, даже когда человек знает, что если он убедится в чем-то, это будет внутреннее убеждение, которое должно привести его к действию в соответствии с тем, что диктует ему его собственная логика и разум, он все равно, уже на самых ранних стадиях, затыкает уши, чтобы не услышать ничего «лишнего». И все из-за его внутреннего опасения, что если он в чем-то убедится, это заставит его изменить свои теперешние привычки.

Нежелание изменять привычки также мешает принимать критику. Ведь если претензии ко мне справедливы, я должен буду поменять какие-то свои привычки. Поэтому я предпочитаю рассматривать их как несправедливые, а за оправданием дело не станет.

По этой же причине — сложности перемен привычек — мы часто слышим, как муж отвечает жалующейся на него жене: «Чего ты хочешь от меня? Я такой, и все тут!» Или жена говорит: «Я хочу, чтобы он принимал меня такой, какая я есть». То есть, если кто-то должен менять свои привычки, то это не я, а ты!

Раби Йосеф Альбо в «Книге Основ» утверждает, что младенец сразу после рождения плачет потому, что он ощущает невозможность следовать привычке жить в утробе матери, и плач выражает его несогласие с этим изменением. Точно так же, человек не хочет умирать, поскольку он привык жить, и не хочет изменять эту «привычку», даже если он считает, что его жизнь — это ад на земле.

Мидраш говорит, что именно приверженность привычкам помешало народам мира принять Тору. Когда Всевышний обратился к ним и спросил: Согласитесь ли вы принять Мою Тору? — Каждый народ спросил: Что в ней написано? И когда Всевышний ответил и упомянул ограничение, с которым им придется столкнуться, — отказались принять ее сыны Ишмаэля, поскольку им пришлось бы отказаться от воровства, к которому они привыкли, и сыны Эсава тоже отказались ее принять из-за запрета убийства, к которому привыкли они. (Ялкут Шимони, Шмот 286).

Почему же сложно менять привычки? Это связано с тем, что изменение привычек не есть что-то второстепенное — это основная задача человека в этом мире. Задача души — приучить тело к духовным привычкам; а задача тела — заставить душу следовать телесным привычкам. И с результатами воздействия привычек человек приходит в Грядущий мир, и там он тоже пытается жить так, как он привык на протяжении жизни на земле. Его душа потребует есть пищу, к которой он привык к этом мире, и все те вещи, от которых он получал удовольствие и искал их в земной жизни, душа будет искать и там, и когда он не найдет там всего этого, Грядущий мир превратится для него в ад,. В то же время, если он привык заниматься духовными вещами: соблюдением заповедей, изучением Торы, его душа будет искать их и там, а этого в духовном мире будет вдоволь.

Блокирующая враждебность

Как видно, самая большая сложность в восприятии критики связана с тем, что она высказывается гневно, с примесью враждебности. Это потому, что она вытекает не из любви к критикуемому и желания сделать ему добро, а является реакцией на нечто раздражающее, что рассердило критика.

Механизм враждебности, находящей свое выражение во время высказывания критики, таков. Зачастую, когда один из членов семьи хочет покритиковать другого, какой-то внутренний голос останавливает его и говорит: «Сейчас не стоит, не сейчас». То есть, не стоит портить спокойную атмосферу в доме, которая сейчас установилась. И действительно, человек останавливает себя и не критикует. В результате этого, накапливается много вещей, которые требуют критики, но она не высказывается, а «застревает» в эмоциональном мире критикующего. Только когда чаша переполняется и терпеть больше невозможно, критика прорывается наружу бурным потоком, с силой и гневом, и всё накопленные эмоции находят выход, разом выплескиваясь на другого.

Враждебность выражается и внешне: в интонации голоса критикующего, в темпе его речи и в сердитом выражении лица. Критикуемый слышит все это, и его эмоции блокируются, не позволяя ему воспринять главное: стоящее за враждебностью и злостью содержание. Если бы не гнев супруга, предъявляющего претензии, и не его враждебность, блокирующая восприятие, было бы легче принять замечания и даже искать способы стать лучше.

Мы можем заметить это явление на примере следующей ситуации. Человек читает в книге или в газете статью по психологии, которая разбирает определенное качество человеческого характера. Автор статьи резко выступает против данного качества, объясняет его отрицательное воздействие на личность и призывает к тому, чтобы избавиться от него. Читатель знает, что у него это негативное качество присутствует. Несмотря на это, он не кидает в раздражении книгу на пол, не отменяет подписку на газету. Более того, он, вполне возможно, перечитает статью несколько раз и попытается понять тот негатив, на который хотел указать автор. Он поступает так, поскольку автор не имел в виду лично его, и читатель сам понял, что данная критика имеет к нему отношение.

Данное явление весьма отчетливо проявлялось на проводимых мною курсах лекторов. На одном из этапов этих курсов студент читает лекцию перед группой, его снимают на видео, а затем эта запись воспроизводится перед ним и его товарищами по курсу. Во время показа он замечает, в чем он был успешен, какие правильные лекторские техники применял, а в чем — ошибался. Выясняется, что «оратор» способен быстро исправиться, и уже в следующей попытке чтения лекции выглядеть намного лучше. Это происходит потому, что он сам видит свои недостатки, и поэтому блокировки, о которых мы говорили выше, не срабатывают. Кроме того, руководитель высказывает свои замечания приятным тоном и с большим уважением, давая студенту понять, что себе целью указать на слабости и недостатки, а лишь развить еще и еще его способности и положительные аспекты, которыми тот обладает.

В противоположность этому, когда человек критикует другого, и эта критика сопровождается раздражением и гневом, то блокировка, которую создает «фактор гнева» в эмоциях критикуемого, абсолютна. Это произойдет, даже если критикуемый будет необыкновенной личностью и даже пророком — все равно, он пропустит критику мимо ушей, даже если критиковать его будет сам Всевышний.

Чтобы убедиться в этом, рассмотрим маленький отрывок из Торы, где речь идет о злословии Мирьям и Аарона, сестры и брата Моше, по поводу кушеянки, которую Моше взял в жены (Бамидбар 12:9): «И говорили Мирьям и Аарон на Моше, о женщине-кушеянке, которую тот взял».

Всевышний обращается к ним, чтобы объяснить им ошибку, которую они допустили, говоря против Моше: «И сказал Он: Выслушайте, прошу, Мои слова: если и есть у вас пророк, то Я, Г-сподь, в видении открываюсь ему, во сне говорю Я с ним; Не так с Моим рабом Моше: доверенный он во всем Моем доме … И возгорелся гнев Г-спода на них, и Он отошел». Мы видим, что Всевышний сначала мягко объяснил им, в чем состояла их ошибка и чем Моше и его пророчество отличается от других пророков, и только после этого Он выказал Свой гнев. Если бы Он говорил с ними гневно, Его слова не были бы услышаны!

Здесь мы видим, насколько бесполезна гневная критика. Ведь речь идет не о простых людях, а о пророках, отцах нации. Чтобы стать пророком, человек должен освободиться от оков своих природных свойств, как пишет Рамбам: «Получить пророчество может лишь мудрец, великий в мудрости, с характером, исправленным настолько, что никогда вожделение не побеждает его ни в какой ситуации, но он контролирует вожделения силой своего интеллекта; обладающий широчайшими знаниями и чрезвычайно развитыми способностями к познанию».

И, несмотря на все это, выясняется, что даже такой особенный человек, как Аарон или Мирьям, если его будут критиковать с гневом, будет внутренне не в состоянии воспринять эту критику, даже если критик — Сам Всевышний.

Иногда, когда человек рассказывает мне о страданиях, которые ему причиняет партнер по браку, я спрашиваю: А ты объяснил свои проблемы супруге? И он отвечает: Объяснил?! Я повторял это много раз, но она не готова сдвинуться ни на миллиметр со своей позиции, хоть как-то изменить свое поведение.

А когда я спрашиваю его: Ты говорил это супруге в спокойной обстановке, в приятный момент, или в момент гнева? Ответ всегда один: в момент гнева. Муж добавляет: «Я повышал голос, кричал, злился, популярно объяснил супруге, насколько это серьезно, насколько это меня огорчает. Поэтому не может быть, что она не восприняла и не поняла данной информации. Несмотря на это, я не заметил никакого изменения в ее поведении…»

Я спрашиваю: «Если ты говорил гневно и раздражительно, почему ты удивляешься, что тебе не удается изменить поведение супруги по отношению к тебе?» Ты всегда делал замечания и критиковал в гневе, и тебе казалось, что гнев должен подчеркнуть, насколько ее поведение огорчает и раздражает тебя. Поэтому ты ожидал, что супруга осознает необходимость прекращения своего отрицательного поведения. Однако именно этот взрыв раздражения приводил к блокировке внимания с ее стороны, так что она уже не могла заметить, насколько ее поведение тебя огорчает. Когда ты повышал голос, внимание супруги сосредотачивалось на тоне твоих слов, а не на содержании, которое ты пытался передать. Поэтому ты не смог изменить ее поведение, даже в тех вопросах, в которых ты абсолютно прав.

Из книги «Еврейский дом»

C любезного разрешения организации «Мишпаха кеАлаха»