Глава Ки таво

Талмудическое правило «Мидо кенегед мидо (מדה כנגד מדה)» («Мера за меру») — один из непреложных законов Высшей Справедливости — выводится и подтверждается на многочисленных примерах в первой главе трактата «Сойто». В отличие от того, как судят несчастливые обладатели плоти и крови, Суд Б-жественный никогда не выносит приговора, несоответствующего преступлению: древнеегипетские юдофобы, с огромным рвением исполнявшие указ фараона «бросать в реку всякого новорожденного еврейского мальчика», в итоге именно утонули (в Красном море), а не, например, сгорели или умерли от эпидемии. Продуманность наказания — обязательное условие того, что принято называть Б-жьей Карой, и предмет постоянных споров между верующими и теми, кто пока только приближается к вере.

Пожалуй, прежде всего с вышеуказанной точки зрения, очень важно рассмотреть (и, по возможности, понять) то, что рассказано о грандиозном всенародном действе, чей подробный сценарий излагается в недельной главе. После исторической переправы через Иордан евреям предстояло организовать и провести шестисоттысячный митинг, во время которого предписывалось громогласно объявить об одиннадцати «благословениях и проклятиях», посылаемых будущим поколениям израильтян. Упомянутые меры поощрения и пресечения рекомендовалось применить к тем, кто воздержится (или не сможет воздержаться) от одиннадцати очень специфически, с первого взгляда парадоксально подобранных нарушений. При объявлении всего реестра наград и наказаний тоже должно было происходить нечто необыкновенное.

На двух горах (Гризим и Эйвал), расположенных напротив друг друга, а также — между ними, предписывалось разместить… все мужское население Израиля. Этой невероятной толпе предстояло разделиться на три части. На горе Гризим должны были громогласно благословлять потомков «Шимон, Леви, Йеуда, Иссахар, Йосеф и Биньямин», то есть — все евреи, принадлежавшие к этим коленам израилевым. Существенно менее приятное поручение ожидало «Рувена, Гада, Ашера, Звулуна, Дана и Нафтали» — им было приказано построиться на горе Эйвал «для проклятия». А в долине между возвышенностями следовало установить главную святыню — ковчег с каменными скрижалями, полученными на Синае, и первым Свитком Торы, записанным под Высочайшую Диктовку рукой Моше. Наиболее заслуженным и мудрым представителям левитов и священников (коhенов) предписывалось окружить вышеупомянутый эпицентр святости.

Пожалуй, первое из всего, что нуждается в изучении, это — принцип составления списка столь своеобразно карающихся преступлений. Проклясть приказывалось: того, кто тайно изготовит и установит идола; того, кто унизит своего отца или мать; того, кто (с целью мелкой кражи земли) отодвинет границу своего ближнего; того, кто запутывает слепого на дороге (то есть — умышленно кого-то дезориентирует); того, кто несправедливо судит пришельца, сироту и вдову; того, кто «ляжет» с женой своего отца; того, кто займется скотоложеством; того, кто «ляжет» с сестрой своей (как — по отцу, так и по матери); того, кто «ляжет» со своей тещей; того, кто тайно ударит ближнего (в том числе — посредством «злого языка»); того, кто будет брать взятки — с целью нанести ущерб невинному человеку; и, наконец, того, кто «не установит слова Торы этой, чтобы исполнять их».

Как связаны друг с другом все вышеперечисленные безобразия? И, кроме того, что это за обобщающий «номер двенадцать» — за какие конкретные прегрешения (или их отсутствие) полагалось завершающее благословение (или его противоположность)? Хорошо бы также разобраться, почему колена израилевы были распределены именно так, а не иначе, на столь радостное или столь печальное дело; и зачем вообще понадобилось разделять народ и организовывать всю описанную в Торе сложную и величественную мизансцену (можно было огласить весь список наград и наказаний, стоя плечом к плечу и не лазая по горам). И наконец, огромный интерес представляет выбор дополнительной меры пресечения в виде проклятия — ведь все перечисленные нарушения уже упоминались в других главах Пятикнижия, и то, что за них положено наказание свыше, уже указывалось.

Приведем, для начала, две наиболее известных версии составления перечня нарушений. Объяснение «Ойр hа-Хаим» предлагает разгадку «проклятого списка», основанную на общем способе совершения преступлений: все указанные гадости делаются чаще всего тайно. Посмотрите с этой точки зрения на вроде бы парадоксальный реестр, и вы тут же заметите, что все перечисленное действительно (по идее) должно совершаться под большим секретом — не только от раввинского суда, но и от самых близких людей (пример — внутрисемейные безобразия между зятем и тещей или сыном и мачехой). Само слово «ба-сейсэр (בסתר)» («в тайне») употребляется в тексте перечисления дважды.

Грандиозное мероприятие организовывалось для достижения великой цели: то, что подсудно только суду небесному (ибо делается, когда никто не видит), предстояло изначально снабдить человеческим (да еще каким — всенародным) наказанием в виде, пожалуй, страшнейшего в истории коллективного проклятия. Предстояло — с помощью огромной «взрывной волны» от стройного скандирования шестисоттысячного океана людей — сделать хитрого злодея из будущего беззащитным даже перед человеческим гневом: как будто он совершает преступление не скрывшись «бехадрей хадорим (בחדרי חדרים)» («в глубине комнат»), а более чем публично — на вершине горы Эйвал, посылающей ему проклятие из прошлого.

Другую не менее замечательную и поучительную идею объединения «одиннадцати грехов» излагает рабейну Овадья Сфорно. Его подход основывается на изучении личности преступника: «Грешники эти, в большинстве своем, были руководителями народа, ибо не было возможности у простых людей протестовать против них» — бесстрашно заявляет Сфорно и немедленно подтверждает изложенную теорию очень печальной и «не взирающей на лица» цитатой из пророка Йехезкеля. Оказывается, именно этих будущих (конечно же, очень редко встречающихся) коррумпированных еврейских лидеров предписывалось проклясть (раз и навсегда и со страшной силой), дабы наша несчастная и бесправная общественность не несла (во все грядущие годины) ответственность за их чудовищные деяния. Мол, мы — простой народ — можем, к сожалению мало; однако, не имея сил физически мешать безобразиям руководства, используем единственную возможность влияния и обрушиваем на головы знатных злодеев всех будущих веков громадную, необъятную волну народного гнева.

В Йерусалимском Талмуде (трактат Сойто) разъясняется последний одиннадцатый пункт «списка грехов». Выясняется, что смысл как будто бы очень «общей» фразы можно понять двояко. «Говорит раби Аха от имени раби Танхума: изучал и обучал, соблюдал и исполнял, мог поддержать (имеется в виду — укрепление позиций Святой Торы среди других евреев) и не поддержал — вот этот среди проклятых (то есть — не “устанавливал слова Торы, чтобы их исполняли”). Говорит раби Йирмия от имени раби Хии: не изучал и не обучал, не соблюдал и не исполнял, не мог поддержать — и все-таки поддержал (к примеру — материально или организационно), вот этот — среди благословенных».

Учимся тому, насколько правильное, благотворное влияние на общину важнее самой замечательной, трогательной заботы о личной святости. Завершающее проклятие адресовалось тем, кто, удалившись от «падших соплеменников», упражнялся в духовном самоусовершенствовании в ущерб общественной деятельности: «hа-Шойхен итом бесойх тумосом (השוכן אתם בתוך טומאתם)» («Пребывающий среди них внутри их нечистоты») — так назван в Торе Создатель, обладатель абсолютной монополии на духовное совершенство.

На тему специфического распределения сыновей Якова — родоначальников колен на награждающих и наказывающих приведем простое объяснение рабейну Бахаи: «Для благословения выделили сыновей “главных” жен Якова (Рахели и Леи), для проклятия — сыновей “служанок” (Билhи и Зилпы). А поскольку последних было всего четверо, к ним добавились двое из сыновей Леи: первенец Рувен и младший Звулун». Обратим внимание в этом «простом» комментарии только на одну деталь: группу, на чью долю выпала нерадостная обязанность, возглавляет первенец Якова Рувен, который (как написано в главе Ваишлах) «лег с одной из жен своего отца» (проступок, подпадающий под одно из одиннадцати проклятий), а потом — раскаялся в содеянном[1]. Учимся тому, что никакое проклятие не действенно против «Тшувы» — искреннего возвращения на истинный путь.

И, в довершение, два размышления о сущности обсуждаемой меры пресечения. Рабейну Шломо-Эфраим (в своем объяснении «Кли Йокор») обращает внимание на разницу формулировок — «встанут благословлять» и «встанут на проклятие» — связанную с тем, что благо происходит из-за непосредственного действия Вс-вышнего (и поэтому выражается глаголом), в то время как проклятия приходят сами из-за «скрытия» Его лица. Поэтому невозможно быть уверенным, что заказанное зло точно произойдет (и в Торе не употребляется глагол — обозначение безусловного действия).

Получается, что благо не только «протяженнее», долговечнее зла (как это прямо доказывается из текста Десяти Заповедей), но и «несомненнее», обязательнее: зло — случайность, благо — закономерность.

И еще. Проклятия изложены в Торе подробно и полно, о благословениях же сообщается мимоходом. «Ибо основное благословение — для грядущего, лучшего мира, который скрыт от физического зрения; поэтому Писание не детализировало, “скрыло” благословения». Учимся не удивляться вроде бы парадоксальному сочетанию двух процитированных позиций (следующих прямо друг за другом в объяснении мудреца), и не устаем изумляться миру, в котором столь всевластны (и закономерны) случайности, и столь бесправны (и случайны) закономерности[2]…

[1] Нуждается в разъяснении: общеизвестно из Талмуда (Шабос, 55), что написанное в Торе о Рувене нельзя понимать буквально: Тора наказала его за другой проступок (вмешательство в личную жизнь родителя), сравнив этот поступок со связью с женой отца. Так надо понимать и тут: Тора сравнила поведение Рувена с тем, что подпадает под одно из проклятий, и всё-таки никакой опасности «стоять на горе при произнесении проклятий» у колена Рувена не было — из-за силы Раскаяния.

[2] Подозрительно сложно сформулировано. Автор имеет в виду, всего лишь, что Благо, являющееся закономерным, Б-гоугодным, более относится к будущему, а не нашему миру, а Зло, являющееся результатом скрытия, то есть как бы случайное, стоит в этом мире на лидирующих позициях.

Из «Книги для изучения Торы»