Парадокс личности

Весьма важно выяснить, какова наша роль в установлении контакта между высшим и низшим мирами; для этого надо вернуться к истокам. Внимательно рассмотрим события первого дня в истории мира, когда Адам столкнулся с проблемой подчинения Высшей воле Творца. В чем конкретно состояло испытание, которому Адам был подвергнут? Осознав важность этого эпизода, мы поймем все стороны человеческой природы, ибо Адам был в каком-то смысле каждым из нас. Но где же произошел сбой в том судьбоносном эпизоде? И какой следует из этого урок для всей истории и для тех ее периодов, которые лично каждому из нас суждено прожить?

Как уже отмечалось, испытанию подверглось стремление человека к свободе и независимости, его «эго». Адам разрывался между необходимостью подчиняться и стремлением к кажущейся свободе. Послушание означало исполнять волю Творца и, как следствие, установить с Ним близкий контакт. Но при этом приходилось поступиться своей личной независимостью. Здесь и скрывается корень проблемы: если речь идет о первичном испытании, оно должно стать источником всех духовных испытаний и дать универсальный ключ к пониманию человеческого совершенства. Именно здесь разгорелась битва; здесь она ведется по сей день. Попробуем разобраться.

***

Адаму было заповедано не есть плодов Древа Познания. От него требовалось лишь одно: выполнить повеление. Если бы он проявил выдержку и подчинился, то все было бы хорошо — мир достиг бы вершины совершенства всего за несколько часов и остался бы таким навсегда. Но Адаму казалось, что в этой ситуации ему не хватает чего-то важного: каким будет его личный вклад в это совершенство? Всего лишь пассивное бездействие, воздержание от одного-единственного прегрешения? Но ведь он способен на гораздо большее. Ему по плечу грандиозные дела, он может созидать целые миры! Такая задача станет для него более трудным испытанием, но она убедительнее докажет его любовь к Творцу.

Адам рассудил, что если он отведает плод и тем самым опустится вместе со всем миром с вершины утонченной и почти абсолютной духовности на приземленный уровень заурядного материализма со всеми присущими ему соблазнами и опасностью падения на самое дно, но вопреки всему выдержит испытание, несмотря на отрыв от Б-га сохранит верность Ему, это будет гораздо более убедительное проявление лояльности, гораздо более трудное служение, чем воздержание от одного простого поступка, выражающего неподчинение. На самом деле, он хотел расширить диапазон своей свободной воли, возложить на себя больше обязанностей и тем самым создать больше возможностей для приближения к Б-гу за счет личных усилий.

Адам чувствовал, что его свободная воля обладает гораздо более мощным потенциалом для своего выражения, чем позволяет данная ситуация. Он был прав и одновременно неправ. Прав в том смысле, что его потенциал был действительно огромен. Благодаря своему величию и практически безграничной силе он вплотную приблизился к Б-гу. Но его заблуждение состояло в том, что, действуя вопреки Б-жественному повелению, он отдалился от реальности.

Важно понять этот момент. В каждом проявлении свободного выбора заключена могучая иллюзия независимости: «Никто не смеет указывать мне, что я должен делать!» Стремление к самоутверждению кружит голову, создает иллюзии своего могущества. Но в каждом действии, идущим вразрез с Б-жественной волей, заложена смерть. Ведь если мы определяем Б-га как источник жизни, отсюда следует неизбежный вывод: любое действие, направленное против Творца, какое бы мощное чувство реальности его ни наполняло, неизбежно выводит человека за рамки существования.

Человеку присуще сопротивляться любому диктату, любому указанию, полученному извне. В подчинении заложено отрицание своего «я», отрицание своих желаний и того глубинного уровня личности, где присутствует качество свободного выбора. В таком послушании есть также ощущение смерти: нам кажется, что у нас отбирают, уничтожают некую заветную часть нашего естества.

***

Рассмотрит дальше эту тему. В чем скрыт источник такого парадоксального испытания? Почему душа человека стремится к независимости, к утверждению своей свободы? Почему в нас заложена тяга к Творцу, но при этом мы боимся, что такое сближение лишит нас индивидуальности? Короче, почему мы так противоречиво устроены?

Дело в том, что личная независимость, которую мы отстаиваем, тоже является Б-жественным качеством, в ней берет свое начало человеческая душа, «нешама». И тут возникает проблема. Испытание, о котором идет речь, это не легкий соблазн, оно гораздо глубже. Изучим детальнее этот вопрос.

В книге «Дерех а-Шем» описана цель Творения. В общих чертах и с учетом объяснений, приведенных в других источниках, речь идет о следующем. Б-г добр. Всякая доброта подразумевает дарение, нельзя быть добрым, находясь в изоляции. Необходимым элементом идеи доброты является готовность бескорыстно отдавать на пользу ближнему. Такова суть этой концепции. Но чтобы дарить, нужен получатель. Вот почему Б-г создал человека. Человек — это такое существо, сама основа существования которого заключается в том, чтобы получать от Творца. Поэтому, стремясь доставить человеку максимальное удовольствие, даровать ему высшее благо, Б-г создал Мир Грядущий. Назначение этого мира — быть особой сферой, где человек может получить самый прекрасный дар, ни с чем не сравнимое благо, каковым является Сам Творец. В Мире Грядущем человек испытывает близость к Б-гу, которая становится все ощутимее, пока не превращается в полное слияние, абсолютное единство с Ним. Человек способен получать величайший дар из всех мыслимых благ — Самого Всевышнего. Мир Грядущий и есть то место, где происходят такое дарение.

Но если дать это высшее и невыразимое благо незаслуженно, оно не доставит получателю удовольствие. В иудаизме существует концепция, известная под выражением «наама дексуфа» — хлеб стыда. Когда человек получает бесплатную подачку, он испытывает стыд и беспомощность. Тому, кто живет на подаяние, кажется, что он едва жив, его зависимость от других причиняет ему глубокое страдание. Предоставить человеку блаженную близость к Творцу незаслуженно, без всяких усилий с его стороны означает навечно обречь его на стыд и унижение. Поэтому Б-г создал этот физический мир, цель которого — помочь нам заработать свою долю в Мире Грядущем. Здесь, в этом мире, человек свободно трудится по своей воле и желанию, ему дана возможность стремиться к личному совершенству, заложить базу для своего будущего существования в Мире Грядущем. Наш мир мрачен и полон проблем. Таким он и бы задуман, его цель — предоставить человеку сцену для раскрытия своего потенциала. Средствами раскрытия служат проблемы этого мира и наша свободная воля, которая помогает определять и преодолевать эти проблемы.

Такова цель Творения. В этом мире мы трудимся и зарабатываем, а в следующем мире получаем награду, наслаждаемся результатами своего прижизненного труда. Наш земной труд необходим для того, чтобы потом не пришлось стыдиться незаслуженных подарков.

Но тут уместно спросить: почему Творец не создал нас такими, чтобы мы могли просто и без комплексов радоваться его безвозмездным и щедрым дарам? Почему Он подвергает нас испытаниям в этом мире, всевозможным несчастьям и соблазнам? Для чего существует этот риск? Почему мир не создан простым, без противоборствующих страстей, чтобы мы могли находиться в постоянной близости к Б-гу, не испытывая необходимости зарабатывать ее, без терзаний свободного выбора, чтобы жить лишь с одним ощущением — глубочайшего наслаждения от этой близости?

Ответив на эти вопросы, мы получим ключ к решению многих проблем. Ответ таков. Если бы мы получали жизнь и удовольствие пассивно, не прилагая никаких усилий, чтобы их заслужить, то мы вообще не испытывали бы близость к Творцу. Загадка нашего существования заключается в том, что мы созданы «бецелем Элоким» — по образу Всевышнего. Иначе говоря, Б-г — Творец, и человек — творец; Б-г свободен, и человек свободен. Подобно Творцу, который свободно, по Своему желанию создает и разрушает миры, человек тоже свободен создавать и разрушать миры. Реально свободен. Быть созданным по образу Б-га означает быть похожим на Него в самом конкретном смысле этого слова. Кроме того, мы свободно творим самих себя. Мы обладаем способностью развивать свои личные качества и стремиться к совершенству.

Будь человек пассивным существом, лишенным свободной воли, он был бы абсолютной противоположностью Творцу. Если бы нас обрекли на вечное существование без необходимости генерировать эту вечность, мы оставались бы почти безжизненными марионетками, ни в чем не похожими на своего Творца. Мы были бы Его антиподами: Он — Творец, мы — творения; Он — контролер, мы — контролируемые; Он — даритель, мы — получатели. Такая схема безмерно отдалила бы нас от Всевышнего. В том и состоит секрет единства Творения: Б-г и существа, которых Он создал по своему образу, должны взаимно отражать друг друга. Мы отражаем Его, мы очень похожи на Него. В этом же скрыт потенциал нашего сближения с Ним. «Хлеб стыда» унизителен именно тем, что он создает ощущение отстраненности от Б-га.

***

Отсюда следует, что стремление человека к независимости заложено в его Б-жественном образе. Наша задача — созидать миры. Мы отражаем Б-жественный свет наиболее полно именно в те минуты, когда строим, обустраиваем окружающий нас мир. Именно поэтому Адаму выпало наиболее трудное испытание: подчиняться значило для него жертвовать своей независимостью, отречься от нее, уступить свою свободу. Но его сущность взбунтовалась, она требовала отстоять свободу, укрепить свободную волю. Ведь, в конце концов, такая активность соответствует замыслу Творца, выражает Его образ. Адам стоял перед тяжелой дилеммой не потому, что его низшее начало, его грубая физическая суть жаждала самовыражения. В действительности, такой физической сути в нем просто не было. Нет, самовыражения искало его высшее начало, его Б-жественный образ, стремившийся к независимому проявлению заложенной в нем свободы выбора, глубинная, сокровенная основа его личности.

Адам был сбит с толку. Он был уверен, что он создан для того, чтобы реализовать свою свободу, а не подавлять ее. Подчинение одному простому повелению далеко не исчерпывало его запас свободы выбора. В самом деле, к чему вся его свобода, если он только подчиняется и наблюдает, как мир совершенствуется без его личного активного и героического участия? Нет, Всевышний наверняка имел в виду что-то другое в Своей заповеди. Возможно, Он хотел только сказать, что опасна сама еда, настолько опасна, что следует воздержаться от нее. Возможно, эта заповедь — всего лишь предостережение. «Тогда, — думал Адам, — я покажу Ему, что я готов к такой опасности, что я, не колеблясь, поставлю на карту свою жизнь и смерть, И Он поймет, кто я такой в действительности». Душу Адама терзала масса противоречивых чувств. Разберем их.

Позитивная сторона: готовность к служению, готовность к самопожертвованию, готовность встретить опасность, даже умереть — известно ведь, что Б-г пригрозил ему смертью, если он съест запретный плод. И наконец, оправдание: чего стоит моя свободная воля, если она не используется, не подтверждается?

Негативная сторона: я должен быть независим, должен действовать, должен строить свою жизнь; я не должен жертвовать своей личной свободой и допустить, чтобы она растворилась в чем-то большем, чем я сам. Я сделаю все возможное, чтобы остаться самим собой, я не поступлюсь своей свободной волей.

Возникает парадоксальная ситуация. Пока человек борется за свою независимость, он — ничто, всего лишь комок протоплазмы, отстаивающей масштабы собственного ничтожества. Но когда он отвергает свою независимость, отрекается от своего «я», его личность начинает растворяться в реальности высшего Существа; в итоге он достигает самого реального существования. При этом он существует не просто как неопознанная частица чего-то большого и целого, нет, он сам становится выдающейся личностью. Моше был, вероятно, величайшим из людей, и Тора однозначно указывает причину его величия: он был самым смиренным, скромнейшим человеком за всю историю. Моше умел полностью отвергнуть свою независимость и целиком прилепиться к Творцу. В результате он не только не исчез, не растворился, а наоборот, прославился на века, стал самой знаменитой личностью в истории.

Но в чем подлинное значение свободной воли, которой наделил нас Г-сподь? Ответ звучит парадоксально: высшая цель состоит в том, чтобы отказаться от нее, подчинить ее Б-гу. Здесь скрыта главная идея: отказ от свободы выбора и есть величайшее проявление этой свободы. Подобный отказ вовсе не означает, что мы жертвуем своей волей, наоборот, тем самым мы утверждаем ее на самом высоком уровне. Именно такая дилемма была предложена Адаму: используй свою волю для того, чтобы желать того, что Я желаю, не убивай свою свободу выбора, а ликвидируй лишь ту ее часть, которая стремится отделить тебя от Меня. Пользуйся своей волей, но только для того, чтобы отдать ее Мне. Лишь тогда мы станем Едины.

Не ищи подвигов, не стремись показать, на что ты способен. Просто подчиняйся. Все остальное — это не более, чем самоутверждение твоего «эго». Такое утверждение личности приятно лишь в первый момент, оно доставляет глубокое удовлетворение, потому что в нем реализуется человеческая сущность; но на самом деле это все иллюзия. Не стремись к свободе, стремись к подчинению. Связь со Мной в состоянии подчинения — это и есть подлинная свобода.

***

Жертвуя своим «эго», легко впасть в заблуждение: уничтожение негативных аспектов «эго», своих личных интересов вовсе не приводит к уничтожению воли. Тот, кто усмиряет «эго», вовсе не должен превратиться в пассивного, бездушного робота. Наоборот, он должен гореть желаниями. Когда мы посвящаем Всевышнему свою способность «бехира», свободу выбора, это вовсе не значит, что мы приносим ее в жертву. При этом самой большой ошибкой будет подавление всякой мотивации, превращение личности в бесчувственный вакуум. Нет, от нас требуется не это. Истинно духовный путь состоит в том, чтобы заострить волю, отточить ее, как бритвенное лезвие, раздуть пламя мотивации и чистого желания в бушующий пожар, и затем, когда мы оживим и активизируем свою волю, надо посвятить ее Творцу.

Истинный слуга — не тот, кто вытравил из себя все личное, сущностное, оставив лишь оболочку, человеческий облик, это не покладистое механическое существо, лишенное всякой воли и всякого интереса. Наоборот, воля верного и полезного слуги крепка и непоколебима, он всегда стремится выполнить желание своего хозяина и не преследует никаких личных, эгоистических интересов. Воля такого слуги становится волей хозяина, он действует в интересах своего хозяина с такой же страстью, с какой защищал бы свои интересы, потому что нет разницы между его собственными желаниями и желаниями хозяина.

***

Когда евреи приняли Тору, они сказали: «Наасе венишма — Сделаем и услышим». Они согласились подчиниться еще до того, как узнали в чем состоят их обязанности. Здесь скрыто много глубоких мыслей, но для нашей дискуссии наиболее актуально то, что Тора, как уже говорилось, это — комплекс обязательств. Евреи знали об этом. Они знали также, что им надо получить Тору и в обязательном порядке выполнять ее законы. Они поклялись Б-гу безоговорочно. В том и состоит подлинная суть этой клятвы: главное — это мое обязательство перед Тобой, а не мое суждение о том, смогу ли я выполнить все, что обещаю. Они приняли Тору как чистое обязательство. Но они сами выбрали это обязательство, навечно связав себя с Б-гом.

Поэтому в ходе Синайского Откровения Тора была навязана нам силой. Б-г насильно вручил нам Свою Тору, не оставив иного выбора. Но ведь еврейский народ уже принял Тору к тому моменту. Зачем же было навязывать ее силой? Все дело в том, что мы приняли Тору как обязательство, а не в качестве добровольной готовности исполнять ее заповеди. Еврейский народ решил навсегда расстаться со своей свободной волей в этой сфере, он предпочел взять на себя обязательства и воспользовался свободой, чтобы связать себя узами. Это был шаг на пути к исправлению изначальной ошибки человека. У Синая еврейский народ достиг уровня Адама до его грехопадения.

Таков единственный путь исправления коренной проблемы бытия. Эта проблема остается нашим вечным испытанием, и наш путь к ее решению — это путь Торы. Тора как обязательство, Тора как средство использования свободной воли для перехода этой воли на более высокий уровень. Так сходятся миры.