Недельная глава Корах 2

«И встал Моше и пошёл к Дотану и Авираму» (16:25)

«Рабейну, — дрожащим голосом обратился мельник к раву Узиелю, главному раву Земли Израиля, — солдаты Хасан Бека приказали мне продолжать молоть муку для турецкой армии даже после наступления шабата. Я отказался, солдаты избили меня и приказали обратиться к главному раву, т. е. к вам, чтобы вы, понимая важность этого дела, разрешили мне молоть в шабат». «Сейчас же, — приказал рав Узиэль, — иди домой, справляй шабат, а солдатам скажи, что так велел делать тебе главный рав».

Через несколько минут к дому рава пришли двое солдат с приказом Хасан Бека привести главного рава. «Сегодня шабат, — сказал рав, — я пойду пешком».

«Почему ты утруждаешь меня в шабат? Ведь много раз мы беседовали о важности шабата для евреев. Если ты не уважаешь шабат, то, как ты можешь быть военным наместником в стране евреев», — поучал рав Хасан Бека. Тот выслушал и ответил: «Рав не разрешил молоть муку, отказался выполнить мой приказ и взбунтовался против меня! Рав должен попросить прощения!»

«Меня ты назвал бунтовщиком? — удивился рав. — Если бы я разрешил молоть муку, то я был бы бунтовщиком против Царя царей! Это ты должен просить у меня прощения, или я обращусь к высокопоставленным лицам в Стамбуле для решения вопроса, кто из нас прав»! «Нет необходимости привлекать кого-либо ещё, — поспешил ответить Хасан Бек, — извинимся друг перед другом и ликвидируем конфликт!» Даже на это не согласился р. Узиэль и сообщил Хасан Беку, что увольняется, ибо был без нужды потревожен в шабат. Многие общественные деятели, в том числе и мусульманские судьи, муфтий Иерусалима просили р. Узиэля забрать обратно заявление об увольнении. Когда весть о происшествии дошла до Джемаль-паши в Стамбуле, понял тот, какие последствия может вызвать уход главного рава, и сделал выговор Хасан Беку. Тогда вернулся р. Узиэль к работе, защищая Тору с ещё большим усердием!