Обрезание. Суть и цель

В окончании недельной главы «Лех Леха» Тора рассказывает нам о Союзе, который был заключен между Всевышним и Авраамом. Союз этот обязаны соблюдать все евреи во все времена:

«И сказал Б-г Аврааму: А ты завет Мой соблюдай, ты и потомство твое после тебя в их поколениях. Вот Мой завет, который вам соблюдать между Мною и между вами и между потомством твоим после тебя: чтобы обрезан был у вас всякий мужского пола. И обрезайте вашу крайнюю плоть, и будет [это] знаком завета между Мною и между вами… А необрезанный мужского пола, кто не обрежет крайней плоти своей, — отсечена будет та душа от народа своего; Мой завет он нарушил» (Берешит 17:9-11,14).

Алахический кодекс «Тур» говорит о важ­ности заповеди обрезания («брит мила»), опираясь на мишну («Недарим» 31б): «Она, эта заповедь, величайшая из повелитель­ных заповедей, которые можно осуществить в наше время — время изгнания — т.к. за нее можно получить наказание “карет” (от­сечение души), если человек вырос и не обрезался»^[1].

И есть также аспект, в котором заповедь обрезания имеет преимущество даже над пас­хальной жертвой, что делает ее величайшей из повелительных заповедей — даже тех, что невозможны к исполнению в наше время: именно с этой заповедью связаны тринадцать заветов-союзов, т.е. слово «союз» по отно­шению к обрезанию упоминается тринадцать раз. Помимо сказанного выше, с обрезанием связаны и другие аспекты. Во-первых, Авра­ам был назван цельным (непорочным) имен­но после обрезания, как сказано: «Ходи пре­до Мною и будь целен» (Берешит 17:1).

В заслугу этой заповеди была обещана ему Земля Израиля. Как сказано: «И я установ­лю Мой завет между Мною и между тобой и между твоим потомством… И Я дам тебе и твоему потомству после тебя землю прожи­вания твоего, всю землю Кнаана во владение вечное…» (там же, 7-8).

И она спасает от наказания в Геиноме, как сказали мудрецы: «Авраам сидит при входе в Геином и не дает обрезанным спуститься туда».

Кроме того, крайняя плоть отвратительна, ведь она ставится в упрек народам мира, как сказано: «ибо все эти народы не обрезаны».

И каждый, кто нарушает завет Авраама — не делает обрезание или же оттягивает кожи­цу так, чтобы она снова покрывала крайнюю плоть — то даже если у этого человека есть заслуга изучения Торы, добрых дел и испол­нения заповедей, все же нет у него доли в Бу­дущем Мире^[2].

Взгляни на наказание, которое она влечет за собой [если ее не исполнить]. Ведь [даже] Моше Рабейну, который не сделал обрезание сыну поскольку они находились в дороге, все же получил наказание сразу. Поэтому следу­ет быть очень осторожным в исполнении этой заповеди.

Кроме того, обрезание — это знак Союза, от­чеканенный в нашей плоти. И хотя заповеди цицит и тфилин тоже исполняются телом че­ловека, но они сами не часть тела, и поэтому [еврей], снимая их, удаляет также и символ Союза. Но обрезание — часть нашего тела, и свидетельствует о нас, что избрал нас Б-г из всех народов, и мы народ Его и паства Его, и что во веки веков должны мы служить Ему и возвещать славу Его».

Как мы уже сказали, «Тур» — это алахический кодекс. Почему же тогда он подробно пишет о важности обрезания? Ведь это, ско­рее, относится к задачам этических или ми­ровоззренческих книг, в то время как задача алахического кодекса в том, чтобы системати­зировать и излагать законы. Бах (раби Йоэль Сиркис), пишет в комментарии на «Тур», что, по всей видимости, в те времена люди пренебрежительно относились к заповеди обрезания (т.е. к самому действию) либо не­достаточно хорошо понимали принципы, свя­занные с ней и лежащие в ее основе.

Автор «Сефер а-Хинух» пишет, что при­чина, по которой Всевышний запечатлел знак Союза на «золотой чаше»^[3] в том, что она яв­ляется источником существования человече­ства. Рамбам пишет, что действие обрезания имеет целью уменьшить порывы: т.е. при об­резании ослабевает плотское вожделение, что способствует сохранению святости. Поэтому под нарушением заповеди обрезания подра­зумеваются, в том числе, и запрещенные по­ловые связи. Нарушение этих запретов явля­ется причиной того, что продолжается наше изгнание среди народов, и наоборот — за ис­полнение заповеди обрезания евреям обещана Святая Земля^[4].

В литературе обсуждаются три взгляда на то, в чем же заключается исполнение запо­веди «брит мила»:

1. Совершить само предписанное Торой действие, отрезав крайнюю плоть.

2. Быть «мауль» (обрезанным) — запо­ведь заключается не в хирургической процедуре, а в ее итоге — обнажении головки полового члена.

3. Не быть «арель» (необрезанным) ^— запо­ведь заключается в том, чтобы не иметь крайней плоти («орла»).

Какой из этих подходов наиболее верен? И зачем нам вообще лезть в эти «дебри»?

Ответив на первый вопрос, мы получим от­вет и на второй.

В алахе все три подхода приняты как имею­щие одинаковую значимость и считаются до­полняющими друг друга. Приведем три при­мера, которые показывают, как это работает:

1. Тот, кто прошел хирургическую опера­цию по удалению крайней плоти у хи­рурга-нееврея, физически является об­резанным, что соответствует второму подходу, и не имеет крайней плоти, что соответствует требованиям третьего подхода. Тем не менее, само действие обрезания не считается исполненным как заповедано, поскольку оно выпол­нялось хирургом не как заповедь, по­этому с т.з. первого подхода обрезания не произошло, и требуется чтобы моэль, который делает настоящее кошерное об­резание, произвел небольшой укол, при котором выйдет немного крови («атафат дам брит» — пускание крови Завета).

2. Если мужчина родился с двумя поло­выми органами^[5] и лишь один из них был обрезан, то заповеданное действие счи­тается исполненным (первый подход) и человек является обрезанным (второй подход), но на втором органе остает­ся крайняя плоть, поэтому требование третьего подхода не выполнено и тре­буется провести дополнительное обре­зание.

3. Если обрезанный мужчина делает опера­цию по восстановлению крайней плоти, то с т.з. первого подхода он обрезан, и он не рассматривается как «арель» (необ — резанный)^[6]. Тем не менее, восстановив крайнюю плоть этот еврей перестал быть «мауль» (т.е. не исполняется требование второго подхода), поэтому он называет­ся нарушающим завет Авраама^[7].

Рав Йосеф Дов а-Леви Соловейчик в сво­их комментариях к Торе («Бейт а-Леви») тоже обсуждает вопрос о сути заповеди об­резания: является ли целью обрезания устра­нение изъяна в человеческом теле — крайней плоти; или же цель обрезания в том, чтобы привести святость в тело человека?

С одной стороны, мы уже видели слова автора «Тура», приведшего слова мишны из трактата «Недарим», из которой следует что крайняя плоть отвратительна («ибо все эти народы не обрезаны») — следовательно, обрезание делается для того чтобы удалить скверну с тела человека. С другой стороны, мы видим что с обрезанием связаны трина­дцать заветов-союзов, и лишь после обре­зания Авраам был назван целостным — т.е. обрезание прибавляет к человеку, а не убав­ляет от него. Кроме того, в трактате «Менахот» (53) место обрезания названо «святой плотью», т.е. обрезание привносит святость в человеческое тело.

По мнению автора «Бейт а-Леви», в запо­веди обрезания присутствуют оба аспекта. Вот как он объясняет процесс обрезания, вклю­чающий в себя «мила» (отсечение) и «приа» (обнажение): «Посредством отсечения кожи человек отделяется от народов мира, которые не обрезаны, т.е. происходит удаление “пло­хого”, в соответствии со сказанным ранее, что наличие крайней плоти ставится наро­дам в упрёк. Далее происходит обнажение от остатков кожи, и именно тогда это начинает именоваться знаком святого Союза, ведь свя­тость “приходит” в тело»^[8].

В рамках хасидского учения известно объ­яснение книги «Мей а-Шилоах», согласно которому крайняя плоть, отсекаемая от тела, имеет своим источником «три нечистые обо­лочки» («клипот») — духовные субстанции, противоречащие святости. Именно поэто­му крайнюю плоть и отсекают полностью. Кожу, которая остаётся после отсечения, не требуется удалять — ее нужно лишь надо­рвать и опустить вниз для того, чтобы обна­жить плоть. Духовный источник оставшейся кожи — это т.н. «клипа Нога», нечистая ду­ховная субстанция, которая является смесью добра и зла, и так как ее возможно использо­вать для блага, то ее не отсекают, а прикреп­ляют к телу.

Похожую идею мы находим и в «Мидраш Шир а-Ширим»: «Как прекрасна ты и как ты приятна» — как прекрасна в воздержании от запрета «килаим» (запрещенной Торой сме­си растений, животных, а также материалов в одежде), и как приятна в исполнении запо­веди цицит; как прекрасна в воздержании от запрета «орла» (запрет использовать плоды первых трех лет после посадки), и как прият­на в исполнении заповеди, связанной с «нета ревай» (плоды четвертого года от посадки де­рева); как прекрасна в действии по отсечению кожи при обрезании, и как приятна при обна­жении плоти».

Согласно автору «Бейт а-Леви», воз­держание от нарушения запретов «килаим» и «орла», а также отсечение крайней плоти являются устранением зла. Исполнение за­поведей цицит, «нета ревай», а также об­нажение плоти служат привлечению свято­сти. Но если посмотреть через призму идей «Мей а-Шилоах», то все, что невозможно использовать для святости, устраняется, а то, что можно — остаётся. Сам запрет «кила — им» не может быть применим в позитивном служении Б-гу (за исключением цицит, где смесь шерсти и льна при определенных усло­виях может быть разрешена, т.к. исполне­ние повелительной заповеди отодвигает за­прет). В отношении «нета ревай» есть спор о том, является ли «нета ревай» отдельной заповедью, или же это продолжение запре­та «орла», который таким образом снима­ется^[9] (по второму мнению тоже получается что «орла» не может быть использована, но «нета ревай» может).

Конечно эти пояснения носят морально-пе­дагогический характер и не влияют на закон. Тем не менее, из них мы видим, что существует спор о том, требуется ли обязательно отсекать крайнюю плоть («Мей а-Шилоах»), или же цель может быть достигнута и в том случае, если возможно оголить плоть без отсечения (как видно из «Бейт а-Леви»). Данный спор ведется и среди законоучителей^[10]: «Нишмат Адам» и Цемах Цедек из Любавичей счи­тали, что кожу обязательно отсекать, а автор «Диврей Хаим» и Маарам Шик считали, что достаточно надрезать и закрепить (прикле­ить) кожу так, чтобы плоть осталась оголен­ной навсегда. Несмотря на то, что по второму мнению поступать не принято, тем не менее, в случае гипоспадии автор «Атерет Моше» разрешает положиться на данное мнение, для того чтобы осуществить обрезание на вось­мой день (но не в Шабат).

Поняв, насколько это возможно на нашем уровне, важность заповеди обрезания и ее значение, мы приблизимся к истинному пони­манию слов кодекса «Шулхан Арух»: «Запо­ведь на отце обрезать своего сына, и велика эта заповедь — более других повелительных заповедей».

Автор: Рав Леви Ицхак Риц,
Преподаватель программ раввинской смихи, раввин общины «Неве Цедек», Хайфа

Из журнала Мир Торы

[1] Здесь речь идет о заповедях, исполнение которых возможно вне Храмовой горы, поскольку есть еще одна повелительная заповедь, за неисполнение которой полагается «карет» — это принесение пасхальной жертвы, которое возможно только на Храмовой горе.

[2] Реканати в своем комментарии к главе «Ки Тиса» объясняет, что подразумевается определенная доля: удел, который по­лагается за деяния человека или же за то, что он отдалялся от греха. Однако этот человек, возможно, будет наслаждаться неизвестной нам долей в Мире Грядущем, которая обусловлена милосердием Творца.

[3] См. стих в Коэлет (12:6): «До тех пор, пока порвется серебряный шнур, и откатится золотая чаша, и разобьется кувшин у источника, и покатится колесо в яму». Раши в своем комментарии понимает под «золотой чашей» мужской детородный орган.

[4] Подробней о смысле заповеди см. в статье рава Эйтана Кальменса «О смысле заповеди обрезания» в МТ №52.

[5] Пример, упомянутый в Брайте.

[6] Необрезанному коэну запрещено есть «труму» — заповеданные Торой плоды, отделяемые от урожая в пользу касты коэнов. Рамбам («Илхот трумот» 7.10), утверждает что человеку, который восстановил крайнюю плоть, разрешено есть эти плоды. Следовательно, он не рассматривается как «арель».

[7] См. Рогачевский Гаон «Кунтрес а-Мецица», «Респонсы Цафнат Панеах а-хадашот».

[8] Можно попробовать «обойти» слова «Бейт а-Леви». Во вступлении к своей статье «Вода дождевая и вода проточная: сила очищать», опубликованной в МТ №53, я упоминал о вопросе Рогачевского Гаона: является ли «скверна» («тума») чем-то таким, что существует само по себе, как явно видно из книги «Зоар» и других мистических источников; или же это общее название для правил поведения в определенных ситуациях, как следует из слов книги «Псикта де-рав Каана»? Если рассматривать этот же вопрос в контексте заповеди обрезания, то он будет звучать так: является ли крайняя плоть, которую требуется отсечь, скверной, которая покрывает объект (и, следовательно, когда ее отсекают то скверна уходит, что позволяет проявиться святости, поскольку свято лишь то, на чем нет скверны); или же святость «приходит» на объект (а все то, на чем нет святости, является скверным, поэтому при отсечении крайней плоти святость «приходит» в тело че­ловека). Т.е. обрезание в любом случае представляет собой лишь удаление того, что препятствует святости (либо потому, что не дает ей проявиться, либо потому, что не дает ей «прийти»).

[9] Но это тема отдельной статьи, которая, с Б-жьей помощью, будет опубликована в МТ в ближайшее время.

[10] Список лишь частичный