Уроки знания 47. На всех путях твоих знай Его

На всех путях твоих знай Его ^[1]

Человек — праведник или злодей?

«И все твои поступки да будут во имя Небес» ^[2]

Сказал пророк: «На что жаловаться живому человеку, мужу — на свои грехи? Изучим наши пути и исследуем, и вернемся к Б-гу»^[3]. Другой же пророк призывает: «Вернись, Израиль, к Б-гу, твоему Господу, ибо ты споткнулся о свои преступления»^[4]. Обратим внимание на различие в их отношении к раскаянию в грехе. Пророк Ирмеягу говорит в свитке Эйха: «Изучим наши пути и исследуем», — значит, для раскаяния необходимо изучить свои пути и задуматься о своих грехах. А из слов пророка Ошеа следует, что для осознания греха и ощущения стыда не требуется никаких усилий. Самому человеку очевидно, когда он совершает грех, и он тут же должен раскаяться: «Вернись, Израиль, к Б-гу, ибо ты споткнулся о свои преступления». Как эти два стиха Писания соотносятся между собой?

Талмуд поможет нам это понять:

«Учил Раби Симлай: на что похож зародыш в утробе матери? На сложенную записную книжку… Свеча горит над его головой, и он видит весь мир от края до края… Ангел обучает его всей Торе… А при его появлении на свет ангел ударяет его по губам и заставляет забыть все Учение… И он не покидает чрева матери, прежде чем принесет клятву, как сказано: “Ибо передо Мной преклоняется каждое колено, Мне клянется всякий язык…”^[5] В чем же его заставляют поклясться? Будь праведником, но не злодеем; и даже если весь мир будет считать тебя праведником, в своих глазах будь злодеем и знай, что Всевышний чист, и слуги Его чисты, и душа, которую Он тебе дал, чиста. Если ты сохранишь ее в чистоте — благо тебе, а если нет — Я заберу ее у тебя»^[6].

Эти слова мудрецов требуют глубокого осмысления. После первого прочтения мы остаемся в недоумении: зачем заставлять человека клясться, что в своих глазах он всегда будет злодеем? Конечно, это полезно для развития в себе положительных качеств, — ведь важно свыкнуться с этой мыслью, и тогда будет легче совершенствовать мышление, речь и поступки. Но ведь это всего лишь одна из множества обязанностей человека в этом мире! Почему от него требуют поклясться именно в этом? Ведь ясно, что клятва, даваемая перед выходом из утробы матери, содержит в себе общий принцип долга и жизненного предназначения в мире. Как может совершенствование этого одного из многих качеств влиять на все служение во все дни жизни?

Cила Знания возвышает человека

«На всех твоих путях знай Его»^[7]

Обратим внимание на отличие человека от всего существующего в мире, постараемся найти верное определение тому, чем он выше всех остальных творений, и определить то главное, что характеризует человеческий род. Мы обнаружим, что главная его особенность — не разум и не способность удовлетворять свои потребности. Ведь все живые существа обладают определенным разумом и способны на удивительные ухищрения, чтобы добыть то, в чем нуждаются. Более того, в определенных аспектах некоторые творения одарены даже больше, чем человек. У муравьев и пчел, например, есть «правительство» — удивительное «государственное управление» и уникальный «общественный порядок». И хотя все способности людей более развиты и сложны, это означает лишь то, что они стоят на более высоком уровне развития, чем другие живые существа, но не раскрывает суть их превосходства.

Но одна особенность свойственна исключительно человеческому роду. Только в человека заложена способность индивидуального развития, подъема по бесконечной лестнице совершенствования. Особи никакого другого вида земных творений не различаются между собой столь разительно, как люди. Одним и тем же словом «человек» называют как того, в ком пребывает дух Б-га, кто достиг уровня пророчества и «лицом к лицу» внемлет Господу и взывает к Нему, так и самого низменного из людей. Ни в каком другом виде творений такого нет. Животных можно лишь немного выдрессировать и приучить к выполнению некоторых команд, но только в очень узких пределах.

Однако и эта удивительная способность человека — лишь следствие его отличия от всех других созданий. Не она делает его уникальным и выделяет среди всех остальных творений.

Главное отличие людей от других созданий состоит, по-видимому, в том, что кроме человека ни одно живое существо не обладает сознанием и не способно постичь свои мысли и чувства. Все, происходящее в разуме животных, все их ухищрения и поступки предопределены их естеством. Их действия диктуются не свободной волей, а заложенными в них природными инстинктами, которые и заставляют их действовать определенным образом. Они ничего не знают о происходящем в глубине их души. Не таков человек: каждое его побуждение и чувство, каждая мысль и намерение сразу же, в момент возникновения, отражается в своего рода «отдельном разуме», осмысливающем то, что в нем возникло и пробудилось, и порождает особое высшее знание. Человек обладает мышлением, способным осознать его мысли и желания, исследовать его замыслы и вынести о них решения. И если только человек не уподобляется коню, устремленному в беге, это особое знание освещает всю его суть, властвует над всеми его деяниями и указывает путь, которым ему следует идти.

Человек, обладающий высшим знанием происходящего в его сознании, способен на правильную оценку уместности и целесообразности каждого поступка. Высшее знание управляет каждой склонностью, возникающей в людях.

И как только человек его постигает, в нем тут же пробуждается еще более высокое знание, осознающее предыдущее знание. Оно стоит над первым знанием, судит его и управляет им. Каждый последующий уровень знания управляет предыдущим и направляет его по своей воле, и так до бесконечности. В этом и состоит превосходство человека — «творения, обладающего даром речи» — над всем живым.

Знание способно подавить дурное побуждение

Итак, человек обладает высшим свойством, позволяющим ему подняться над своим положением, как бы «со стороны» увидеть свою внутреннюю суть, исследовать, обдумать и оценить все свои поступки. Это высшее свойство определяет наличие у человека свободы воли и способность подавить дурное побуждение.

Сказанное нами разъяснит слова Талмуда:

«Сказал рав Уна: если к человеку применили силу, в результате чего он согласился продать принадлежащую ему вещь, сделка считается состоявшейся.

По какой причине? Человек никогда не стал бы продавать свою вещь, если бы его не вынуждали к этому внешние обстоятельства.

Однако, это не является доказательством: возможно, решение, принятое лично, отличается от вынужденного. Поэтому этот закон основан на следующем. Барайта отмечает, что о приносящем жертву сказано “приблизит его” (его, а не себя) — это означает, что раввинский суд имеет право заставить человека (принести жертву, если он дал такой обет и отказывается его исполнить).

Однако, это еще не основание для вывода о том, что жертва, принесенная против воли, принимается, ибо в Торе сказано: “добровольно”.

Как же это возможно? Человека физически принуждают до тех пор, пока он не скажет: “Я хочу сделать это по своей воле”. И мы видим, что вынужденная “добрая воля” имеет силу.

Но и это не является веским аргументом. Возможно, причина здесь в том, что, отказываясь принести жертву, в глубине души человек все же желает, чтобы она послужила ему искуплением.

Поэтому доказательством мнения рава Уны послужит завершение этой Барайты: то же самое относится к “гету” — разводному письму того, кого к этому принуждают (если по решению раввинского суда он обязан дать “гет” своей жене, но отказывается это сделать)^[8], пока он не скажет: “Я хочу сделать это добровольно”.

Однако, возможно, и это не является доказательством, поскольку в подобном случае человек в глубине души добровольно желает исполнить заповедь, подчинившись решению мудрецов» ^[9].

Рамбам в связи с этим пишет:

«Если закон требует, чтобы муж дал своей жене “гет” и развелся с ней, а он отказывается это сделать, в любой стране и в любые времена раввинский суд может применить силу, пока муж не согласится дать жене кашерный “гет”.

И даже если его заставляли неевреи, говоря: “Сделай то, что от тебя требуют евреи!” и принуждали до тех пор, пока он не согласился на развод, этот “гет” кашерный.

Но если для того, чтобы добиться “гета”, неевреи истязали его по собственной инициативе, то даже при том, что развода требовал еврейский закон, “гет” не будет кашерным.

Почему же в предыдущих случаях разводное письмо имеет силу, несмотря на то, что оно было написано не добровольно, а в результате принуждения? Потому, что “вынужденным” является только такой поступок, который человек не обязан совершить по закону Торы, например, если его заставляют силой продать или отдать принадлежащую ему вещь. Только если отказ от исполнения заповеди или желание согрешить продиктовано дурным побуждением и человека принуждают до тех пор, пока он не согласится исполнить предписанное или отдалиться от греха, его поступок не является совершенным под принуждением. Наоборот, отказываясь его совершить, человек находится под принуждением своего дурного начала.

Поэтому и тот, кто отказывается развестись со своей женой, хотя по закону Торы обязан это сделать, вполне может при этом принадлежать к Общине Израиля, исполнять все заповеди и отдаляться от преступлений. Лишь дурное побуждение вынудило его в этом поступить не по закону! А когда его заставили, так что мощь его дурного побуждения ослабла, и он сказал: “Я хочу дать “гет” по своей воле”, — он действительно совершает свой поступок добровольно…»^[10]

Поверхностное ознакомление с мнением Рамбама не проясняет его точку зрения. Закон требует, чтобы принесение жертвы и написание «гета» было осознанным и добровольным. Тогда каким же образом слова: «Я этого желаю», произнесенные под принуждением, позволят считать этот поступок добровольным? Ведь мы точно знаем, что злое начало человека упорствует и не хочет ни принесения жертвы, ни развода с женой!

Автор книги Яд аКтана объясняет точку зрения Рамбама согласно своему подходу. Он считает, что слова: «Я это делаю добровольно», свидетельствуют о согласии человека — ведь, чтобы их произнести, он смирил свое дурное побуждение. И хотя нам ясно, каким было его изначальное намерение, мы также знаем, что его истинное глубинное стремление — остаться верным сыном народа Израиля. Таким образом, желание совершить правильный поступок присутствует и на самом внешнем, и на самом внутреннем уровнях сознания, а значит присуще всему человеку в целом^[11]. Однако трудно согласиться с тем, что Рамбам имел в виду именно это. Ведь здравый смысл подсказывает, что вынужденное согласие не соответствует истинному желанию человека.

Наш подход к этому повествованию Талмуда объясняет слова Рамбама следующим образом. Суть продажи против воли надо искать во внутреннем, глубинном осознании. Талмуд делает выбор между двумя точками зрения. Первая: когда человека склоняют к продаже, вне зависимости, произошло это из-за применения силы или потребности в деньгах, — в любом случае более глубокий уровень сознания, знающий о вынужденности внешнего желания продать, с ним не согласен. Ведь только внешний уровень сознания уступил обстоятельствам, а внутренний — не согласен на продажу! Человека вынудили совершить сделку, а такое согласие не имеет силы. Вторая же точка зрения исходит из того, что, поскольку мы видим внешне выраженное согласие уступить требованиям, этого уже достаточно, чтобы сделка состоялась. И нет необходимости, чтобы с продажей был согласен и внутренний уровень сознания, который принимает решения и передает их внешнему уровню, непосредственно управляющему практическим действием. Достаточно согласия внешнего уровня, на котором выносятся решения.

Для разрешения спора между этими двумя представлениями Талмуд рассматривает доказательство из законов написания «гета», где, как мы знаем, вынужденное согласие имеет силу. Однако это доказательство Талмуд отвергает, ведь там речь идет о случаях, когда человек обязан развестись с женой по закону Торы, то есть для него написание «гета» — Б-жественное повеление. Поэтому внутренний уровень осознания как раз требует развода. Он действительно желает, чтобы человек согласился исполнить постановление раввинского суда, пересилив свое дурное побуждение. А продажа — дело исключительно добровольное, и несравнима с «гетом». Из закона о «гете» следует, что допустимо принуждать человека, с целью подавления его дурного побуждения. Но разве это означает, что вынужденное решение может быть принято и в случае, когда ему противится желание более высокого уровня разума — внутреннего уровня сознания, где выносится решение о желаниях внешнего уровня? Ведь продаже противится именно этот уровень сознания, а не дурное побуждение! В случае с «гетом» и внутренний уровень сознания, выносящий решения о его внешнем уровне, который подвергся принуждению, а также еще более глубинный уровень, сознающий и судящий этот второй уровень, и все более высокие уровни сознания до самых сокровенных глубин, — все они считают верным решение развестись! Поэтому согласие на развод считается правомерным, даже если на внешний уровень сознания пришлось воздействовать силой. Так согласно нашему подходу трактуется мнение Талмуда.

Теперь для нас прояснилась и точка зрения Рамбама, который утверждает, что «совершенным под принуждением» называется только такой вынужденный поступок, совершить который человека не обязывает закон Торы. Если он отказывается совершить нечто, не являющееся заповедью, ясно, что этому противится не только внешний, но и внутренний уровень сознания. Вынуждая человека согласиться, мы воздействуем только на внешний уровень его сознания, в то время как внутренний уровень по-прежнему этому противится. Значит, такое согласие не может рассматриваться как выражение истинного желания.

Но если дурное побуждение заставляет человека отказаться от исполнения заповеди, то глубинные уровни сознания согласны с желанием, которое у внешнего уровня было получено силой. Этому противится только дурное побуждение, которое человек не в силах подчинить решению внутреннего уровня сознания. Поэтому, когда его вынудили, и мощь его дурного побуждения ослабла, он согласился написать «гет» добровольно. Теперь внутреннее желание соединилось со стремлением, выраженным словами, и мы видим, что в этом и состоит суть желания всего человека в целом. Поэтому можно утверждать, что такой «гет» будет считаться «добровольным».

Хана и Эли аКоэн

Наше объяснение позволит понять и повествование Талмуда о Хане, которую Эли аКоэн посчитал пьяной, на что она ответила: «Нет, господин мой»^[12]. Талмуд утверждает, что ее слова означают: «Ты не господин в этом вопросе, и не снизошел на тебя дух пророчества, — иначе ты не заподозрил бы меня в этом»^[13]. Первые ее слова «Ты не господин в этом вопросе» нуждаются в объяснении.

По-видимому, используя это выражение, Хана хотела сказать, что Эли аКоэн заподозрил ее только потому, что поддался внешнему впечатлению. Если бы в этот момент он был господином над собой и властвовал над своими чувствами, то глубоко бы их осмыслил, смотрел не глазами, а сердцем. Ведь столь великий человек, как первосвященник Эли, по многим признакам мог установить истину, состоящую в том, что перед ним женщина, у которой тяжело на душе.

Своим ответом Хана дважды упрекнула Эли: «Ты не господин в этом вопросе, и не снизошел на тебя дух пророчества». Ведь если бы в этот момент на нем пребывал дух пророчества, он почувствовал бы душевное состояние Ханы. Кроме того, он еще и «не господин в этом вопросе»: ведь если бы он властвовал над собой, то взвесил бы свои первые впечатления на весах разума, и мудрость привела бы его к верному решению. Для такого человека, как Эли, это тяжелейший упрек в том, что он сделал вывод, не осознав происходящего перед его глазами и не углубляясь настолько, чтобы убедиться в правильности своих впечатлений.

[1]Произнесено в Шабат Раскаяния 5666 (1906) года. В основу этой главы легла рукопись нашего учителя, благословенной памяти, отредактированная нашим учителем раби Шмуэлем Хаимом Денисом, благословенной памяти, да отомстит Всевышний за его кровь.

[2]Авот 2:12.

[3]Эйха 3:39-40.

[4]Ошеа 14:2.

[5]Иешаягу 45:23.

[6]Нида 30б.

[7]Мишлей 3:6.

[8]Закон требует от человека развестись со своей женой в случае его отказа или неспособности исполнять свои брачные обязательства по отношению к жене, определенные в Ктубе. — Примечание переводчика.

[9]Бава Батра 47б.

[10]Рамбам, «Законы Разводов» 2:20. Следует отметить, что закон следует мнению рава Уны, согласно которому, «если человека принуждали пока он не согласился продать свою вещь, продажа считается состоявшейся». Поэтому на практике мы не используем объяснения, которое дал Рамбам.

[11]Яд аКтана, «Законы Раскаяния» 1:4.

[12]Шмуэль (I) 1:10-18.

[13]Брахот 31б.

Редакция благодарит рава Хаима Бурштейна за любезное разрешение на публикацию