Избранные комментарии к недельной главе Ваигаш

Глава 45

11…. Вновь и вновь Йосэф убеждает своих братьев в том, что вся эта цепь событий являлась делом Божественного Провидения. Едва ли есть другая история, так наглядно демонстрирующая Божественныи Промысел. Она является самой яркой иллюстрацией к великолепному изречению мудреца Шломо (Мишлей 26:9): «Властелин Вселенной создает все сущее с самого начала, заставляет все расти, начиная с крохотного зернышка. Он заставляет рождаться все, что есть, поэтому служат Ему и глупцы, и преступники». Даже глупость и грех служат Его целям, не зная об этом и не желая этого. В этом рассказе, в отличие от других, все нити обнажены, именно отсюда мы узнаем о путях Божьих.

Наши мудрецы говорят (Шабат 10 б), что именно «шелк стоимостью в два села», который потратил Яаков для вышивки на платье Йосэфа, помогли осуществиться обещанию «Завета между рассеченными телами» (Берешит 15:9-21). Маловероятно, что семья Яакова могла бы стать нацией, останься она в Ханаане. По мере увеличения семьи они бы смешивались с местным населением, и чтобы этого избежать, им необходимо было поселиться среди такого народа, характер которого резко отличался бы от еврейского характера. Такой нацией были египтяне.

Подобным же образом фанатизм, воздвигавший вокруг нас стены гетто, должен был стать самым эффективным средством в руках Бога, чтобы уберечь нас от гибельного мрака средневековья, побудить нас поддерживать сплоченность семьи и хранить домашнее счастье в нашем замкнутом кругу.

Чтобы получить отдельную провинцию в Египте, где наш народ мог бы расти развиваться, юному отпрыску этой семьи пришлось пойти впереди всех остальных и стать «отцом» фараона, правителем этой земли. И чтобы ни один египтянин не мог сказать евреям: «Эта не ваша страна, вы здесь не родились!», египтяне вынуждены были уйти с той земли, на которой они родились и стать чужестранцами на той, которую им предстояло обраобрабатывать впредь (Берешит 47:21).

К тому времени, когда потомки Яакова начали усиленно мигрировать и рассеиваться среди народов Европы, Великое Переселение народов превратило Европу в континент, практически каждое место которого было заселено «иностранцами». Следовательно, воинственный окрик немецкой нетерпимости: «Убирайтесь в свою Палестину, туда, откуда пришли!» можно было парировать вопросом: «А разве ваши предки являются уроженцами этой земли?»

Итак, и то первое изгнание (т. е. переселение Яакова и его семьи в Египет), и наше последнее изгнание были результатом зависти и беспричинной ненависти. Именно изгнание явилось началом сурового испытания, через которое пришлось пройти потомкам Яакова и в котором они, пройдя школу горьких страданий, стали чище, постигли суть понятий «равенства и братства».

16. Слуги фараона радовались вместе с Йосэфом и были счастливы, что теперь, когда его семья находится в Египте, он постоянно будет привязан к их земле. То, что даже государственные чиновники не завидовали его благополучию, свидетельствует о выдающихся моральных качествах Йосэфа.

Глава 46

1. Тогда Израилем и всеми, кто был с ним, овладело радостное настроение. Это был кульминационный момент всей его жизни, тяжко испытанной жестокими битвами и страданиями.

Они двинулись на юг и прибыли в Бэер Шеву, город у границ Ханаана, прославленный памятью его отцов. Здесь Израиль принес жертву זבחים, части которой жертвователь и другие люди могут есть. В Писании больше нигде не упоминается о том, что кто-либо из наших патриархов приносил жертву זבחים. Как все другие потомки Ноаха, они приносили только עולות (жертвы всесожжения).

Жертва всесожжения выражает абсолютную преданность человека. Богу זבח как таковая — это пища, которую съедают вместе с домочадцами, она освящает дом и стол, превращая их в храм и жертвенник זבחים, которое, как правило являются שלמים (мирными жертвоприношениями), выражают более возвышенное понятие «Бога среди нас». Поэтому такие жертвы обычно приносятся в счастливом осознании того, что где бы ни жила семья в согласии, верности долгу и ощущении Божественного присутствия, («Бог в праведном поколении» — Теилим 14:5), там постоянно находится Бог. Вот почему дух שלמים, «мирных жертвоприношений» семьи, благословенной Богом, так типичен для евреев. Представление о том, что нужно полностью отдаться Богу и позволить Ему проникнуть во все сферы жизни человека, стало овладевать и нееврейскими умами. Но мысль о том, что повседневная жизнь может быть настолько наполненной Божьим духом, что человек ест, пьет и при этом видит Бога, что все наше жилье становится храмом, а наши столы — алтарями, наши юноши и девушки — священниками, — эта одухотворенность повседневной жизни представляет собой уникальный вклад иудаизма.

Причина, по которой Яаков-Израиль в этот момент приносит не жертву всесожжения, а זבחים, состоит в том, что сейчас впервые Яаков счастлив, весел и «целостен» (שלם также означает «полный, целый») в кругу своей семьи. Именно под влиянием этих мыслей и чувств он совершил «семейное жертвоприношение» Богу.

2. и 3. Бог сказал: «Не бойся сойти в Египет». Между тем нам сказано, что Яаков находился в прекраснейшем расположении духа. Следовательно, можно предположить, что этим словам Бога предшествовало нечто такое, что изменило настроение Яакова, что привнесло в его душу смятение и беспокойство, почему он и нуждался в одобрении. Текст второго стиха подтверждает это предположение. Прежде всего, термин, который использован для описания видений Яакова, — «ночные видения» — передает серьезность ситуации. То, что Бог назвал его Яаковом, а не Израилем, было отрезвляющим напоминанием, заставившим Яакова осознать непосредственные последствия его схождения в Египет (его потомки будут там порабощены). И Яков отвечает: «Вот я», то есть «Я готов ко всему, что ты предопределишь». И слышит в ответ слова Бога: «Тебе не нужно бояться Я, Бог, Которому ты только что принес радостное семейное жертвоприношение. В конечном счете даже это путешествие принесет тебе величие. Именно в Египте ты станешь той великой нацией, о которой Я говорил тебе в Своем обещании».

4. «Я Сам буду сопровождать тебя (и твою семью) в Египет и (после того, как вы станете народом) Я верну вас обратно. Что касается лично тебя, ты никогда больше не потеряешь Йосэфа» (ср. Берешит 15:1).

5. Здесь снова (и это очень существенно) меняются имена. Семья (сыны Израиля) пребывала в наилучшем расположении духа. У них не было предчувствия горькой судьбы, которая их ожидала и к которой они неизбежно приближались. Однако их отец был полон горьких размышлений о предсказанном изгнании своего народа. И мы читаем, что сыны Израиля несли своего отца Яакова.

20. ויולד ליו סף — БЫЛИ РОЖДЕНЫ ЙОСЭФУ. Несмотря на то, что Йосэф и его семья жили в земле Египта, окруженные абсолютно чуждой им жизнью «дети были рождены Йосэфу». Он не просто породил их, они остались «его детьми» и после рождения. И жена Йосэфа, хоть и была дочерью египетского жреца, родила и воспитывала их «для него» (в его духе).

29. — 30. Йосэф плакал. Яаков нет; он давным давно выплакал все свои слезы, а Йосэф все не мог удержаться от рыданий, когда Яаков говорил с ним. Эти подробности чрезвычайно важны для понимания того, что пропроисходило в душах этих людей. Пока не было Йосэфа, жизнь Яакова была пуста и бесмысленна, и он оплакивал сына, полностью отдаваясь своему горю. А жизнь Йосэфа между тем была насыщена событиями. У него не было времени почувствовать боль разлуки с отцом. Он был поглощен настоящим. Но сейчас, в объятиях отца, он с необыкновенной силой ощущал эмоциональное воздействие этой разлуки и освобождался от груза двадцати прожитых лет. Яаков уже стал Израилем, а Йосэф все еще рыдал.

33. — 34. В таком государстве как Египет, человек полностью отождествлялся со своими занятиями. С полным основанием можно утверждать, что в древнем Египте дети появлялись на свет не как человеческие существа, а как ремесленники, крестьяне, солдаты и т.д. Поэтому фараон прежде всего спросил у братьев Йосэфа, чем они занимаются. Их попросили отвечать на вопросы фараона откровенно, говорить правду, даже если она покажется неприятной. Потому что несомненное отвращение, которое египтяне испытывали к занятию братьев, — подобно отвращению, с которым впоследствии другие народы относились к евреям, — должно было стать основным фактором в выживании нации, которой предопределено в одиночестве проделать путь через века. До начала нового духовного и морального расцвета наций те барьеры, которые народы в своем безрассудстве возвели для изоляции евреев, послужили тем защитой от варварства и духовного разложения, свойственного тем нациям, в чьей среде евреи шествовали сквозь столетия. Вот почему Йосэф считал необходимым представить братьев египтянам с самой неприглядной стороны. Он полагал, что в этом случае семью Яакова отошлют жить в отдаленную провинцию страны.

Глава 47

8. И сегодня цари, чье время поистине драгоценно, не разбазаривают его во время аудиенции: бросают несколько слов одному, несколько слов другому, задают вопросы, ответы на которые им в общем-то безразличны. Чрезвычайно редко монарх вкладывает столько утонченности в несколько вопросительных слов, как это сделал в данном случае фараон. И еще реже человек вмещает столько мудрости в лаконичный ответ, как это сделал Яаков. Когда меряют годами, кто говорит о днях! Только у избранных каждый день исполнен важности и особого смысла. По-настоящему значительная личность живет не годами, а днями. В великом псалме, написанном Моше (Теилим 90), в котором вся всемирная история уподоблена сну, говорится: если даже тысячелетие истории значит не больше, чем одна минута, тогда день ничтожен совершенно. Только там, где на сцену выступает Тора и определяет собой деятельность человека, посвящая ее служению Богу, только там люди живут день за днем: каждый день они полны сил, каждый день они совершают нечто значимое, продвигаются вперед, смело смотря в будущее. Каждый такой день отсчитан Богом, ни один из них не потерян. Вопрос фараона поэтому означал: «Сколько дней ты прожил в течение лет своей жизни?» Облекая банальный вопрос «Сколько тебе лет?» в такую форму, фараон выразил то глубокое впечатление, которое на него произвели вид и благородное поведение Яакова.

9. В своем ответе Яаков проводит различение между жизнью и существованием. Ты спрашиваешь сколько дней из своих лет я по-настоящему жил? Прожил я немного. Сто тридцать лет провел я на земле.

Немногочисленны те дни, которые я действительно могу назвать жизнью, да и они были полны горечи и забот… Наполненость моей жизни даже близко не напоминает содержательность жизней праотцев. Каждый проведенный ими на земле день был полон жизни… То была не жалоба на краткость земного бытия, но настоящая скромность в оценке моральной ценности прожитых лет.

12. Человек не может позволить голодать маленьким детям даже в эпоху неурожаев и вздутых цен. Ребенок, особенно младенец, не в состоянии ограничить свои потребности. Из этого стиха мы видим, что Йосэф снабжал своего отца и семью с мудрой экономией.

21. לערים означает не «в города», а «из города в город» или «город за городом», то есть в каждом случае жители одного города переселялись в другой. Вся земля становилась собственностью государства, и чтобы придать этому недавно принятому государством закону конкретную форму, прежние владельцы собственности получали приказ покинуть принадлежавшую им землю. Таким образом осуществлялось полное переселение. Но Йосэф, будучи человеком мудрым, смягчил последствия этого указа, сделал так, что все жители одного города переезжали в другой. В результате все социальные и общественные отношения в стране остались прежними и глубинных изменений не произошло. Наши мудрецы подчеркивают, что это повсеместное переселение благоприятно сказалось на вновь прибывших, в частности, на семействе Яакова. Впредь ни один египтянин не мог смотреть на них с презрением, как на пришлых, потому что и сами уже не жили в домах своих предков.

Следует отметить, что не один лишь Йосэф был инициатором этого мероприятия. Его предложил сам египетский народ. Более того, египтяне просили сделать их крепостными фараона. Йосэф отверг это предложение приняв лишь соглашение, по которому государство скупало всю земельную собственность, что в конечном итоге принесло государству только годовой доход от налогов на недвижимость.

22. ТОЛЬКО ЗЕМЛЮ ЖРЕЦОВ ОН НЕ КУПИЛ. Наблюдаемый здесь нами контраст полностью опровергает разделяемую многими теорию, в соответствии с которой Моше заимствовал у египтян свою мудрость законодателя и религиозного лидера. Египетские жрецы, предполагаемые учителя Моше, владели землей. Более того, даже после реформ Йосэфа, они оставались единственными земельными собственниками, получая вдобавок от казны гарантированное вспомоществование. Наши же коэны вообще не владели землей и не получали от государства ни гроша. Их существование полностью зависело от доброй воли и уважения частных лиц. Если бы Моше Рабейну был «Моисеем» из их теорий, он, безусловно, устроил бы по-другому жизнь своего колена…

28. Раздел Ваехи непосредственно продолжает повествование, и поэтому он не выделен так, как обычно выделяется новый раздел. Обратите внимание, что семнадцать лет, о которых говорится в этом стихе, были единственным периодом в жизни Яакова, когда он наслаждался спокойствием и благополучием. И если эти семнадцать лет по сравнению с предыдущими годами поистине были счастливым периодом в жизни Яакова, естественно предположить, что описание их должно быть соответствующим образом выделено в тексте. Тот факт, что такое выделение отсутствия показывает, что эти семнадцать лет были исключительно важны для Яакова как для индивидуума, но имели несравнимо меньшее значение для жизни нации. Только во времена тревог и испытаний, ведя свойственную ему беспокойную жизнь, Яаков заслуживал право носить имя Израиль, которое отмечает его непреходящее значение в истории нации. А те семнадцать лет, о которых сейчас идет речь, — лишь счастливый итог, личная награда Яакову за выпавшие на его долю тяжелые годы.

29…. Яаков хорошо знает, что Йосэф непременно похоронит его с приличествующей пышностью, но, тем не менее, говорит ему: «Со всем своим благоволением (חסד) пожалуйста, не забудь об истине (אמת). Лучше бы меня вовсе не хоронили, чем предали земле в Египте». Упор делается на то, чтобы его не хоронили в Египте. Может показаться, что выполнение этой просьбы не столь затруднительно, поэтому настоятельная и торжественная просьба производит впечатление нарочитости. Однако, как следует из предыдущего повествования, фараон и население Египта вряд ли благосклонно отнеслись бы к решению семейства Яакова покинуть их страну. Следовательно, перенос останков Яакова в Ханаан лишний раз подчеркивал, что семья Йосэфа все еще не причисляет себя к гражданам Египта, что сердцем они на своей прежней земле.

Но причина мольбы Яакова, возможно, более глубока. За годы, прожитые в Египте, Яаков, видимо, не раз замечал, какое мощное воздействие начинает оказывать на его потомков «приобретение собственности, привязанность к земле». Он, вероятно, понимал, что они начинают считать Нил своим Иорданом, что уже не расценивают как изгнание свое пребывание в Египте. Это вполне достаточная причина для того, чтобы Яаков упорно настаивал на том, чтобы его не хоронили на чужбине, а предали земле на родине. Яаков считал, что имеет основание сказать детям: «Возможно, вам нравится жить в Египте, но я не хочу даже быть похороненным здесь». Поэтому он выразил свое желание не как «Яаков», индивидуум, а как «Израиль», носитель судьбы нации.

31…. И ПОКЛОНИЛСЯ ИЗРАИЛЬ В НАПРАВЛЕНИИ ИЗГОЛОВЬЯ. Как Элиэзэр пал ниц перед Богом, исполнив свою миссию, так поступает здесь и Яаков. Передав свои последние пожелания Йосэфу, он приступил к тому, что ему еще осталось сделать на земле. Он сидел в постели лицом к изножью, Йосэф стоял перед ним. Следовательно, если Яаков поклонился по направлению к изголовью, ясно, что это был «поклон назад». Это был акт поклонения и благодарения Тому, Кто через всю жизнь вел Яакова к цели: Бог привел его к этому месту и к его сыну.

Глава 48

7. מתה עלי — УМЕРЛА У МЕНЯ. Удар судьбы постиг меня. Эти слова, которыми Яаков вспоминает о смерти и похоронах Рахели, обычно истолковывают как попытку оправдать то чрезмерное значение, какое он придавал своему желанию быть похороненным в Махпеле, хотя сам он не похоронил там мать Йосэфа. Но если бы именно таковым было намерение Яакова, мы могли бы ожидать, что он скажет об этом раньше, когда просил Йосэфа относительно собственных похорон. Но в этом контексте упомянутые слова можно отнести лишь к условию, которое Яаков ставит в отношении сыновей Йосэфа. До того момента (стих 8), когда Яаков, благословляя внуков, определяет их роль в будущем нации, его называют «Яаковом», а не «Израилем». Когда Йосэф приходит к нему (стих 2), «Израиль собрал силы»; Яаков взял себяв руки, чтобы взглянуть на Йосэфа не только как на своего сына, но как на человека, имеющего огромное значение для будущего народа, который будет называться его именем Израиль. Учитывая это, он произносит благословение сыновьям Йосэфа (стих 8).

Однако дарованная Менаше и Эфраиму привилегия, заключавшаяся в том, что им предстоит образовать отдельные колена, основывалась на личных отношениях Яакова с Йосэфом и его сыновьями; отсюда стих 3: ויאמר יעקב (Тогда сказал Яаков). Изменения на ' וירא ישראל («Израиль увидел») не происходит до ст.8, потому что оказанная сыновьям Йосэфа честь не имела отношения к соображениям общенародного блага. Этот поступок был продиктован расположенностью Яакова-человека. В свои последние дни он особенно часто вспоминает ту женщину, которую любил больше всего на свете, которая была женой, выбранной им самим, которую он потерял первой; его тревожила мысль, что память о ней не сохранится в будущей истории нации. Когда потомки Израиля будут навещать гробницу своих предков, они найдут могилы Авраама и Сары, Ицхака и Ривки, Яакова и Леи. Даже в смерти не дано Рахели, матери Йосэфа, занять свое законное место в усыпальнице праотцев и праматерей. И как рабынь Билу и Зилпу, лишь два колена будут называть ее своей матерью. И память об этой жене, которую Яаков любил всем сердцем, которую с самого начала считал истинной матерью будущей нации, могла исчезнуть! Поэтому самым большим желанием Яакова, желанием, которое он носил в сердце, было сделать первенца Рахели, Йосэфа, первенцем нации, даровать ему национальное первородство, выделив его сыновей в самостоятельные колена, обладающие равными правами с братьями Йосэфа. Так Яаков смог бы гарантировать, что память о Рахели будет хранить, по крайней мере, на одно колено больше, чем память о рабынях Биле и Зилпе.

9…. В стихе 8 имя «Израиль» упоминается вновь. Это — прародитель будущей нации, который, возвышенный духом Божьим, ныне благословляет внуков занять свое место в будущем этой нации.

15. Он благословил Йосэфа внутри благословения его сыновей. Наивысшее благословение, которое может получить отец, это благословение его детей. התהלך — термин, употребляющийся только по отношению к Богу и человеку и обозначающий самоуправление, следование моральной энергии собственной свободной воли… Он скромно упомянул о том, что такое свободно избранное следование воле Всевышнего характеризовало его предков. Но и он сам также учился познавать Бога, его Пастыря, Водителя и Наставника, питавшего и поддерживавшего его с самого начала жизни и до сего дня.

19….Характерно, что и здесь мы снова замечаем, как младший брат отодвигает старшего на второй план. Начиная уже с Каина и Эвеля мы находим как бы принижение первородства. Бог благоволил Эвелю и отверг Каина. Среди сыновей Ноаха центральную позицию занял Шем, который не был старшим из братьев. Ишмаэль уступил первенство Ицхаку, Эсав Яакову, Реувен Йосэфу, Менаше Эфраиму, и в конце концов, лидерство в еврейском народе перешло к колену Иеуды,четвертого брата. Моше тоже был младшим. Давид был самым младшим в семье. Да, в целом в народе первородство потеряло свое значение. Но одна вещь нам должна быть совершенно ясна. В то время как с одной стороны первенцы сохраняют привилегированное положение (они представляют семью, несут ответственность за нее, получают двойную долю в наследстве), показывая, тем самым, что в реальности духовность и сила должны действовать рука об руку, история мира, напротив, демонстрирует непрерывную битву материальной мощи с Божественной духовностью. Цель истории, как было открыто Ривке, в том, что «сильный будет служит слабому». Препятствием на пути к достижению этой цели является отделение духовной силы от национальной мощи («Голос — голос Яакова, а руки — руки Эсава»). Эсаву было сказано, что он только тогда станет рядом с братом как равный, когда по собственной воле подчинит себя его власти. До того момента материальное будет воображать себя владыкой, хотя на самом деле находится в подчинении. Духовное и материальное — это две короны, которые (Зехария 6:11-15) в конечном счете объединятся в личности Машиаха. Он станет «коэном на троне», и в нем объединятся эти два аспекта. А до тех пор объединение этих двух корон остается идеалом, воплощенным в Святилище. Вся еврейская история учит нас тому, что материальная сила должна идти рука об руку с силой духовной, но реальность так и не соответствует этому идеалу…

20. В ТОТ ДЕНЬ. В тот день впервые прозвучало благословение, которое и сегодня на устах всех еврейских родителей, когда они, благословляя своих детей, говорят: «Тобой будет благословен (Израиль)» — твои дети будут так благословенны, что всякий раз, когда еврейские отцы пожелают благословить своих детей, у них не найдется большего благословения, чем: «Пусть Бог сделает тебя таким, как Эфраим и Менаше».

22. שכם אחד על אחיך. Так как слово אחד присоединено к слову שכם, то здесь שכם не может быть именем собственным, названием города. И даже если, как принято думать, שכם в этом отрывке означает «удел» или «часть», это не объясняет назначения слова אחד. אחד никогда не означает просто «один», а всегда «один из двух или более», «один из многих». Поэтому первая половина этого стиха не может означать: «Я дал вам на одну часть больше, чем вашим братьям». Фактически нигде в Писании нет примеров употребления שכם в значении «часть». Скорее, שכם означает «плечо», на которое взвалена ноша, или возложена честь. Ср. «И правление на его плечах» (Иешая 9:5) и… «Я снял бремя с его плеч» (Теилим 81:7). Поэтому буквальное значение данного отрывка таково: «Я дал тебе Плечо, чтобы возвысить над твоими братьями». Следовательно, текст надо переводить так: «Я возложил на тебя честь стоять над твоими братьями».

… Яаков говорит Йосэфу: «Видишь, я умираю. Я не оставляю тебе большого наследства, богатства у меня нет, ибо мы в чужой земле. Сначала Бог должен вернуть тебя на родину; там ты получишь наследство. Здесь у меня есть лишь благословения и добрые пожелания. Но все, чем я владею здесь и могу завещать, я оставляю тебе: честь и бремя быть моим преемником в качестве главы семьи, быть первым над своими братьями, моими детьми, которые являются моим единственным достоянием в жизни и относительно которых я могу сделать распоряжение до того, как умру. То, что они, живя среди эморейцев, не уподобились им, и я могу сейчас собрать их всех около себя как своих сыновей, как наследников имени и призвания Израиля, — это мои трофеи, мой триумф и моя победа над эморейцами.»

С разрешения издательства Швут Ами