Смысл написания книги Дварим (Мишнэ-Тора)

Смысл этой книги Пятикнижия и истинность ее связаны с тем, что Моше-рабейну произнес все эти слова и разъяснил евреям все эти заповеди в преддверии своего скорого ухода из мира. Б-г пожелал, чтобы Моше, после того как пересказал евреям все эти заповеди, внес свой рассказ в Тору в этом же самом виде. И, возможно, при этом Всесильный Б-г прибавил к словам Моше некие разъяснения или сделал некие дополнения.

Таким образом, решение пересказать все эти заповеди принадлежало Моше-рабейну, но решение записать этот рассказ в Торе исходило не от него. Да и как он мог бы внести в Б-жественную Тору что-либо от себя?! Запись этого рассказа была сделана по повелению Б-га, он был записан так же, как и вся остальная Тора: Б-г одобрил этот рассказ, слова Его верного слуги понравились Ему, и поэтому Б-г продиктовал эти слова Моше, который и записал их с Б-жественного голоса, а не по памяти. Поэтому в трактате Бава батра говорится, что всю Тору целиком Моше записал под диктовку Б-га, а последние восемь стихов (в которых описывается смерть Моше) он записывал в слезах. Таким образом, очевидно, что все Пятикнижие, включая книгу Дварим, произнес Б-г, а Моше записал то, что он слышал и воспринимал непосредственно от Него.

Почему прочие народы считают народ Израиля мудрым, когда он исполняет заповеди (4:6—7)

Стих утверждает, что когда евреи исполняют заповеди, это заставляет другие народы считать их мудрыми и разумными. Это утверждение особенно трудно понять, если речь заходит о «Б-жественных правилах» (хуким), то есть, заповедях, смысл которых неочевиден. Ведь, казалось бы, если человек делает что-то, что разум наблюдателя считает бессмысленным, такой человек будет выглядеть не мудрецом, а неразумным глупцом, не ведающим, что творит! Поэтому доказательство этого принципа Б-г основал именно на «правилах». Тора утверждает, что, несмотря на то, что никакого явного смысла в этих «правилах» не видно, все же остальные народы, услышав о них, скажут, вне всякого сомнения: «Как мудр и разумен этот великий народ!», — поскольку увидят, что исполнение этих правил приносит огромную и очевидную пользу, приближая соблюдающего их к Б-гу. Именно это имеет в виду следующий стих, продолжающийся такими словами: «И кто тот великий народ, к которому его боги близки так же, как Б-г, Г-сподь наш, при всяком нашем взывании к Нему?!»

Дело здесь вот в чем. Если человек совершает поступки, которые наблюдателю не с чем соотнести, он может понять их лишь одним из двух возможных способов. Если эти поступки не будут вести к очевидной пользе, такого человека будут считать глупым и невежественным. Но его могут счесть и невероятно мудрым, если увидят, что его действия ведут к огромному благу и к несомненной выгоде. Тогда уже будет не важно, понимают зрители смысл каждого поступка или нет!

Когда врач вылечивает смертельно больного каким-либо общедоступным веществом, которое никто и за лекарство не считает, — конечно, все будут восхищаться глубиной мудрости этого врача и обширностью его познаний. Так же происходит и с народом Израиля: когда соседние народы видят, что евреи, исполняя правила, не имеющие очевидного смысла, достигают привязанности к Б-гу и приближаются к Нему, они решают, что, хотя смысл этих правил и скрыт от посторонних глаз, в них заключена великая мудрость, на которую указывает огромная польза, которую дает их соблюдение.

Тора несколько раз подчеркивает именно величие всего народа: «…Этот великий народ», «кто тот великий народ…» Дело в том, что, как правило, мудрость обнаруживается лишь у самых исключительных, избранных представителей народа. Псалмопевец говорит об этом (Теилим 87): «Напомню Египет и Вавилон знающим меня. Вот Плешет и Цор с Кушем: такой-то родился там». Это означает, что родившиеся в этих странах мудрецы будут известны поименно. А уж тем более, если речь идет о людях, достигших близости к Неизреченному: ее удостаивается лишь «один из города и двое из семьи!» А в этом великом народе, к всеобщему удивлению, каждый мудр и каждый велик, поскольку все они близки к Б-гу при каждом взывании к Нему. Это и имеет в виду Псалмопевец, продолжая (Теилим 87:5): «А о Ционе скажут: “Каждый родился в нем”. То есть, среди евреев рождается бесчисленное множество мудрецов, и это и отличает народ сыновей Израиля от всех остальных.»

с разрешения издательства Швут Ами