Отложить Отложено Подписаться Вы подписаны
В таких случаях я спрашиваю аудиторию перед лекцией: "Вы что хотите услышать – сначала смешное, а потом серьезное и полезное? Или сначала серьезное, а потом смешное и полезное?" – И люди всегда выбирают смешное. Поэтому сначала расскажу, что у нас произошло на съемках киносюжета об израильской бирже, а потом освещу тему "Евреи и деньги", о'кей?
** **
На бирже в Тель-Авиве
К тому времени мы давно искали адрес для киносюжета[1] о том, как Тора относится к бизнесу и накоплению богатств. Выбрали биржу. Позвонили по номеру из телефонной книги, сказали, что мы – русское телевидение, получили разрешение, приехали.
Оказалось, что сама биржа – т.с. ее деловая арена – представляет собой не очень большой зал, с площадкой в центре, окруженной столами, за которыми сидят девушки-клерки – все они работницы биржи. За барьером, вдоль стен стоят другие столы с молодыми клерками, но они – "представители"; у каждого из них на груди болтается бляшка с названием торгующей акциями организации: банки, концерны, холдинги и все такое прочее.
Во всех углах и в центре под потолком висят огромные электронные табло. Звонят сотовые телефоны[2], на столах развернуты экраны ноутбуков.
Нам сказали, что внутрь площадки можно входить только особым брокерам. Мы попытались встать сбоку у стенки, но там бегали сотрудники, и мы всем мешали.
Страшная картина: вокруг стоит шум невообразимый, кто-то что-то выкрикивает, называет какие-то цифры, кто-то ему отвечает, все прыгают от возбуждения. Одним словом, аукцион.
А нам надо делать сюжет с моим стенд-апом[3]. Вначале мы честно потолкались и встали под главным табло, но нас погнали и оттуда. Тогда я сказал главному устроителю, что, раз у нас разрешение на руках, нам надо дать возможность встать хоть где-нибудь.
Он смерил нас взглядом, как бы примериваясь к нашей стоимости, – и неожиданно поставил нас в самом центре арены, там, где наблюдалось относительное спокойствие. В этом "зрачке циклона" я и провел свой стенд-ап.
Итак, представьте себе картину: рядом со мной, локтем к локтю, разместился главный аукционщик, а я стою по стойке смирно и что-то бормочу в свою камеру.
Кончился стенд-ап. Оператор камеру не выключает. Периферийным ухом слышу, как торговля какой-то бумагой поднялась до 22 и 20 пунктов за сотню на 5 тысяч 500.
Что все это означает, не понимаю. Но вслед за этим слышу, как кто-то кричит не менее азартно: "22 и 70 пунктов за сотню на 5500".
Другой в ответ – и таким же истеричным голосом: "22 и 85 пунктов за сотню".
Ему – встречные цифры: "23 и 20 пунктов".
Аукционщик объявляет: "23 и 20 пунктов за сотню на 5 тысяч 500, банк Апоалим – раз. 23 и 20 пунктов за сотню на 5 тысяч 500, банк Апоалим – два".
И тут у меня что-то лопается внутри, и я слышу, как мой рот объявляет – очень громко: "23 и 40".
Эти числа я запомнил на всю жизнь.
Аукционщик смотрит на меня, я стою рядом, он хлопает меня по лацкану пиджака и спрашивает: "Фирма?"
Я отвечаю, не моргнув глазом: "Эш-Атора, Иерусалим"[4].
Он кричит: "23 и 40 пунктов за сотню на 5 тысяч 500, Эш-Атора, Иерусалим – раз".
У меня сердце в груди медленно перемещается в сторону таза.
"23 и 40 пунктов за сотню на 5 тысяч 500, Эш-Атора, Иерусалим – два".
Ой, неужели никто не купит?
"23 и 40 пунктов за сотню на 5 тысяч 500, Эш-Атора, Иерусалим – три. Продано!"
Оператор смотрит на меня в ужасе, медленно снимает камеру с плеча, уходит[5]. Я понимаю, что надо смываться. Двигаюсь к выходу. Смотрю, на табло – крупными буквами: "23. 40; 100; 5 500, Эш-Атора, Иерусалим".
Подхожу к администратору, вкрадчивым голосом говорю, что мы уходим, он говорит: "Договорились". Решив, что это разрешение, иду к дверям. Оглядываюсь: на табло красуется та же жуткая запись.
И все-таки что-то мне мешает выйти и убежать. Не иначе, как врожденная интеллигентность. Снова протискиваюсь к аукционщику, жду, когда купят очередную акцию, шепчу ему в ухо: "Хочу продать свою бумагу".
Он понимающе кивает, считывает с табло название акции, орет в публику: "23 и 40 за 100".
И тут происходит чудо, кто-то отвечает: "23 и 60".
Другой еще круче: "23 и 80".
Потом: "24 и 40"…
Когда доходят до "25 и 10", при крике: "Три, продано, купил концерн Кур", торг моей бумагой заканчивается.
И я вразвалочку выхожу из зала.
Но в дверях натыкаюсь на оператора, он о чем-то мучительно соображает. Наконец выдавливает из себя: "А разницу нам заплатили?"
"Какую разницу?" – спрашиваю.
"Одна целая, 70 пунктов за сотню на 5500. Это значит 55 сотен. Если за сотню 170 пунктов, то получаем… 9350 пунктов. Если пункт – шекель, то тоже немало. Надо идти брать".
Спрашиваю: где?
Он показывает на девушку, у которой на груди пластиковая карточка с надписью "концерн Кур". "Иди, – говорю, – получай". Он уходит, а мы с режиссером спускаемся в фойе.
Что он там получил, нам неведомо. Оператор не рассказывает. И каждый раз, когда мы его об этом спрашиваем, только загадочно улыбается. Так или иначе, знаю лишь одно: однажды некоммерческая организация "Эш-Атора", Иерусалим, очень удачно сыграла на бирже, и где-то, скорее всего в недрах концерна Кур, лежат ее 9350 честно заработанных шекелей…
** **
Евреи и богатство
А теперь серьезная часть поста[6].
Есть теория, согласно которой, вытесненные из прямого производства товаров, т.е. лишенные возможности заниматься ремеслами, евреи средневековой Европы были вынуждены обратиться к ростовщичеству, а отсюда недолгий путь в банковский дом. Не знаю, насколько эта теория верна, но еврейские банкиры издавна известны во многих странах – начиная с Португалии-Испании и вплоть до Греции-Турции.
Кстати, Маркс однажды в запальчивости написал: "У этого народа одно божество, которому он поклоняется – мамона, деньги". – Сильно сказано. Взгляд, правда, дилетантский, но отнюдь не случайный.
Так считают многие, не только антисемиты: евреи любят деньги! Или, по крайней мере, понимают в них толк. Мне нравится эта последняя формулировка…
Так в чем секрет? Прежде чем ответить, укажу, что на протяжении веков, начиная с потери евреями государственной независимости, когда мы ушли в рассеяние, многие из нас становились министрами финансов при монархах и правительствах.
Два примера из разных эпох. Мудрец Абарбанель, прославленный ученый, комментатор Торы, политический деятель. Прожил ярчайшую, но в то же время необычайно трудную жизнь, полную славы и лишений. Родился в Лиссабоне в 15 веке, семья возводила свой род к царю Давиду. Получил блестящее образование. В юности состоял на службе при дворе португальского короля в качестве первого казначея, наделенного самым высоким доверием. В годы смуты был вынужден эмигрировать в соседнюю Кастилию, где был принят королем Фердинандом Католиком и его супругой Изабеллой, будущими гонителями евреев, и стал заведовать финансами государства. Когда царская чета издала указ об изгнании евреев из Испании (31 марта 1492 года), пытался уговорить правителей отменить решение в обмен на выкуп в 30 тысяч дукатов, (это были его личные деньги), но те под влиянием генерал-инквизитора Торквемады отклонили предложение. Вместе с изгнанниками покинул Испанию и поселился в Неаполе, где получил пост королевского министра финансов… Труды Абарбанеля, а он, повторяю, прокомментировал всю Тору, мы по сей день изучаем в ешивах.
Второй пример: энергичный и удачливый еврей по имени Авраам Юзефович, министр финансов при дворе польского короля Сигизмунда Первого. Говорят, при нем Польша вышла на высокий уровень тогдашней мировой торговли. Когда власти начали требовать от него принятия христианства, он, бросив все, бежал в Турцию.
** **
И тем не менее, написано в одном из трактатов: "Занятие финансами и торговлей не делает человека мудрее". Слова принадлежат великому мудрецу древности – Илелю. Спрашивается, причем здесь мудрость – и финансы?
Люди считают, что занятия торговлей, финансами и бизнесом требуют набора специфических качеств, таких как умение четко мыслить, считать, комбинировать и предвидеть. Это верно. Но неверно обратное – будто, для того чтобы приобрести мудрость, надо заниматься именно торговыми операциями. Денежные дела затягивают, они требуют напряженной работы и исключительной концентрации мысли. А поэтому здесь таится опасность: человек может оставить регулярные занятия Торой.
Древний раввин советовал торговцам египетской Александрии: "Хотите стать мудрее? Сидите на одном месте и поменьше торгуйте".
Поэтому скажем так: занятия торговлей, возможно, делают ум человека изощреннее, но мудрость он может получить, только изучая Тору.
Легенды передают, что на монетах царя Давида чеканилось два изображения: посох и сума с одной стороны и башня (символ царя) с другой. Все это – как напоминание о том, что, несмотря на высокое положение, которое иногда занимает человек, достигший богатства, он должен помнить, откуда пришел к этому богатству. Царь Давид в молодости был простым пастухом. Став царем, он именно в своем прошлом черпал силы для скромности и человеколюбия.
Для того Творец мира и дает богатство тому или иному человеку, чтобы он помогал людям!
В этом весь секрет: если кто-то делает из денег объект поклонения, то рано или поздно придет к краху – он сам или его дети. Но тот, кто знает, что деньги в мире – не главное, что это всего лишь средство помочь людям, только такой человек получит возможность не просто разбогатеть, но и воплотить свои принципы в жизнь. Таков секрет еврейского богатства.
Итак, богатство – не способ жизни, а средство проявить свое человеколюбие.
А значит, это очень непростое испытание. Потому, наверное, не всем удается пройти его с честью. Легендарные еврейские богачи, начиная с царя Соломона и кончая современными Ротшильдами, это испытание выдержали.
[1] Телепрограмма "Шалом", канал "Культура", РФ.
[2] Хотя у "представителей", по закону, на столах стоят стационарные аппараты. Зачем – никто мне не объяснил.
[3] Это такая картинка, где я говорю: "А теперь мы с вами, друзья, на бирже! Да-да, на той самой бирже, где каждый из нас хочет побывать, но никому, если он нормальный, это и в голову не придет". (Вот вы думаете, что я сейчас пошутил – и не очень удачно. Но честно сознаюсь, именно такое вступление я в течение двадцати передач предлагал режиссеру – и он однажды согласился – но в тот момент нашу программу прикрыли.)
Кстати, стенд-ап в ролике идет вначале, а отсняли мы его последним, что важно для сюжета рассказа.
[4] Врать я не умею, так что это чистая правда. Первые десять программ финансировал заказчик – "Эш-Атора". Вторые десять – Московская община, фамилий называть не буду. Сюжет про биржу вошел в Седьмую программу, последний киносюжет. Сейчас у этого ролика есть собственное название – "Шалом 07.5". Он вывешен где надо. Там его и ищите.
[5] Вся эта сцена с моей торговлей была благополучно снята. И отложена в специальное хранилище. У нас таких вне-сюжетных кусков накопилось порядочно, хватит, чтобы отдельный ролик смонтировать. И о том, как меня зонтиком били в Кракове (за то, что я вслух назвал его еврейским). И о том, как в Кейсарии я упал с античной "лягушки" в пропасть, но не погиб. И о том, как меня угощали элитным вином из подвалов Ротшильда. И о том, как за мной гнались два дибука по темным коридорам подземного лабиринта под Храмовой горой. При случае расскажу. Кстати, повесть о том, как я стоял экспонатом в музее восковых фигур, – мной в блоге уже приводилась.
[6] Честно копирую сюда все, что приготовил для звуковой дорожки киносюжета, – но там места не хватило. Ибо на все про все мне было дано 1 мин. 47 сек.
