Ешива Кирьят-Малахи

Рош Ешива рав Амит

Л. Г.: Рав Амит, расскажите, пожалуйста, о себе.

Р. А.: После университета я служил в армии офицером. Там я укрепился в Торе. Демобилизовавшись, пошёл в ешиву. Это было до начала движения возвращения к тшуве, таких в Стране были единицы.

Л. Г.: Рош Ешива был лётчиком?

Р. А.: Я был в ВВС, в бортовом подразделении. В любом случае, это позади. Слава Б-гу, что мы удостоились учиться, с тех пор прошло много лет, и мы удостоились приблизить многих молодых людей к Торе. И слава Б-гу, я пришёл в 21 год назад.

Л. Г.: Как начиналась ешива?

Р. А.: Меня просили, чтобы я открыл ешиву. Я не хотел, меня просили, и в конце концов я решился. Когда я набрался опыта в этом деле, ребята согласились открыть новую ешиву в Беэр-Шеве. Тоже такие «укрепляющиеся» в Торе, мизрахники. Часть из тех, кто всё это организовал, раздумали… Я оставил группу ребят, которые хотели создать ешиву

Л. Г.: Как Вы пришли к решению открыть русское отделение?

Р. А.: Я занимался русскими ещё в Офакиме… Русское отделение, я не помню точно, как это началось. Пришёл один «русский». Игаль Полищук, если Вы его знаете, немного тогда я с ним работал, были и другие. Так получилось, я уже не помню, кто были первые «русские», с которыми я занимался. Мы пытаемся помочь каждому, кому можно помочь. Тогда прибыли «русские», я думаю, что в основном из Махона Лев. Многие из них не застряли в середине пути, а пошли дальше. Ребята выдающиеся.

Л. Г.: Рош Ешива может рассказать о раве Амите, о рабаним, которые здесь, может быть, у каждого есть что-то особенное?

Р. А.: Особенное у всех – преданность делу, действительно, необыкновенная преданность. Это люди, которые работают во имя Небес и на самом деле отдают всё. Это удача нашей ешивы – самоотдача этих людей. Это действительно создаёт особую атмосферу.

Л. Г.: Рош Ешива помнит каких-нибудь учеников?

Р. А.: Здесь можно рассказывать о каждом, каждый – целый мир… Один из парней сидел за тремя стэндерами… Три стэндера. Его звали Малиновский, Юрий Малиновский, сидел за тремя стэндерами. На одном была Гмара, на втором стэндере был русско-ивритский словарь, на третьем был словарь иврит-арамейский, сидел с тремя стэндерами, очень талантливый парень. Он пришёл из средней школы, он был не удовлетворён, учительница по математике не понимала его, он был илуй в любом деле. После двух с половиной лет его пригласили в ешиву Поневеж… Очень серьёзный аврех… Всегда трудно поверить, как можно так «прыгнуть»… Многие ребята перешли в ешивы, из которых выходили Рошей Ешивот.

Л. Г.: Вы можете вспомнить имена?

Р. А.: Агресс, Кандыба, ребята выдающиеся… в благородстве, тонкости, б-гобоязненности и учёбе.

Л. Г.: Как добиваются такого?

Р. А.: Это просто помощь свыше. Я вижу это как большое дерево, которое срубили, а затем появилась маленькая веточка, и она очень быстро растёт. Почему? Потому что у неё есть корни. И это благодаря мэсирус нэфеш (самоотречению) русского еврейства, а там были и молитвы, и слёзы, и воля, пока это не задушили, потом это проявляется в ком-то, и тогда у него большая сията ди-шмая (помощь с Небес) – всего русского еврейства.

Л. Г.: Как вы преподаёте? Есть какая-то особая методика?...

Р. А.: Только показать правду, а дальше они… сами. Здесь нет секретов, только показать правду. Сказать ещё, чтобы не переучивались. Это иногда бывает проблемой для «русских», мы должны говорить им, что спать тоже надо…

Л. Г.: Как думает Рош Ешива, надо строить отдельную «русскую» ешиву или «русские» должны присоединиться к израильтянам, и на это и надо ориентироваться?

Р. А.: У нас есть ребята из средних школ-ешив на очень высоком уровне, очень успешные, и мы стараемся перевести их в обычные ешивы, хотя ребята иногда бывают разочарованы, когда идут туда, потому что иногда уровень серьёзности, к которому они привыкли здесь, – выше, чем там. Но всё же – рыба из аквариума не похожа на рыбу из океана. Когда он находится там, в ешиве, лицом к лицу со всем миром, это – другое дело. Мы стараемся, чтобы шли в другие ешивы перед свадьбой. В любом случае, парень, который женится из ешивы Поневеж, из ешивы Слободка, – это выглядит по-другому, хоть он и нашёл своё место в Кирьят-Малахи, пусть повысит свой уровень там тоже. В любом случае, я думаю, если русские ребята будут общаться только между собой, будет жаль. Так что с начала до конца, даже если есть прекрасная «русская» ешива, стоило бы, чтобы они, тем не менее, на каком-то этапе перешли в израильскую ешиву, включились в другую структуру…

Рав Кляйн

Л. Г.: Почему ешива решила принимать русских? Как всё это началось?

Р. К.: Ешива, как каждый еврей, каждый человек из народа Израиля, чувствовала, что у неё есть обязанности по отношению к нашим братьям, прибывшим из русского галута. Из-за того, что так сильно стремились отдалить их от еврейства и заставить забыть всё с ним связанное. Ешива взялась за это, как весь народ Израиля, как каждый «тёплый» еврей, который чувствовал свою обязанность вернуть им всё, что они утратили за эти годы, привести их обратно к Торе, к еврейству. Показать им корни, от которых их оторвали с такой силой.

Л. Г.: Кто-нибудь отвечает за группу «русских»?

Р. К.: На практике, может быть, получается, что это на мне. Но в принципе все занимаются всеми. Нет различия, все ребята равны, и мы стараемся, чтобы все были вместе, «перемешаны». Моя ответственность чуть больше. Я отвечаю за «подход» к русским.

Л. Г.: Русским тяжело войти в израильскую группу?

Р. К.: Это у всех по-разному. Конечно, есть большие расхождения в ментальности, когда люди собираются из разных мест. В каждом из этих мест, откуда они приезжают, – своё устройство жизни. Когда приезжают несколько русских, они, естественно, чувствуют себя в своей группе более свободно, чем в любой другой. Мы не настаиваем, не заинтересованы в этом любой ценой, но стараемся, чтобы все группы были связаны между собой. Чтобы учились друг у друга.

Л. Г.: Какими они выходят из ешивы, «русскими» и одновременно израильтянами или нет?

Р. К.: И это достаточно по-разному. Нельзя сказать, что полностью израильтянами. Но, конечно, они здесь сильно меняются, они явно становятся частью этого общества, некоторые даже женились на израильских девушках, создали израильские семьи. Есть и такие, кто более обособлен. В любом случае, они находятся значительно ближе к израильскому обществу.

Л. Г.: Ребята получают стипендию?

Р. К.: Мы очень стараемся поддерживать их, это не всегда работает как стипендия, это больше работает как личные отношения, приглашение на праздники, выдача одежды. Есть ребята, которые получили от нас в подарок очень большие суммы. Не то, чтобы у ешивы была специальная статья бюджета на это, но мы ощущаем это своим долгом и пытаемся помочь ребятам во всех случаях, когда можем. На самом деле, во многих делах требуется помощь, нужна одежда, нужно оплатить поездки, нужны деньги на карточку, чтобы позвонить родителям, которые находятся в России. Мы стараемся также иногда устроить им стипендии и оплату за преподавание изученного материала, за экзамен, мы стараемся давать какие-то суммы, чтобы человек мог получать деньги на свои нужды с достоинством. Определённо, сюда пришли ребята с очень сильной волей… Аврех по имени Малиновский, замечательный аврех. Мойше Висман учился с огромным упорством. Когда он пришёл – его родители были очень против. Они спросили нас: «Что с ним будет, что из него выйдет?». Этот парень учился необыкновенно, и в день, когда он женился, его мама пришла и сказала: «У меня нет слов, чтобы сказать вам, у меня нет слов, спасибо большое». Слава Б-гу, сегодня он большой талмид-хахам в Бней-Браке, у него уже дети большие. Есть ещё много…

Л. Г.: Может быть, рав помнит имена?

Р. К.: В Иерусалиме Элиягу Кандыба, Арье Фридман. Русские ребята особенные. У части из них только один из родителей еврей, другой – нет, и у нас были герим лэ-хумра, разные, но все, как один – люди, которые умеют тяжело трудиться, некоторые перешли в другие ешивы, в Яд Аарон, в Поневеж, везде они преуспевают и производят хорошее впечатление.

Л. Г.: Есть какая-то главная, центральная тенденция в ешиве?

Р. К.: Наша ешива старается растить талмидэй-хахамим. Не все, но большая часть становятся ими, но и те, кто не становятся талмидэй-хахамим, остаются людьми Торы. В Кармиэле есть у нас парень по имени Гоз…

Л. Г.: Как его зовут?

Р. К.: Михаэль Гоз, и он там распространяет Тору среди студентов…

Л. Г.: Шломо Швец?

Р. К.: Шломо Швец тоже находится в Кармиэле, уже есть их ученики, которые приходят к нам учиться. Барух Серебринский из Кармиэля. У нас в ешиве одна из самых больших групп учащихся – выходцы из России, 15-20 ребят.

Л. Г.: Вы можете рассказать что-то о рамах?

Р. К.: Глава нашей ешивы Рав Амит. Он был в авиации, окончил университет, изучал экономику. Начал учиться и стал выдающимся талмид-хахамом. Ешива существует больше 20 лет, он руководит ею по-особому.

Л. Г.: Лётчик в армии, экономика в университете…

Р. К.: Он из лидеров тех, кто возвращался к тшуве в университете, и действительно, вернулись, и укрепились, и укрепили других, и тогда возникла идея. Он открыл что-то такое в Офакиме, потом вдруг возникла идея открыть что-нибудь в Кирьят-Малахи, и теперь это уже история более чем 20 лет успеха, не сглазить бы. Сегодня… у нас был парень, который пришёл из университета, сегодня сделал сиюм масэхет. Парень, который с причёской-хвостиком явился на собеседование.

Л. Г.: Он и теперь с хвостиком?

Р. К.: Да, он не в ешиве, он сделал здесь сиюм масэхет.

Л. Г.: Как он сделал сиюм масэхет?

Р. К.: Ребята с ним занимались.

Л. Г.: Он начал учиться до Кирьят-Малахи?

Р. К.: Да, ходил в колель и учился там с аврехами.

Л. Г.: Это ваш колель?

Р. К.: Это колель Вольфсона в Рамат-Авиве. У меня там родственники. Парня направили сюда, ему очень понравилось, и все ребята учились с ним в хевруте. Он продвигался быстро и сделал сиюм масэхет, и даже произнёс тут очень интересную драшу. Пэтэль его фамилия, Шахар Пэтэль. Такие вещи случаются тут каждый день, что ребята приходят, даже в тот период, когда они «укрепляются», потом продолжают дальше, втягиваются, приходят сюда. Есть такие, которые приходят не сразу, приходят через год, но в конце концов приходят, все возвращаются, все любят это место.

Л. Г.: О ком ещё из рамов Вы можете что-нибудь рассказать?..

Р. К.: Часть рамов – выпускники бейт-мидрашей Пардес Хана, затем – средней школы-ешивы, затем – ешивы Слободка. Машгиах рав Шмуэль Баум, рав Амос Вассерман, рав Шмуэль Имельфарб, – все они выпускники бейт-мидрашей, и они вместе основали здесь эту ешиву. Слава Б-гу, сегодня есть ученики, которые стали рамами в ешивах… Обучают Торе в разных местах. Рав Моше-Аарон Гольдблат – выпускник Ешиват Хеврон, он долгие годы был в Тифрахе в ешиве, один из выдающихся аврехов ешивы. Он здесь почти с начала пути. Рав Яаков Шулевиц из Тель-Авива, учился в ешиве Поневеж, выводит галахические решения и даёт уроки в ешиве, выдающийся талмид-хахам.

Л. Г.: Рав Итамар?

Р. К.: Рав Йеошуа Итамар – выпускник ешивы Коль Тора и ешивы Поневеж, один из выдающихся талмид-хахамов в Стране. Йеошуа Итамар даёт здесь очень много ребятам, «выстраивает» их.

Л. Г.: На какие средства существует ешива?

Р. К.: Очень трудно. Раньше государство делало больше. Сегодня, как известно, государство создаёт много препятствий и проблем учебным заведениям, где изучают Тору, так что положение значительно более сложное.

Л. Г.: Основные проблемы ешивы, проблемы, над которыми, вы видите, надо работать?..

Р. К.: Конечно, когда приходят извне, из окружающего нас общества, то приходят со всякого рода вещами, не соответствующими Торе.

Л. Г.: Возникает противостояние?

Р. К.: Это не просто противостояние, это разные модели поведения людей. Приходят люди, которые привыкли заботиться о себе, а здесь мы пытаемся превратить их в людей, которые чувствуют потребности общества, потребности других, любят других, думают о других, заботятся о них. Конечно, всё это в сочетании с учёбой, б-гобоязненностью.

Л. Г.: Как рав полагает, в принципе, надо строить какую-то «русскую» ешиву или «русские» вписываются в израильскую ешиву?

Р. К.: Очень важно соединять «русских» с израильтянами, очень важно, это не так уж удаётся тем, кто в самом начале пути. Может быть, уместно сделать для тех, кто приходит, кто действительно только начинает, для них хороша какая-то структура, которая введёт их в курс дела, чтобы они знали, как смотреть на Гмару, но дальше очень желательно послать их в обычные ешивы, чтобы они «смешались», чтобы не остались замкнутыми в собственном обществе, потому что тогда они не смогут продвигаться, и это будет им очень мешать.

Рав Гольдблат

Л. Г.: Что Вы можете сказать о русских ребятах?

Р. Г.: Это молодые люди с самым большим потенциалом, талантливые, способные напряжённо работать, они могут становиться большими талмидэй-хахамим. У нас есть, слава Б-гу, более 1000 выпускников, 25% – «русские». «Русские» выпускники достигли больших успехов в мире Торы, например, парень, он был одним из лучших в Тифрахе…

Л. Г.: Как его зовут?

Р. Г.: Коханович. Я учился с ним в хевруте и каждый день получал удовольствие от этого.

Л. Г.: Тифрах – серьёзная ешива.

Р. Г.: Он стал одним из самых серьёзных учеников в Тифрахе. И есть ещё очень и очень много…

Л. Г.: Рав помнит имена?

Р. Г.: Есть два брата Хейфеца, один находится сегодня здесь, один из самых интересных в ешиве, а другой уже среди тех, кто продвигается в Иерусалиме, потому что, когда мы увидели, что он поднимается высоко-высоко, мы отправили его в ешиву в Бней-Брак, в Слободку, и там он стал одним из самых лучших. Сегодня он в Иерусалиме, в колеле.

Л. Г.: Рав может вспомнить кого-то ещё?

Р. Г.: Если вы пойдёте в ешиву а-Ран… Мне сказал глава ешивы рав Вайсфиш, и там есть рав Полищук, который занимается русским отделением в ешиве а-Ран, он говорит, такие серьёзные ребята, что-то особенное… У меня есть сосед, который учился у нас, учился раньше в Слободке, Яаков Голуховский живёт в Рамоте возле меня. Он один из самых уважаемых людей в районе, каждый день я вижу его в ешиве до двенадцати ночи, до часу ночи, он сидит и учится самостоятельно…

Л. Г.: Как он попал в Кирьят-Малахи?

Р. Г.: Его отправили сюда из Махон Лев в наказание, потому что он… Там был какой-то спор с одним студентом, и получилось что-то вроде драки, тогда ему сказали: «Ты должен понести наказание». Он приехал в наказание в Кирьят-Малахи, он вообще не думал о ешиве… Приехал в наказание – и остался в «ссылке».

Л. Г.: Отсюда можно сделать вывод, что ешива – это наказание?

Р. Г.: Он не хотел идти в ешиву. Ему сказали, что ты отправляешься туда в наказание за то, что дал пощёчину какому-то парню, потом он позвонил им и сказал: «Я хочу остаться в ссылке». И он не вернулся туда, в Махон Лев. И был здесь парень, Натан Агресс, он сегодня учится в Бней-Браке, один из самых уважаемых, он был самым лучшим в Махон Лев, он стал потом самым лучшим в Кирьят-Малахи, затем – самым лучшим в Слободке. А теперь его брат пришёл сюда, тоже учился в Махон Лев, сейчас он учится здесь, один из выдающихся ребят. Каждый приводит своего брата, своего друга, «товарищ приводит товарища», и среди них уже есть такие, которые и учатся, и преподают, например, Шломо Швец.

Л. Г.: Он сейчас в Кармиэле.

Р. Г.: А Винер в Одессе, да?

Л. Г.: В Одессе.

Р. Г.: Ездят, возвращаются… Есть один, который в Иерусалиме даёт урок по ежедневному листу Талмуда для русских. Выпускник здешней ешивы, «наполняется, чтобы наполнять», и они устраивают празднование Хануки для «русских», он берёт и приводит ещё друзей, таких, которые только что прибыли в Страну. Рав Полищук сказал мне, что они держат ешиву для «русских», которые приезжают из Кирьят-Малахи. Они приходят утром, уходят ночью, и весь день учатся… У них особые силы.

Л. Г.: Может ли рав рассказать что-нибудь о Шломо Швеце?

Р. Г.: Вот здесь было его место, каждое утро он приходил на урок и задавал вопросы. Он так радовался, глаза у него светлели от слов Торы. Слава Б-гу, женился, переехал в Кармиэль, там он делает большие дела.

Л. Г.: Вы можете сказать о Гавриэле Винере?

Р. Г.: Он был на том же уроке, что и Шломо Швец. Вначале ему было трудно, но он решил: «Я не отступаю», и не отступал – день, и ещё день, и ещё день. Это ребята, которых не отвратили трудности.

Когда приходит «русский» парень, я немного «проверяю у него пульс» и говорю: «Счастливы мы, как хороша наша доля». Сталин и другие Амалеки хотели, чтобы русское еврейство забыло Тору.

Л. Г.: Это не преувеличение, не просто комплименты «русским»?

Р. Г.: Я говорю, они выделяются, выделяются своей способностью делать большие вещи. Без всякого преувеличения, кого ты видишь здесь ночью, кто остаётся до часу ночи, до двух ночи? Только русские. Почему? Дай Б-г силы, не хотят спать. Надо силой выгонять их спать. В тот момент, когда они схватывают смысл Гмары, у них есть интеллектуальная одарённость, это доставляет им, как сказать, бесконечное удовольствие. Тогда он не может идти спать, хочет выучить ещё что-нибудь интересное, и ещё что-нибудь интересное, не сглазить бы, у них хорошая голова. Молодцы, Вс-вышний им поможет… И они влияют на других… С Б-жьей помощью, Вс-вышний обрадует нас тем, что «полна будет земля знанием Г-спода» (Йешаягу 11, 9).

Говорят ученики ешивы

Л. Г. – Скажи пожалуйста, как тебя зовут.

Б. Е. – Барух Ефимов.

Л. Г. – Сколько тебе лет, и откуда ты?

Б. Е. – Мне 23, я из Одессы.

Л. Г. – Расскажи про эту ешиву, что есть интересного в преподавании, которое ты видел здесь. Кто были твои преподаватели?

Б. Е. – Слава Б-гу, я удостоился пройти все уроки, которые здесь есть.

Л. Г. – Сколько времени ты здесь?

Б. Е. – 5,5 лет.

Л. Г. – То есть ты учился у всех преподавателей?

Б. Е. – Да.

Л. Г. – Если можешь, расскажи про каждого. Как построены уроки?

Б. Е. – Первый урок обучает понимать Пшат…

Л. Г. – Простой смысл.

Б. Е. – Да, простой, поверхностный смысл. В принципе, основная работа в ешиве – научиться глубоко понимать Тору с комментариями, научиться дойти до алахи самому. Если человек начинает с нуля, то он должен идти по порядку: первый этап – это просто научиться читать то, что написано – Гемара, Раши, Тосафот. Это берет длительное время. Этим занимается глава ешивы, рав Амит. Главы ешивы – бааль тшува, был в армии, человек крепкого характера и знает очень много, и поэтому он как бы властвует над потоком жизни – стоит в воротах ешивы и всем, кто приходит, подает пример. Иногда у человека, когда он встречается с мудрецами Торы, складывается впечатление, что они вобще ничего не понимают в практической жизни, что они далеки от мирских дел, от бизнеса, например. Рош-ешива ломает этот стереотип. Рав Амит разбирается во всем, что касается армии, бизнеса, науки, обычной жизни. Рош-ешива говорит: когда я был маленький и глупый – учился в университете.

Л. Г. – В чём цель ешивы?

Б. Е. – Построить человека на основе изучения Талмуда.

Л. Г. – Кто ведет второй урок?

Б.Е. – Рав Васерман, я был у него неделю, поэтому мало что могу рассказать, и рав Гольдблат – здесь уже начинается невероятная вещь

Л. Г. – Что значит «невероятная»?

Б. Е. – Все, кого я знаю, у рава Гольдблата, поднялись намного. За год в 10 раз начали лучше понимать материал. Определить его методику...

Л. Г. – Он учит учиться самим?

Б. Е. – Вся ешива построена на том, что человек бóльшую часть дня учится сам, кроме часа в день, когда есть урок.

Л. Г. – Почему все так поднимаются на уроке рава Гольдблата? Что там такое невероятное происходит?

Б. Е. – Это невозможно объяснить – на это нужно дать пример, как в Гемаре. Скажем так: человек учит Гемару, приходит к определённому уровню, когда он понимает всё, что написано, и вдруг - стена. Если человек не знает, что за этой стеной что-то есть, он никогда в жизни не пойдёт дальше, потому что это на самом деле стена. И вдруг ему показывают, что эту стену можно проломить и пойти дальше, и еще там много интересного за этой стеной.

Л. Г. – Итак, что дальше?

Б. Е. – На 3 этапе мы поднимаемся к раву Кляйну. Потрясающей души человек. У него мы учимся делать хешбон, т.е. проверку. Это не цифровой подсчет. В тот момент, когда выдвигается определенная идея, нужно умение проверить её в тексте. Как с помощью этой идеи прочитывается текст – это и называется хешбон.

Л. Г. – Значит, каждый из преподавателей не вторгается в сферу другого?

Б. Е. – Нет, каждый преподаватель преподает все, анализирует всю картину, поднимается какая-то тема в Талмуде и объясняется все, и задаются необходимые вопросы.

Л. Г. – Нет деления на сферы?

Б. Е. – Нет, просто дело в том, что каждый преподаватель ставит акцент на какой-то определенный аспект и развивает этот аспект у учеников.

Л. Г. – Интересно, они заранее договорились так ставить акценты? Или это само собой получается?

Б. Е. – Скорее всего договорились, потому что построено всё очень красиво! Это логичная система, которую изначально надо было построить. А какие уроки ведёт рав Итамар! Это мой рав и учитель. Им я особенно восхищаюсь. Ему, например, может сказать ученик: «Ваше объяснение на прошлом уроке противоречит тому, что Вы говорите сейчас». А он отвечает: «Прошёл день, я продумал концепцию и понял свою ошибку». Это маленький пример того, насколько человек готов бороться за истину, за правду.

Л. Г. – Кто-то еще хочет принять участие в нашей беседе?

Э. А. – Добрый вечер, меня зовут Эфраим Агресс. Мне 20 лет, я тоже из Одессы.

Л. Г. – Сколько лет ты в ешиве?

Э. А. – Год. Но об этой ешиве знаю четыре года. Я приезжал сюда еще до начала учёбы. Действительно, эта ешива – место невероятное, в доказательство этому, помню, что когда я вернулся, меня спросили о самом сильном впечтлении, я рассказал о главе ешивы «Кирьят Малахи». Человек действительно удивительный. Сейчас я учусь на его уроке. Это начальный урок.

Л. Г. – А чем он удивительный?

Э. А. – Сама личность удивительная. На нем лежат десятки должностей, вся ешива на нем. И несмотря на то, что на нем строительство и все финансовые дела, каждый день он дает еще много уроков.Он дает первый урок июн, перед минхой, потом он дает урок на втором седере, бкиют, потом у него идет дополнительный урок, с 9 до 11 он дает урок июн еще раз, несмотря на то, что у него каждый день есть сотни проблем, сотни забот, и несмотря ни на что, он отдает всего себя ребятам. Уже на протяжение многих лет всю неделю он живет в ешиве и уезжает домой только на шабат. Он очень сильная личность, я восхищаюсь его душевными качествами, тем, как он работает над собой. Как-то раз на уроке он сказал одному ученику в легком тоне, что грызть ногти – плохая привычка, потому что можно случайно в Шабат задуматься и заняться этим, и нарушить Шабат. Он дал парню совет, как от этого избавиться: каждый раз, когда он будет грызть ногти, он будет отдавать какую-то сумму денег, и так он быстро избавится от этой привычки. Рав Амит хорошо объяснил всем, какая это большая опасность, можно нарушить Шабат. На следующий день, – парень сидит за первой партой – и начинает грызть ногти, как будто ему вчера ничего не говорили, и рав Амит не сказал ему ни слова, как будто это его не раздражало, он просто не обращал на это внимания. Маленький пример сдержанности. Действительно, все ребята могут рассказать, как он работает, и о его скромности – никогда не хочет никакого почета, и о его приветливости, как он встречает каждого с улыбкой, и если есть какая-нибудь радость у человека, как он с учеником танцует от всего сердца, говорит ему «мазаль тов», радуется за него, и любит здесь каждого, как сына. Рав Амит заботится о всех ребятах в ешиве, например он заботится о том, чтобы на каждом завтраке были яйца и творог, потому что это витамины, и хорошо для зубов. На обед всегда есть выбор – или рыба или мясо, и разные витамины, салаты, есть фрукты: виноград, персики, бананы, дыни, арбузы. Он заботится о том, чтобы ребята могли поддерживать свое тело в нормальном состоянии, могли здесь хорошо учиться. Он построил для нас Бейт-мидраш, только недавно окончили строить, с прекрасным садом – и все это для ребят.

Д. М. – Меня зовут Дан Махлин. ( К моменту выхода статьи Дан женился. Мазал тов!)

Л. Г. – Можешь сказать что-нибудь интересное, о том, кого еще не называли? Сколько тебе лет, сколько ты в ешиве?

Д. М. – Я из Нижнего Новгорода, мне 25 лет, 5 лет в ешиве. Про каждого рава по отдельности можно говорить много часов. Каждый индивидуален по-своему. Есть общий момент – просто отдают себя ешиве, только ешива, своей жизни практически не существует. Каждому парню, у которого есть какая-то проблема – готовы помочь.

М. Д. – Меня зовут Дов Мушинский. Я из Кривого Рога. Мне 24 года, я уже четвертый год учусь тут. Я хотел рассказать, как наши рабаним принимают нас, особенно русских ребят, на праздники: на Суккот и Песах, когда все разъезжаются на праздники по домам, они принимают у себя на весь праздник до десяти ребят каждый, ребята у них живут и питаются весь праздник, и это из года в год, кроме того, что к ним приходит много гостей, и ребята, которые уже закончили здесь учиться. Их жены, рабаниёт – делают большой хесед. В других местах я такого не видел. Кроме того, они помогают нам, особенно русским, финансово, с одеждой и т.д. Они нам просто как родители. Когда один мой русский друг женился, а он проучился в ешиве год, я помогал ему в его делах со свадьбой, так рабаним столько сделали и финансово, и духовно, с выяснением всех вопросов о невесте. Когда я ему помогал, я увидел, как рабаним заботятся о нас.

Л. Г. – Может быть, ещё кто-то хочет рассказать про ешиву? Представься.

Б. В. – Меня зовут Барух Винер. Мне недавно исполнилось 17 лет.

Л. Г. – Сколько ты тут?

Б. В. – Я уже 4 года в Израиле и 3 года в ешиве.Я из Одессы. Я вам расскажу, я пришел сюда на 10 дней. Я вам скажу честно, уже через месяц я шел, и меня осенил такой свет, что я аж подпрыгнул. Я понял, что Слава Б-гу, это мое, это мне по душе. Когда приехал в Израиль, мой брат учился в ешиве. Я к нему заходил по вечерам учиться, и он мне так сказал: «Приходишь в ешиву и открываешь Гемару, смотришь, интересно тебе или нет. На следующий день приходишь, опять открываешь Гемару. Проходит время, и потом становится интересно – почему, потому что ты окунаешься в это как в бассейн. Если человек приходит в бассейн, чтобы поплавать в нем, и окунает туда только свою голову, ему по кайфу? Нет. Только тогда, когда он окунается полностью, и прыгает весь в бассейн, только тогда ему по кайфу, становится хорошо».

Л. Г. – Вернемся к Баруху Ефимову. Мы не закончили наш разговор про уроки.

Б. Е. – Когда мы у такого раввина, как рав Итамар, видим его истинность, его честность и искренность, видим, как он относится к мудрецам предыдущих поколений, и к своим учителям, и к учителям его учителей, с каким уважением он относится к Талмуду, все сомнения уходят. Если такой умный, талантливый, истинный человек относится с таким уважением и восхищением к своему раввину и своим учителям, то очевидно, что они были не меньше его в этой истинности. И так мы доходим до Моше Рабейну. После урока рава Итамара – урок рава Шулевица. У него я был пару дней, поэтому я мало, что могу рассказать, но это человек, который знает всю Тору, перед которым раскрыт Талмуд, раскрыт Танах, раскрыты книги ришоним – большой человек, большой знаток алахи. Это такой человек, к которому можно подойти по любому вопросу, он тоже постоянно учится.

Л. Г. – Вопрос ко всем: нужна ли русская ешива, или нужно, чтобы парень вливался в израильскую ешиву?

Б. Е. – В этом нет никакого сомнения. Он должен вливаться в израильскую ешиву.

– Но в начале, когда человек приезжает в Израиль без иврита, без всего, ему нужна какая-то база. Для этого нужна такая ешива. Но, в принципе, совершенно неважно, где учить Тору. Главное, чтобы человек сидел и учил Тору.

Л. Г. – Но вот вы, или другие ребята, выходите израильтянами или русскими из этой ешивы? Это можно как-то определить?

Б. Е. – Я, например, через несколько лет забыл русский. Те, у кого была больше связь с русскоязычными, не забыли русский.

Л. Г. – Мы говорим про ментальность.

Б. Е. – Опять же, у того, кто прикрепляется к обществу, к рабаним, абсолютно меняется ментальность. Человек идет с теми людьми, которых он уважает и любит, и все его предыдущее мировоззрение меняется.

Б. В. – А мне все-таки кажется, что нужна русская ешива. Человек приходит без языка, он ищет русских друзей. Ему, может, еще неинтересно учиться с израильтянином, а одному учиться – очень сложно, так если ему не с кем учиться, он пойдет спать. Поэтому нужна русская ешива, чтобы было какое-то начало. Кто-то должен научить тебя на русском языке законам...

Б. Е. – Я не говорил про начальную стадию, я имел в виду в общем.

Л. Г. – То есть, на начальной стадии, все согласны, что нужна такая ешива. А в дальнейшем?

Б. Е. – В дальнейшем нужно учиться на иврите, это очевидно. Даже в русском колеле учатся на иврите.

Л. Г. – Скажи, как тебя зовут?

Р. Л. – Меня зовут Разинков Леви-Ицхак.

Л. Г. – Откуда ты?

Р. Л. – Я родился в России, потом жил на Украине, учился там в Киеве в школе у рава Блайха, потом приехал сюда.

Л. Г. – Сколько тебе лет сейчас?

Р.Л. – Мне сейчас двадцать.

Л. Г. – Сколько лет ты в этой ешиве?

Р. Л. – Чуть больше двух лет. В школе, я, можно сказать, был самым религиозным человеком, читал Тору, ко мне даже обращались по разным вопросам. А потом приехал в Израиль, проучился в одном институте восемь месяцев... Первое впечатление, когда я приехал, было, что в Израиле вообще все люди религиозные, но оказалось совсем не так. В этом институте были и израильтяне, и русские, и мы начали спускаться с того духовного уровня, на который я поднялся на Украине. Я еще по вечерам в Иерусалиме учился в колеле, и там был один рав, большое ему спасибо, который укрепил нас и отправил сюда, и сейчас мы учимся тут. Его зовут рав Михоэль Гохберг. Мы с еще несколькими парнями приехали сюда, потому что поняли, что в этом институте просто опускаемся. Компьютеры с утра до вечера, и бар рядом... Мы ушли от этого, приехали в ешиву и начали учиться. Чуть-чуть об истории ешивы... Я, может быть, немножко больше знаю об этом, потому что я несколько лет работал в лагерях и знаю подход к детям, как нужно, если хочешь их чему-то научить и что-то вложить в них, как это делать серьезно. Здесь, в ешиве, на человека не давят вообще. Мы когда приехали полгода назад, вначале вообще ничего не делали: спали, курили, музыку слушали, на уроки почти не ходили... Потом, потихоньку начали... На самом деле, это очень верное правило, что человека не надо заставлять. Он пришел по-каким-то причинам в ешиву, сидит себе, спокойно учится – иногда, сначала час, потом два, потом три... Известно, что Тора открывает мозги. У того, кто учит Талмуд, и логика развивается лучше, и он лучше понимает, его душа раскрывается... Рано или поздно он к этому придет. Каждый человек иногда задумывается, что такое Всевышний и т.д. Так вот, человек начинает учиться, никто его не заставляет, он сам, постепенно, потихоньку понимает, что ему это надо, что это правильно и логично... Если тебе что-то дали – скажи спасибо, и «биркат а-мазон» – это как благодарность, так же и любая мицва. Надо дать что-то взамен: тебе Всевышний дал жизнь – выполняй мицвот, дал тебе покушать – скажи «биркат а-мазон»... И я видел, как сюда ребята приходили в шортах, а выходили в шляпах. Я помню одного парня, он пришел в таком спортивном виде, кипа такая маленькая... А через два года – уже в шляпе, таким серьезным учеником стал... Так что в этом отношении ешива очень хорошая. По поводу того, что уже говорили, что рабаним у нас – это просто чудо, я думаю, в принципе, все рабаним такие... Но у нас, например, рав Баум, вообще как папа. Можно к нему подойти и задать любой вопрос… Как правило в ешивах: рош ешива занимается в основном зданием, питанием и т.д., машгиах – укрепляет ребят, усиливает их духовный уровень, следит, чтобы ребята присутствовали на уроках. А у нас каждый рав занимается и личными вопросами, и алахой, и Гемарой... Каждому парню здесь уделяется особое внимание. Есть индивидуальный подход.

Л. Г. – Как тебя зовут?

М. М. – Меня зовут Мендл Морозов. Мне 15 лет. В ешиве я только две недели.

Л. Г. – Из какого ты города?

М. М. – Из России, из Саратова. Что меня привело в ешиву? Сначала в России я попал в еврейскую школу – тоже с помощью Всевышнего. Моя мама увидела рекламу по телевизору – бегущую строку, там говорилось о еврейской школе, и она решила меня туда отдать. Школа была нерелигиозная вообще. Я проучился там четыре года, и на четвертый год мой друг предложил мне пойти в синагогу. Я думаю: интересно, что там дают... Пришел, посмотрел... и меня пригласили на семинар в Москву. Его проводит рав Цукер. Я три года ездил на этот семинар, и там был один учитель из школы в Иерусалиме, из «Кирьят Ноар». Он мне предложил туда поехать. Я приехал туда, проучился там два года. У нас был урок Гемары – полтора часа в день, каждый день, и я чувствовал, что я начинаю думать более логично, и это было не от математики точно, и не от истории. И я пошел в ешиву на неделю где-то – это было в прошлом году. Я поучился там, потом пошел в школу, и уже к началу лета я окончательно понял, что на следующий год я пойду в ешиву. И вот я пришел сюда.

Б. Е. – Ещё одна история. Был один парень, который очень хотел к нам в ешиву. У него были какие-то определенные проблемы, и он попросил одного своего знакомого поговорить с рош ешива. Этот человек – рав Нафтали Айзлер – приехал из Бней-Брака. Он – занятый человек, но приехал специально ради этого парня поговорить с главой ешивы. И тот в конце концов попал к нам в ешиву. Из разговора с равом Нафтали рош ешива и машгиах сразу поняли, что рав Айзлер – гений. Рош ешива предложил раву Нафтали дать небольшой урок. Это было как раз во время каникул, летом. Тут на каникулы обычно остаются ребята, днем каждый день кто-то приходит... И он в тот же день, сразу же, дал урок. Рав Айзлер, в общем-то, молодой раввин, ему около сорока пяти лет, и он рассказывал, что у него, в принципе, не было планов пойти преподавать в таком возрасте, он хотел еще подняться, так как в преподавании очень много времени уходит на разговоры… Пойти преподавать вместо того, чтобы учиться постоянно – это большой месирут нефеш. Он дал этот урок, и в конце урока к нему подошел парень и начал задавать вопросы по уроку – с такой жаждой понять, с таким желанием, он просто горел! Он шел за раввином – тот уезжал на машине в Бней-Брак, и водитель уже нервничал, а этот парень стоял и разговаривал с ним, и разбирал вопрос – с горящими глазами. (Все это рав Айзлер рассказывал на шева брахот у этого парня). Рав Айзлер говорил – такого он не видел нигде. Такая жажда понять! И он сказал: «Я хочу быть здесь. Здесь, где так учатся, я хочу быть». И с начала следующего семестра он уже был у нас раввином.

Л. Г. – А как зовут этого парня?

Б. Е. – Авиад Джаруфи. Он – таймани. С приходом рава Нафтали началась новая эпоха в «Кирьят Малахи». Ешива поднялась на две головы благодаря этому человеку. У него невероятно прямое понимание и четкое объяснение. У него привычка объяснять любое явление, о котором он говорит, в мельчайших подробностях, ясно, понятно, и разбирать во всех деталях. Каждому он отдаёт очень много времени, объясняет всё сначала и до конца. И уроки, которые он дает, – очень сильно поднимают ребят. Дает стимул понять вещи гораздо глубже, поспорить, или рассказать раву свои открытия... В этом проявляется аспект гениальности рава Айзлера. С другой стороны, он человек такой души, такой мягкости, такой осторожности... Человек, который глубоко понимает душу другого, все отношения между людьми... Умеет поднять человека в облака. Тот, кто приходит к нему в гости – даже в его кабинет, чувствует себя, как в облаках. Это нужна особая работа, чтобы такого достичь. Как и все раввины, он принимает у себя в праздники. Обычно к нему приходит каждый день пятнадцать человек, не меньше.

Известно, что животные перенимают качества человека, его уровень. Так кошки здесь научились у него плавно и аккуратно ходить. Он ходит как будто на кончиках пальцев... Как сказал Барух, он когда заходит в бейт-мидраш, уже перед всеми извинился, чтобы никого не задеть... Это душевная сторона. Кроме того, он и очень серьезный человек, глубоко разбирается в еврейской философии, он, в принципе, всеобще развитый человек, великолепно знает алаху, я задаю ему такие вопросы, на которые никто мне не может ответить. То есть, могут, но так подробно и ясно, основательно, по еврейской мысли, мировоззрению, по каким-то глубоким вопросам, касающимся, допустим, тонкостей молитв. Еще один момент – это очень ясно видно во время его уроков, лекций, – это живость, это вдохновение, жизнь, огонь. Когда он дает урок, то же самое, что можно было прочитать самому, или услышать от кого-то другого, просто приобретает душу...