Темы: Воспитание детей, Ешива, Изучение Торы, Ита Минкин, Рассказы, Рав Элазар Менахем Ман Шах
Литовское местечко Вябойльник — маленькое и бедное, а люди, что в нем живут, хоть и бедны, но известны своими добрыми делами и любовью к Творцу, пропитывающей каждую минуту их жизни. Заработки жителей Вябойльника скудны и непостоянны, но это не мешает их прямоте и порядочности цвести пышным цветом и украшать своих хозяев, хоть и не копейкой, но добрым именем.
На какой заработок мог рассчитывать извозчик, которого попросили отвезти отца с сыном в ешиву в соседнее местечко Поневеж, расположенное в тридцати километрах от Вябойльника? В лучшем случае, рубль, а если выбьется парнишка в люди, то он еще получит возможность при разговоре с коллегами по ремеслу веско сказать, что это, мол, он его лично отвозил.
— Ну-ну, поживее, дождь собирается! — прикрикнул было возница, но, заметив взгляд матери, провожавшей сына, прикусил язык. Ее глаза были полны самой глубокой и проникновенной любви, на которую способно материнское сердце:
— Лейзерке, сыночек… Езжай в ешиву, еврейский мальчик должен учить Тору!..
Возница, кряхтя, слез на землю и, потерев руками глаза, принялся подтягивать подпругу у лошади, приговаривая:
— Смотри-ка ты, как заслезились… Ветер какой! Так и кружит, сколько пыли поднял…
Повозка, скрипя и покачиваясь, наконец-то тронулась в путь. А мама Лейзерке еще долго стояла, шепча молитву, и дождь своими увесистыми каплями вторил ее глазам. Повозка удалялась, уменьшаясь, пока, превратившись в точку, не растаяла вдали…
Все началось с того, что родителей Лейзера: реба Азриэля и Бат-Шеву Шах — вызвали в хедер. Реб Шмуэль — легендарный вябольниковский меламед — был легендарным человеком. В общении с детьми и со взрослыми он (не в пример многим людям) целиком полагался на сообразительность собеседника. К примеру, когда он учил букву еврейского алфавита со своими учениками, то для начала рисовал ее в воздухе, предоставляя тем самым пространственному воображению детей невиданную свободу; и уж только после того, как дети представляли букву в уме — он писал ее на доске.
Вот и сейчас, беседу с родителями Шаха, меламед начал издалека, понемногу подготавливая их к принятию нужного правильного решения. Помня цель разговора, он мог бы начать и от Сотворения мира, который, как известно, был создан ради изучения Торы, но, подумав, перескочил через несколько тысяч лет и подошел вплотную к моменту рождения Лейзерке:
— Мальчик необыкновенно одарен от природы. Даже очень одарен, — поднимая глаза кверху и почему-то вздыхая, сказал реб Шмуэль. Так он давал отцу и матери возможность оценить сложность ситуации, когда родителям достается Свыше талантливый ребенок. — Но, как вы понимаете, — продолжал меламед, возвращая взгляд с потолка, а мысль с Неба на землю, — у меня уже были одаренные ученики. Тут реб Шмуль снова выдержал паузу, ожидая пока родители оценят разницу между просто способным учеником и их мальчиком. — У Лейзерке одаренность сочетается с не менее важным даром — способностью сосредотачиваться на учебе длительное время. Для него учиться интереснее, чем играть! Поэтому он и достиг того, чего он достиг: его знания почти на уровне взрослого человека. Я имел удовольствие, уверяю вас, когда видел в синагоге, как Лейзерке спорил с нашими вябойльниковскими шохетами. Его маленький пальчик резал воздух направо и налево, как у заправского знатока! Я имел удовольствие!
После того, как реб Шмуэль удостоверился, что ему удалось наполнить сердца собеседников родительской гордостью и счастьем, он решительно направил «судно» беседы в нужное ему русло: туда, где собственно и находилась цель их «плавания»… Но то, что сообщил родителям Лейзерке меламед в следующую минуту, прозвучало, как гром среди ясного неба:
— Ваш мальчик уже извлек из нашего маленького местечка все, что оно может ему дать. Лейзерке нужно учиться в ешиве!
— Но в Вябойльниках нет ешивы! — воскликнул реб Азриэль, скорее выдавая этой фразой свое замешательство, чем сообщая неизвестную информацию.
— Однако у нас есть юноши, которые учатся в настоящих ешивах, — напомнил меламед.
— Да-да, семеро — в Слободке, семеро — в Тельзе и еще несколько в Лиде, — поддержала рабанит Шах.
— Но они взрослые юноши, а Лейзерке всего одиннадцать лет! — возразил реб Азриэль.
Если бы не искреннее многолетнее уважение к меламеду, родители бы не стали тратить время, а поторопились бы раскланяться, поблагодарив за совет. Только богобоязненность и цельность взглядов заставила их прислушаться к словам пожилого меламеда.
— Спасибо, реб Шмуэль, — тихо произнесла Бат-Шева по окончании беседы. — Мы подумаем.
Дома беседа продолжилась. Отец был против, и мать, как настоящая еврейская жена, приняла бы его волю, но Лейзерке их уговорил. Его отчаянное желание учиться в ешиве растопило и решительный отказ отца, и невысказанный материнский страх перед разлукой…
И вот теперь он уехал.
… Есть матери, чьи сердца так полны любви к себе, что даже любовь к детям — обратная сторона этой любви. Они попрекают ребенка всем вложенным в него добром и жаждут получить от них благодарность… и проценты.
Есть матери, чья любовь к себе — это обратная сторона любви к детям. Изучив природу детей, они даруют им силу расти и становиться на ноги, чтобы стать достойными членами семьи. Такие матери с любовью вспоминают детские годы своих сыновей и дочек и считают их лучшими годами своей жизни, иногда упрекая себя в том, что были недостаточно хорошими родителями.
А есть матери, которые видят не веснушчатый нос и короткие штанишки, а величие и святость души, которая передана им из объятий Творца, любви к Которому она должна научить, дабы служить ему всем сердцем и всеми заложенными силами и способностями. И никто не в силах постичь необъятную любовь Б-га к ребенку, как никто не в силах постичь мощь Торы и влияние ее на все миры, если это в заслугу воспитания матери, то нет предела ее счастью и в этом мире, и в Будущем…
Пройдут годы, и Лейзерке вернется к матери, пройдя через границы и заставы, которые прошедшие войны успели уничтожить. Вернется полулегально, имея визу только на три недели, две из которых забрала дорога. И вместе с ним вернется его Тора, которую он учил в голоде, холоде, одиночестве и страдании. Вернется и ее Тора, мудрость и святость которой она поняла так глубоко. Она оторвала сына от сердца, и Тора, которая тоже сердце этого мира, вернется к ней, раскинув объятия, осушив слезы невзгод и раскрыв перед нею Врата Вечности.
Раби Элиэзер Менахем Манн Шах родился в Литве, в местечке Вябойльник в 1898 году. Легендарный глава ешивы Поневеж в Земле Израиля, глава поколения, десятки лет несший на своих плечах мир Торы и ешив Земли Израиля и диаспоры.
из журнала «Мир Торы», Москва
Рав Зелиг Плискин,
из цикла «Если хочешь жить достойно»
Лаван обвиняет Яакова в краже идолов. Праотец не знал, что Рахель похитила божка, и на нее пришлось произнесенное проклятие.
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Эсав сам преследовал Яакова и приложил все усилия, чтобы догнать брата
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Евреи не делают из своих эмоций культа, не устраивают зрелищ. Они не воздвигают мавзолеи над могилами, не превращают могилу в цветники.
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Очерки по недельной главе Торы»
По материалам газеты «Истоки»
Рав Александр Кац,
из цикла «Хроника поколений»
Подмен Рахели на Лею произошел не случайно. Наши мудрецы подробно объясняют, что стояло за этим шагом.
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Сборник мидрашей о недельной главе Торы
Рав Бенцион Зильбер
Учим Тору с раввином Бен-Ционом Зильбером в иерусалимской ешиве Толдот Йешурун
Рав Реувен Пятигорский
Саба из Новардока,
из цикла «Уровень человека»
Яаков беспрекословно выполнял требования Лавана, несмотря на обман со стороны последнего. О духовном смысле такого поведения.
Нахум Пурер,
из цикла «Краткие очерки на тему недельного раздела Торы»
Краткие очерки на тему недельного раздела Торы. Ваеце
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Если Авраам — это корень еврейского народа, а Ицхак — часть дерева от корня до ствола, то Яаков — это сам ствол…
Исраэль Спектор,
из цикла «Врата востока»
Восточные истории, комментирующие недельную главу Торы.