Спасение Торы из огня Катастрофы. гл. 25: Бегство в Шанхай.

предыдущая глава

Девятимесячное японское гостеприимство неожиданно оборвалось в последние дни тайной подготовки к нападению на Перл-Харбор. Как и следовало ожидать, группа беженцев из стран, находящихся в состоянии войны с Германией, Италией и их союзниками, оказалась нежелательной для Японии, а потому решение о ее высылке в Китай было вполне естественным. Открытый город Шанхай был действительно свободным, его порт принимал всех бездомных и высланных, не делая исключений даже для отбросов общества и преступников со всего света. Кто бы ни стучался в ворота этого города, получал здесь пристанище. Могла ли в такой лишенной любых запретов атмосфере пустить корни и прославить идеалы Торы ешива, община приверженцев закона, регулирующего все аспекты жизни? Могли ли эти чудом спасшиеся евреи сохранить свой образ жизни в подобной обстановке? Неужели верность этих людей принципам Торы была обречена на угасание в изолированном уголке планеты, окруженном экзотическими цивилизациями и культурами? В ответе не приходится сомневаться. Чудесное избавление от ужасов Катастрофы и успешное преодоление множества преград на пути из Европы в Азию стало возможным исключительно благодаря приверженности знатоков Торы еврейским идеалам.
Чтобы оценить необычные масштабы столь грандиозной одиссеи, надо привести следующий пример. За год до описываемых событий автор этих строк поинтересовался у духовного лидера сшивы Мир рабби Ехезкеля Левенштейна, не стоит ли ему в одиночку искать убежища в Шанхае. Рав категорически отверг такой выбор. Шанхай, объяснил он, противопоказан евреям, ибо там на пути приверженца Торы, живущего особой жизнью, неминуемо встанут бесчисленные трудности. Но вот не прошло и года, и стражи Торы очутились именно в том самом Шанхае!

Конечно, было о чем беспокоиться: как и где найти подходящее жилье? Как поддерживать религиозную жизнь и занятия на уровне, достойном восточно-европейской ешивы? Где взять все необходимое для устройства сотен раввинов, их семей, а также учеников ешивы в этом и без того перенаселенном китайском городе? Где, наконец, отыскать помещение для занятий, столы, стулья и необходимые книги?.. Казалось немыслимым разрешить столько проблем. Но невозможное снова стало возможным: едва беженцы прибыли в Шанхай, как все утряслось!
Ешива Мир разместилась в местной синагоге. Бейт Аарон или, как ее еще называли, — синагога на Музеум роуд имела непривычные архитектурные формы и находилась в самом центре шанхайского порта и района деловых зданий, неподалеку от знаменитых доков Бунд.
До приезда ешивы Мир, в первые десять лет после окончания строительства, здание использовалось довольно мало: изредка тут собирались на молитву, проводили свадебные церемонии, иногда укрывались от какой-нибудь опасности. Сама постройка была вполне современной. Даже число мест — вот уж совсем удивительно! — точно соответствовало числу учеников ешивы, которым предстояло здесь заниматься: 250. В здании находились не только главный зал, но и большая столовая, а также кухня со всем необходимым оборудованием. Рядом в пристройке помещалась микве, которая окончательно делала синагогу единым комплексом, где есть все, что нужно евреям.
Кто же был спонсором этого истинно еврейского уголка на Дальнем Востоке? Выдающийся раввин? Глубоко религиозный бизнесмен? Состоятельный филантроп? Синагога строилась явно для нужд местной общины. Но дело в том, что поблизости такой общины не было. (Впрочем, до тех пор, пока не приехали мудрецы из Европы). Святое Провидение чудесным образом проявилось и в том, чтобы выбрать на первый взгляд совершенно случайного человека, который дал знатокам Торы новое пристанище. А он был и вправду настолько далек от традиции, что даже женился на нееврейке!

Читателям, отличающимся рационалистическим мышлением, можно посоветовать книгу “Бегство в Шанхай”. В ней рассказывается, как богатый меценат Сайлас Хардун увлекся идеей возвести синагогу. Он выбрал этот нежилой в ту пору шанхайский район, потому что здесь по плану должны были построить еврейский квартал. Сайлас Хардун, конечно же, и не помышлял, что тут когда-нибудь разместится ешива. Тем не менее он исполнил свою миссию, учтя при планировке здания все, что так пригодилось ешиботникам спустя целых десять лет. Эти не объяснимые логикой факты выходят за пределы любых расчетов и фантазий, доступных человеческому разуму. Снова, в который уже раз, невероятные обстоятельства привели к спасению Торы.
Почти на пять лет в этих стенах обосновался один из центров еврейской мысли и образования. То были самые плодотворные годы в изучении Торы, оставившие глубокий непреходящий след в каждом, кто здесь занимался. Надо еще раз подчеркнуть: многие раввины и будущие лидеры американских общин в огромной мере обязаны своим духовным развитием именно годам учебы в Китае.

В изучение Торы в Шанхае внесли большой вклад представители еще двух ешив — Любавичской и Люблинской. Они строили обучение на основе хасидской традиции, а потому студенты обеих этих ешив жили и занимались отдельно. 

Высокую продуктивность пяти шанхайских лет определяли два фактора. Во-первых, отсутствие каких-либо известий о семьях, оставшихся в охваченной войной Европе, заставляло учащихся отдаваться занятиям с небывалым рвением, — только бы отвлечься от гнетущих мыслей. Во-вторых, не оставляло сознание того, что в дни страшного разрушения, обрушившегося на традиционные центры еврейской культуры, они очутились на островке спасения, и это обстоятельство налагает на них еще большие обязанности перед Б-гом, который столько раз спасал и сохранял их.

Шумная и тревожная атмосфера Шанхая, громадного центра мировой торговли, города, который являлся воротами в многомиллионный Китай, — не проникала туда, где проходили занятия Торой. Каждый день в любом уголке синагоги на Музеум роуд — в зале для занятий, в помещении для молитв — велось неустанное невиданное по своему упорству изучение Талмуда.
(Когда произошли известные события в Перл-Хар-боре, постоянная Б-жественная защита вновь доказала свое присутствие: после нескольких голодных дней Шанхай вновь наполнился едой и товарами).
Еще одна неожиданность, с которой столкнулись евреи в Китае, — технологические новшества единственной в своем роде шанхайской полиграфии. Армады воюющих государств перерезали все морские пути и тем самым полностью изолировали знатоков Торы от всего мира: неоткуда стало получать книги, жизненно необходимые для учебных занятий и духовного совершенствования. На сей раз спасение пришло непосред¬ственно из Шанхая. Политический климат города хотя и противоречил всем заповедям Торы, неожиданно помог обитателям синагоги на Музеум роуд получить столь нужную им духовную пищу. 
 
Среди всех портов мира Шанхай мог бы стать королем беззакония. Никакой закон здесь вообще ничего не значил, разве что один единственный — “дать на лапу”. Взяточничество на всех уровнях — от полицейского на улице до председателя в суде — было самым обычным делом. Не скованные никакими запретами предприниматели действовали с превеликим размахом. Ограничений в рабочем дне тоже не существовало: магазины, к примеру, работали до полуночи каждый день, без выходных.
Неудивительно, что в такой обстановке отдельные отрасли развились особенно сильно. Одна из них — шанхайская полиграфическая промышленность. Игнорируя международную конвенцию об охране авторских прав, она печатала любую литературу всего мира. Для воспроизводства культурных ценностей была найдена новая технология производства дешевых репринтных изданий, и полиграфическое пиратство приобрело невиданные размеры. Новое китайское изобретение — “шанхайская литография” — использовало обработку камня дешевыми химикатами, что позволяло воспроизводить практически неограниченное число копий.
Книги — традиционное средство передачи еврейских ценностей. Ни одна сшива не может существовать без книг. Несколько членов шанхайской общины беженцев, благословенные предпринимательским идеализмом, использовали свое пребывание в Шанхае, чтобы воспроизвести драгоценные издания Талмуда и другие священные книги. Воспользовавшись новым китайским печатным способом, они значительно расширили общинные и личные библиотеки своих собратьев. Из отдельных изданий, сохранившихся после путешествия из Европы в Азию, были напечатаны целые серии необходимых для учения текстов, в том числе и
некоторые трактаты Талмуда.
Так впервые в еврейской истории появились книги с легендарной надписью на титульном листе: “Напечатано в Китае”. Отныне ешивы могли продолжать занятия, не чувствуя себя духовно оторванными от всего мирового еврейства.