«Иди, сынок». Глава 44

В Ваад Ацала, комитете спасения американского союза ортодоксальных евреев, начали заниматься судьбой бывших учащихся ешив, возвращающихся из концлагерей или из еврейских гетто в различные города Европы. Чтобы они могли продолжать обучение, создали несколько ешив, одну из них под Нюрнбергом, куда я и поступил. Наконец-то я вернулся к книгам! Как мечтал я об этом пять долгих страшных лет!

Я снова увидел кое-кого из своих прежних соучеников, с которыми не встречался после Литвы. Но слишком мало их вернулось!

Вскоре мы с Хадасой узнали, что у нас будет ребенок. Как мы были счастливы! Мы потеряли всех своих близких, и вот новая еврейская душа появится на свет! Но мы не хотели, чтобы наш ребенок родился в Германии. Куда же уехать? Великобритания закрыла Палестину для евреев, а в Америку было много желающих, и приходилось долго ждать своей очереди. Оставалась Франция.

Я обсудил этот вопрос со Стоуном. Он сказал, что с помощью Ваад Ацала открыта ешива недалеко от Парижа, и взялся посодействовать нам. Мы были уверены, что это пустая трата времени, и ни на что не надеялись. Но, к нашей радости, через несколько недель пришел ответ из штаба оккупационных войск в Баден-Бадене. Нам разрешили приехать во Францию на три месяца!

Объединенный распределительный комитет оплатил нашу поездку в Париж. Ешива располагалась в деревне Бали под Версалем. Но там не было больницы, а время родов приближалось, и я добился разрешения жить в Париже. Объединенный комитет снимал для беженцев отель на улице Эмиля Золя, 10. Мы получили там комнату и бесплатное питание, а в Бали я каждый день ездил поездом.

Три месяца — очень небольшой срок, чтобы получить разрешение на эмиграцию, но я все равно пытался хоть что-нибудь сделать. Моя кузина из Австралии прислала нам разрешение на приезд и письмо, в котором писала, что ждет нас и с радостью поможет устроиться. Но во всей 5О-тысячной общине в Австралии, писала она, очень мало ортодоксальных евреев! Это решило вопрос: Австралия отпадает!

Я вышел на связь с Бриха, подпольной организацией, которая нелегально отправляла евреев в Палестину. Они согласились нас переправить, и мы с надеждой ожидали их инструкций. Но вскоре агент Бриха сообщил нам, что им нужен мой военный опыт, и я могу ехать, но без жены, так как они не берут на себя ответственность за благополучие и безопасность женщины.

Я возмутился:

— Не понимаю ваших начальников! Поверьте, для своей жены я значу не меньше, чем для евреев Палестины! Неужели вы можете подумать, что я оставлю беременную жену в чужой стране, а сам уеду воевать? А кто будет о ней заботиться?

Я отказался от Палестины.

А через некоторое время я случайно узнал, что в Америке живет раби Гордон, бывший преподаватель ешивы в Ломже и близкий друг моего отца. Он тоже чудом остался в живых и попал в США. Я связался с ним, и он обещал получить для нас визу в Америку.

В пятницу вечером мою жену увезли в больницу, а в субботу утром, в пять часов, родился мой первый сын!

Когда я вернулся в отель, то с удивлением увидел в зале возбужденную толпу. Меня бросились обнимать, поздравлять, желали мне счастья. Я ничего не мог понять: откуда им известно? Хадаса только что родила, и я еще никому не сказал ни слова.

— Как вы узнали? — опросил я.

— Только что объявили по радио!

Я не мог поверить ушам. Неужели для французов нет более важного сообщения по радио, чем то, что Шапиро родила первенца?!

Но наконец все разъяснилось, и я понял, что произошло удивительное совпадение:29 ноября 1947 года в пять часов утра наш первый сын пришел в этот мир, и в это же время Генеральная Ассамблея ООН проголосовала за создание еврейского государства!

Вскоре мы получили визу и прибыли к благословенным берегам Америки. Всемогущий Б-г благословил нас пятью детьми и пятнадцатью внуками. Нам повезло, что дети наши пошли путем Торы, и мы молимся о том, чтобы другие поколения следовали тем же благословенным путем, пока не придет Машиах!

Еще не конец!

Бегство из Европы: хроника чудес

Джуиш Обсервер. Май 1973 г.

Печатается с разрешения редактора

«У Ашема много посланцев».

Из ешив, чудом спасшихся от нацистов, лишь некоторым удалось выехать в Японию. Одни попали в сибирские лагеря, другие были рассеяны по всему свету. Спасению ешивы Мир способствовали три человека — один еврей и два нееврея. Оглядываясь назад, нельзя не удивляться серии событий, более или менее значительных, быстроте, с которой они совершались, их эффективности… и постепенно эти, на первый взгляд, случайные факты складываются в последовательную цепь событий, настолько взаимосвязанных, что становится очевидным: спасение ешив стало возможным только благодаря чудесам, следовавшим одно за другим, — нисим глуим (явным чудесам)!

Чудо первое: открытые границы

В 1918 году, когда Польша и Литва обрели независимость, между ними разгорелся спор о городе Вильно. Литовцы считали его своей древней столицей, в то время как поляки тоже претендовали на этот город. Лига Наций оставила город за Литвой. Но в 1920 году польская армия оккупировала Литву и аннексировала Вильно в пользу Польши. Тогда литовцы объявили временной столицей Ковно, и состояние войны продолжалось между двумя государствами вплоть до 1933 года.

В сентябре 1939 года Гитлер и Сталин поделили Польшу так, что восточная ее часть, включая Вильно, отошла к Советам. Советское правительство предложило литовцам вернуть их древнюю столицу, как бы выполняя часть совместного «договора о защите», который по сути дела позволял русским создать военные базы внутри Литвы.

Литовским политикам ничего не оставалось делать: ведь ни один литовец не устоит перед возможностью возвращения Вильно. Но, с другой стороны, они понимали, что таким образом впускают на свою землю «русского медведя». В итоге 10 октября 1939 года русские заставили их подписать договор. Вильно отошел к Литве, а изменив­шиеся границы были временно открыты.

Этим чудом воспользовались многие ешивы. Большинство ешив в восточной Польше столкнулись с необходимостью выбора между физическим уничтожением и духовным. Пришедшие к власти нацисты отправляли евреев в лагеря смерти, а Советы, как лютые враги любой религии, никогда бы не допустили существование ешив на своей территории. Выхода не было. Никто не мог бежать из Советского Союза, да и бежать было некуда.

И вот неожиданно Вильно передают Литве, и временно открывается советско-литовская граница. Все ешивы и тысячи беженцев тут же наводнили город. Литовские власти приказали всем ешивам ехать в глубь Литвы, чтобы избежать перенаселения Вильно. Таким образом, ешиву Мир перевели в Кейданы, Каминец — в Расейняй, а Клецк — в Яново. Затем так же быстро и неожиданно шлагбаум опустился, и советско-литовская граница закрылась, как и все советские границы.

Литовский рай оказался непродолжительным. «Русский медведь» наложил на Литву свои лапы — военные базы плюс хорошо финансируемая компартия, — и вскоре «мед­ведь проглотил голубку». Все понимали, что необходимо эмигрировать, но куда? Двери Палестины были закрыты британцами, и только некоторым удалось получить въездные британские визы. Путь в Соединенные Штаты тоже был закрыт, хотя американские евреи наивно надеялись на помощь своего «друга» президента Рузвельта. А пока евреи из близкого президентского окружения убаюкивали остальных евреев пустыми обещаниями, драгоценное время уходило. Распространялись слухи, что Рузвельт обещал 5.000 виз для раввинов и ешиботников. Мы ждали их получения очень долго, но так и не дождались.

Для того, чтобы переезжать из страны в страну, человеку нужны три вещи:1) паспорт, без которого невозможно легальное существование; 2) въездная виза в страну — конечный пункт; 3) транзитная виза, чтобы пересекать другие страны на пути к своей главной цели. Те, кто возглавлял ешивы, в основном имели паспорта, так как прежде им приходилось много ездить по свету, представляя ешивы; у остальных же паспортов не было. Поскольку Польша была оккупирована Германией, единственное место, где можно было получить польский паспорт, — это польское посольство. В Литве его не было из-за застарелой вражды между этими странами.

Раби Авраам Кальманович, «отец» ешивы Мир, держал на своих плечах ешиву с Первой мировой войны. Поскольку он раньше много путешествовал и имел все необходимые документы, он не встретил трудностей на пути в Америку. Оттуда он отправил паспорта для всей своей ешивы. Это стоило ему целого состояния, так как польское посольство взимало тройную плату за паспорта.

Таким образом, все в ешиве Мир получили паспорта, но без виз; в то время как другие ешивы, которым Б-г не послал главу такого уровня, как раби Кальманович, остались без паспортов.

Чудо второе: возможность транзита через Россию

Ни один еврей не мог проехать по территории Германии, двигаться можно было только через Россию. Если у кого-то была виза в Америку, добираться туда нужно было через Россию и Японию. Если человек направлялся в Палестину, путь его лежал через Россию и Турцию или Иран.

Поскольку Польша была в состоянии войны с СССР, то, по логике, выходило, что никакой польский гражданин не мог получить транзитную визу через Советский Союз. Тем не менее, к всеобщему удивлению, русские разрешили полякам пересекать свою страну, и советский консул ставил транзитную визу на польских паспортах.

Очевидно, до русских дошло, что с огромным потоком беженцев очень удобно распространять своих шпионов по всему свету. Однако советский консул опасался, что некоторые транзитные пассажиры могут осесть в Советском Союзе, и не ставил свою печать, если не было визы страны назначения.

Тогда в Вильно стала действовать подпольная типография, которая изготовляла британские въездные визы в Палестину. Она была организована сионистским комитетом Жаботинского, позже известным как Иргун (в настоящее время — партия Ликуд в Израиле). Они снабжали фальшивыми документами членов своей партии и первых переселенцев в Палестину. Кроме того, существовала еще одна фабрика по изготовлению виз, которая за высокую плату в американских долларах подделывала любые визы при наличии у человека паспорта.

Чудо третье: Япония приходит в Ковно

Большинство иностранных государств поддерживало ди­пломатические отношения с Литвой, Латвией и Эстонией, имея консульские представительства в Риге, столице Латвии. Поскольку въезд в Латвию был запрещен, до японского консула было невозможно добраться. Но неожиданно Япония открыла консульство в Ковно. Теперь любой человек, у которого был паспорт и виза страны назначения, без препятствий мог получить транзит через Японию. А при наличии транзитной японской визы советский консул с удовольствием ставил печать своего транзита. У ешивы Мир были паспорта, правда, без виз, а у всех остальных не было даже паспортов!

Затем в маленькой республике произошли большие перемены. 14 июня 1940 года советское правительство обвинило Литву во враждебном отношении к Красной Армии и потребовало создания нового правительства, «более дружественного» по отношению к СССР. На следующий день был выдвинут ультиматум, требующий включить в состав нового правительства коммунистов. Пока Литва принимала ультиматум, Красная Армия начала оккупировать страну. 17 июня президент Сметона бежал в Германию, а в это время Юстас Палецкис, журналист, член коммунистической партии, сформировал новое правительство и тут же назначил выборы с заранее определенным коммунистическим большинством.

Далее, 21 июля Литва попросила принять ее в «счаст­ливую семью советских народов под руководством отца всех пролетариев товарища Сталина». 3 августа Верховный Совет СССР удовлетворил просьбу и объявил Литву 13-й советской республикой (аналогичная судьба ожидала и две другие республики Балтии).

Чудо четвертое: пункт назначения — Кюрасао

Попав под власть Советов, мы окончательно потеряли всякую надежду на эмиграцию, ибо никто добровольно не может покинуть «социалистический рай». Однако Советы все еще продолжали ставить визы, правда, уже не транзитные, а выездные. Очевидно, они не разослали достаточное количество шпионов или хотели избавиться от «нежелательного элемента».

Тут прошел слух, что консул Нидерландов выдает визы на Кюрасао, голландский остров в Вест-Индии. Вся ешива Мир, у которой были паспорта, получила эти «визы Кюрасао». Но когда пришли получать японскую транзитную визу, оказалось, что японское консульство закрыто. Как только Литва стала неотъемлемой частью СССР, консульская деятельность прекратилась и все дипломатические службы переехали в Москву. Практически, голландское консульство успело выдать «визы Кюрасао» за несколько часов до закрытия.

Через несколько дней один из учащихся ешивы Мир совершенно случайно встретил на улице человека восточного вида. Почему-то ему показалось, что это японский консул. Так оно и было. Он попросил консула в порядке одолжения поставить ему транзитную визу через Японию на Кюрасао. Японец ответил, что ему приказали закрыть консульство и он уже уволил всех сотрудников. Юноша предложил себя в качестве секретаря и пообещал подготовить все необходимые бумаги. Дипломат согласился, и два молодых человека из ешивы Мир весь день просидели в консульстве, проставляя визы всем, у кого были паспорта. (Некоторые потом говорили, что печати у них в паспортах были проставлены вверх ногами, но такие визы все равно считались действительными).

А Советы продолжали выдавать выездные визы, и эта ситуация ставила изготовителей фальшивых виз в затруднительное положение, поскольку они могли воспроизвести любые латинские буквы, но японские иероглифы были им не под силу.

Британцы заподозрили неладное в резком увеличении количества выездных виз из Вильно в Палестину через Сирию и проинформировали об этом СССР. Те пришли в негодование от того, что у них под носом работает фабрика фальшивых документов. Более того, получалось, что они сами выдают визы по поддельным документам. Началось расследование; «сионистов-конспираторов» не обнаружили. Но был арестован мой товарищ по ешиве Каминец, Ицхак Гельбах. Он тайно напечатал календарь на десять лет вперед, предполагая, что жить под большевиками придется долго и нам понадобится знать, когда будут еврейские праздники. Ему дали десять лет лагерей, но сразу после войны освободили. Ицхак был бреславский хасид, он тут же поспешил на могилу ребе и встретил там девушку из единственной уцелевшей еврейской семьи… Сейчас он живет в Иерусалиме с детьми и внуками.

Итак, у всей ешивы Мир были паспорта с визами Кюрасао и японскими и советскими транзитными визами. Все были готовы ехать, но когда они пришли в Интурист, чтобы получить разрешение на проезд по территории Советского Союза, им сказали, что, во-первых, стоимость проезда увеличилась, а, во-вторых, платить нужно американскими долларами. Несмотря на то, что наличие у человека хотя бы одного доллара в Советском Союзе считалось уголовным преступлением, интуристовское начальство обещало никого не привлекать за это к ответственности (голая декларация). Или они предложили другой вариант: чтобы американские родственники прислали по 400 долларов на человека. В те дни 400 долларов были целым состоянием. Мир был в отчаянии!

Один из учащихся ешивы, у которого был немецкий паспорт с «J», что означало «Jude», а следовательно, гражданство, пусть и второго сорта, набрался смелости обратиться за помощью к немецкому консулу, который уже готовился к закрытию консульства. Нацисту показалось забавным ходатайствовать перед Советами за еврея. «Не­ужели вы не принимаете собственную валюту?» — спросил он. В результате этот еврей оказался единственным человеком, который путешествовал за рубли. Всех остальных заставили платить доллары.

Раби Кальманович с помощью ВаадАцала за три месяца собрал деньги для этой поездки. Таким образом, с января по март 1941 года учащиеся и преподаватели ешивы Мир маленькими группами были переправлены по транссибирской магистрали во Владивосток, где садились на судно рейсом на Кобе-Ку, порт в Японии. В Японии они ожидали разрешения на въезд в Соединенные Штаты. Но в декабре 1941 года Япония напала на Пирл-Харбор, и США объявили Японии войну. Более того, Польша тоже объявила войну Японии. Таким образом, члены ешивы Мир, имеющие польские паспорта и направляющиеся в США, за одну ночь превратились во врагов Японии.

Поскольку единственным союзником Японии была Германия, существовала опасность, что патологическая ненависть к евреям перейдет из Берлина в Токио. Но, надо сказать, японцы вели себя в этой ситуации достаточно корректно. Перед раби Кальмановичем стояла весьма нелегкая задача — обеспечить ешиву деньгами в военное время. Антияпонская истерия в Штатах делала невозможной отправку денег во враждебную страну, даже для поддержания ешивы и других беженцев.

А помощь была очень нужна: как ни корректно вели себя японцы по отношению к евреям, кормить их они не собирались. Раби Кальмановичу удавалось с молчаливого согласия правительства США поддерживать ешиву в Японии, а затем и в Шанхае. Деньги он пересылал через Швейцарию. После войны, в сентябре 1946 года, он наконец принял ешиву в Сан-Франциско в полном составе.

Чудо пятое: ешиботник в Стокгольме; ни одного голландца в Чите

Те из нас, кто учился в ешиве Каминец, переведенные в Расейняй, потеряли всякую надежду на эмиграцию. Советы объявили о прекращении приема документов на выезд из страны. А у нас не было даже и этих документов: ни паспортов, ни виз. Даже если бы мы достали паспорта, то все равно не смогли бы попасть в Кюрасао через Японию, не получив визы в Москве. А кто мог поехать в Москву? Как нам было горько от этого! Как мы завидовали ешиве Мир!

И вдруг мы неожиданно получили паспорта из польского посольства в Берне, которые нам отправил американский учащийся ешивы Каминец с помощью ВаадАцала. Однако виз у нас по-прежнему не было, а дней до регистрации оставалось очень мало. В этой безнадежной ситуации вдруг пришли письма из Стокгольма, гарантирующие визы Кюрасао! Позднее мы узнали, что их нам послал ешиботник, беженец из Германии, который, рискуя умереть с голоду, все свои деньги отдал на получение писем-виз Кюрасао, подписанных в голландском посольстве в Стокгольме (сегодня он хорошо известен как раби Шломо Вольбе, рош ешива «Беэр Яаков» в Израиле).

Теперь, когда у нас были подтверждения нашего намерения эмигрировать, мы зарегистрировались у советских властей, представив все документы, включая по три фотографии, как требовалось.

Однако для получения советской визы на выезд сначала нужно было получить японский транзит. Мы отправили по почте свои документы в японское посольство в Москве с просьбой предоставить транзитную визу. Все они вернулись с отказом. Мы были в отчаянии. Некоторые считали, что мы получили отказ из-за формы визы Кюрасао: это было отдельное письмо, а не штамп в паспорте. Очевидно, японский консул в Москве посоветовался с голландским консулом, который объяснил ему, в чем «несоответствие», — полученные нами визы Кюрасао были только дополнения, а не принимаемые по закону документы. Вот почему последовал отказ.

Мы решили найти такого японского консула, который сможет обойтись без консультаций со своим голландским коллегой. Выяснилось, что в Чите, на советском Дальнем Востоке, тоже есть японское представительство. Мы немедленно отправили свои паспорта и визы Стокгольм-Кюрасао в Читу в надежде, что там не окажется голландского консула, который смог бы «открыть глаза» японцам.

Консул Японии оказался настоящим джентльменом и без промедления выслал обратно наши документы с визами. Некоторые из получивших эти визы (благодаря раби Вольбе) имели родственников в Америке и смогли заплатить Интуристу доллары за переезд в Японию. Другие, в том числе и я, стали жертвами медлительности советской почты и отсутствия денег для Интуриста. Когда мы уже были близки к получению выездных виз, власти закрыли учреждение. Мы потеряли последний шанс уехать.

Чудо шестое: спасение в Сибири

Всякий, кто обращается с просьбой об эмиграции из Советского Союза, автоматически становится врагом советского режима, поскольку только фашист может покинуть «коммунистический рай» ради «капиталистического ада». К такому человеку и соответствующее отношение: отправка в Сибирь, перевоспитание для обращения в советскую реальность. Страшная перспектива попасть в Сибирь нависла над нами, как кошмар: девять месяцев морозов, глухая тайга, тяжелый труд, тюремная жизнь. А как же шабат, кашрут? Бежать оттуда невозможно, так как у представителей власти есть наши адреса и фотографии. Казалось, спасения нет. И в то время мы не могли понять, что это будет самое большое чудо из всех случившихся.

В субботу и воскресенье, 14 и 15 июня 1941 года, все ешиботники, подавшие заявки на получение виз, были собраны и отправлены в Сибирь. А через неделю немецкая армия напала на Советский Союз и мощно ринулась по направлению к Москве. И, всего на семь дней опередив нацистское вторжение, нас везли в сибирские лагеря, невольно спасая таким образом от фашистских концлагерей.

Действительно, условия, в которых мы оказались, были невыносимыми, климат жестокий, непомерно тяжелый труд, особенно для ешиботников, не привыкших к физическому труду и голоду. Но тем не менее 80-90% узников выжили и избежали Аушвица.

Встречаясь с первым или вторым поколением учащихся ешивы Мир или бывшими узниками сибирских лагерей, я всегда вспоминаю то, что сделали для нас раби Кальманович и раби Вольбе. Ведь благодаря визам Кюрасао сотни людей избежали гибели, найдя убежище в Японии или в сибирских лагерях.

Огромная заслуга в получении этих виз принадлежит консулам Японии и Голландии в Ковно. Я попытался разыскать этих двух людей. Поиски японского консула не увенчались успехом, но мне удалось установить, что голландский консул, г-н Цвартендейк, вышел в отставку и живет сейчас в пригороде Роттердама.

Будучи временным консулом в Ковно, он однажды попросил у посла Ее Величества в Риге, д-ра де Докера, предоставить визу Кюрасао своему приятелю. Когда японский и советский консулы приняли его заявку, он проставил еще 1400 виз и спас таким образом много еврейских жизней: ведь на одну визу можно было вывезти целую семью. Он сделал это сам, по доброй воле, просто из гуманных соображений.

Д-р Цвартендейк войдет в нашу историю как благородный спаситель наших жизней. Да благословит его Б-г на долгую жизнь!