Наоми советует Рут прийти ночью к одинокому мужчине и лечь у него в ногах...

Здравствуйте, уважаемая Лия.

Вы правы в своем вопросе и в осторожности с поиском ответа. Известно, что в Танахе есть места, требующие особой бережности при объяснении, и не всегда из описанного можно сделать вывод о том, что допустимо в нашей жизни. Попробуем увидеть два возможных пути приближения к пониманию.

В начале второй главы книга сообщает, кем был Боаз (2, 1): «А у Наоми — родственник её мужа, человек мужественный и достойный, из семьи Элимелеха, и имя его Боаз». Раши объясняет, что он был родственником и Наоми, и ее мужа: Элимелех, отец Боаза, отец Наоми и «некто» (тот, кто имел больше прав, чем Боаз, на выкуп поля) были братьями, сыновьями Нахшона сына Аминадава. Таргум также объясняет, что слова «мужественный и достойный» (близко к дословному: «мужественный в воинстве», гибор хайиль) означают — большой знаток Торы. А Мальбим говорит, что так называют обладателя всех достойных качеств, человека, который, среди прочего, стремится отдавать и не приемлет погоню за выгодой.

Сообщают наши мудрецы, что Боаз был одним из судей Израиля в период Судей, руководителем народа в то время, и было ему тогда 80 лет.

Рут сказала Наоми, что пойдет, по обычаю бедных людей, в сезон сбора урожая собирать упавшие у жнецов колосья (по Торе владельцы полей обязаны оставлять их для бедных). Таким образом она хотела уберечь Наоми от стыда — необходимости просить помощи, хотя и сама Рут была из царской семьи, дочь царя Моава. И случилось так, что она оказалась на поле Боаза и Боаз заметил ее, ее скромность и самоотверженность, точность в исполнении закона, поговорил с ней, утешил и благословил ее. И Рут увидела, что он особый, праведный человек, богобоязненный, с добрым, чутким сердцем. Вернувшись в тот день к Наоми, Рут рассказала, что была на поле Боаза и о том, как он говорил с ней. Наоми увидела, что это знак свыше, и попросила для Боаза благословения у Всевышнего за то, «что не оставил милостью ни живых, ни умерших… человек этот из нашей родни, из тех, на ком (обязанность) выкупить наше наследие» (Рут 2, 20). Наоми уже прежде думала о продаже оставшегося участка земли — своего и Рут (надела сына Наоми) — и знала, что Боаз — один из первых, на ком лежит обязанность выкупить эту землю. И это — «милость с живыми». Кроме того, она понимала, что Боаз сделает еще милость, помимо выкупа земли: возьмет в жены Рут, чтобы «восстановить имя» умершего сына Наоми (это близко к заповеди йибум — заповеди о левиратном браке). И это — «милость с живыми и с умершими». (См. обо всем этом в комментарии Мальбима).

Тогда Наоми и дала Рут свой совет, зная и учитывая, что:

— Сам факт уединения незамужней женщины и мужчины, соблюдающих законы Торы, не являлся запрещенным (запрет этого был установлен позже, судом мудрецов во главе с царем Давидом);

— Боаз — один из первых (второй), на кого возложена заповедь выкупа их надела, что сопряжено с женитьбой на Рут (если та захочет) и, в чем-то, с «восстановлением» имени её умершего мужа.

— По-видимому, понимая, что именно Боазу, обладателю столь незаурядных качеств, подобает исполнить эти заповеди, и видя здесь проявление Воли Небес, Наоми хотела максимально способствовать такому развитию событий. С другой стороны, она стеснялась просить Боаза открыто, чтобы взял в жены Рут (см. Мальбима). Или из-за их приниженного положения, или из-за того, что Рут была моавитянкой и существовало мнение — ошибочное, — что на моавитянке жениться запрещено. Или опасалась, что Боаз захочет уступит эту заповедь более близкому родственнику. Или потому, что всё могло бы затянуться, Наоми же, праведная женщина, предвидела, что отведённое на все это время будет ограниченным (мудрецы сообщают, что Боаз умер на следующий день после женитьбы на Рут). Если же он решит взять на себя приобретение надела и женитьбу на Рут, — их Кидушин и свадьба могли бы состояться в тот же день.

— Боаз — праведник и знаток Торы, чистый, мудрый и богобоязненный человек, он разберется во всех обстоятельствах и скажет, как правильно поступить.

Рут же приняла совет Наоми с полным доверием, зная о ее праведности и заботе о ней, полагаясь, как всегда, во всем на неё, свою наставницу, за которой всегда тянулась. От Наоми она узнавала обо всех законах и обычаях народа, в который вошла, и не сомневалась в чистоте её намерений. Кроме того, она и сама видела особые качества Боаза и знала, что можно довериться ему и положиться на его решение, согласное с законом. Так и было. Боаз сказал, что должен предложить купить землю и жениться на Рут более близкому родственнику («некто», см. выше), если же тот не пожелает, он возьмет заповедь на себя.

Можно было бы добавить много деталей, но, в целом, по-видимому, так можно снять возникающее недоумение.

Но есть и другой путь понимания, на него намекают наши мудрецы.

При первой встрече Боаз сказал Рут, утешая ее (2, 12): «Воздаст Всевышний за сделанное тобой, и будет твоя награда цельна от Всевышнего, Б-га Израиля, за то, что пришла ты укрыться под Его крылами». Мидраш говорит (Ялкут 602): слово «цельна» — шлема — написано как слово Шломо (имя царя Шломо, сына царя Давида). В словах Боаза содержится намек на то, что царь Шломо будет потомком Рут. Следующий стих (2, 13): «И сказала: да найду милость в твоих глазах, господин мой, ибо ты утешил меня…» Спрашивает Мидраш (603): чем Боаз утешил ее? — Сказал ей: в будущем ты поднимешься к величию и станут потомки твои вождями Израиля. Далее (2, 14): «И сказал ей Боаз в час трапезы (собирающих урожай): приблизься сюда и поешь от хлеба…» «Сюда» — использовано редкое слово алом. Разъясняется в Талмуде (Шабат 103): сказал раби Элазар — намекнул ей Боаз, что в будущем произойдет от нее царство дома Давида, как написано (Шмуэль II 7,18): «И пришел царь Давид, и сел перед (ковчегом) Всевышнего, и сказал: кто я, Властелин, Б-г мой, и что такое дом мой, что Ты привел меня досюда?» «Досюда» — то же слово: алом. (Раши объясняет: «привел досюда» — поставил меня на царство).

Как сказано, Боаз был великим праведником и мудрецом Торы, и поэтому обладал руах а-кодэш, способностью глубокого постижения происходящего, во многом — провидения будущего. Так, ему открылось, каков будет путь Рут. Об этом он и сообщил намеком ей. Праведница Наоми также понимала многое и видела, что глубоки и удивительны пути Всевышнего и Его замыслы в том, что происходит с людьми, еще скрытые от глаза. Она также поняла, что путь зарождения дома царей Израиля, праведников, слуг Всевышнего проходит здесь и что происходящее должно оставаться сокрытым, насколько это возможно, тогда будет благословение. А путь открытый и «официальный» может оказаться «закрытым» со стороны Провидения, загороженным препятствиями и обвинениями (китругим). Потому необходимо последовать продуманному ею совету, обратиться к Боазу скрыто, намеком и в то же время ясно. (И снова: нужно помнить, что речь идет о великих людях, праведниках, обладателях руах а-кодэш, постигающих глубины служения Творцу; и, разумеется, из их действий мы не делаем выводов о том, как следует поступать на практике в наши дни).

Боаз понял и оценил этот поступок и вновь благословил Рут. Прощаясь, он отмерил ей в платок «шесть ячменей» (3, 15; 3, 17), «чтобы не пришла с пустыми руками к свекрови». Раши приводит объяснение из трактата Санедрин 93: «Невозможно сказать, что это шесть мер (сеа) ячменя, — ведь не принято, чтобы женщина несла такую (большую) ношу. Но шесть (колосков) ячменя. Намекнул ей, что в будущем произойдет от нее тот, кто будет благословен шестью благословениями (как сказано в книге Йешая 11, 2): “И снизойдет на него дух (пророчества от) Всевышнего: дух мудрости и понимания, дух замысла и силы, дух знания и страха перед Б-гом”». Это пророчество о Машиахе, который выйдет из рода Давида.

«И вот порождения Парэца (сына Йеуды и Тамар): Пэрэц родил Хэцрона. А Хэцрон родил Рама, и Рам родил Аминадава. А Аминадав родил Нахшона, и Нахшон родил Салму. А Салмон родил Боаза, и Боаз родил Оведа (сына Рут). А Овед родил Йишая, и Йишай родил Давида» (Рут 4, 18-22). А у Давида родился Шломо. Есть мнение, что Рут еще застала его царство (Трактат Бава Батра 91, см. комментарий Раши к книге Млахим I 2, 19).

Всего доброго, с уважением, Эльяким Залкинд