Где граница между подхалимажем и уважительным отношением к человеку?

Здравствуйте, Святослав!

Вы задаете хороший вопрос.

Действительно, некоторые считают, что не льстить и не подхалимничать — это резать правду-матку в лицо. «Называть вещи своими именами». Особенно в конфликтах, когда мы боремся за добро против зла, этому злу — то есть тому, кого мы считаем его представителем, — надо смело противостоять, в том числе и такими обличениями.

Сегодня в различных конфликтах видим это сплошь и рядом: заваливает такой «носитель добра и правды» другую сторону всеми «заслуженными» эпитетами и ярлыками… Вот только, поскольку обычно конфликт является, среди прочего, плодом взаимного недопонимания, в глазах другой стороны этот пламенный борец предстает не героическим обличителем лжи и зла, а дураком и грубияном, а то и клеветником.

Тора указывает совсем иной путь. Уважительное отношение надо проявлять не только к достойным людям своего «лагеря», но и к нечестивым противникам. Например, к фараону, от которого Моше и Аарон пришли требовать отпустить евреев. Посылая их туда, Б-г сказал: несмотря ни на что следует проявлять уважение к фараону потому, что он — царь (Раши^[i] к Шмот 7:13).

Но ведь ему-то точно надо противодействовать! Как же его уважать?

Мудрецы объясняют: например, угрожая ему от имени Б-га, следует говорить не напрямую: «А то Б-г тебя поразит», а косвенно: «А то поразит Он нас мором или мечом», хотя имеется в виду сам фараон (Раши к Шмот 5:3). Аналогично, не предрекать напрямую: не «И сойдешь ты ко мне, и поклонишься мне…», а «И сойдут все рабы твои сии ко мне, и поклонятся мне…» (там же 11:8).

То есть, фараон обладает определенной «неприкосновенностью», его нельзя «трогать», «задевать» если не на практике, то по крайней мере словесно. С ним надо обращаться обходительно, как будто вокруг него есть некая «защитная оболочка», «крепостная стена». Нельзя просто так вторгаться в его пространство, нарушать покой, создавать дискомфорт, мешать жить. И даже если в какой-то мере приходится это делать, то мягко, «в шелковых перчатках», не совсем напрямую, сохраняя некоторое расстояние.

Таково в принципе определение «уважения» — вовсе не обязательно соглашаться с взглядами человека, но важно давать ему определенный «вес», статус, соблюдать почтительную дистанцию, как будто вокруг него — та самая защитная оболочка.

Теперь сможем легче провести грань между уважительным отношением и лестью, подхалимажем. Она действительно тонкая, но, представляется, достаточно четкая.

И лучше всего поймем, где она проходит, если применим здесь принцип «люби ближнего твоего — как самого себя» (Ваикра 19:18).

К самим себе мы хотим уважения? Да! А лести и подхалимажа? Ну, некоторые действительно не возражали бы, но обычно человеку такого не хочется. А почему? В чем различие между уважением и лестью?

Представляется, что это известная грань между правдой и ложью.

Почему я хочу к себе уважения? Потому что я самый-самый и хочу, чтобы все меня таковым признали? Нет, я обычный человек со своими достоинствами и недостатками. Но в принципе я достаточно хороший, чтобы у меня было некоторое достоинство, и я хочу, чтобы ко мне и относились соответственно. Ведь только с людьми низшего сорта обращаются неуважительно. А я хочу, чтобы ко мне относились как к равному.

Поэтому, если со мной обращаются грубо, как будто я ниже по статусу, то закипает кровь: как вы смеете так со мной разговаривать! Нет, я не какой-то небожитель, но я человек, а не мразь, на которую можно смотреть свысока и топтать ногами!

Но хочу ли я, чтобы мне приписывали те положительные качества, которых у меня нет? Чтобы превозносили за них? Нет, не хочу — по крайней мере, если я честный человек и у меня есть совесть. И если действительно начинают приписывать и относиться соответственно, то становится неловко и неуютно, совесть не позволяет наслаждаться. Ощущаешь себя не на своем месте, самозванцем: ведь подобное отношение предназначается тому, у кого есть такие качества, а не мне.

И приходит чувство, как будто подняли на высоту, где нет опоры, и вот-вот упадем вниз. Как бы скорее слезть безопасным образом?! Дать людям понять, кто мы есть на самом деле — хорошие, но не настолько, — чтобы предотвратить весьма неприятный процесс их разочарования в нас.

Хочу ли я, чтобы со мной соглашались? Да, у каждого человека есть свои суждения по разным вопросам, с которыми он даже отождествляется, и ему приятно, когда это находит поддержку у других.

Но хочу ли я, чтобы мне поддакивали и соглашались даже тогда, когда на самом деле считают иначе? Нет, тогда это просто ложь! «Не заработано». И если чувствуем, что соглашаются из лести, то, как сказал Фома Опискин из «Села Степанчиково», «Вы все со мной согласны! Даже тошно становится».

Более того, если оказывается, что на самом деле меня не так уважают и поддерживают, как показывают, это превращается в свою противоположность — оскорбление: значит, мне не доверяют правду! Думают, я слишком слаб и тщеславен, не выдержу критики или противоположного мнения! Или откровенно манипулируют, чтобы угодить и выбить из меня что-то. Нет, уж лучше горькая правда.

Так мы относимся к себе. Уважаем себя и в то же время, если честны, обычно не приписываем себе того, чего у нас нет. Просто чувствуем, что и такие, какие есть, мы достойны некого уровня уважительного и деликатного отношения. Считаем себя в меру умными и любим, когда с нами соглашаются, и хотим этого — но чтобы согласие было именно искренним.

Вот и с другими людьми надо так. У каждого человека есть реальные достоинства, на которые можно указать, ничего не выдумывая, и за которые можно уважать. Или хотя бы статус, который сам по себе требует уважения, как у царя. С каждым можно в чем-то согласиться, в чем-то проявить солидарность, не кривя душой, без фальши.

Общаться с людьми по-честному и любезно-ровно: не унижать, но и не возвышать чрезмерно. Не оспаривать каждое слово и каждый шаг, но и не стелиться перед ними.

Тем более что, обращаясь с людьми грубо или противореча на каждом шагу, мы сами предстаем не шибко умными и культурными. Поэтому даже если не чувствуем достаточного уважения к другому человеку, хотя бы из уважения к себе следует обращаться с ним уважительно. Иначе просто уроним собственное достоинство и унизимся сами. Потому и говорит мишна в трактате Авот^[ii] (4:1): «Кто уважаем? Тот, кто уважает людей» (т.е. проявляет уважение к ним).

Такова, похоже, грань между уважительным отношением и лестью, и ее не так уж сложно чувствовать и вести себя соответствующе.

С уважением, Меир Мучник

[i] Рабейну Шломо Ицхаки (4800-4865 /1040-1105, Франция, ешивы Германии) — классический комментатор Танаха и Талмуда.

[ii] Пиркей Авот — последний из девяти трактатов четвертого раздела Мишны, раздела Нэзикин («Ущербы»). Представляет собой сборник изречений танаев — мудрецов Мишны (3 в. до н.э. — 3 в. н.э.) на темы этики.