Допустим ли по Торе плюрализм мнений?

Здравствуйте!

Вы задаете интересный вопрос.

А ответ такой. В Талмуде (Санхедрин 38а) четко написано: как отличаются люди друг от друга лицами, так отличаются и мнениями.

И на практике в том же Талмуде трудно найти страницу, на которой не спорили бы между собой разные мудрецы по поводу того или иного закона Торы. Нанесен ущерб определенного типа — один мудрец говорит, что надо заплатить, а другой — что необязательно, например, потому что ущерб нанесен не напрямую. У каждого из дискутирующих — своя логика, каждый приводит свои доказательства. Разбор позиций мудрецов и этих споров и составляют огромную долю изучения Талмуда.

О смысле изречений Талмуда, в свою очередь, спорят его комментаторы — мудрецы эпохи Ришоним — средневековья, и так далее, до сего дня. Сегодня изучение Торы в ешивах — тоже не тихое чтение книг, а оживленное их обсуждение, дискуссии и споры. Обычная картина зала, в котором изучают Тору, — шум и бурление. Уж горячо дискутировать наш народ любит, известно же: два еврея — три мнения.

А разнообразие мнений и подходов к Торе отражает разнообразие характеров и подходов к жизни. Поэтому Тора говорит о семидесяти «гранях» Торы, представленных семьюдесятью старейшинами, собранными Моше (Бемидбар 11:16), а также о семидесяти основных еврейских душах — душах членов семьи Яакова, которые стали основанием народа (Рамбан, Раби Бахье к этому стиху).

И 12 колен Израиля, произошедшие от сыновей Яакова, размещались вокруг Мишкана — переносного Храма (Бемидбар 2), и это показывало, среди прочего, что у каждого был свой взгляд на центральную Истину, свой путь к ней.

Это к вопросу о том, может ли быть плюрализм. А в какой степени — тоже важный вопрос.

Ведь в любом, даже самом плюралистическом и демократическом обществе, в конечном счете, должен быть механизм принятия решения и запуска движения в одном направлении. Иначе получатся «лебедь, рак и щука». Поэтому после всех споров о том, куда следует идти, проводится голосование, и результат должен быть принят всеми, включая тех, кто искренне считает его неправильным. Будь то выборы лидера, на которых голосует народ, или принятие решения уже избранным парламентом или назначенным правительством, на заседании которого голосуют его члены. Или лидер, выслушав мнения всех советников, принимает решение.

Такой же механизм предусматривается Торой. Каждый раввинский суд должен состоять из нечетного числа человек, чтобы можно было принять решение большинством. А определенные решения принимают ведущие раввины общины или всего народа.

На более позднем этапе истории, в связи с падением духовного уровня и изгнанием, уже не всегда была возможность уладить все разногласия, поэтому многие споры так и остались неразрешенными. Но существуют разные методы выведения окончательных законов, которых могут придерживаться разные раввины или целые ветви еврейского народа.

Например, в своде Шульхан Арух законы сформулированы так, как их вывели у сефардов — испано-восточной ветви народа, а в поправках Рама — так, как их вывели у ашкеназов — немецко-западной ветви. Хотя принципиальным образом они не отличаются, различия больше в деталях, а также в некоторых обычаях, выработанных в течение истории разными общинами.

В отношении некоторых споров мудрецов были приняты правила: например, в спорах Дома (школы) Гилеля и Дома Шамая на практике следуют мнению первых, кроме ряда известных исключений.

Это — что касается разногласий между мудрецами.

А народ может иметь свое мнение?

Зависит, о чем речь. При изучении Торы у каждого может быть свой подход и свое понимание. Каждый может строить свои теории, вырабатывать свои формулировки, и вовсе не обязательно, чтобы они совпадали с чужими. Но выносить постановления или читать глубокие лекции по сложным темам, или «иметь голос» в раввинских диспутах может только тот, кто обладает достаточной для этого подготовкой.

Потому что в этом плане Тора — как любая наука: в ней разбирается лишь тот, кто посвятит много времени и сил ее изучению, пройдет правильную школу. Ведь никто не устраивает всенародного голосования по вопросу о том, оперировать ли больного или какие лекарства ему давать. Это решают врачи, профессионалы в своем деле, если надо, устраивая консилиум.

И в этом смысле, честно говоря, есть вопрос и к демократии: ведь государственное управление тоже штука непростая и большинство людей на самом деле имеют смутное представление о том, как это делается. Почему же они должны выбирать лидера? Откуда им знать, кто лучше подходит? И это — даже если выборы являются истинной борьбой идей. А в последнее же время они вообще превратились в состязание пропаганд и манипуляций: какая лучше заманит своими лозунгами и обещаниями, на практике часто невыполнимыми, а также — главное! — очернит и демонизирует оппонента, внушив избирателем, что его победа однозначно станет концом света.

Так что оставим выведение окончательных законов Торы мудрецам. В то же время, каждый человек — на то и взрослый, на то и обладает собственным набором качеств, характером и разумом, чтобы иметь свои взгляды на жизнь и устремления в ней. Поэтому он вполне может решать, по какой тропе ему идти — но при этом не вредно и посоветоваться с мудрыми людьми.

Наконец, для всех евреев фундаментальными являются принципы веры, которые сформулировал Рамбам, насчитав их 13. Среди них — единство Б-га, Его управление всеми событиями, награда за заповеди и наказание за грехи, приход Машиаха и др. Принимать эти принципы обязательно для верующего еврея — хотя можно, конечно, задавать вопросы, обсуждать, доказывать.

В этом плане мы тоже подобны другим: в любом обществе есть свои пределы толерантности и свободы слова. Принцип везде один: не может быть терпимо то, что подрывает основы общества, его идеологическую базу и единство людей. Потому что может быть много мнений, но в то же время нужно сохранять единое общество, придерживающееся неких базовых ценностей. Каждый человек должен иметь свою индивидуальность, но при этом быть членом слаженного коллектива. Находиться по одну из сторон Мишкана и идти к ней своим путем — но именно к нему, он должен быть общим для всех центром, чтобы в нем всё сходилось воедино.

К чему мы и стремимся.

С уважением, Меир Мучник