Почему, если кто-то богат или красив физически, он не обязательно богат или красив духовно?

Здравствуйте, Анастасия!

Вы задаете очень хороший вопрос.

Действительно, то, что мы ведем себя за трапезой в Песах «как свободные и знатные люди», вроде бы, подразумевает уподобление свободным и знатным людям лишь в материальном плане. Вот так они едят, возлежа, и мы тоже. А как же то, что главное освобождение было в духовном плане: очищение от египетской нечистоты и приготовлению к дарованию Торы? Что «по-настоящему свободным человеком является лишь тот, кто изучает Тору» (Авот 6:2)? Ну, так давайте будем просто сидеть за столом с Торой и учить ее, так и продемонстрируем свою свободу.

Но, как говорят мудрецы, вопрос умного человека — уже половина ответа. Вы нащупываете путь к ответу в самой постановке вопроса. Отражает ли материальное проявление статуса духовность? А если да, то почему сегодня это неочевидно? Ведь сегодня материальное богатство или статус вовсе не всегда означает и духовное богатство.

Изначальная очевидность

В идеале мир действительно создан Б-гом так, что его материальная сторона отражает духовную. По словам мудрецов, наш материальный мир — это всего лишь «оболочка», «одежда» духовного мира. Как тело человека — «оболочка» и «одежда» его души.

Но как раз в отношении человеческой внешности можно задать все те же вопросы: отражает она душу человека или нет?

Об этом в Торе есть интересные свидетельства. Она много рассказывает о великих праведниках прошлого и, среди прочего, не раз упоминает их красоту. Красивой названа наша праматерь Сара, жена Авраама (Берешит 12:11), когда Авраам в этой связи высказывает опасения, что ее заберут к фараону. Красивой названа и другая наша праматерь, Рахель, жена Яакова (там же 29:17), и в следующем стихе сказано, что он ее полюбил. Красивым назван сын Рахели Йосеф (там же 39:6), а в следующем стихе сообщается, что на него обратила взоры жена Потифара.

В каком смысле были красивыми все эти люди? Похоже, что во всех. И Сара, и Рахель были по-настоящему красивыми женщинами, а Йосеф — красивым мужчиной, ими мог очароваться кто угодно. Но при этом все они были великими праведниками, то есть обладали также красотой духовной. Одно дело фараон или жена Потифара, но Авраам и Яаков не захотели бы взять Сару и Рахель в жены за одну лишь физическую красоту. Они увидели в них «полный комплект»: и красивую внешность, и красивую душу. Ведь и в нашей жизни иногда говорят, что человек ведет себя «некрасиво». А те люди вели себя — красиво.

О самом Яакове, кстати, сказано, что его красота была подобна красоте Адама, первого человека (Бава Батра 58а). Опять же, какая именно красота? И почему именно Яакова и Адама?

Духовная красота — точно. Яаков был третьим из праотцев еврейского народа. Первый, Авраам, выработал и передал нам в наследство необходимую для еврея мягкость — доброту, милосердие, гостеприимство (хесед). Второй, Ицхак, выработал другую необходимую сторону характера: строгость — дисциплину, силу воли (гвура). Но оба этих качества по отдельности могут дойти до пагубной крайности. Поэтому Яаков добился их правильного совмещения, придя к балансу, «золотой середине». В этом и есть красота — гармоничное совмещение, казалось бы, разных, даже противоположных свойств. Полный, симметричный букет.

И в этом он уподобился Адаму, первому человеку: тот был праотцем всего человечества, и поэтому в нем были заложены — и сбалансированы — все аспекты человеческого характера, которые потом по-разному распределятся среди его потомков. Он был в центре, а от него всё разошлось и ответвилось в разные стороны. Поэтому его душа была красивой. Но тело, надо полагать, тоже. Адама создал Сам Б-г, «по Своему образу и подобию», и хотя в отношении Б-га понятие «образа» в физическом смысле неприменимо, можно смело предположить, что созданный по этому образу Адам был «красивым» во всех смыслах, «полным комплектом».

Возвращаясь к обсуждаемым темам — свободе и знатности, — скажем, что и здесь изначально материальная сторона отражала духовную.

Так, когда сын Ноаха Хам проявил низость (Берешит 9:22), Ноах провозгласил, что теперь потомки Хама будут рабами потомков других его сыновей, Шема и Йефета, которые в той ситуации повели себя достойнее. Низкий социальный статус будет отражать низость души. Да и чисто по логике: тот, кто не в состоянии контролировать свое поведение, и не должен быть предоставлен самому себе. Не умеешь себя вести, пусть тебя ведут другие. Свобода — и статус, и власть — это не просто возможность делать, что хочу, это и ответственность. Если же раб, которому вдруг дали свободу, имеет душу «Шарикова» или исламиста, то во благо эта свобода ни ему, ни окружающим не пойдет.

В то же время, если душа действительно обладает потенциалом к высокому полету, то надо избавить ее от оков во всех смыслах. Тот, кто находится в физическом рабстве, имеет мало возможностей заниматься духовностью и в целом саморазвитием. Он слишком занят своим трудом, да и собственные решения принимать не может. Суть рабства именно в том, что обязанность выполнять работу мешает его полноценному развитию и реализации его потенциала. А то ведь и после освобождения человек должен будет найти себе какое-то дело, которое будет обязан сделать. Но тогда это может быть работа, которая и станет путем его реализации, а не отвлечением, уводящим с этого пути.

Поэтому освобождаться из Египта нам надо было во всех смыслах. И душой, и телом.

И хотя, по идее, истинная свобода не обязана проявляться в чисто физических атрибутах, вроде манеры есть, на практике человек так устроен, что физические действия влияют на его психологическое состояние. Корона на голове дает царю ощущение особого положения, которое обязывает, миссии и ответственности. И белый халат врача, и военная форма солдата — и марш в ногу. Вот и манера еды — «как свободные и знатные люди» — помогает нам ощутить себя таковыми. И напоминает обо всех аспектах свободы: и материальной, и духовной. Ешь как свободный и благородный человек — и веди себя так же.

Конечно, на практике вовсе не все свободные люди благородного происхождения и ведут себя благородно. Тем не менее, эти внешние атрибуты только помогают, пусть и не всем. Не все солдаты, вышагивающие на параде, будут так же браво сражаться на поле боя, но этот марш им в целом полезен, он создает правильный настрой, энергетику, четкость действий, кому-то да поможет.

От очевидности к неясности

Наконец, надо отметить, что в наше время многое в мире поменялось. Хотя изначально мир был создан так, что материальная его сторона строго отражала духовную, впоследствии все стало не столь однозначно. Так, человеческая красота сегодня уже необязательно свидетельствует о красоте души — и наоборот. И социальный статус человека вовсе не обязательно отражает его духовный уровень. Как Вы отмечаете, благосостояние и статус может быть и наградой в этом мире для нечестивца, и испытанием для любого человека, теперь все это трудно определить с точностью. Что же произошло?

Произошел переход от одного этапа истории к другому. Тот этап истории, который описан в Письменной Торе, — от сотворения мира до конца эпохи Пророков — был эпохой открытости и ясности мира. Существование Б-га было очевидным, не в этом был вопрос веры. И была очевидной взаимосвязь материального с духовным. Поведения человека с его положением в этом мире.

Поэтому, например, Тора прямо говорит: если будете соблюдать заповеди и вести праведную жизнь, то и в материальном плане будете процветать, а если перестанете соблюдать Тору и так отвергнете Меня, то и Я вас отвергну и подвергну страданиям (Ваикра 25, Дварим 28 и др.). Тогда эта связь реально действовала.

Это отражало сущность Письменной Торы, которая была дана евреям на том этапе и являлась основным для них текстом и предметом изучения — Устная Тора была тогда дана только как устный комментарий к Письменной. В Письменной Торе нет двусмысленности и разночтений: ее текст четко известен, никаких изменений и разных версий в нем быть не может. Вот и жизнь была такая: все было четко и ясно.

Но затем начался следующий этап. Кончилась эпоха Пророков, передававших прямые послания от Б-га. Сам Б-г перестал совершать открытые чудеса, продолжив управлять миром скрыто, маскируясь под «законы природы», «исторические процессы» и т. п. Его присутствие стало менее очевидным — и все устройство жизни стало менее ясным. Можно быть благородным по статусу, но не по делам. Можно быть праведным, но страдать. Как же так?

А так, что все это отражает сущность Устной Торы, которая расцвела на том этапе. В ней появились разногласия между мудрецами (которые Б-г не стал улаживать какими-либо откровениями — то есть, на то явно была Его воля). С одной стороны, так Тора утрачивала свою ясность: один мудрец постановляет так, а другой — наоборот! Где же истина?! Но, с другой стороны, эти разногласия породили целое «дерево» Устной Торы: разные подходы и типы логики, жаркие обсуждения, доводы, контрдоводы, анализы, теории.

Трудно увидеть одну всеобъемлющую и определенную систему, много в ней непостижимого, зато в результате каждый еврей может заниматься своим анализом и строить свои теории. Искать свою истину — пока она является одним из аспектов центральной истины Торы (для этого все-таки надо уметь правильно анализировать Тору, приобретя соответствующие навыки). Вот и кажущаяся противоречивость самой жизни, неочевидность ее смысла дает каждому человеку возможность задаваться вопросами и искать ответы, самому открывать Б-га в разных аспектах этой жизни и по-своему видеть проявления Его присутствия и деятельности.

Письменную Тору олицетворял Моше, получивший ее от Б-га и передавший ее нам, со всеми упомянутыми в ней благословениями и проклятьями. Поэтому для него самого мир был ясным, все было очевидно и понятно: существование Б-га, процветание праведника, страдания грешника. А когда казалось, что эти принципы нарушаются, Моше приходил в ужас и с трудом это мог принять. Так, после начала его миссии по освобождению народа из Египта, на первых порах стало только хуже, и Моше в отчаянии обратился к Б-гу: «Почему Ты причинил зло этому народу?!» (Шмот 5:22) Наблюдать страдания невинных людей было для него невыносимо.

Устную же Тору олицетворял Раби Акива, добившийся в ней выдающихся успехов и воспитавший учеников, которые внесли решающий вклад в ее развитие. Как раз Раби Акива олицетворял новые реалии: праведность вполне может сочетаться со страданиями… Вся его жизнь была тяжелой: то крайняя бедность, то расставание с любимой женой на много лет, то гибель всех многочисленных учеников и, в конце концов, собственная смерть — страшная, мученическая (а Моше удостоился «смерти-поцелуя»).

Когда Б-г показал Моше будущее: Раби Акиву, толкующего Тору, а затем гибель Раби Акивы, Моше сначала не мог понять его толкования, а потом ужаснулся его гибели: такая Тора — и такая за нее «награда»?! Но раби Акива воплощал Устную Тору — и отражающую ее жизнь, противоречивую, а то и трагичную, непостижимую, но в которой, тем не менее, можно открыть для себя Б-га, жить с Ним и добиться выдающихся успехов в духовной сфере. Даже когда Раби Акива видел страшные, трагические события, он не ужасался, а находил способ посмотреть на это как на необходимый момент пути и вселить в окружающих надежду на лучшее (Макот 24а).

Поэтому сегодня уже трудно видеть явную связь материального с духовным. Тем не менее, мир и на этом этапе не утратил связь с изначальным идеалом, как все ветви пышного, но подчас запутанного «дерева» Устной Торы не утратили связь с центральным, прямым стволом Письменной. Человек по-прежнему ощущает, что материальная и духовная составляющая жизни в идеале должны соответствовать друг другу. Если человек красивый, но ведет себя некрасиво, или если люди, наоборот, «на лицо ужасные, добрые внутри», это воспринимается как противоречие, парадокс. Не так должно быть! «В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли».

Поэтому и сегодня физические ритуалы и действия воздействуют на духовное состояние человека. Вот и еда на манер свободных людей по-прежнему может придать нам ощущение и других аспектов свободы — духовного роста и ответственности.

Чего нам всем и желаю!

С уважением, Меир Мучник