Недельная глава Ваигаш

Завершается рассказ о драматической цепочке событий, происшедших в доме Яакова, — начиная с продажи Йосефа и кончая счастливым соединением всей семьи в Египте. Но своего апогея драма достигает именно в начале нашей главы, когда мы застаем братьев стоящими перед египетским правителем, который только что обвинил их в страшном преступлении — в воровстве. Обвинение несправедливо, хотя пропавший царский кубок и обнаружен в суме Биньямина. Но как доказать его невиновность?

Тупик, в котором оказались братья, неслучаен. Он следствие их давнего проступка — продажи Йосефа. Все, что остается сделать, — признать правоту Всевышнего, взыскивающего с людей с соответствии с их делами. Все, что им остается, — раскаяться, признать свою вину, исправить самих себя…

Содержание недельного раздела. Йеуда пытается объяснить египетскому правителю, что тот заблуждается. Йосеф не в силах больше скрывать от братьев, кто он такой: «Я Йосеф, ваш брат!» Братья отправляются за Яаковом. Сначала тот не верит сообщению, что Йосеф жив. Но «увидев повозки, присланные Йосефом, чтобы везти его, ожил дух Яакова» (45:27). Семья перебирается в Египет, ей дана лучшая часть страны. Конец главы: «И зажил Израиль в Египетской земле… и стали оседлыми, расплодились и весьма размножились» (47:27).

Возвращаемся к начальной фразе: «И подступил к нему (к Йосефу) Йеуда, и сказал: Господин мой, дай твоему рабу сказать в уши моему господину (т.е. конфиденциально), да не разгневаешься ты на своего раба, ведь ты — как фараон» (44:18). Раши, ссылаясь на Мидраш, объясняет, почему Йеуда уподобил грозного правителя, в котором братья не узнают Йосефа, фараону: ты возводишь напраслину на нас, поэтому твой конец будет таким же бесславным, как конец фараона, разлучившего в свое время Авраама и Сару (см.11:10 и дальше).

Но в этом объяснении есть одно слабое место: зачем сказано «да не разгневаешься ты на своего раба», если после этого идет плохо скрытая угроза? Или не угрожай карой небесной, или не проси не гневаться! Так не поступают: нет смысла просить извинение за то, что, мол, готовься, сейчас мы тебе прочтем нотацию, призванную тебя испугать. Даже в обычной жизни, перед тем как отчитать или пристыдить человека, не просят его соблюдать хладнокровие. Наоборот, весь смысл нотации или поучения в том и состоит, чтобы поразить человека, потрясти его. Иначе он не исправится…

В Талмуде сказано (Бава Меция 59а): «Лучше сгореть в огне, чем пристыдить человека при всех» (на иврите употреблено выражение «обелить лицо» человека; ведь при оскорблении кровь отливает от лица, оно белеет).

Так Йеуда и поступает, представ перед египетским правителем. Он не хочет стыдить его при всех и просит выслушать наедине. Заметьте: не просит не гневаться на него за слова, которые он сейчас произнесет; просит не гневаться за то, что не хочет говорить их при всех — «ведь ты как фараон». Ты же царь и поэтому признаешь мою правоту!

Абсолютно так же ведет себя и Йосеф. Написано (45:1): «И не мог больше Йосеф сдерживаться при всех, кто находился при нем, и приказал: выведите всех от меня. И не было рядом с ним никого, когда Йосеф открылся своим братьям». Египтяне вышли. Остались только братья.

Пишет раби Йеуда Лейб Хасман в своей книге «Ор Яэль»: Йосеф в тот момент полагал, что финал еще не наступил, что рано открываться перед братьями, они еще не до конца искупили свою вину перед ним. Но, как указано в Мидраше, стоило Йеуде упомянуть о страданиях отца, как Йосеф почувствовал, что у него больше нет сил сдерживаться. Желание как можно скорее повидать отца и уменьшить его муки перевесило все расчеты.

И что делает Йосеф в эту секунду? Отсылает от себя египтян. Раши пишет: не мог пойти на то, чтобы египтяне оказались свидетелями, как он открывает свое имя перед братьями — и тем становится стыдно.

А ведь Йосеф рисковал. Сильно рисковал. Остаться наедине с такими сильными людьми, как дети Яакова? Да двоих из них достаточно, чтобы вырезать целый город бойцов и воинов! (См. историю Шхема)

В Мидраш Танхума читаем: «Сказал раби Шмуэль бар Нахман: перед большой опасностью оказался Йосеф: если бы братья его убили, об этом не узнала бы ни одна душа. Но почему тогда сказал: “выведите всех от меня”? Потому что решил: лучше быть убитым, чем опозорить братьев перед египтянами».

(Спрашивается, почему братья могли его убить? Да потому что он представлял для них смертельную опасность: мучает их подозрениями, Шимона сажает в тюрьму, теперь обвиняет Биньямина. Все идет к тому, что Яаков и в самом деле умрет от горя. И вот — грозный царь отсылает от себя телохранителей. Как не воспользоваться моментом?)

Еврейский закон запрещает публично задевать честь человека, даже если он заслуживает суровых слов. Сказать их ему можно только с глазу на глаз. Позор может убить человека. Поэтому Талмуд без обиняков приравнивает резкие слова к убийству.

«Лучше погибнуть, чем обидеть человека при всех».

БлОготворительность рава Реувена Пятигорского