Притчи Магида из Дубно 163. Ки Тиса (продолжение)

«И вернулся Моше к Б-гу (после уничтожения золотого тельца и наказания всех причастных, Моше снова поднялся на гору Синай — прим.), и сказал: Прошу Тебя, этот народ совершил страшный грех»^[1].

Мне кажется, что следует разъяснить это согласно словам Мидраша^[2], объясняющим стих: «И стал Моше умолять (ваехаль).»^[3]. Там го­ворится, что слово ваехаль здесь означает хилуй — «подсластить» — он подсластил горечь (причина которой — совершенный грех — прим.) наро­да Израиля, и излечить их. То есть, Моше не просил простить их грех, а просил сделать их участь не такой горькой. А для этого он описал зло, которое в них находилось. И это можно представить при помощи притчи.

Притча.

Два бедняка скитались вместе из города в город и про­сили милостыню. Один из них был очень болен, но всюду, куда они приходили, здоровый бедняк предупреждал его, чтобы тот изо всех сил старался скрыть свои болезни, чтобы люди не отшатывались от него, ведь иначе его не впустят ни в один дом. Однажды они остановились на ночлег на одном постоялом дворе, а там находился замечательный врач. Тогда здоровый бедняк сказал больному: «Вот теперь тебе стоит показать все свои болезни, чтобы их увидел врач. Чем больше будешь рассказывать о своих хворях, тем больше лечения он тебе пропишет». Смысл этой причти понятен. Моше здесь расписывает тяжесть духов­ной болезни народа: «этот народ совершил страшный грех» — а потому им нужно серьезное лечение, чтобы очистить их сердце и душу. Еще одно объяснение этому приводится в моей книге «Коль Яаков»: Написано в Мидраше: «И стал Моше умолять…» — двое стояли против меры суда. Один из них Моше, как сказано: «И сказал Он, что унич­тожит их, если бы Моше, избранный Его, не встал перед Ним в проломе…»^[4] — он стоял на месте того, кто хотел разломить, т.е. отодвинул Сатана-обвинителя, и встал вместо него. Когда Моше ска­зал: «Прошу Тебя, этот народ совершил страшный грех.», все ангелы обвинители ушли, сказав: «Пусть Моше сам обвиняет народ». Из-за того, что Моше сам начал подробно описывать величину греха народа, он встал на место обвинителя, и этим не дал ему обвинять даль­ше. Об этом и говорится: «он стоял на месте того, кто хотел разломить» — поступал как тот. Разница была в том, кто будет обвинять: тот или этот, Сатан или Моше. Все заложено в интонации говорящего: говорит он обличая или прося милосердия — «Ой, что мы натворили!»

Притча.

Один человек одел своего сына в очень дорогую одеж­ду. Тот вышел из дома, и случилось, что он шел мимо канавы, упал в нее, и испортил дорогой костюм. Теперь, если он сам придет к отцу и станет жаловаться: «Горе мне! Я нечаянно упал в грязную канаву и испачкал свою красивую одежду!», то отец конечно пожалеет его и утешит: «Не волнуйся, сын мой! Я почищу твой костюм!» Но если к отцу придет дру­гой человек и расскажет: «Ты не видел, что натворил твой сын!! Он влез в грязную канаву и испортил свой новый костюм!», то отец рассердится на сына.

В этом и заключалась идея Моше. Для этого он хотел убрать Сатана и са­мому занять его место. Ведь он смог сказать то же самое совсем с другой интонацией, а не тоном обвинителя.

[1] Шмот 32:31

[2] Мидраш Шмот Раба 43:3

[3] Мидраш Шмот Раба 32:11

[4] Теилим 106:23

Редакция благодарит рава Элазара Нисимова, раввина общины горских евреев Москвы «Байт Сфаради», за любезное разрешение опубликовать эту книгу