Тайна восемнадцати благословений. Благословение одиннадцатое. Судьи и наставники

Верни нам судей, как в прежние времена,
И наставников, как было раньше!
И избавь нас от скорби и смятения духа,
И царствуй над нами только Ты, Всевышний, с добротой и милосердием
И оправдай нас в Суде!
Благословен ты, Г-сподь, Царь, любящий милость и правосудие!

Мы живём в мире, где Всевышний скрыт. Можно совершать поступки, противоречащие Торе, и не видеть никакой реакции. Не появляется полицейская машина, нарушителя не увозят в суд. Мир кажется бесхозным, словно никто не установил никаких законов, и нет суда. Но это не так. По плану Всевышнего должны быть суд и справедливость.

И то, и другое приходит в мир через особенных людей, проводников высшей справедливости, установленной Творцом. Эти люди назначены для разъяснения Закона. Каждый поступок человека прикидывается на весах Правосудия, когда нарушение Закона влечёт за собой суд и наказание.

Нехватка этих людей создаёт нестерпимую картину преуспевающих преступников и бедствующих праведников, что само по себе — осквернение Имени Б-га. Не говоря уже об отсутствии порядка и справедливости. О том, чтобы выйти из сокрытия и прийти к миру, где правит Всевышний, мы молимся в этом благословении.

Прежде всего, мы просим вернуть нам судей и наставников.

Мальбим^[1] объясняет разницу между ними.

Судьи призваны вершить суд по Закону Торы между людьми. Подобно тому, как Моше, наш учитель, судил евреев в пустыне.

А наставники — обладают даром духовного предвидения — руах а-койдеш, подобно пророкам, и способны открыть человеку его собственный путь к Всевышнему, путь мицвот, путь работы над собой.

Пока в народе Израиля жили и действовали пророки, — пишет Гаон из Вильно,^[2] — можно было выявить изъяны, которые конкретный человек старался в себе исправить. По завершении эпохи пророков, только руах а-койдеш ещё мог помочь решить эти проблемы. Такие праведники, как Аризаль, проникали духовным взглядом под внешнюю, физическую, оболочку человеческой сущности.

Сегодня, — продолжает Гаон из Вильны, — мы живём в мире Сокрытия Всевышнего. Что человеку следует исправить в себе — никто в точности определить не способен. Можно понять общее направление, починить лежащее на поверхности, но добраться до сути очень трудно.

Другая просьба — избавление от скорби (ягон) и смятения духа (анаха). В чём различие между ними?

Сын Гаона из Вильно^[3] объясняет так:

скорбь (ягон) — внутреннее, спрятанное глубоко в сердце, переживание. Это не отражение внешней неприятности, но глубокая подспудная боль. Казалось бы, нет внешних причин для огорчений, и всё же, человеку плохо.

Смятение духа (анаха) — напротив, реакция на потрясение извне, ответ на огорчение, доставленное внешними обстоятельствами, когда источник боли лежит на поверхности, вызывая горестный вздох — «анаха» (дословный перевод).

Просьбы «вернуть судей и наставников» и «убрать скорбь и смятение духа» непосредственно связаны.

Назначение судей — установить порядок, уменьшить ненужное трение в отношениях людей. Это возможно только, если суд и судьи действуют по законам Торы. Справедливость Суда призвана предотвратить смятение духа (анаха).

А наставники — это пророки, которым, как уже было сказано, открыта внутренняя неустроенность человеческой души. Если бы у нас была возможность спросить пророка: «Что следует исправить в себе?» — душевная скорбь во многом бы сошла на нет, уступив место духовной гармонии.

Третья, и последняя, просьба выглядит странно: «И оправдай нас в (своём) суде». Можно ли подойти к судье, попросив: «Пожалуйста, оправдай меня в суде»? Разве это совместимо с понятием справедливого суда, ассоциирующегося с беспристрастностью и равенством перед Законом? Почему мы вообще допускаем право просить снисхождения, пусть даже речь идёт не об ограниченном земном суде, но абсолютном, Небесном? Откуда взялось это право?

Раби Йонатан Айбшиц в книге «Яарот дваш»^[4] даёт такой ответ:

Когда человек сам просит суда над собою, к Суду примешивается Милосердие. Понимание человеком собственной ответственности, стремление исправиться, так или иначе, смягчают приговор. Так мальчишка, напроказив в хедере, признавшись ребе в содеянном и готовый к строгому взысканию, неминуемо смягчает себе наказание.

Вот и мы добровольно приходим в Суд. Мы его просим сами.

Учат мудрецы^[5]: «Если есть суд внизу — нет суда Наверху». Если человек судит себя сам с надлежащей строгостью, — Небесный суд отменяется. Если человек уже вернулся на путь Всевышнего, ему не требуется дополнительное судилище, ни к чему ещё одно наказание. Ведь цель любого возмездия, в сущности, — раскаяние и искупление. Проделав всё сам, человек отменяет всю тягостную цепочку испытаний и бед, нанизываемых, как средства возвращения на правильный путь. Чем строже человек относится к себе в земном существовании, тем снисходительней к нему на Небесах.

Этот принцип верен в отношении не только отдельного человека, но и народа Израиля в целом. Гемара в трактате Шабат^[6] учит, что неправильная работа суда приводит в мир беду. Осуществление Народом Израиля правосудия внизу, отменяет множество приговоров Наверху. Ситуация обратная, не дай Б-г, заставляет Небесную судебную систему работать со всей строгостью. Результат — беды и страдания.

Верни нам судей, как в прежние времена и наставников, как было раньше

השיבה שופטינו כבראשונה ויועצינו כבתחילה

Это слова из пророчества Йешаяу^[7]: «И опять поставлю над вами судей, как в прежние времена, и наставников, как было раньше, после этого ты будешь назван городом праведности, городом верным».

То есть, только после возвращения Всевышним нам судей и наставников, Йерушалаим назовётся городом справедливости и верности.

Поясняет Мальбим^[8]:

судьи восстановят порядок в Народе Израиля, вернув законы Всевышнего, регулирующие отношения между людьми. И назовётся городом «праведным», поскольку воцарится в нём справедливость.

А наставники, обладающие руах а-койдеш, определят путь для каждого в исполнении мицвот и приближении к Всевышнему, и Иерусалим назовётся городом «верным».

И избавь нас от скорби и смятения духа

והסר ממנו יגון ואנחה

Скорбь (ягон), как уже говорилось — внутренняя боль человека, когда падаешь, и не знаешь, как подняться. Эта беспомощность, объясняет Мальбим^[9], связана с отсутствием пророков, открывавших людям, как жить перед Всевышним.

Смятение духа (анаха) вызывается конкретными людьми и внешними обстоятельствами, при отсутствии законов и справедливости. Незащищённость души — прямое следствие нехватки Судей, судящих Израиль по Закону Торы.

И царствуй над нами только Ты Всевышний, с добротой и милосердием

ומלוך עלינו אתה ה' לבדך בחסד וברחמים

Судьи и наставники, вся система судопроизводства по Закону Торы — первооснова справедливого устройства Мира. Судьи и наставники — проводники Царства Всевышнего на земле, Царства Добра. Соблюдение Правосудия — единственный путь к достижению Милосердия и благоволению Всевышнего к своему Народу.

И оправдай нас в суде

וצדקנו במשפט

Само наше желание подвергнуться суду — рождает право на оправдание. Воскликнув всем сердцем: «Верни нам судей, верни нам наставников, и через них верши над нами суд», мы словно выразили готовность принять решения Небесного Суда, во всей их неотвратимости. От Создателя мы готовы принять всё, любой приговор и наказание. Всевышний же, со своей стороны, видя эту готовность к исправлению, оправдывает нас.

Благословен ты, Всевышний, Царь, любящий милость и правосудие.

ברוך אתה ה', מלך אוהב צדקה ומשפט

Если бы Всевышний управлял нашим миром только судом, мир бы не устоял. Если б только милостью, — мир не смог бы достичь назначенной цели, — ограничение Милосердия изначально заложено Всевышним в план мироздания. Всевышний предпочитает Милосердие и Суд, идущие вместе, и на этой основе управляет Вселенной.

В Иерушалаиме или Бней Браке, где много соблюдающих Тору евреев, стены домов оклеены плакатами. Они кричат, обвиняют, спорят, протестуют. Говорят, что дома в Меа Шеарим, держаться именно огрубевшей застывшей плотью этих неугомонных листов. Все они порождены «скорбью и унынием духа». И все — свидетельство отсутствия «судей» и «наставников», о которых мы молимся. Когда Всевышний нам возвратит и тех, и других, стены домов очистятся, отбелятся, и на улицах городов, как и во всём народе Израиля, наступит, чудесный, весенний порядок…

Царь Правосудия

Десять дней между Рош а-Шоно и Йом Кипуром слова: «Царь, любящий милость и правосудие» заменяются на «Царь Правосудия». В эти дни Всевышний близок нам, как никогда. Близость Творца, по словам Маараля^[10], не оставляет ничего, кроме Меры Суда. Недаром, именно в эти дни, враги наши активизируются.

Почему, — спрашивает Зоар Акодеш^[11], — в десять дней раскаяния обвинители особенно ожесточены? В эти дни, — отвечает он, — слишком многое поставлено на карту, чтобы позволить Народу Израиля передышку. Именно тогда необходимо с особой серьёзностью пересмотреть поступки и остановить бездумное мелькание дней. Именно в эти дни Творцу важно пробудить в наших душах особый страх. Пренебрежение святостью, в конечном счете, губит всё.

Не случайно^[12], вопреки желанию учителя нашего Моше, Всевышний «не сам» находился в стане, но послал ангела руководить движением евреев по Пустыне. Открытое присутствие Творца до такой степени обостряет Меру Суда, что малейший промах приводит к неисчислимым бедам. «Предпочтительней» — через ангела, «спокойней», когда — Сокрытие Лица. Лучше, если последствия ошибок не столь глобальны. Мера Правосудия «в тени», — не так страшно жить. Не зря же, весь год в молитвах мы подчёркиваем принцип смешения Правосудия с Милосердием.

Но в десять дней раскаяния шутки — в сторону: Царь судит мир. Мы принимаем Его Царство со всей строгостью и неотвратимостью. Мы не рассчитываем на поблажки, мы раскаиваемся в преступлениях «по высшей марке». Только так мы может рассчитывать, что Всевышний «вернёт нам судей наших, как в прежние времена, и наставников, как раньше.» Только так мы можем надеяться, что вернётся Его царство, где Он будет править по Суду и Милосердию.

^[1] Мелахим, Ишайя, 1:26

^[2] Гаон из Вильно, Мишлей, 16:4

^[3] Рав Авраам, Авней Элияу аль сидур а тфила

^[4] Яарот Дваш, хелек 1, перуш 6

^[5] Мидраш Танхума, Мишпатим, перек 5

^[6] Шабат, 139:1

^[7] Йешайя, 1,26

^[8] Мелахим, Йешая 1:26

^[9] Мелахим, Йешая 1:26

^[10] Хидушей агадот Рош а Шана, амуд 102-103

^[11] Раам, Ваикра 98:72

^[12] Шмот 33:2