Святой язык как национальный язык еврейского народа

Мишна в трактате «Сота» (7.1-2) перечисляет тексты, которые Тора обязывает произносить при тех или иных обстоятельствах. Мишна разделяет эти тексты на две группы: те, которые можно произносить на любом языке, и те, которые разрешено произносить лишь на «лашон а-кодеш» («Святом языке»). Вопрос о том, как соотносятся друг с другом Святой язык и современный иврит — отдельная большая тема, выходящая за рамки данной статьи.

Сама мишна и ее анализ

«Эти произносятся на любом языке: отрывок о женщине в статусе “сота”, и исповедь относительно десятины, чтение “Шма” и молитва (“Амида”), и благословение после еды, и клятва свидетелей, и клятва за залог. А эти произносятся только на Cвятом языке: посвящение первинок урожая (“бикурим”), и “ха — лица” (процедура освобождения женщины от левиратного брака), благословения и проклятия, благословение коэнов , и благословение Первосвященника, и “глава царя” (чтение царем книги Дварим), и “отрывок о телице с проломленным затылком, и [то, что говорит] коэн, помазанный для войны, в то время когда он обращается к войску”».

Далее мишна приводит стихи Торы из которых выводится обязанность произносить отрывки, которые относятся к первой группе, на Святом языке. Источники закона относительно других отрывков приводятся в гемаре и в словах комментаторов. Перечисление этих источников и объяснение способов их толкования выходит за рамки данной статьи, поскольку углубление в эту тему усложнило бы текст статьи сверх желаемого. Мы также не будем говорить и о некоторых других текстах, которые тоже необходимо читать на том или ином определенном языке, если они не упомянуты в данной мишне. Цель данной статьи в том, чтобы объяснить ту логику, которая лежит в основе данного закона, и показать, что у каждой из двух упомянутых в мишне групп есть общий знаменатель.
Само собой разумеется, что если закон учится из стиха Торы, это вовсе не лишает его логики. Выделения текста, которые сделаны ниже, не являются источниками выведения алахи у мудрецов. Однако, как мы сказали, разъяснение алахических толкований выходит за рамки данной статьи. Подробное обсуждение этих толкований можно увидеть в книге рава Ицхака Шейлата «Бе-Месила а-Ола» на трактат «Сота» (стр. 134 и далее). Этот отрывок приведен далее.
Если мы всмотримся в тексты, которые составляют первую группу, то заметим, что частный человек, который произносит их, обращается к другому человеку или ко Всевышнему. В то же время, все составляющие второй группы представляют собой случаи, в которых человек должен произнести что — либо обращаясь ко всему еврейскому народу, или, напротив, сам говорящий является представителем всего народа.
Таким образом, если субъектом произнесения текста является целый народ, то нужно произнести текст на «национальном» языке, который большинство должно понимать — на языке, который объединяет народ. Более того, можно сказать, что Всевышний специально пожелал чтобы еврейским национальным языком был именно Святой язык — для того, чтобы отделить еврейский народ от других народов, или для того, чтобы евреи говорили на языке Торы.

Стоит привести здесь известный спор между Рамбамом и Рамбаном о причине того, почему именно иврит является Святым языком.

Рамбам писал («Морэ Невухим» ч. 3 гл. 8): «И у меня есть аргументация и объяснение того, почему наш язык называется Святым языком. И не подумай, что это пустые вещи или ошибка. Но это является правдой, что в освященном языке нет существительных, обозначающих половые органы, как мужские так и женские, и также нет имени для самого действия, приводящего к появлению потомства, и также нет имен ни для семени, ни для мочи, ни для кала. Для всех этих вещей в языке евреев нет слов, которые обозначали бы их в своем первичном значении, но лишь имена, обозначающие их с помощью заимствованных слов или намеков. Причиной этого было то, что упоминать все эти вещи не подобает. Поэтому для них нет существительных. Про эти вещи следует молчать. А когда есть необходимость упомянуть их, делают ухищрения, чтобы обозначить их другими словами — так же, как когда есть нужда заняться этими вещами, то человек прилагает все усилия чтобы сделать их скрытно».

А вот мнение Рамбана (комментарий на Шмот 30:13): «Я считаю, что причиной того, что наши учителя называют язык Торы Святым языком является то, что все слова Торы, пророчеств и все святые вещи были сказаны на этом языке. И он является тем языком, на котором Всевышний, да будет Он превознесен, говорит со своими пророками и со своим народом: “Я Б-г твой” и “Не будет у тебя богов других”, и остальные слова Торы и пророчеств. На этом языке Он назван Святыми Именами: Э-ль, Э-лоим, Ц-еваот, Ш-адай, Четырехбуквенным Именем, и Великим Полным Именем, и этим языком был сотворен мир, и на нем Он дал названия небесам, земле, и всем наполняющим их, и всем ангелам, и всем его воинствам — всем дал имя. Гавриэль и Михаэль получили свои имена именно на этом языке, и на нём же Он дал имена земным праведникам: Аврааму , Ицхаку, Яакову, Шломо и другим».

И действительно, мудрецы Талмуда считали, что есть заповедь говорить именно на Святом языке. В алахическом мидраше«Сифрей» (Дварим, «Аазину» гл.33 и параллельные места) сказано следующее: «Учили от имени раби Меира, что каждому, кто постоянно живет в Земле Израиля, и ест “хулин” (т.е. неосвященную пищу, которую с точки зрения буквы закона можно есть и в состоянии ритуальной нечистоты) в [ритуальной] чистоте, и говорящий на святом языке, и читающий “Шма” утром и вечером, обещано, что у него есть доля в Будущем мире».
Мидраш «Ваикра Раба» («Эмор» гл. 32 и параллельные места) учит: «Раби Хона [сказал] от имени Бар Капары, что евреи были избавлены из Египта за четыре вещи: за то, что не сменили своих имен, и не сменили свой язык, а также за то, что не злословили, и за то, что не было [среди них] того, кто нарушал бы половые запреты».
Также известны высказывания мудрецов, считавших, что обучение сыновей Святому языку — заповедь.
«Сифрей» (Дварим, «Экев» гл. 46): «Отсюда сказали, что когда ребенок начинает говорить, его отец должен говорить с ним на Святом языке и обучать его Торе. А если не говорит с ним на Святом языке и не обучает Торе, то лучше было бы если бы он похоронил его. Как сказано: “…и обучите им сыновей ваших” — говорить ими, если обучили им ваших сыновей, “для того, чтобы умножились дни ваши и детей ваших”, а если нет, то сократятся их дни. Поскольку таковы слова Торы: из положительного мы учим отрицательное, а из отрицательного — положительное (т.е. учим от обратного)».
Все эти высказывания были приведены равом Йосефом Каппахом (сборник «Синай» т. 70), хотя и были объяснены им довольно странным образом.
Понятно, что заповедь обучить сына Святому языку основана на том, что изучение языка являет собой подготовку к изучению Торы. И это можно доказать из упомянутого выше места в «Сифрей» (Дварим, «Экев»), а также из Иерусалимского Талмуда («Сукка» 3.12).
Настало время детально разобрать случаи, упомянутые в нашей мишне. Вначале миш — на перечисляет вещи, которые можно говорить на любом языке. Мы будем разбирать их порядку. Постараемся привести цитаты из Торы, описывающие эти вещи, и дать подтверждение тому, что каждый конкретный текст, из перечисленных в этой группе, адресован частному человеку или Всевышнему.

Отрывок «сота» («парашат сота»)

Речь идет об отрывке из Торы (Бемидбар 5:19-22), который коэн зачитывает женщине в статусе «сота» (т.е. заподозренной в супружеской неверности), и словами которого он заклинает её. Поскольку коэн говорит это отдельной женщине, то он может сказать это на любом языке.

Приведем этот отрывок, а также стихи до и после него, относящиеся к теме «сота» (Бемидбар 5:11-22):

«И говорил Г-сподь Моше так: Говори сынам Израиля и скажи им: Всякий, чья жена совратится и явит неверность ему, И ляжет кто-либо с ней с излиянием семени, и сокрыто будет от глаз мужа ее; и она утаилась и осквернилась, и свидетеля нет против нее, а она настигнута не была; И найдет на него дух ревности, и ревновать будет жену свою, А она осквернилась; либо найдет на него дух ревности, и ревновать будет жену свою, а она не осквернилась; То приведет муж жену свою к священнослужителю, и доставит для нее жертву ее десятую часть эфы ячменной муки; не взольет на нее елея и не возложит на нее ливана, ибо приношение ревнования это, приношение памятное, напоминание о грехе. И велит ей приблизиться священнослужитель, и поставит ее пред Г-сподом. И возьмет священнослужитель святой воды в сосуд глиняный, и от праха, который будет на полу скинии, возьмет священнослужитель и положит в воду. И поставит священнослужитель жену пред Г-сподом, и распустит головные волосы жены, и положит на ладони ее приношение памятное, приношение ревнования это; а в руке священнослужителя будет вода горькая, проклятие наводящая. И заклянет ее священнослужитель, и скажет жене: Если не лежал с тобой никто и если не совратилась ты осквернением при муже твоем, невредима будешь от этой горькой воды, проклятие наводящей. Но если ты совратилась при муже твоем и если ты осквернилась, и дал кто-либо тебе возлежание свое кроме мужа твоего, И заклянет священнослужитель жену клятвой с проклятием, и скажет священнослужитель жене: Да поставит Господь тебя для проклятия и для клятвы среди народа твоего, когда сделает Господь твое бедро опалым, а чрево твое вздутым; И войдет эта вода, проклятие наводящая, в утробу твою — для вздутия чрева и опадения бедра. И скажет жена: Амен, амен. И напишет эти проклятия священнослужитель на свитке, и сотрет [их] в горькую воду. И даст он пить женщине горькую воду, проклятие наводящую, и войдет в нее вода, проклятие наводящая, горечью. И возьмет священнослужитель из руки жены приношение ревнования, И проведение совершит он приношением этим пред Г — сподом, и поднесет его к жертвеннику. И горстью снимет священнослужитель с приношения памятную часть его, и воскурит на жертвеннике, а затем даст пить жене воду. И даст ей выпить воды, и будет, если она осквернилась и нарушила верность мужу своему, то войдет вода, проклятие наводящая, горечью, и вздуется чрево ее и опадет ее бедро, и станет жена проклятием в среде своего народа. А если не осквернилась жена и чиста она, то невредима будет и семенем оплодотворится. Это учение о ревнова — нии: когда совратится жена при муже своем и осквернится; Или когда найдет на мужа дух ревности, и ревновать будет он жену свою, то поставит жену пред Господом, и исполнит над нею священнослужитель все по учению этому. И чист будет муж от вины, а та жена понесет свою вину».

«Исповедь относительно десятины» («видуй маасер»)

В четвертый и седьмой годы семилетнего цикла еврей должен вынести все свои десятины и дары коэнам («трумот»), отделенные в течение предшествовавшего времени, из своего дома, и ему запрещено оставлять их у себя дома. И после этого он должен отдать каждую из этих отделенных частей тому, кому она предназначена: первую десятину левитам и т.д. Завершив «устранение» десятин и «трумот» из своего владения человек исповедовался в Храме во время Минхи последнего дня Песаха, и зачитывал стихи из Дварим (26:13-15). «Исповедь» представляла собой заявление о том, что он поступил со всем отделенным от урожая как положено, исполнив все соответствующие законы, а также содержала просьбу, чтобы Всевышний в заслугу этого благословил свой народ. Поскольку читая «исповедь относительно десятины» человек обращается ко Всевышнему, то он может читать этот текст на любом языке. В Торе об этом сказано так (Дварим 26:12-15): «Когда завершишь отделять все десятины твоего урожая в третьем году, в году десятины, и дашь левиту, пришельцу, сироте и вдове, и они будут есть во вратах твоих и насытятся; То скажешь пред Господом, Б-гом твоим: Я устранил посвященное из дома и также передал это левиту и пришельцу, сироте и вдове, во всем по велению Твоему, как Ты повелел мне; не преступал я заповедей Твоих и не забывал; Не ел я в скорби моей от этого и не устранял от него в нечистоте, и не давал от него для умершего; я слушал голоса Господа, Б-га моего, делал во всем, как Ты заповедал мне. Узри же из святого обиталища Твоего, с Небес, и благослови Твой народ, Израиль, и землю, которую Ты дал нам, как Ты клялся нашим отцам, землю, текущую молоком и медом».

Чтение «Шма, Исраэль»

Читая «Шма», человек произносит слова любви к Б-гу и принимает на себя «ярмо Небес» — заповеди. И несмотря на то, что в мишне написано, что «Шма, Исраэль» можно произносить на любом языке, гемара пишет что этот вопрос, на самом деле, это является предметом спора между раби Йеудой а-Наси (Раби) и мудрецами, и по мнению Раби, «Шма, Исраэль» можно читать только на святом языке («Брахот» 13а; «Мегила» 17; «Сота» 32б-33а).

Можно объяснить что спор здесь идет о самой сути «Шма». По мнению Раби, «Шма» представляет собой обращение ко всему народу Израиля, что соответствует простому значению слов: «Слушай, Израиль (т.е. народ Израиля)». Или немного по-другому: несмотря на то, что человек, который читает «Шма», обращается к самому себе, в Торе этот отрывок представляет собой обращение Моше к народу Израиля, поэтому и отдельно взятый человек должен читать его так, как будто он обращается ко всему народу.
И по одной из двух этих причин нужно читать «Шма» именно на святом языке. Но по мнению мудрецов, несмотря на то, что в Торе «Шма» действительно является обращением Моше Рабейну к народу Израиля, тем не менее, когда человек произносит его, то он обращается к самому себе (или ко Всевышнему). Поэтому можно читать «Шма» на любом языке.
Заповедь чтения «Шма» учится из слов «ве-дибарта бам» («и говори о них») в первой из трех частей «Шма». Приведем ее полностью (Дварим 6:4-9): «Слушай, Израиль! Господь, Б-г наш. Господь Один. И люби Господа, Б-га твоего, всем сердцем твоим и всей душой твоей и всем достоянием твоим. И да будут речи эти, которые я заповедую тебе сегодня, на сердце твоем. И внушай их сынам твоим, и говори о них, сидя в доме твоем и идя дорогою, и ложась и поднимаясь; И повяжи их в знак на руку твою, и будут они налобной повязкой меж глаз твоих. И напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих».

Молитва («тфила»)

Под молитвой у евреев всегда подразумевается обращение ко Всевышнему, по этому её можно читать на любом языке.

Благословение после пищи («биркат а-мазон»)

Написано в Торе (Дварим 8:10): «И будешь есть и насытишься, и благословлять будешь Господа, Б-га твоего, за землю добрую, которую Он дал тебе».
Текст благословения после еды представляет собой обращение ко Всевышнему, поэтому может быть произнесен на любом языке.

Клятва свидетельства («швуат а-эдут»)

Эта клятва произносится в суде. Вот как описывает ее Рамбам («Мишнэ Тора», «Ил — хот Швуот» 1.12): «Что такое “клятва свидетельства”? Есть свидетели, которые могут засвидетельствовать об имуществе. Истец потребовал от них свидетельствовать, но они стали отрицать, что могли бы свидетельствовать, и не свидетельствовали, и поклялись, что не известно им то, о чем он просит свидетельствовать. Это называется “клятвой свидетельства”, и они обязаны принести из-за этой клятвы жертвоприношение “олэ ве-йоред” (“поднимающееся [на жертвенник] и спускающееся”), как если бы они были злонамеренны или ошиблись» (См. Ваикра 5:1-10).

Клятва за залоговое имущество («швуат а-пикадон»)

Эта клятва дается истцу в суде ответчиком. Рамбам пишет о ней следующее («Мишнэ Тора», «Илхот Швуот» 1.8): «Что такое “клятва за залог”? Любой, кто держит имущество ближнего в качестве залога или займа, или украденное, или отобранное, или нашел чужую пропажу и не вернул, и подобное этому. И у него потребовали такое имущество, находящееся в его владении, но он отрицает, что оно у него есть — нарушает запрет “не отрицайте” (“ло техахушу”, Ваикра 19:11) — это запрет отрицать [не принадлежащее тебе] имущество. Но не приговаривают к ударам за нарушение этого запрета. Но если человек ложно поклялся о чужом имуществе, наличие которого он отрицает, то тем самым он нарушает другой запрет, и об этом сказано: “не лгите” (“ло тешакру”, там же). Это запрет клясться в отношении отрицаемого имущества, и эта клятва называется “клятвой о залоге”» (См. Ваикра 5:20-26).

Перейдем к рассмотрению текстов, которые можно произносить на любом языке, и покажем, что у всех у них есть нечто общее — а именно, частный характер обращения.

Чтение первинок («микра бикурим»)

Есть обязанность принести первые плоды своего урожая («бикурим») в Храм. «Би — курим» — это благодарность Б-гу за землю, которую Он дал евреям. Земля Израиля была дана всему народу, и сам текст произносится от имени народа — тот, кто его читает, выступает как представитель народа, а не как частное лицо. Поэтому этот текст произносится именно на святом языке.
Рав Ш. Либерман в своей книге «Йаванит ве-йаванут бе-Эрец Исраэль» (изд.2-е, стр. 257) отмечает, что мишна («Бикурим» 3.26) описывает принесение «бикурим» в Храм как общественное действие.
Написано в Торе (Дварим 26:3-11): «И приди к священнослужителю, который будет в те дни, и скажи ему: Поведаю сегодня Г-споду, Б-гу твоему, что пришел я на землю, которую Господь клялся нашим отцам дать нам. И примет священнослужитель корзину из руки твоей, и поставит ее пред жертвенником Г-спода, Б-га твоего. И возгласишь ты и скажешь пред Г-сподом, Б-гом твоим: арамеец [вознамерился] погубить отца моего; А [затем] он спустился в Египет и проживал там с немногими, и стал там народом великим, могучим и многочисленным, И творили зло нам египтяне, и истязали нас, и обременяли нас тяжкой работой. И возопили мы к Г-споду, Б-гу отцов наших, и услышал Г-сподь наш голос, и увидел бедствие наше и наши труды, и притеснение наше. И вывел нас Г-сподь из Египта рукою крепкою и раменницей простертой, и страхом великим, и знамениями, и явлениями чудесными; И привел Он нас на это место, и дал нам эту землю, землю, текущую молоком и медом. И ныне, вот доставил начаток плода земли, которую Ты дал мне, Г-споди. — И положи это пред Г-сподом, Б-гом твоим, и повергнись пред Г-сподом, Б-гом твоим. И радуйся всему благу тому, которое дал Г-сподь, Б-г твой, тебе и дому твоему, — ты и левит, и пришелец, который в твоей среде».

«Развязывание» («халица»)

Когда брат еврея умирает бездетным, то он обязан жениться на вдове брата чтобы «установить имя своему брату» (хотя в обычной ситуации это считалось бы кровосмешением). В том случае если он отказывается проводится процедура, называемая «халица», целью которой изначально являлось не просто освободить вдову от обязанности выйти замуж за брата умершего мужа (левиратный брак), но и опозорить того, кто отказался взять вдову в жены и восстановить род брата. Мера за меру: поскольку тот не хотел «восстановить имя» своего брату, то его имя будет опозорено. Стоит отметить, что на всех присутствующих при «халице» возложена заповедь сказать «разутый» (желательно это сделать) и тем самым публично опозорить его. (В наши дни левиратный брак запрещен и во всех случаях подобного рода «халица» — не право, а обязанность).
Написано в Торе (Дварим 25:5-10): «Если будут жить братья вместе и умрет один из них, А сына нет у него, то не выйдет жена умершего замуж на сторону за чужого. Деверь ее пусть войдет к ней и возьмет ее в жены себе, и вступит с ней в левиратный брак. И будет это старший, которому она родит; он встанет по имени брата своего умершего, и не изгладится имя его из Исраэля. А если не пожелает муж взять невестку свою, то взойдет его невестка к воротам, к старейшинам, и скажет: Не желает мой деверь возвести имя брату своему в Исраэле, не соизволяет вступить со мной в левиратный брак. И призовут его старейшины его города, и будут говорить ему, и встанет он, и скажет: Не желаю брать ее; То приступит его невестка к нему на глазах у старейшин и снимет сандалию с его ноги, и плюнет пред ним, и возгласит и скажет: Так поступят с мужем, который не отстроит дома брату своему. И наречется имя ему в Исраэле: Дом разутого».

Благословения и проклятия

Речь идет о тех благословениях и проклятиях, которые были произнесены левитами на горах Гризим и Эйваль соответственно. «И заповедал Моше народу в тот день так: Эти будут стоять на горе Гризим, чтобы благословлять народ, когда перейдете Йарден: Шимон и Леви, и Йеуда, и Исса — хар, и Йосеф, и Бинямин. А эти будут стоять при проклятии на горе Эвал: Реувен, Гад, и Ашер, и Зeвyлyн, Дан и Нафтали. И возгласят левиты, и скажут всякому мужу Исраэля голосом громким…» (Дварим 27:11-14).
Поскольку левиты, произнося благословения и проклятия, обращались ко всему народу, то их нужно было произносить именно на святом языке.

Благословение коэнов («биркат а-коаним»)

Это благословение, которым коэны благословляют еврейский народ.
«И говорил Господь Моше так: Говори Аарону и его сынам так: Так благословляйте сынов Исраэля, говоря им: Да благословит тебя Господь и сохранит тебя. Да озарит Господь лицо Свое для тебя и помилует тебя. Да обратит Господь лицо Свое к тебе и даст тебе мир. И возложат Имя Мое на сынов Исраэля, и Я благословлю их» (Бамидбар 6:22-27). Поскольку данное благословение обращено к народу Израиля, то произносить его можно только на Святом языке.

Благословения Первосвященника

Благословения, которые произносит Первосвященник во время чтения Торы перед народом в Йом Кипур. Эти благословения читаются перед народом в женском отделении Храма («эзрат нашим»). Более того, само содержание этих благословений тоже связано с народом Израиля (См. Рамбам «Илхот аводат Йом Кипур» 3.11). Поэтому читаются они на Святом языке.

«Отрывок, читаемый над телицей с проломленным затылком» («парашат эгла аруфа»)

Ритуал «эгла аруфа» — это ритуальное действие, установленное Торой для искупления нераскрытого убийства: старейшины ближайшего к месту убийства города проламывают телице затылок. Текст, который произносится над трупом этой телицы, содержит в себе декларацию невиновности. Написано (Дварим 21:19): «Если будет найден убитый на земле, которую Господь, Б-г твой, дает тебе для владения ею, павший в поле, не известно, кто убил его; То выйдут твои старейшины и твои судьи и измерят [расстояние] до городов, которые вокруг убитого. И будет город, ближайший к убитому, — и возьмут старейшины того города телицу крупного скота, на которой еще не работали, которая еще не ходила в ярме. И приведут старейшины того города телицу в долину твердокаменную, которая не обрабатывается и не засевается, и прорубят там шею телице, в долине. И приступят священнослужители, сыны Леви, ибо их избрал Г-сподь, Б-г твой, служить Ему и благословлять Именем Г-спода, и по их слову будет [признана] всякая тяжба и всякая язва; И все старейшины того города, ближайшие к убитому, омоют руки свои над телицей с прорубленной шеей в долине; И возгласят они, и скажут: Наши руки не пролили этой крови, и наши глаза не видели. Даруй искупление народу Твоему, Исраэлю, которого Ты избавил. Г-споди, и не дай [быть] невинной крови в среде народа Твоего, Ис — раэля! и будет искуплено им за кровь. Ты же устрани кровь невинную из твоей среды, ибо ты делаешь то, что прямо в глазах Господа».
Старейшины здесь выступают и как представители жителей города, и как представители народа Израиля в целом, поэтому текст произносится на Святом языке.

«Глава Царя» («парашат а-Мелех»)

Согласно Торе, по окончанию года Шмиты (седьмого года семилетнего цикла) в праздник Суккот царь зачитывает книгу Дварим перед народом Израиля (Дварим 31:9-13): «И записал Моше это Учение, и передал его священнослужителям, сынам Леви, несущим ковчег завета Г-сподня, и всем старейшинам Исраэля. И заповедал им Моше так: По прошествии семи лет, в назначенную пору года отпущения, в праздник Суккот, Когда придет весь Исраэль предстать пред Г-сподом, Б-гом твоим, на месте, которое Он изберет, читай это Учение при всем Исраэле во услышание им. Собери народ, мужчин и женщин, и малых детей, и твоего пришельца, который во вратах твоих, чтобы они слушали и чтобы они изучали и боялись Г-спода, Б-га вашего, и соблюдали исполнить все слова Учения этого. И их дети, которые не знали, пусть слушают и учатся бояться Г-спода, Б-га вашего, во все дни, когда вы живете на земле, куда вы переходите через Йарден для овладения ею».
Поскольку чтение адресовано всему народу — то и оно само, и благословения, произносимые до и после чтения Свитка Торы, должны быть сказаны на Святом языке.

Речь коэна, помазанного для войны

Священник, специально помазанный для того, чтобы обратиться к еврейской армии, которая выходит на войну (Дварим 20:1-9): «Когда выступишь на войну против врага твоего и увидишь коней и колесницы, народ, многочисленнее тебя, то не бойся их, ибо с тобой Г-сподь, Б-г твой, Который вывел тебя из земли Египетской. И будет: когда близитесь к битве, приступит священнослужитель и говорить будет народу. И скажет он им: Слушай, Исраэль! Близки вы сегодня к битве против ваших врагов, — пусть не робеет ваше сердце, не страшитесь и в смятение не приходите, и не трепещите пред ними. Ибо Г-сподь, Б-г ваш, Он идет с вами, чтобы вести битву за вас с врагами вашими, спасти вас. И говорить будут смотрители народу так: Кто построил новый дом и не обновил его, пусть пойдет и возвратится в свой дом; чтобы не умер он на войне и другой не обновил бы его; И кто насадил виноградник и не почал его, пусть пойдет и возвратится домой; чтобы не умер он на войне и другой не почал бы его; И кто обручился с женой и не взял ее, пусть пойдет и возвратится домой; чтобы не умер он на войне и другой не взял бы ее. И будут еще говорить смотрители народу, и скажут: Кто боязлив и робок сердцем, пусть пойдет и возвратится домой, и не расслабит сердце братьев своих, как свое сердце. И будет: когда кончат смотрители говорить с народом, то поставят воевод во главе народа».
Армия представляет народ Израиля, и коэн, обращаясь к ней, апеллирует ко всему народу. Поэтому текст, который он произносит, должен быть сказан на Святом языке.

Мудрецы, объясняющие эту мишну подобным образом

Уже после написания первой версии этой статьи на иврите, я нашел несколько источников, авторы которых выражают ту же самую идею, каждый в своем стиле. Имеет смысл частично привести их здесь.

Наиболее ранним из обнаруженных источников является комментарий «Ор Самеах» на кодекс «Мишнэ Тора» Рамбама, который написал рав Меир Симха из Двинска (18431926 гг).

Рамбам приводит в качестве закона, что коэн, помазанный для войны, произносит речь на святом языке. Рав Меир Симха приводит в качестве источника данного закона гемару («Сота» 43а), объясняющую нашу мишну («Сота» 8.2). Он указывает на стих в Торе (Дварим 20:2): «и будет говорить народу» — на святом языке. Мудрецы учат, что из того, что сказано «и будет говорить» (ивр.: «ве-йедабер»), и сказано в другом стихе (Шмот 19:19): «Моше говорит (ивр.: “ве-йедабер”)», можно сделать вывод, что как там говорит на святом языке, так и здесь на святом языке».

Автор «Ор Самеах» приводит мнение Иерусалимского Талмуда, согласно которому слова стиха «и будет говорить» («ве-йе-дабер») не являются доказательством того, что коэн, помазанный для войны, обязательно должен обращаться к народу на Святом языке. Ведь в «Шма, Исраэль» тоже сказано «и говори их» («ве-дибарта бам», Дварим 6:7), а «Шма», согласно нашей мишне, можно читать на любом языке?! А если сказать, что причина в использовании в процитированном стихе из «Шма» еще и глагола «леэмор» («говорить»), то это ничего не доказывает, ведь в «исповеди относительно десятины» тоже используется этот корень, а её можно читать на любом языке!

Поэтому он объясняет, что «наш (т.е. Вавилонский) [Талмуд] не считает это противоречием (в отличие от Иерусалимского), потому что мы учим [о том, как происходит] обращение к народу, из [того, что делает] Моше, ведь написано: “Моше говорит”, и там имеется в виду, что он обращается к народу. Но при чтении “Шма”, мы обращаемся ко Всевышнему, Благословен Он, а для него все языки равны. И также сказали (Сота 33a): “Благословение после трапезы на любом языке, как сказано: “И поешь, и насытишься, и благословишь Г-спода, Б-га твоего” (Дварим 8:10)”. И объяснением этому является то, что Всевышнему нужно намерение сердца, а язык не важен. И смотри, что написали там Тосафот (комментарий, который начинается со слов “Биркат а-мазон”): “Поскольку благословение и прославление адресованы Всевышнему, то можешь благословить на любом языке, на котором пожелаешь”. И поэтому сказали (Сота 38а): “Сказано тут [про благословение коэнов] (Бамидбар 6:23): “Так благословляйте”, и сказано далее: “Эти встанут благословлять народ…” (Дварим 27:12) [про благословение народа левитами на горе Эйваль: как далее на святом языке, так и здесь на святом языке]”. И Тосафот (комментарий, который начинается со слов “ве-неемар”) указывают на противоречие: “И сказано далее [про благословение после трапезы]: “И поешь, и насытишься, и благословишь…” — как там на любом языке, так и здесь…”. Однако это заключение не является верным, ведь коэны благословляют народ и обращаются к нему, и закон о них мы учим из левитов (из их благословений народу с горы Эйваль (Дварим 27:12), но в отношении благословения после трапезы все не так: оно обращено ко Вс-вышнему, а перед ним все языки равны. Так же, по моему мнению, объясняется гемара там (Сота 32б), что мы учим место (исповедь в отношении десятины), где упоминается только глагол “леемор” (т.е. “говорить”) из другого места где упоминается только глагол “леемор” (отрывок “сота”), но не учим место, где упоминается только глагол “леемор” (исповедь в отношении десятины) из места где употребляется как глагол “леемор” так и глагол “лаанот” (т.е. “поднимать голос” или “отвечать” — глагол, употребленный Торой в контексте благословения левитов на горе Эйваль). Подразумевается, что в обществе людей, когда обращаешься ко всему обществу, логичнее говорить на Святом языке, поскольку он “выделен” для народа и объединяет его. И поэтому не был задан вопрос, почему бы не учить благословение левитов из слова “голос” — такого же, как и в клятве о сданном на хранение (которая произносится на любом языке), — поскольку мы учим из Моше, который обращался ко всему народу, как и левиты, но это не так в случае клятвы о сданном на хранение, и всё это ясно».
Эту же идею в своем оригинальном стиле высказал рав Меир Давид Каана (19321990 гг.), да отомстит Всевышний за его кровь. Об этом он говорит в книге «Цофе ве-маниг» (часть 1, «Кдуша / лашон а-кодеш», 24 Тамуза 5748 г.). Эта книга составлена на основе его устных уроков, поэтому стиль изложения в ней не похож на стандартный стиль традиционных письменных текстов.

Рав Каана приводит и анализирует нашу мишну, и то, что написано в сопровождающей ее гемаре (Сота 32а): «Эти произносятся на любом языке: отрывок о женщине в статусе “сота”, и исповедь относительно десятины, чтение “Шма” и молитва (“Амида”), и благословение после еды, и клятва свидетелей, и клятва за залог. А эти произносятся только на святом языке: посвящение первинок урожая (“бикурим”), и “халица” (процедура освобождения женщины от ле — виратного брака), благословения и проклятия, благословение коэнов, и благословение Первосвященника, и “глава царя” (чтение царем книги Дварим), и “отрывок о телице с проломленным затылком, и [то, что говорит] коэн, помазанный для войны, в то время когда он обращается к войску”». И это означает, что есть заповеди, которые требуют произнесения установленного текста на любом языке, а есть заповеди, которые можно произносить только на Святом языке.

«Есть особая заповедь произвести посвящение “бикурим” именно на Святом языке, ведь читающий произносит: “Арамеец [вознамерился] погубить отца моего; А [затем] он спустился в Египет …И вывел нас Господь из Египта рукою крепкою и раменницей простертой… И привел Он нас на это место, и дал нам эту землю”»(Дварим 26:5,8-9). Приносящий первинки объявляет, что Всевышний избавил нас из рабства и вывел нас из Египта. И это он обязан сказать это на Святом языке — на «языке святости», ведь то, что характеризует народ — это его речь, его язык. Еврей, который знает несколько языков, но не знает иврита не является полноценным евреем. Он является американским евреем, французским евреем, но не полноценным евреем, ведь его принадлежность к еврейскому народу не является полноценной. У него недостает одной из вещей, характеризующих еврейский народ. Поэтому чтение «бикурим» нужно произносить на Святом языке.
Благословения и проклятия — их также необходимо произносить на Святом языке. Ведь благословения и проклятия были сказаны на горах Гризим и Эйваль, после того как евреи перешли Йарден и вошли в Землю Израиля. И когда они были заповеданы, об этом было написано: «В этот день ты стал народом Г-споду Б-гу твоему» (Дварим 27:9). Ещё одной вещью, характеризующей народ, является земля. Народ без земли не является народом. Еврей, живущий в Америке, не является полноценным евреем. Община,кото — рая там находится, не является народом — лишь общиной или «штиблом» (небольшой неформальной синагогой), поскольку народ без земли не является народом.

Поэтому стих Торы (Дварим 19:14) «Не отодвигай границу ближнего своего, которую разграничили первые в твоем владении» Раши комментирует так: «Но ведь уже сказано “не воруй” (Ваикра 19:13). Чему же пришло нас научить “не отодвигай”? Это учит нас, что отбирающий территорию своего товарища нарушает два запрета. Возможно, что то же самое и вне Земли Израиля? Поэтому сказано: “в твоем владении” — в Земле Израиля нарушает два запрета, а вне Земли Израиля нарушает только “не воруй”.

То есть, за границей он нарушает “не воруй”, поскольку украл, но не нарушает “не отодвигай границы”. Вне Земли Израиля нет понятия “отодвигания границ владнения”, поскольку проживание там является временным. Нет границы, нет наследия и нет территории вне Земли Израиля. Только в Земле Израиля, которая является границей и наследием народа Израиля, имеют значение оба запрета. Если это так, то двумя важными вещами, характеризующими народ, являются единство народа и языка, поэтому благословения и проклятия должны произноситься на Святом языке.

Мишна продолжает там (Сота 42а): “[Коэн,] помазанный для войны, в тот момент, когда обращается к народу, говорит с ними на святом языке: “…и произносит: “Слушай, Израиль…”. Гемара спрашивает, почему именно: “Шма, Исраэль (Слушай, Израиль)”? Сказал раби Йоханан от имени раби Шимона бар Йохая: даже если вы исполнили только заповедь утреннего и вечернего чтения “Шма”, вы не попадете в руки ваших врагов”. Каково значение этого, и в чем идея связи благословения коэна, которого помазали для войны, с чтением “Шма”? При чтении “Шма” мы воцаряем Всвышнего над собой, ведь мы говорим: “Слушай, Израиль, Г-сподь, Б-г наш, Г-сподь один”, и принимаем на себя ярмо небес. Есть заповедь удлинять произношение буквы “далет” слова “эхад” (“один” и “Един”), поскольку мы воцаряем Всвышнего над четырьмя сторонами света, как говорит гемара: “Поскольку ты воцарил его сверху и снизу и над четырьмя сторонами света…”. И это то, что сказал здесь раби Йоханан: достаточно прочитать каждый день дважды “Шма” и по-настоящему принять на себя ярмо Небес, и верить всем сердцем, что Всевышний правит всем и царит над всем, и тогда, когда воины идут в бой, то они понимают: не имеет значения, что у противника есть множество танков и бесчисленное количество оружия. Ведь Всевышний — царь над высшими и царствует над всем, и все в Его силах. С уверенностью в этом надо идти на войну.

Есть евреи, которые читают каждый день “Шма”, и удлиняют произношение буквы “далет”, но после молитвы они боятся Рейгана (президента США) или арабов, или любого другого фактора, и их молитва — это просто блеф.
Главное — это не произносить, а верить и исполнять то, о чем говоришь.

“И подступал филистимлянин с утра и вечером” (Шмуэль I 17:16). Сказал раби Йоханан: ради того чтобы не дать им читать “Шма” утром и вечером (“Сота” 42б). Разве Шауль и весь народ не читали “Шма”!? Но Гольят (Голиаф) сделал так, что они как будто бы не читали “Шма”, поскольку они боялись Гольята, ведь разве возможно, чтобы они боялись, если они верят что Всевышний царствует над всем миром!?
Поэтому [коэн], помазанный на войну, говорил им: “Шма, Исраэль…”! И продолжал говорить (“Сота” 42а): “Вы идете на врагов ваших, и если попадете в их руки, не пощадят вас”. И это так не похоже на искривление и искажение в нашем поколении по отношению к врагам… Именно поэтому [коэн], помазанный на войну, был обязан произнести это на Святом языке, ведь это одно из различий между нами и нашими врагами. Нельзя, чтобы у нас было что-либо общее с ними, ведь если так будет, не дай Б-г, то левые начнут требовать равного отношения к врагам: “Чем они отличаются?”. Святой язык — это святость. Так было в армии Израиля, где служили знатоки Торы. Сегодня мы дошли до искривления и искажения со стороны некоторых направлений в иудаизме, у которых нет связи с армией и государством. Какой нормальный народ не чувствует тесную связь между армией с государством и им самим? Верно, есть злодейская власть, но нужно разделять между плохой властью и государством. Почему тот факт, что правят вероотступники, не позволяет нам выполнить заповеди? Нужно различать между добром и злом, а не отвергать все глобально. Нужно различать между властью и государством, и нельзя говорить, что мы не хотим государства, но нужно поменять власть. Почему из-за них мы не будем исполнять заповеди? И это мы находим у Элияу, который, с одной стороны, “… опоясал чресла свои и бежал перед Ахавом (Млахим I 18:46), а с другой стороны, назвал его: “…уничтожающий Израиль” (ивр. “охер Исраэль”). Есть понятие царства, и этого не изменит даже злодейство Ахава, но Ахав лично — уничтожающий Израиль.

Поэтому, любая вещь, которая относится к народу Израиля, к обществу, должна говориться на Святом языке. Но частную вещь между человеком и Всевышним человек может сказать на любом языке.

Рав Ицхак Шейлат в своем “Бе-месила а-ола” на трактат “Сота” (стр. 137) и далее, также приводит и подробно разрабатывает эту идею. Он подробно объясняет алахиче — ские толкования мудрецов Талмуда, с помощью которых они вывели этот закон, с помощью идеи, высказанной в данной статье. Я привожу слова рава Шейлата с незначительными сокращениями:
“Первый вывод алахи из Писания, приведенный в мишне, касается “чтения бикурим” на Святом языке: ““И возгласишь (“ве-ани — та”) ты и скажешь пред Г-сподом, Б-гом твоим” (Дварим 26:5)” и далее он говорит “И возгласят (“ве-ану”) левиты” (Дварим 27:14) — как далее на Святом языке, так и здесь на Святом языке”. И гемара говорит, что речь левитов учится из “голоса”… здесь написано: “голосом громким” (Два — рим 27:14), и там написано: “Моше говорит, а Вс-вышний возглашает ему голосом (“бе-коль”)” (Шмот 19:19) — как там на Святом языке, так и здесь на Святом языке”.
И также “халица” на Святом языке учится далее из левитов, и далее в гемаре (“Сота” 38а, 42а, 44б) благословение священников, [речь коэна], помазанного для войны, и “глава о телице с проломленным затылком” на Святом языке также учатся из левитов. А в Иерусалимском Талмуде (“Сота” 7.2) написано: “Сказал раби Элазар, источник, из которого мы учим (“биньян ав”) для всех для них: “Моше говорит, а Вс-выш — ний возглашает ему голосом (“бе-коль”)” (Шмот 19:19)… Следует понимать, что Б-жественная речь на горе Синай — тот источник, из которого мы учим: не только из-за того, что мы выводим из него на основании аналогичных слов [в стихах] (правило толкования “гзера шава”), но и из-за того, что это источник понятия “Святой язык” — язык, на котором осуществилось откровение Всевышнего, благословен Он.

Однако мне представляется, что слова рава Элазара в Иерусалимском Талмуде имеют ещё одно важное значение: если мы поищем, что общего между всеми теми вещами, для которых требуется Святой язык, то общим знаменателем их всех является то, что они являются общественно-публичным заявлением, в противовес вещам, произносимым на любом языке, которые являются частными. “И возгласят левиты, и скажут всякому мужу Исраэля голосом громким” мы учим из “Моше говорит, а Всевышний ему отвечает голосом громким”. В обоих этих стихах явно видно заявление, обращенное к обществу. Мы видим, что “пара — шат сота” обратна этому: мы учим (“Сота” 32б) из слов “и скажет женщине” (Бемид — бар 5:19), что “возглашают её на любом языке, на котором она понимает, [чтобы она понимала] почему пьет [горькие воды]” и т.д. И объяснил Раши: “Такова версия текста: “и скажет женщине” — на любом языке, на котором она понимает” — и из этого стиха учат в “Сифрей”… Чтобы она понимала язык слов, которые входят в её сердце”. Тут явным образом проявляется личная направленность произносимых слов.

И причиной того, что общественное заявление должно быть на Святом языке, является то, что национальный язык еврейского народа — это Святой язык. Но всегда есть частные люди, понимающие именно другой язык, поэтому частные вещи Тора разрешает говорить на любом языке.

После того, как я написал это, я нашел в книге “Ор Самеах”, в той части, где автор комментирует “Законы царей” Рамбама (7.3): “Потому что мы учим [о том, как происходит] обращение к народу, из [того, что делает] Моше, ведь написано: “Моше говорит”, и там имеется в виду, что он обращается к народу…” Так же, по моему мнению, объясняется гемара там (“Сота” 32б), что мы учим место, где упоминается только глагол “леемор” (т.е. “говорить” — имеется в виду исповедь в отношении десятины) из другого места, где упоминается только глагол “леемор” (отрывок “сота”), но не учим место, где упоминается только глагол “леемор” (исповедь в отношении десятины) из места, где употребляется как глагол “леемор”, так и глагол “лаанот” (т.е. “поднимать голос” или “отвечать” — глагол, употребленный Торой в контексте благословения левитов на горе Эйваль). Подразумевается, что в обществе людей, когда обращаешься ко всему обществу, логичнее говорить на Святом языке, поскольку он “выделен” для народа и объединяет его”