Горящий куст. Глава Шмот

Рамбан в предисловии ко второй книге Пятикнижия, «Шмот» («Имена») пишет: книга Берешит коротко рассказывает о сотворении Б-гом Вселенной и создании всего, чем наполнен этот мир. Также там описаны центральные события жизни праотцов еврейского народа и их семей, и эти события — прообраз того, что произойдет с сынами Израиля в будущем. Книга Шмот посвящена первому галуту (изгнанию) еврейского народа, которое было предречено Б-гом Аврааму. В этом изгнании, в Египте, семья Яакова стала народом. Поэтому книга начинается с имен тех, кто спустился вместе с Яаковом в Египет, — ведь именно это и стало началом будущего исхода.

Зачем же Тора снова перечисляет тех, кто сошел с Яаковом в Египет? Ведь их уже перечислили в конце книги Берешит? Один из ответов: Творец, подобно ювелиру, в который раз бережно перебирающему свои лучшие бриллианты, с любовью перечисляет членов семьи Яакова (Раши).

Мудрецы сообщают, что после смерти Яакова, Йосефа и остальных братьев в народе произошли серьезные изменения. Во-первых, численность еврейского населения увеличивалась неприродным темпом. Раши говорит, что женщины рожали по шестеро детей и новорожденные были крепкими, а не слабыми и недоношенными, как можно было бы ожидать. Во-вторых, евреи начали расселяться по всей стране, покидая округ Гошен, где их поселил Йосеф, желая оградить семью от египтян и их влияния. Таким образом, евреи начали приближаться к идолопоклонству, перенимать образ жизни хозяев страны. И тут на египетский престол вступает новый царь, «который не знал Йосефа» (Шмот 1, 8).

В трактате Сота обсуждается вопрос, был это тот же самый Фараон или другой. Странно. Если это был тот самый Фараон, то неужели его память была настолько коротка, чтобы забыть человека, который спас египтян от голодной смерти, мудро руководил государством десятки лет и безмерно обогатил казну? Нет, тут дело было не в проблемах с памятью. Фараону по политическим соображениям было нужно и выгодно «забыть» Йосефа и всё то, что он сделал для Египта. Мидраш Рабба говорит, что местные жители начали враждебно относиться к евреям с того момента, как евреи перестали обрезать своих детей. Любой народ, проживающий не в своей стране, старается не выделяться на фоне местного населения, не акцентировать свою чужеродность, чтобы не спровоцировать всплеска ненависти. Но когда евреи следовали такой «система выживания», это всегда вызывало обратный эффект. Так уж повелось, что Б-г оберегает наш народ именно тогда, когда евреи хранят верность Традиции, исполняют заповеди Торы, а не стремятся уподобиться местному населению. Поэтому то, что подходит всем остальным, евреям не подходит, а, наоборот, вызывает у местного населения прилив ненависти и антисемитизма. Самый яркий пример: немецкие евреи в период, предшествовавший Третьему рейху, сумели стать «немцами больше, чем сами немцы», и чем это обернулось…

Но как Фараону удалось легитимировать в глазах египтян карательные меры против целого народа? Во-первых, с помощью жесткой пропаганды: евреи стремятся захватить власть в стране и ждут не дождутся того момента, когда одна из соседних стран нападет на Египет. Тогда они примут сторону врага и, разграбив страну изнутри, сбегут восвояси. Либо изгонят из страны все коренное население (Раши).

Кроме антиеврейской пропаганды, Фараон прибег к хитрости. Он организовал большое строительство, заявив, что для благополучия и славы Египта необходимо создать государственные хранилища подобные тем, что строил Йосеф. И сам царь со своими вельможами, засучив рукава, таскал бревна, формовал кирпичи из глины и соломы. Вам знакомо это?! Сердца склонных к энтузиазму евреев не могли выдержать такого зрелища: Фараон потеет и надрывается «на благо» народа! А мы стоим в сторонке и не помогаем? Как только евреи, воодушевившись, бросились помогать изо всех сил правителю Египта, они сразу же «попали в сеть» и превратились из потомков великого Йосефа в жалких угнетенных рабов.

Египтяне использовали евреев на самых унизительных, грязных и тяжелых работах, вынуждая их трудиться не покладая рук. Создавая такие условия, они надеялись снизить уровень рождаемости среди еврейского населения. Но ничего не помогало. Еврейское население продолжало увеличиваться. И тогда Фараон вызвал к себе двух самых известных еврейских акушерок — Йохевед и Мирьям. Он приказал им обеспечить, чтобы все еврейские акушерки, принимая роды у евреек, убивали новорожденных мальчиков — так, чтобы это выглядело как естественная смерть, а в живых оставляли только девочек. Но эти великие женщины, Йохевед и Мирьям, не выполнили распоряжение. Тора говорит, что их страх перед Б-гом был сильнее страха перед Фараоном. Царю, разгневанному тем, что его приказ не выполняется, они ответили: еврейские женщины зовут акушерку уже после того, как ребенок родился. Поэтому план царя выполнить невозможно. В награду за этот героический поступок Всевышний «устроил семейства» обеих женщин (Шмот 1, 21). Раши объясняет: Йохевед стала матерью всех коэнов и левитов, а Мирьям — матерью царей (она вышла замуж за Калева бен-Йефунэ, главу колена Йеуды). Видя, что еврейские акушерки не будут убивать младенцев, Фараон приказал египтянам следить за всеми беременными еврейскими женщинами, чтобы сразу же после родов отбирать у них младенцев. Фараон страшился, что исполнится предсказание придворных астрологов о рождении мальчика, который освободит евреев из рабства, выведет их из Египта и покарает страну и ее жителей.

В то время сама Йохевед тоже была беременна третьим ребенком, Моше. Ребенок родился на шестом месяце беременности. В этот день астрологи сообщили Фараону, что «спаситель евреев» уже родился. И Фараон отдал приказ: отобрать у рожениц всех детей, рожденных в тот день, как еврейских, так и египетских, и бросить в Нил (трактат Сота). Йохевед родила в этот день мальчика, и ей пришлось прятать его целых три месяца. Дальше скрывать мальчика от проверяющих стало невозможно, и мать изготовила прочную корзину из тростника, смазала смолой, положила в нее младенца и оставила в камышах возле Нила. А Мирьям стояла у берега и смотрела, что будет с ребенком.

Как раз тогда дочь Фараона вышла к Нилу со своими служанками. Девушка увидела в камышах какой-то странный короб и послала рабыню достать его. Там обнаружила маленького ребенка. Всем было ясно, что это еврейский младенец, которого мать бережно завернула и положила у реки, спасая от рук египтян. Сердце царской дочери наполнилось жалостью, она решила спасти ребенка и вырастить его. Она называла мальчика Моше — «извлеченный», «спасенный». Но вот беда, младенец отказывался от молока египетских кормилиц. Тогда Мирьям, наблюдавшая за всем происходящим, предложила подыскать кормилицу-еврейку. Так настоящая мать вскормила его своим молоком, да еще получила за свою «работу» приличное вознаграждение из казны Фараона. Она не только вскормила сына своим «кашерным» молоком, но и говорила с ним на языке его отцов. Мидраш говорит, что подобные чудеса зачастую происходит с людьми, верными Б-гу, когда те, находясь в непростых условиях и рискуя, все равно соблюдают заповеди Торы. И, хотя по логике вещей они должны быть наказаны, они вместо этого получают двойную награду. Но как получилось, что Фараон никак не отреагировал на «новую еврейскую игрушку» дочери? Думаю, что тут все ясно: даже великие и грозные монархи вынуждены считаться с капризами и прихотями своих отпрысков.

Мальчик вырос. Раши говорит, что из мальчика он превратился в молодого мужчину, очень серьезного и толкового, поэтому был назначен царем на придворную должность. Но несмотря на это у Моше было еврейское сердце и он «видел» и чувствовал страдание своего народа. К большому сожалению, были среди евреев и такие люди, которые, как только поднимались достаточно высоко по «служебной лестнице», сразу отдалялись от своего народа, «забывая» о его нуждах и бедах. Но не Моше. Как-то, проходя мимо стройки, Моше увидел, как египетский надсмотрщик страшно избивает еврея. Моше не мог пройти мимо, не обращая внимания на происходящее. Он убил надсмотрщика и зарыл его тело в песок.

Моше никак не предполагал, что о случившемся немедленно станет известно всем. На следующий день, когда он снова проходил мимо стройки, где работали еврейские рабы, он увидел, что два еврея спорят. Когда один из них размахнулся, чтобы ударить второго, Моше возмутился и «сказал преступнику (лэ-раша): зачем ты бьешь ближнего твоего?» (Шмот 2, 13). Гмара говорит: тот, кто только замахивается на другого, даже если еще не ударил, уже называется «преступником». Что мы обычно ожидаем от человека, которого застали на месте преступления? Что он испытает стыд, пожалеет о содеянном. Недостойные люди в таком случае, наоборот, в ответ на замечание дерзят и атакуют. Именно так и поступил тот еврей. Он резко ответил Моше: а ты кто такой? «Кто поставил тебя начальником и судьею над нами? Не думаешь ли убить меня, как убил египтянина?» (там же, стих 14). Моше был потрясен, услышав это. Он подумал, что еврейский народ так страдает именно потому, что среди евреев есть доносчики…

Моше был приговорен к смертной казни, и ему пришлось бежать из Египта. Не будем подробно говорить о том периоде, когда он жил в стране Мидьян, замечу только, что со своей будущей женой Ципорой он впервые познакомился возле колодца. Снова шидух очередного главы еврейского народа происходит возле колодца?! Как у Ривки, у Яакова и Рахели. Как говорил мой тесть рав Борух Розенберг, настоящий шидух уже подготовлен с Небес, осталось только «вырыть колодец и черпать воду». Кроме того, видим еще одну интересную закономерность — Моше пасет скот, до него пастухами были Яаков, Йосеф и братья, потом пастухом был Давид. Пастух несет ответственность за стадо, его задача — беречь скот от хищников, а также заботиться о слабых животных, так распределить стадо по пастбищу, чтобы и слабым достался корм. Но у праведного пастуха есть еще одна, особая забота: он всегда опасается, как бы его подопечные не оказались на чужих пастбищах, то есть не воспользовались имуществом других людей. Мы помним, что на верблюдах Авраама были намордники, а Моше пас стада своего тестя Итро в пустыне, вдалеке от чужих пастбищ.

После бегства Моше из Египта прошло около шестидесяти лет (Рамбан). «И было, спустя долгое время умер царь египетский» (Шмот 2, 23). Что это значит? Мудрецы объясняют: вполне возможно, что Фараон на самом деле умер, но мидраш говорит, что он не буквально «умер», а заболел особой болезнью, «цараат», а Гмара причисляет таких больных к мертвым. «Лекари» Фараона назначили ему лечение — по два раза в день принимать «лечебные ванны» из крови. Для этого каждое утро и каждый вечер убивали 150 еврейских детей (Раши к Шмот 2, 23). Этот новый страшный указ «добил» евреев — и они воззвали к Всевышнему…

Рамбан приводит другое объяснение: Фараон действительно умер. А евреи воззвали к Небесам потому, что после его смерти по-настоящему осознали свое положение. Когда страной управляет жестокий правитель, причину бед угнетенный и страдающий народ ищет в нем. Все думают, что, если руководство перейдет к кому-то другому, положение изменится. Наконец, евреи дождались — Фараон умер. Но для них ничего не изменилось. И они поняли, что дело не в Фараоне. До сих пор они полагали, что в Египте вполне можно жить, был бы только царь подобрее. Но оказалось, что дело не в царе, а в том, что они находятся в галуте — изгнании. И они воззвали к Всевышнему о помощи, об освобождении. «И услышал Б-г стенание их…» (Шмот 2, 24). Молитва человека, который переживает бедствие, исходящая из глубины сердца, имеет особую силу. Самым мощным орудием в руках еврея всегда была и остается молитва к Творцу, это сильнее ядерного оружия. И, хотя у евреев тогда в Египте не было достаточно заслуг перед Б-гом, когда они воззвали к Нему, Он принял их молитву и «вспомнил» о своем народе (Рамбан).

Первое откровение Б-га Моше произошло у подножия горы Хорэв. Б-г обратился к Моше из пламени, горящего в середине куста, «снэ», который горел, но не сгорал. Неясно, был это куст ежевики или терновника, ясно только, что, обращаясь к Моше из сухого и колючего куста, Б-г дал ему понять, что и Шхина (проявление Творца в этом мире) находится вместе с еврейским народом в галуте. И, подобно преданной матери, разделяет муки и страдания со своими детьми (Раши).

Хизкуни пишет, что сухой куст, «снэ», который вопреки законам природы горел, не сгорая, очень напоминает еврейский народ, который несмотря на угнетение, гонения, массовые убийства продолжает существовать — вечно.