Огонь и ветер

Р. Хагай Киршенбаум и его отец, р. Йехиэль Киршенбаум вместе занимаются выращиванием этрогов. Это очень непростая работа: ведь за этрогами необходимо ухаживать в течение всего года, а период их сбора очень короткий — всего несколько дней в году. Кроме того, отец и сын Киршенбаумы неукоснительно соблюдают святость седьмого года, согласно самым строгим правилам, а именно: когда наступает год шмиты, они просто-напросто объявляют свои сады «эфкер» — бесхозными, даже не обращаясь за помощью к «Оцар бейт-дин» (которые распределяют плоды седьмого года среди людей, при этом не допуская мародерства в чужих садах)! В этот год в сад Киршенбаумов может заходить кто угодно. Такое соблюдение шмиты требует от земледельцев огромной веры и самоотверженности, особенно когда речь идет об этрогах.

Обычно этрог может находиться на ветке больше одного года. Неслучайно в Талмуде сказано, что этрог назван «при эц адар» — плод «великолепного» дерева, потому что он «дар» — обитает на дереве из года в год. Опытные садоводы знают, какие плоды нужно собрать, а какие — оставить на следующий сезон. Но по окончании шмиты им приходится фактически заново возрождать плантации этрогов — ведь на деревьях после всеобщего нашествия совершенно не остается плодов! Кроме того, неумелый сбор может нанести серьезный ущерб деревьям. Неудивительно, что восстановление занимает много времени и сил. Иногда с людьми, демонстрирующими такую силу веры и упования на Всевышнего, происходят настоящие чудеса. Вот что рассказал р. Хагай:

«Сразу по окончании шмиты, после Рош а-Шана 5762 (2001) г., мы приступили к восстановлению наших плантаций, простирающихся на 45 дунамов. Месяцы усиленной работы — и к лету деревья были покрыты хорошими этрогами. Нам оставалось только подождать осени, чтобы собрать их и отправить на продажу в Израиле и за границей.

Но однажды случилось непредвиденное. В одну из суббот месяца сивана на нашу местность спустилась страшная жара. Невозможно было выйти на улицу, но хуже того — невыносимый жар привел к возгоранию сухой травы на пустырях. У нас, в селении Яшриш, также вспыхнул пожар и понесся с угрожающей скоростью, переходя с одного поля на другое и нанося невосполнимый ущерб. Ветер, особенно сильный в тот день, способствовал распространению огня.

Владельцы полей, вместе в вызванными пожарными, не могли потушить огонь. Поскольку был Шабат, никто не мог позвонить мне и сообщить, в какой опасности находятся мои сады. “Киршенбаумам все равно ничем не помочь” — говорили соседи, и они были правы. Дело в том, что для защиты этрогов над садами натягивают сетку. Но она легко может из защиты обернуться пособником врага, так как очень хорошо горит. Стоит ей загореться в одном месте — и вся плантация станет историческим прошлым!

В час дня огонь достиг края одного из моих садов, и языки пламени принялись лизать окружающие его столбики с сеткой. Она загорелась…

В тот же момент произошло нечто неожиданное. За считанные секунды ветер сменил направление на противоположное! Он не только отдалил огонь от нашего сада, но и погасил уже начавшееся возгорание! Жители селения, оказавшиеся свидетелями этого чуда, не могли поверить своим глазам — они уже успели оплакать наши прекрасные сады… В одно мгновение они убедились, что есть Б-жественное Провидение, и оно не только спасло сад Киршенбаумов, но для этого даже не потребовалось нарушать Шабат!

На исходе Шабата, узнав о происшедшем, я поспешил на то место. Зрелище окружающего нас разрушения было чудовищным. Годы работы и огромных вложений канули в небытие за минуты. Но наш сад остался невредимым — почти единственный во всей округе! У меня нет сомнения, — завершает р. Хагай свой рассказ, — что заслуга соблюдения шмиты сохранила наш сад и позволила евреям приобрести наши этроги на этот Суккот и в последующие годы».

По книге Давида Кляйнера «И пошлю Свое благословение»