Уровень человека 22 Пути упования. Глава 4

Глава четвертая

Подобное мы наблюдаем также в истории Йосефа. Проявив легкую заботу о завтрашнем дне, он был за это наказан. Как учат наши благословенной памяти мудрецы, за то, что попросил главу виночерпиев: «Вспомни обо мне и напомни обо мне фараону», ему добавились еще два года тюрьмы[1].

И нужно разобраться, в чем был тут грех. Нет ни малейшего сомнения в том, что старания Йосефа вырваться из тюремного заключения вытекали не из желания улучшить свое материальное положение и не из за страдания, которое он испытывал в тюрьме. Йосеф умел принимать страдания и испытания с любовью. Но в разлуке с отцом он чувствовал, что ему не хватает той глубины постижения Торы, которую он успел выучитьс ним. И он всем сердцем желал тех ступеней и уровней, которых он мог достичь лишь, находясь рядом с отцом. Так в чем же тут грех, если все старания Йосефа были продиктованы единственно стремлением улучшить свое духовное, а не материальное положение? Разве в подобном случае старание не является заповедью предписанной Всевышним ?

Хоть наши благословенной памяти мудрецы рассматривают чрезмерные старания Йосефа как грех, следует обратить внимание на то, что порицаются не сами слова, а их повторение: «Вспомни обо мне и напомни». Казалось бы, какая разница?! Если слова «вспомни обо мне» не расцениваются как недостаток упования, то в чем же проблема, если за ними следует еще «и напомни»? Если проблема во втором «и напомни», и именно оно считается проявлением недостаточного упования, за которое полагается наказание, то чем оно отличается от первого «вспомни обо мне»? И вообще, за что столь суровое наказание? За минимальное несовершенство качества упования?! И неужели все те высочайшие ступени, которых достиг Йосеф в своем уповании, не послужили ему защитой от наказания?

Не секрет, что на пути своего духовного роста люди порой не выдерживают и падают. Однако существуют две разновидности падения. «Семь раз упадет праведник и встанет»[2], или «согрешил раз, согрешил два — посчитал, что этот грех ему уже дозволен»[3]. И говорится: «Если ты увидел, как мудрец Торы согрешил ночью, не сомневайся в нем днем: он, безусловно, уже раскаялся» 4.

Между обычным «мудрецом» и мудрецом Торы в этом вопросе существует огромная, принципиальнейшая разница. Если уж мудрец Торы споткнулся, он споткнулся на грехе по неосторожности. Ведь порой спотыкается даже человек, предельно осторожный и разборчивый в своих поступках, анализирующий все свое поведение в соответствии с Торой и принципами самосовершенствования и работы над собой. И не потому, что не видит препятствия, а потому что в мире естественным образом есть место ошибке. И даже если грех произошел не по ошибке, а осознанно, он не был совершен с позиции, что именно так и следует поступать всегда и везде, а только под влиянием временных сомнений. Единичный шаг служит проверкой: а стоит ли двигаться этим путем дальше, приятен ли он или гнусен. В последнем случае он и не подумает оставаться на этой дороге.

Подобные препятствия стоят на пути каждого стремящегося к истине. На своем избранном пути ему приходится проверять его правильность, в соответствии со своими душевными качествами и своему образу мышления. И каждая такая проверка таит в себе опасность.

Это характерно, в частности, для поиска границ своих недостатков. Прежде чем выйти на верный путь, идеально подходящий для исправления своего конкретного недостатка, путь, который одновременно и не давит, и не является слишком свободным, который не закрывает человеку глаза на истину и не искажает ее, человек вполне может ошибаться в своих расчетах и выборах. Но эти препятствия и спотыкания нельзя назвать падениями в полном смысле слова. В конечном итоге, эти пробы и поиски выводят человека на верный путь, которым он впоследствии сможет еще и гордиться.

Мудрец Торы на святом языке называется талмид-хахам, мудрый ученик. Он мудр, но он считает себя еще учеником, он учится, ищет себя, набирается опыта на пути к истинной мудрости. И возникающие перед ним препятствия, и его падения — часть этого процесса учебы, благодаря которой он полнится мудростью и духовно растет. Такое препятствие называется «ярким светом».

С другой стороны, подобные препятствия могут затмить человеку истинный путь, ослепить его. Но как бы то ни было, испытания и препятствия — неотъемлемая и жизненно необходимая часть пути истины. Только пройдя через них, человек сможет найти однозначные ответы на свои жизненные вопросы и сомнения. Только так осознает он в полной мере, каким путем ему двигаться и какие рамки ему идеально подходят для полноценного духовного роста. Только так придет понимание, насколько губительно для состояния его служения Творцу любое минимальное — хоть на волосинку — отклонение от этого пути, что стоит приоткрыть мизерное отверстие — и можно покатиться, опускаясь все ниже и ниже.

Получается, что все преткновения служат ищущему человеку свечой, освещающей верный путь. Как говорится, «Чтобы стоять крепко, человек сначала должен споткнуться» 5. Потому что только тогда он твердо и четко узнает цену и последствия малейшего отклонения от оси истины. Благодаря этому он теперь приобрел способность встать на ноги после падения. Именно о таком падении сказано «семь раз упадет праведник и встанет». Само по себе такое падение не становится ориентиром, оно не указывает человеку новое направление, на которое он собирается равняться впредь. Напротив, падение четко показало и доказало ему, что это — не путь. И нет больше блага, чем такое осознание. Поэтому «семь раз упадет праведник и встанет» — падение не лишает праведника его стремления к истине и совершенству. Напротив, после него он ищет их с удвоенной силой. И такое падение только помогает реализации этих стремлений, демонстрируя человеку его сильные и слабые стороны, а также те аспекты, в которых он достиг гармонии, и те — в которых он переусердствовал.

Поэтому «мудрец Торы» считает себя всего лишь «учеником»: «Если ты увидел, как мудрец Торы согрешил ночью, не сомневайся в нем днем — он, безусловно, раскаялся». Такой человек не позволит единичному падению войти в привычку, проложить отдельную дорогу. Обнаружив ловушку, споткнувшись, он тотчас готов ее оставить и еще тщательней оградиться от нее.

Другое дело, если в такую ловушку попадает человек, считающий себя не учеником Торы, а окончательным, совершенным завершенным мудрецом. Такой человек не будет спешить раскаяться, как не будет и стремиться к совершенству. Ибо уже сейчас он считает себя совершенством, а свои поступки — образцовыми. С такой позиции любое падение воспринимается им не как ловушка и падение, а как открытие нового пути — пути, соответствующего его совершенной натуре. Все почему? Потому что он перестал стремиться к истине и самосовершенствованию, перестал выбирать себе путь, а идет на поводу у того, что выбирает его путь за него.

После всего этого нам должна стать яснее разница между единичным «вспомни обо мне» и двукратным повторением. Единичное «вспомни обо мне» еще можно было расценить как случайность, особенно, учитывая уникальную степень упования Йосефа. Говорится: «И сказал человек: Я слышал, что они (братья Йосефа) сказали: Пойдем в Дотан». Раши комментирует: Йосефа предупредили, что относительно него замышляют плохое и даже хотят его убить. Тем не менее, он отправился к братьям, поскольку его упование на Творца было сильнейшим, и он твердо верил, что помочь или навредить человеку не может никто, если только нет на это воли Творца. Поэтому он не боялся идти к ним.

И так в каждом испытании, сопряженным с соблюдением Торы, Йосеф не рассчитывал на себя и свои силы, а просто делал то, что ему велела Тора. Так он вел себя и в тот час, когда жена Потифара буквально схватила его за одежду, склоняя к греху. В ту же секунду «и сбежал, и вышел наружу», не надеясь на свои силы выдержать испытания, а поступая так, как велит Тора. И поэтому, отсидев десять лет в тюрьме, даже когда у него появилась возможность, ему не стоило использовать ее, памятуя, что никто и ничто на свете не может помочь человеку, кроме Творца. А когда есть на то воля Творца, не нужна и эта «возможность», и поистине ему следовало избегать и этих лишних усилий.

Т.е. и первое «вспомни», и второе «напомни» являлись недопустимым проявлением недостатка упования. Но если первое «вспомни обо мне» еще можно было расценить как случайность, то, повторяя свою просьбу, Йосеф демонстрирует, что он не раскаялся в этом своем поступке при первой возможности.

Эта настойчивая уверенность в том, что упоминание о нем при благоприятном случае сможет помочь, указывала уже не на единичный случай, а как бы на начало нового пути — пути ходатайства. И мы видим, что первый раз он сказал только «вспомни обо мне», не вдаваясь в детали и подробности. А во второй раз он уже рассказывает свою предысторию: «Ибо украли, похитили меня из страны Иврим». Другими словами, на данном этапе он уже окончательно решил вступить на этот путь самостоятельных стараний, и если уж стараться — то в совершенстве, по максимуму, во всех деталях и красках. И вот за это последовало наказание.

Возможно, наказание преследовало две цели. Во-первых, Йосефу предстояло стать царем, а с царя — больший спрос: он должен быть духовно выше. Как мы знаем, еврейский царь должен иметь два свитка Торы, один из которых должен постоянно находиться при нем. Кроме того, он должен делать в молитве более глубокие поклоны, так как у него есть больше поводов возгордиться, и посему он должен вырабатывать в себе особое смирение. Как учат наши благословенной памяти мудрецы: «Царь, склонившись (в молитве), дальше не распрямляется», т.е. не поднимает головы на протяжении всей молитвы[4]. Итак, чем выше человек, тем больше он должен работать над смирением и скромностью[5]. И его качество упования должно быть совершеннее, чем у других.

Во-вторых, мы видели, что Йосеф отличался высочайшим уровнем упования. Поэтому исполнилось по отношению к нему «хранит стопы благочестивых Своих»[6], чтобы Йосеф не растерял свой особый уровень. А если бы Йосеф не был наказан двумя дополнительными годами тюремного заключения за свое прегрешение, возможно, он по ошибке решил бы, что решающим фактором его освобождения стали его личные старания, и только благодаря его просьбе «вспомни обо мне», он оказался на свободе. И с этого момента и впредь он превратил бы свою жизнь в череду различных стараний по типу «вспомни обо мне». Во избежание подобного развития событий Всевышний уберег Йосефа от этой ловушки, чтобы тот четко осознал, насколько бессмысленны были его старания. И он не только не достиг благодаря ним своей цели, но еще больше отдалился от своего спасения.

И в этом — суть наказания за любую опору на «объективные поводы» и внешние причины. Она не только не приближает человека к объекту его стремлений, но лишь отдаляет его. И, наоборот: когда кажется, что человек действует вопреки всякой логике, отдаляясь от спасения, бывает, что тем самым он лишь приближает его. Поскольку человеку отмеряют в соответствии с его собственной мерой — мерой упования. Так Йосеф: если бы он не был слишком обеспокоен завтрашним днем и не прилагал чрезмерных усилий, то он бы прямо тогда, сразу вышел из темницы. А так ему добавили еще два года заключения.

И это — основа пути упования, обязывающая каждого: не переживать о завтрашнем дне с его заботами. Поскольку, если человек будет слишком беспокоиться и создавать «благоприятные условия», он не только ничего не выиграет, но лишь проиграет, и своей надеждой на «благоприятные условия» лишь отдалится от своей цели. Ибо так устроен мир: если человек гонится за «естественной причиной» она бежит от него. Это объясняет Виленский Гаон: Принцип «каждый, кто гонится за величием, величие от него убегает, а каждый, кто убегает от величия, оно за ним гонится» действует применительно к каждому качеству. И в первую очередь — качеству упования. В этом можно легко убедиться на примере тех, кто, в самом деле, стремится лишь к истине, упованию и совершенству.

[1] Ялкут Микец.

[2] Мишлей 24:16.

[3] Йома 86.

[4] Рамбам, законы молитвы, гл. 5.

[5] Брахот 34, см. Раши.

[6] Шмуэль I 2:9.

С любезного разрешения главного раввина Литвы, р. Хаим Бурштейна