Кипа «от Версаче»

Я летел в Киев. В одной из еврейских организаций оценили, наконец, мою работу и вызвали на переговоры. Оплатили авиабилеты. Видимо, я летел вместо какого-то начальника, в последний момент отказавшегося от полета. Для меня всё было непонятным. Бизнес-класс кишел так называемыми «новыми украинцами» и «новыми русскими». Все одеты по последнему слову мировой моды. Телохранителей отличала выправка элитных подразделений КГБ. Подруги и жены не уступали качеством нарядов и драгоценностей голливудским кинозвездам.

На коленях у меня лежала моя книжка. Человек, сидевший в соседнем кресле, попросил разрешения взглянуть на нее. Я передал. Он поблагодарил. Я посмотрел внимательнее: моим соседом оказался безукоризненно одетый мужчина лет сорока пяти. «Религиозный», — с удивлением отметил я. Кипа на Лазаре Моисеевиче была маленькая и изящная, явно «от Версаче». Цицит — «от Валентино». Всё остальное также соответствовало имиджу олигарха. Он протянул визитку. Я не помню, что там было написано — то ли российский марганец, то ли сибирский алюминий, то ли украинский сахар, то ли всё вместе. Над макияжем его жены, видно было, работали лучшие французские мастера. Однако вся эта мишура не могла меня обмануть. «Наш человек», — подумал я. И не ошибся.

Как ни странно, книжка вызвала его интерес. Лазарь смеялся так, как будто на его счету не было ни копейки. Так смеются только в молодости. Жена вела себя серьезнее. Наконец Лазарь дошел до рассказа «Сват».

— Послушайте, — предложил Лазарь, — моя супруга — кавказская еврейка. Сын не хочет слышать об ашкеназке. Только сефардку ему подавай. Кроме того, мы, как видите, религиозные. За богатством не гонимся. Слава Б-гу, сами не бедные. Нужна чистая и неиспорченная девушка. И мы, как вы понимаете, никого в обиде не оставим.

Сразу вспомнились неизданные книги, радость знакомых, которым я помогал подрабатывать. Я решил: а почему бы и нет? Ему не убудет, а мне — и деньги, и заповедь. Мне расхваливали одну девушку-сефардку. Я познакомил ее с сыном Лазаря. Правда, девушка была против, говорила, что они недостаточно религиозные. Но все на нее набросились: дескать, дура, олигархи на дороге не валяются. Они поженились.

Я не был на свадьбе: не пригласили. Но доходили слухи о каких-то чудесах.

Среди гостей присутствовало тридцать восемь равов Украины. Остальные семьдесят восемь прислали поздравительные телеграммы и благословили новобрачных. Зато Иосиф Кобзон и хор российской милиции исполняли хасидский хит «Япончик» и «Тайванчик» танцевали «фрейлэхс». Филипп Киркоров пел все израильские песни своего репертуара. Говорят, были даже приветственные телеграммы от Владимира Путина и Джорджа Буша.

Правда, мысли о книжке временно пришлось отложить. Позвонил Лазарь. Извинился. Пожаловался на снижение курса вьетнамского вона и японской йены, а также на вирус, поразивший крокодилов в Африке. Хотя пообещал: как только валюта выровняется, а крокодилов удастся вылечить, он издаст мою книгу на самой дорогой бумаге с позолотой. А оформлять ее будет художник… не помню фамилию. А предисловие напишет сам Войнович.

На следующий день я узнал, что мама невесты подралась с женой Лазаря. Она уверяла, что ее обманули. Ей было стыдно перед родственниками. Кушать на свадьбе было нечего. Во многие блюда не доложили орехов. Соленые огурцы были не того калибра. Жена Лазаря уверяла, что она подарила невесте кольцо в сорок каратов, которое выкупила у наследника иранского шаха. И что ее обманули: обещали невестку с тридцать шестым размером ноги, а дали с тридцать шестым с половиной. Периодически обе мамы звонят нам домой, терроризируя мою жену, которая была вообще ни при чем. А недавно невеста, раскидав и покалечив группу телохранителей из «Мосада», сорвала с Лазаря кипу «от Версаче» и выкинула с восемьдесят седьмого этажа…

Теперь хочу рассказать о другой паре.

Шимон принадлежал к группе людей с точным диагнозом — ненормальный. В последнее время появилось много психиатров-любителей. Любой нестандартный человек автоматически получает статус «персоны нон грата». Причем опровергнуть такой диагноз почти невозможно. Еще бы, в тридцать три года развелся из-за каких глупостей с красавицей-женой. Она адвокатом работала, деньги мешками зарабатывала. Ну, хотела женщина хорошо одеваться. Ну, подумаешь, чуть-чуть где-то не совсем скромно. Но ведь религиозная. Ну, вечером три дня подряд были совещания. В микву^* не пошла. А если бы он по-хорошему попросил?.. Короче, Шимон и Мирьям разошлись. Осталось трое детей. Он три года безуспешно искал пару.

Рут было тридцать четыре года. Жила в зоне Чернобыля. Эндокринологические обследования в России показали, что она неспособна рожать детей. Она осунулась, переживала. У нее началась глубокая депрессия. Но она была невероятно интеллигентна, умна. Я боялся предложить ее кандидатуру Шимону. Наконец решился. Шимон спросил:

-Она религиозна?

-Да.

-Сколько ей лет?

-Тридцать четыре.

— Значит, может рожать.

— Но…

- Мне дальше неинтересно. — Но…

- Когда вы нас познакомите?

Ее все время все жалели. Из далеких городов появлялись делегации свидетелей сумасшествия Шимона. Через две недели состоялась свадьба.

И тут я действительно испугался — и как было не испугаться? Вместо оркестра играл магнитофон. Фотографировал какой-то товарищ. Гостей — человек шестьдесят. Но самое страшное было впереди. Я, как обычно, пришел в рубашке. Стоял в стороне. Я ведь свое дело уже сделал. Вдруг подходят, говорят: «Шимон требует, чтобы вы вели его к хупе». А что за свидетель без пиджака и без шляпы? Ну, пиджак у меня был дома. Так ведь далеко. А шляпы вообще нет. Хорошо, какой-то рав на меня свою униформу нацепил. Потом меня долго не могли из этого пиджака вынуть. Разница была в десять размеров. А от шляпы я только на второй день избавился. Пришлось мылом мазать.

Но это еще полбеды. Утром приходят ко мне Шимон с женой, приносят деньги. Извиняются, что мало. Я отказываюсь. А он начинает кричать, что ему добра не желают, не хотят, чтобы они были счастливы. Пришлось взять, потом через чужих людей возвращать, чтобы не догадались. Но я понял: молва о нем не была напрасной.

А окончательно я в этом убедился через девять месяцев. В иешиве делали обрезание сыну Шимона. Так этот сумасшедший решил меня вдруг сандаком^** выбрать. Пришлось опять где-то шляпу доставать. Хорошо, время было, нашел своего размера.

Да, все так. Но почему-то, когда людям становится тошно от жизни, они едут полюбоваться на семью Шимона. Вот и говори после этого, что сумасшествие не заразно.

^* Миква — водоем, погружение в который очищает от ритуальной нечистоты (ивр.)

^** Сандак — почетная должность, во время обрезания держать ребенка на коленях